Глава 51. О судьбах мира и некоторых волшебников
22 — 25 октября 1985 года
Школа магии и волшебства Хогвартс
Минерва Макгонагалл получила официальную бумагу из больницы Святого Мунго о вынужденной госпитализации директора на неопределенный срок в виду выявленных у него опасных навязчивых идей. В Башне деканов она поделались его содержанием с коллегами.
— Просто потрясающе. А раньше никто не мог разглядеть, что Альбус просто полон такими идеями? — заявил Флитвик. — Интересно как так все вышло?
— Он пытался проломить защиту школы Лангидрок и немного пострадал при этом. Его взяли там с поличным, а на даче показаний в Аврорате он как раз что-то такое наговорил насчет охранных чар, что Дженнеру показалось подозрительным. А уж когда он попал в руки Тики, тот, видимо, у него и выявил те самые «опасные навязчивые идеи», — сообщил информацию, что узнал от брата, Герман Селвин. — Мне кажется, что после беседы с Янусом самый вменяемый маг начинает сомневаться в устойчивости своей психики.
— Северус говорил, что у маглов есть такая шутка: «здоровых людей нет, есть недообследованные». Кстати, Герман, вы не знаете, как поживает ваш предшественник? — улыбнулась Помона, которая скучала по язвительному слизеринцу, который хоть был колок, но очень умен и с ним было интересно поговорить.
— Получше нас всех, — ухмыльнулся Герман. — Я, к сожалению, не могу рассказать вам никаких подробностей, ибо связан клятвой, но могу вас заверить, что он сам не ожидал на какую высоту взлетит.
— Директора нет, и это даже нам на руку. Спокойно проведем Самайн и торжественно откроем тренировочно-физкультурный комплекс, — деловито сказала Минерва. — Можно провести межфакультетские соревнования по преодолению полосы препятствий, которая там будет.
— Кстати, о полосе, — хитро прищурился Филиус. — Кто-то обещал поделиться воспоминаниями, как проходил со своими львятами ее в Замке Дракона.
— Если Гриффиндор проиграет — покажу. Но я, честно говоря, надеюсь на выигрыш, — коварно улыбнулась шотландка.
— По десять человек в команде, возраст любой, — предложил Герман.
— Идет! — согласились остальные деканы.
Замок Драконий утес
Утром к Монтермару приходила Вальбурга поговорить о тех волшебниках, которых освободили из бункера.
— Мистер Макхэвлок, хозяин мастерской волшебных головных уборов, сапожник Блинкхорн, и миссис Джурард, консультант из ботанических новинок Нолти и Хортенс Такер, продавщица из «Котлов Потедж» просятся домой. Целитель их осмотрел — они полностью здоровы. Тревогу могут вызывать кошмары, которые время от времени им снятся, но это, к сожалению, нормально после того, что они пережили.
— Конечно, отправьте их по домам, взяв клятву о неразглашении. Но время от времени, пусть их кто-то навещает. Не оставляйте этих магов без присмотра. Последствия от пребывания в бункере могут провялятся отсрочено и в разных формах.
— Обязательно. Я еще думаю, что Фонд должен выплатить им компенсацию за понесенный ущерб.
— Безусловно, сделайте все, что считаете нужным.
— Для Милвуса Гриздейла и Мирцела Минуций у меня есть другое предложение. Я хочу предложить им работу в Лангидроке. Милвус будет вести кружок по изготовлению воздушных змеев, дочка миоманта Маркуса Минуция пусть ведет факультатив по разным видам гаданий. Мне кажется, что они морально не готовы выйти обратно с мир. Среди волшебных детей пока им будет лучше.
— Замечательная идея! Я думаю, что дети будут в восторге от кружка. Тем более, что там рядом побережье и все ветра будут к услугам их поделок.
— Девочка Арис Буфо и мальчик Сильвиус Драмант. Арис вполне можно перевести в школу на полный пансион, а мальчик еще не стабилен. Его отец, Морис Драмант, физически восстановился, а душевно очень плох.
— Я написал своему другу Маэглину еще ранее насчет Роберта и всех наших Азкабанских сидельцев и вашего младшего сына. Он ответил что окажет нам честь своим визитом для бесед с пострадавшими и сам решит кого забрать с собой для более длительного лечения, а кому он сможет помочь тут. Думаю, что он посмотрит и Драмантов.
— Это было бы замечательно! — кивнула Вальбурга, озабоченная состоянием здоровья своих сыновей.
После ухода леди Блэк, Монтермар просматривал доклады по разным вопросам требующим его внимания, а затем к нему в кабинет пришел Северус.
— Я получил послание от синьора Джироламо Герардески. До окончания месяца, который получили итальянские маги на то, чтобы сделать свой выбор осталась одна неделя. Он пишет, что далеко не все взялись за ум и восстанавливают хорошо подзабытые традиции. Они рискуют потерять свои домены, проявляя безрассудную строптивость. Нужно решить, что делать. Как мне кажется, давать второй шанс совершенно не годится. Я вижу два варианта Первый — не делать ничего. 29 октября эти недоумки полностью лишатся магии и вылетят из своих родовых магических имений в мир маглов, а их домены мы передадим тем магам, для который ритуалы имеют смысл, — пояснил причину своего визита Северус.
— А второй вариант? — заинтересованно спросил Дракон. Ему было любопытно, что предложит его названный сын.
— Второй я как раз хотел обсудить. Что произойдет при обрушении домена?
— Магических территорий в этом мире станет немного меньше, — вздохнул Монтермар.
— А новый домен на месте старого поднять разве нельзя? Тогда мой второй вариант будет не выполним, — расстроился Северус.
— Сейчас у магов недостаточно силы не только на поднятие нового домена равного хотя бы территории обычного мэнора, но и на достойное поддержание существующих. Я уже говорил, что если не встряхнуть все мировое магическое сообщество, то маги в этом мире обречены. Конечно, все будет идти не быстро и еще несколько поколений не будут ощущать приближающийся конец, но когда подойдет предел, и магический план исчезнет, соседями людей окажутся твари из бездны и, боюсь, они скоро почуют это и будет кровавая бойня, так как на Земле останутся горстки магов, скрывающихся от людей, которые не смогу никого защитить. Люди же, применив своё мощное оружие против магии вызовут большой резонанс потоков энергии и уничтожат вместе с тварями все живое в этом мире.
— Но мы же не дадим этому произойти?
— Мы постараемся. Вот почему нам нужна новая кровь. Когда образуется новый род — он чист перед Магией, она, можно сказать, сама благословляет его создание и процветание. Вся надежда на старую аристократию, чтущую традиции, и те рода, созданию которых она будет способствовать. В Британии, может статься, не самая худшая ситуация. Это видно из сравнения с той же Италией. Здесь вредная зараза захватила благодаря Дамблдору в основном умы магов пришедших их мира людей и обедневшие по разным обстоятельствам магические семьи. Бедным мы дадим в руки возможность вести достойную жизнь. Мы уже работаем над этим вопросом. И сейчас, когда мы закончили нашу небольшую, но очень важную войну, усиленно займемся маглорожденными.
— И что же тогда делать с итальянцами?
— Напиши этому почтенному синьору, чтобы он собрал у себя всех магов, что за прошедшее время вняли твоим словам. Будем с ними говорить. Наш план с Шайверетчем дал первые результаты. Мадам Боунс переслала полученные из нескольких анклавов отчеты — ситуация печальна не только в Италии, но почти во всех Европейских анклавах. Лучше всего дело обстоит на Востоке, который всегда отличался бережным отношением к традициям и в Магической Руси, где несмотря на преобразования в людской части, маги дистанцировались от этого, полностью сохранив с своем анклаве изначальные традиции, магическое дворянство, титулование. Там даже не стоит вопрос нужны ритуалы или нет. Китай и Русь должны быть оповещены в первую очередь о произошедшем в Британии, чтобы были бдительны в отношении немагического населения и им мы первым передадим материалы о действующих на их территории агентах Новой Инквизиции. После Самайна мы направимся в Поднебесную, а Антонин с Корвусом посетят Российский Магический Собор. Я дам им письмо для своего родственника, он составит им протекцию в руководстве.
— Мы, это значит и я тоже? — аккуратно уточнил в душе очень обрадованный Северус.
— И ты и Харри. Погостим там на острове Жёлтого императора, где специально для драконов построены громадные бассейны, наполняемые местными целебными горячими источниками. Мне там очень нравилось тогда, когда я там жил.
— Думаешь это все до сих пор сохранилось?
— Уверен. Драконы для жителей Поднебесной священны. Они могли там что-то перестроить, усовершенствовать, но забросить или снести — никогда!
— Я только не пойму, как так вышло, что волшебники сами начали отрицать свою природу, забывая о назначенных Магией Законах?
— Я много видел сам за свою жизнь, то что проспал просмотрел и изучил. Картина печальная. Маги стали излишне близки с людьми, чья природа слишком слаба и податлива к изменениям. Сколько на этой земле возникло и погибло людских цивилизаций? Государства поднимались и исчезали. Религии возникали и забывались сметенные новыми верованиями, которые, по мнению людей, несли для них больше пользы, и объясняли устройство мира понятнее и лучше. А в последнее время люди настолько углубились в познание природы вещей и явлений, что возомнили себя творцами, не чувствуя опасных для себя границ. Пока они занимаются преобразованием природы, а до преобразования себя им остается только шаг.
— Не могут научные достижения быть причиной всего!
— Могут, поверь, Северус, могут. Этот мир не первый, который хотел докопаться до самой сути творения, при помощи знаний настолько изменив свою натуру, что изначальные цели были забыты и целью стала идеальная трансформация. Но здесь, я думаю, до этого не дойдет, так как мир погибнет раньше по другой причине. Духовное повсюду подменяется материальным. Простая жизнь становится неинтересной. Ломаются тысячелетние устои. Люди закрывают глаза на собственный опыт, который неоднократно доказывал, что падение нравов, опошление культуры и всплеск разврата в обществе обычно заканчиваются гибелью цивилизации. И маги, поему-то, оказались падки на худшее, что можно взять от людей, считая что вот это все и есть прогресс, а их традиционное общество — допотопным варварством.
— И что — выхода нет?
— Выход есть всегда, только он может быть очень кардинальным. Как я уже говорил ранее, только полная изоляция и людской цивилизации и соблюдение Законов Магии спасут волшебную часть этого мира.
— А если остальные не захотят? К примеру, МАКУСА,
— Этот ваш МАКУСА стоит на руинах индейских анклавов. Все маги Северусной Америки — пришлые. Выходцы из разных частей Магической Европы. Те, кто еще в прошлые век-два сторонился традиций и хотел какой-то особенной свободы. Они загнали местных шаманов в резервации, но это не значит, что они их победили. Если МАКУСА откажется вернуться к строгому следованию Законов Магии придется поступить с ними жестко и возвратить ту территорию волшебникам, что изначально жили там.
— А Европейские анклавы? Как с ними?
— Италия, Северус, станет примером для всех.
— Но тогда все узнают о тебе, о нас!
— Я думаю, что итальянские синьоры наверняка нашли способ поделиться со своими родственниками в других анклавах, иначе это были бы не итальянцы.
Блюссель, Магический анклав Бенилю́кс
Магический анклав, представляющий собой союз волшебников трех государств — Бельгии, Нидерландов и Люксембурга управлялся Комитетом Министров магии каждой из стран. Он располагался на Гранд-Пляс в здании между резиденциями Европейской гильдии гербологов и Европейской гильдии производителей волшебного шоколада. Да-да, есть и такая, как бы без нее устанавливалась минимальная толщина шоколадных лягушек и максимальная дальность их прыжков?
В данный момент все три министра собрались в небольшой комнате с круглым столом и максимальной защитой от прослушивания, гордо именуемой «Зал заседаний Комитета министров», чтобы обсудить очень важную информацию.
Гастиен Ван де Вейер, чей прапрадедушка Сильвен Ван де Вейер был Министром магии Бельгии еще до возникновения Бенилюкса, молча посмотрел сначала на Министра магии Люксембурга Жюль-Жоржа Тильже, потом на Министра магии Нидерландов Йохана Рудольфа Торбеке, тяжело вздохнул и сказал:
— Я собрал вас на внеочередную встречу ввиду новости, которая изменит всю нашу, и не только нашу, как я полагаю, жизнь.
— Звучит тревожно, — заметил министр Тильже. — Что же это за новости?
— Моя племянница Эвелин Элизабет Стерджис Ван де Вейер, как вы, возможно, знаете вышла замуж за Убальдо Делла Ровере, герцога Савоны. Так вот она прислала письмо, в первых строках которого было сказано, что клятва не дает ей возможности говорить открыто, но она считает себя обязанной предупредить о том, что произошло со всей итальянской аристократией. Всех их собрали вместе на приеме, которое посетило одно очень могущественное лицо. Эта встреча закончилась для всех плохо, но им дали шанс исправиться. Понятно ничего не было, но к письму прилагалось две книги, в одной из которых была заложена страница со следующим отрывком из легенды Меркад-отступник:
«И спросил тогда король Мак Куйлл, внук бога Дагды: «Чтите ли вы богиню? Приносите ли жертвы и проводите обряды?» И рассмеялся ему в ответ Меркад-отступник, молвив: «Сам есть я себе бог». И быстрой была рука короля, что несла предателю голову. Тело его было брошено на морские камни, ни пищу стервятникам, а к вассалам Меркада король Мак Куйлл был милостив. «Срок даю вам, чтобы отмолили у Богини вы свои прегрешения, да далее обряды положенные все свершали исправно, а коли не станете делать этого, то лишитесь дара ее и самой жизни».
— И что это значит? — ничего не понимая, спросил Торбеке.
— А вот что!
Ван де Вейер достал очень старый еще рукописный фолиант, на котором значилось «История волшебного мира. Эпоха Драконов. Том первый». Закладка лежала в самом его конце.
«И придет день, когда настанет суд. Судьей станет Великий Дракон. И спросит он каждого, насколько верен он заветам Матери Магии. Как служит ей, исполняя Законы, как чтит традиции предков. И каждому воздастся по делам его».
Ван де Вейер закончил читать и посмотрел на коллег.
— Я бы подумал, что это какой-то розыгрыш, если бы в письме не было короткой приписки от самого герцога Савоны, который не склонен к шуткам или розыгрышам вообще: «Он уже здесь».
— И что же нам делать? — в панике вскочил Торбеке.
— Не знаю. Но что-то делать нужно, — ответил Ван де Вейер.
— Скоро Самайн и я предлагаю устроить большой праздник и написать в газетах статьи о значении проведения обязательных ритуалов, а новость распространить среди волшебников старым способом, — предложил Тильже.
— Это каким-же? — уточнил Торбеке.
— Мond tot mond (нидерл., русск. аналог «из уст в уста»).
Отделение для душевнобольных магов, Больница Святого Мунго, Лондон, Магическая Британия.
Янус Тики ежедневно беседовал со своим важным пациентом. У Дамблдора несмотря на действие зелий, лечебные ванны и целительский сон прогресса не было. Он упорствовал в своем мнении относительно охранных чар и не признавал того, что не имеет права вскрывать чужие защитные контуры.
В пятницу, двадцать пятого октября Янус пришел со своей проблемой к Главному целителю Гиппократу Сметвику.
— Либо мне нужны более широкие полномочия на применения иных средств коррекции душевного состояния этого мага, либо он будет находится тут, а к выздоровлению мы будем идти маленькими шажками. Если Дамблдор останется тут надолго, встает вопрос, кто будет оплачивать его пребывание и лечение. Министерство оплатит счет за эту неделю по направлению от ДМП, далее нам нужно связаться либо с родственниками Альбуса, возможно расходы по его лечению возьмут на себя они, если же нет — то направить предписание о необходимости лечения и примерную его стоимость управляющим его финансами в Гринготтсе. Путь скажет достаточно средств у директора Хогвартса в сейфе или нет.
— Янус, ты же не собираешься отправить Великого светлого волшебника в Сассекс?
— А почему нет? Он опасен для себя и для окружающих. Ты хотел бы чтобы среди ночи дом где живет какая-нибудь почтенная волшебная семья с детьми был атакован безумцем, которому показалось, что внутри творится тёмная магия? Ты не смотри на его седины, это так, маскировка. Когда он принимает ванны, и его тело лишено одежд, он совсем не выглядит старцем. С его мощью он снесет любой защитный купол, так что никто не в безопасности, — поднял вверх указательный палец правой руки целитель Тики.
— А ты представляешь, какой это будет скандал? Да его поклонники нас с тобой линчуют прямо в холле больницы.
— До этого, о Мерлин, надеюсь не дойдет. Давай пошлем четыре запроса: один в ДМП на применение глубинных средств воздействия в целях коррекции поведения. Еще один родственникам, один в Гринготтс и один целителю Бруцетусу в Hellingly Hospital сможет ли он принять пациента с навязчивыми идеями на длительное лечение. Это самый крайний случай.
— Пиши, я все завизирую, — вздохнув ответил Сметвик.
К удивлению Тики он в течение дня получил ответы на все свои запросы.
Целитель Бруцетус из магического отделения Hellingly Hospital был готов выделить отдельную палату для пациента. Он как раз собирался опробовать новую методику лечения навязчивых состояний и фобий, где будет комбинировать лечение зельями, магловскими лекарственными препаратами и аппаратную физиотерапию, воздействующую на мозг пациента особыми микротоками.
Единственным родственником Альбуса Дамблдора оказался Аберфорт Дамблдор, который ответил, что тратиться на лечение Альбуса не собирается и пусть его отправляют в клинику, где за него заплатит Министерство.
Поверенный Дамблдора сообщил, что директор имеет достаточно денег для прохождения лечения в больнице Святого Мунго, но для принудительного списания средств нужен орден ДМП и заключение Тики подтверждающие необходимость такого лечения.
Из ДМП пришла бумага санкционирующая любые методы воздействия на мистера Дамблдора, которые не затронут его личность и сознание, но избавят от тех самых навязчивых идей, с которыми они его и направили к Тики.
— Ну вот, вопрос решился. Действуй, Янус. Но будь максимально осторожен — помни, что я говорил тебе о его поклонниках и последователях, — проговорил Сметвик, после прочтения сообщения из ДМП.
Альбус Дамблдор дураком не был. Он понимал, что его пичкают в больнице разными зельями, но ничего с этим поделать не мог, так как его даже не пробовали ими поить, а направляли целительскими заклинаниями прямо в желудок.
Сейчас он снова лежал в теплой ванне не в силах пошевелить ни одной их своих конечностей. Все его мышцы напоминали переваренные итальянские спагетти. Видимо так работало одно из зелий в его крови. Скоро его вытащат, вытрут, накормят и посадят в кресло дожидаться прихода Тики. Янус оказался коварным и ушлым магом. Альбус понял, что того волнует и пытался на этих беседах его, что изменил свое мнение по вопросу неприкосновенности охранных чар, но тот все время находил такие вопросы, что Дамблдор незаметно сам для себя снова выдавал вслух свои сокровенные идеи по этому вопросу. И он день за днем оказывался в этой ванне. Волосы, плавающие в воде были похожи на водоросли, а лишенная всех артефактов борода на серую грязную пену. Как они ему надоели! Как хотелось их, наконец, сбрить и ходить в своем настоящем виде, но на данный момент основной задачей был выход из больницы. Сбежать из отделения Тики шансов не было. Здесь подавлялась любая магия, а знакомых медиведьм в Монго он как-то не завел, чтобы воспользоваться их помощью. Дамблдору и в голову не приходило, что кто-то запихнет его сюда на обязательное лечение.
— Мистер Дамблдор, как вы себя чувствуете? — спросила с дежурной улыбкой медиведьма точно зная, что он не сможет ей хоть что-то ответить, так как его язык лежал во рту расслабленный и похожий на котлету.
Два ее рослых помощника извлекли тело директора из ванной, завернули в махровую простыню и отнесли на кровать. Медиведьма сначала ввела ему двойную порцию умиротворяющего бальзама, а потом антидот к миорелаксанту, чтобы мышцы волшебника снова стали активными.
Санитары сняли с обсохшего Альбуса простыню, надели на него пижаму и усадили на кровать, куда тут же на подносе была подана еда.
— Ешьте хорошо, мистер Дамблдор. Целитель Тики сказал, что сегодня у вас будет особенный день и если все пойдет хорошо, то вас скоро выпишут, — сообщила медиведьма.
«Наконец-то! — подумал Альбус. — Мои слова возымели эффект и меня выписывают!»
Директор бодро заработал ложкой, ему понадобится много сил, он слишком тут расслабился.
— О, господин Дамблдор, вижу, вы уже поели и готовы? — уточнил Янус.
— Конечно готов, — проговорил Альбус, думая, что его сейчас будут выписывать.
Целитель Тики одним движением снял антимагические чары с палаты, а другим парализовал Дамблдора, сидящего на кресле и смотрящего на Януса широко раскрытыми глазами.
— Легилименс согестион! — произнес Тики, произведя палочкой сложное движение, а затем, пристально глядя в голубые глаза Альбуса четко проговорил.
— Охранные чары неприкосновенны. Каждый волшебник имеет право устанавливать над жильем защитный купол. Никто не имеет права взламывать чужую защиту без санкции ДМП. Вы никогда не станете взламывать чужую защиту, это незаконно. Повторите!
— Охранные чары неприкосновенны. Каждый волшебник имеет право устанавливать над жильем защитный купол. Никто не имеет права взламывать чужую защиту без санкции ДМП. Вы никогда не станете взламывать чужую защиту, это незаконно. — повторил как под империо Дамблдор.
— Согестион фиксинг! Фините! — проговорил после услышанного целитель Тики, тут же восстановил антимагическую защиту и посмотрел на слегка ошарашенного Дамблдора — Так что вы там говорили об охранных чарах, вы готовы взламывать их?
— Взламывать? Я? Да за кого вы меня принимаете! — воскликнул с искренней убежденностью Альбус. — Охранные чары неприкосновенны!
— Вот теперь верю, — с ласковой улыбкой согласился с директором Янус. — Отдохнете у нас до воскресенья, а с понедельника можете снова приступать к своей работе! Сомнус!
— Жаль, что я законопослушный гражданин, — жаловался за стаканом огневиски после рабочего дня вечером пятницы Тики Сметвику. — Имея такую бумагу, я мог бы внушить ему все, что угодно. Но увы, клятва и совесть мне этого не позволяют…
— А там многого было и не нужно. Мог бы просто, случайно произнести, что хорошо бы ему вообще уйти на пенсию, — согласился с Янусом Гиппократ…
=====
Жёлтый император, — легендарный правитель Китая и мифический персонаж, который считается также основателем даосизма и первопредком всех китайцев. Считается, что Хуан-ди на исходе жизни обратился в дракона и взмыл в небеса.
— Янус, ты же не собираешься отправить Великого светлого волшебника в Сассекс? — речь идет о магическом отделении психиатрической больницы Hellingly Hospital, Восточный Сассекс, Англия.