• Boosty Shared
• Inferiat

• T

• гарри

Гарри ворвался в свою комнату, и его захлестнули противоречивые эмоции. Злость, стыд, страх… и какое-то мрачное удовлетворение.

Он с размаху сел за стол, схватил пергамент и перо, намереваясь написать Поллуксу. Пальцы сжали перо так сильно, что оно чуть не треснуло. Но стоило ему только поднести его к бумаге, как дрожащая рука вывела лишь жирную кляксу, растекшуюся по пергаменту уродливым пятном, похожим на чёрного спрута.

И почему он не купил обычную ручку…

Гарри застыл, задумавшись.

О чём он вообще мог написать Поллуксу? О том, что едва не убил человека? Что секунду назад всерьёз размышлял, оставить Дойла задыхаться на каменном полу? Он даже не знал, как сам к этому относится, а уж тем более — как отнесётся к этому глава дома Блэк. Интуиция подсказывала, что вряд ли Гарри сильно поругают, скорее доставят новых проблем самому старшекурснику.

Просто с ним самим было что-то не так. Он это чувствовал всем сердцем, но не мог объяснить что именно даже на бумаге.

Кроме того, ему хватило ума понять, что доверять такую информацию сове — не лучший выход. Письмо могли прочитать посторонние.

Гарри раздражённо отбросил испорченный пергамент и вытащил новый. Он задумался. Возможно он мог написать Кассиопее, но возникала все та же проблема. А других способов передать сообщение из защищенного замка попросту не существовало. И вот, ему теперь просто не к кому обратиться…

Впрочем, Гарри все равно решил написать Кассиопее. Она наверняка знала школу лучше, чем кто-либо из его знакомых. Возможно, она подскажет место, где их клуб сможет продолжить собрания. А еще самого Гарри сильно волновало то, что он был слишком слаб, чтобы защищаться самостоятельно. Был бы он сильнее, такой проблемы бы не возникло… Да и сам старшекурсник наверняка захочет отомстить.

Через несколько минут письмо было написано и аккуратно запечатано. Гарри перечитал его, проверяя, нет ли там чего-то лишнего, затем поднялся, держа свёрнутый пергамент в руках.

Теперь оставалось только отправить его.

* * *

В начале ноября погода сильно испортилась. Расположенные вокруг замка горы сменили зеленый цвет на серый, озеро стало напоминать заледеневшую сталь, а земля каждое утро белела инеем.  Все школьники с нетерпением ждали начала матчей и уже не могли думать ни о чем другом. Разве что, только о пронизывающем замок холоде.

Нет, в Общей гостиной Когтеврана, в спальне и в Большом зале было тепло. Как из-за наложенных чар, так и потому что ревущее в каминах пламя не угасало ни на минуту. В душевых все было также в порядке. Зато продуваемые сквозняками коридоры едва ли не обледенели, а окна в пустых промерзших аудиториях дрожали и звенели под ударами ветра, грозя вот-вот вылететь.

Неудобство, правда, касались как будто бы только первачков. Остальные ученики или преподаватели мало обращали внимания на холод. И когда Гарри спросил старосту, то тот рассмеявшись ответил что-то вроде: это “еще один стимул для вас выполнять домашнее задание”. На уроках чар, Флитвик действительно рассказывал множество способов как можно согреть себя, или зачаровать собственную одежду.

Но куда там до занятий. В школе начались активные соревнования по квиддичу. А, точнее — соревнования, идущие в зачет кубка школы. До этого команды просто тренировались, устраивая “дружеские” встречи, которые тем не менее собирали множество зрителей.

В субботу ожидалось первое большое событие в школьном квиддичном сезоне — матч между Пуффендуем и Слизерином. Для обеих команд это была не просто игра: победитель выходил на первое место в чемпионате, пусть и формально. Однако для учеников Хогвартса подобные вещи никогда не бывали просто формальностью.

Гарри пришёл на трибуны, как и вся школа, пусть и не с особым энтузиазмом. Он был одет в зелёное, поддерживая Слизерин, но расположился среди когтевранцев. Драко, разумеется, предлагал ему место среди своих, уверяя, что поддержка друга принесёт им удачу. Но Гарри понимал, что, куда бы он ни сел, это вызовет неоднозначную реакцию. Уже несколько недель он ощущал, как взгляды окружающих прожигали его, в них читалась вся палитра эмоций — от искреннего восхищения до откровенной ненависти. И после недавнего происшествия в их клубе это ощущение только усилилось.

Свою растущую чувствительность он обсуждал с Кассиопеей, и она объяснила её врождёнными способностями. В подтверждение своих слов прислала несколько книг, которые Гарри теперь изучал в библиотеке. Окклюменция пока не давала желаемого эффекта — он мог отгородиться от чужих эмоций лишь на короткое время.

После того инцидента с Дойлом, это ощущение становилось всё невыносимее, и он всё чаще уединялся в тишине библиотечных закутков. Хотя была и другая причина, по которой он там оставался: он готовил сюрприз для клуба. Ребята были расстроены сильнее, чем он ожидал, и Гарри не мог оставить всё как есть.

— Так просто это нельзя спускать! — возмущался Драко, меряя шагами испорченную комнату. — Это был тот пуффендуец, Рикетт! Уверен! Мы должны ему отомстить…

— И как ты это сделаешь? — с усмешкой откликнулся Тео, бросая очередной испорченный ингредиент в общий завал. — Он старшекурсник, Драко.

— Мой papa…

— Точно нет, — тут же отрезал Гарри. Драко бросил на него недоумённый взгляд, но Гарри только покачал головой. — Это наше дело. Но месть тут ни к чему. Нам просто нужно найти новое место.

— Чтобы его снова разгромили? — мрачно буркнул Малфой, пнув перевёрнутый котёл. Тот с глухим звуком приземлился в кучу обломков, расплескав на пол липкую жижу.

— Эй! Я тут вообще-то убраться пытаюсь! — возмутился Нотт.

— Я где-то читала про усиленные защитные чары с ключом, — задумчиво проговорила Гермиона, поглаживая палочкой потертый корешок книги. — Их не открыть обычной Алохоморой. Поискать в библиотеке?

— Это было бы здорово, — улыбнулся Гарри. — Найдём новое место и защитим его получше.

— Я всё равно это так не оставлю, — пробормотал Драко себе под нос.

Гарри не обратил тогда на это внимания. Возможно, зря.

* * *

К одиннадцати утра стадион был забит до отказа. В воздухе витало напряжённое ожидание, словно само небо замерло в предвкушении. Болельщики размахивали флагами и плакатами, заколдованные бинокли поблёскивали в солнечных лучах, а гул голосов сливался в оглушающую какофонию.

Гарри провёл взглядом по трибунам, привычно выискивая светлую макушку Малфоя среди толпы слизеринцев, но никак не мог его найти. Странно. Драко был так воодушевлён этим матчем, что даже уговорил его, Гарри, прийти поддержать их команду. Но куда он подевался теперь? Может, задержался у их ложи или стоял где-то внизу?

Гул голосов усиливался, давил, отзывался тупой болью в висках. В последние недели это случалось всё чаще. В какой-то момент после происшествия он начал ощущать эмоции окружающих слишком остро — чужая злость резала по нервам, радость ослепляла, зависть ощущалась липким, удушливым комом в горле. Иногда казалось, что этот шум — не просто крики толпы, а нечто большее, нечто, от чего хотелось убежать.

Он попытался успокоится, запирая сознание на замок, представляя возникшую вокруг его головы каменную стену.

Раздался свисток — и четырнадцать игроков взмыли в воздух.

— …И вот квоффл оказывается в руках у Энтони Рикетта из Пуффендуя, — донёсся со всех сторон голос комментатора Ли Джордана. — Этот парень с летающими мячами управляется чуть ли не лучше, чем с палочкой! Обходит защитника, передача на Малкольма… но, увы, неудачно! Квоффл снова у слизеринцев, в руках у капитана команды Маркуса Флинта… Флинт несётся вперёд, совершает крутой разворот, он уже у колец… Нет! Мяч отбивает вратарь Герберт Флит, что за потрясающий сейв!

Трибуны взревели. На пуффендуйской стороне раздались восторженные крики, перемежающиеся с протяжёнными вздохами разочарования у слизеринцев. Гарри поморщился, потёр виски, но шум не стихал, а только нарастал.

— Пуффендуй вновь в атаке, — продолжал Джордан, не скрывая симпатии к команде. — Вперёд идёт Тамсин Эпплби, выполняет манёвр… но тут же едва не попадает под бладжер! Отличная работа Тампсин, и какая грязная игра загонщиков Слизерина!

По полю мелькали тени игроков, развевались мантии, словно чёрно-жёлтые и зелёные полосы на огромном флаге. Гарри отвёл взгляд от поля, снова пробежался глазами по трибунам. На этот раз Драко оказался там же где и обычно, ярко болея за свою команду.

Гарри постарался следить за игрой, но гул трибун отдавался в голове пульсирующей болью, словно кто-то забил в его череп огромный набат. Казалось, что воздух вокруг вибрировал от выкриков и лихорадочного волнения зрителей, а эмоции людей — восторг, злость, нетерпение — впивались в него иголками, давили на виски. Гарри сжал пальцы в кулаки, пытаясь справиться с головокружением.

— Всё нормально? — Голос Голдштейна пробился сквозь шум, заставляя его вздрогнуть.

— Да… Просто… — Он машинально потёр висок, но ощущение не проходило.

— Куда ты? — Энтони нахмурился, когда Гарри начал вставать. — Только самое интересное начинается!

Гарри не задумывался над ответом — ложь сорвалась с языка сама собой, привычно, легко, так, что не оставила у собеседника и доли сомнения.

— Забыл, что мне нужно написать письмо. Дедушка просил, — спокойно сказал он, поправляя мантию. Голос прозвучал ровно, даже немного устало, как если бы он действительно выполнял обязательство, а не сбегал с трибун.

Голдштейн хмыкнул, пожав плечами.

— Ну смотри, потом жалеть будешь.

Гарри лишь кивнул и, не мешкая, двинулся прочь, сквозь шумную толпу. С каждым шагом звуки становились глуше, отступая, но не исчезая полностью. Казалось, они застряли у него в голове, как эхо, которое никак не хотело стихать.

Он шёл, не особенно разбирая дорогу, позволяя ногам самим нести его подальше от гомона стадиона. Лишь когда перед ним выросли тяжёлые кроны деревьев, он понял, что оказался возле Запретного леса. А чуть дальше, в небольшом уютном дворике, утопала в тени деревьев хижина “Хранителя ключей”.

Гарри замер.

Хижина выглядела мирной и надёжной — толстые брёвна стен, кряжистая дверь, у которой вился дымок из трубы.

Он вздохнул и вдруг понял, что ноги сами привели его сюда. Гарри постоял немного, вглядываясь в деревья. Здесь, у опушки, было тихо, совсем не так, как на стадионе, где гул толпы ещё звучал в его голове. Он уже собирался уходить, когда заметил движение.

Что-то тёмное скользнуло между деревьями.

Сначала он подумал, что это просто игра теней, но потом увидел его — высокого, костлявого, с натянутой на рёбра кожей, почти призрачного. Белые, пустые глаза без зрачков.

Фестрал.

Он совсем не походил на рисунок из учебника. Вернее походил… но весьма смутно, как и единорог совершенно точно не являясь простой лошадью с клыками и крыльями.

Гарри не испугался. Правда, он не знал, что может их видеть… он ведь не видел смерть раньше.

Фестрал с интересом подошел к нему, не высказывая никакой агрессии. От него веяло холодом… Хотя, возможно сам Гарри не заметил, как замерз.

Медленно, почти не дыша, он протянул руку.

— Привет…  можно тебя погладить?

Фестрал не шевельнулся, но и не отстранился. Осторожно, с каким-то странным чувством, Гарри коснулся сухой, чуть шершавой кожи.

— Ох, Гарри… — раздался за спиной глухой голос.

Парень вздрогнул и резко обернулся.

Хагрид стоял у своей хижины, огромный, с густой бородой, сжимая в руке что-то похожее на мешок с кормом. На его лице застыло выражение крайнего замешательства.

— Ты… эээ… их видишь?

Гарри не ответил сразу. Просто кивнул.

— Мерлин ж ты мой… — Хагрид помотал головой, подступая ближе. На его лице застыло виноватое выражение. — Эх, Гарри, не каждому ж… то есть, я… Ну, понимаешь…

Мальчик помимо воли улыбнулся, наблюдая, как лесник переминается с ноги на ногу, глядя то на фестрала, то на самого Гарри, будто не зная, что сказать.

— Они не страшные, — вдруг сказал Гарри.

Хагрид приоткрыл рот, потом снова закрыл.

— Ну… да, — пробормотал он облегченно. — То есть, конечно! Замечательные звери. Умные, преданные… только, знаешь, не все их любят. — Он кашлянул в кулак. — Да ты, наверное, и сам понимаешь…

Гарри молчал. Конечно, понимал. Он еще раз погладил фестрала, который внезапно фыркнул, глядя на Хагрида, и, развернувшись, отправился по своим делам.

— Слушай, — Хагрид неловко почесал затылок. — Если уж ты тут… может, чаю хочешь? Я тут как раз, эээ, варил… Ну, в общем, не помру, если поделюсь.

Гарри немного смутился, но, когда посмотрел на хижину, внутри вдруг возникло ощущение… что, может, ему и правда стоит там побыть.

— Да, давай, конечно, — сказал он, и на лице Хагрида появилась довольная, хоть и немного растерянная улыбка.

* * *

Внутри было тепло. Даже слишком тепло. Весело потрескивал огонь. Повсюду стояли или висели разные предметы: связки сушёных трав, шерсть, перья. На столе стоял огромный медный чайник.

А у камина, лениво вытянув лапы, лежал огромный пес. Он приподнял голову, посмотрел на Гарри ленивым взглядом, принюхался, шумно фыркнул и снова уронил морду на лапы.

— Это Клык, — пояснил Хагрид, ставя перед Гарри тяжёлую кружку чая. — Не бойся, он добрый, только слюнявый…

Тот в подтверждение своих мирных намерений громко зевнул, пуская слюну и снова захрапел.

Хагрид возился у стола, наливая чай в массивные кружки.

— Ну-ка, садись, Гарри, садись, — пробасил он, убирая с табурета какой-то потрёпанный плащ. — Чай, правда, крепкий вышел, но ты ж парень крепкий, ага?

Гарри осторожно сел, принимая кружку. От неё валил густой пар, запах был немного… странный, но приятный.

— Спасибо, — вежливо сказал он, делая глоток. Мальчик ожидал чего угодно — от дубового настоя до грибного отвара, — но, к счастью, на вкус он оказался просто крепким, хоть и с легким привкусом душистых трав.

Хагрид хмыкнул, пододвигая к нему миску с чем-то, похожим на печенье.

— Ежели жёстко, ты скажи, я обухом колуна постучу, так то оно мягче будет, — заметил он с такой серьёзностью, что Гарри не сразу понял — шутит он или нет.

—  А это все из Запретного леса? — спросил он, показывая на разнообразные ингредиенты, развешенные на стенах.

— Да… я туда…кхм… частенько захаживаю, — отпил великан из огромной кружки, совсем не обращая внимание на температуру. — Там много всего интересного…  но ты и сам уже знаешь, правда? Младшекурсникам конечно не место там… да…

Гарри молча кивнул.

— Искали мы тебя всем Хогвартсом, — вздохнул лесничий. — Я уж думал, заплутал ты совсем… Страшно было небось?

Гарри чуть отвёл взгляд. Вспомнил, как пробирался сквозь чащу, собственный страх, сменивший уверенностью. Вспомнил удава… интересно, как он там. До сих пор охотится, или уполз зимовать куда-то под землю.

— Да, немного, — признался Гарри.

— Ну, слава Мерлину, что цел, — добавил Хагрид, отпивая из кружки. — А то бы мне потом жизни не было…

Гарри прищурился.

— Почему?

— Как почему? — Хагрид удивлённо моргнул. — Я ж… тебя ещё маленьким на руках держал, — продолжил Хагрид. — Прям вот… вот так, — он сложил свои огромные ладони, словно обнимая невидимое дитя. — Забрал тебя из Годриковой Лощины на мотоцикле. Ты… ну… когда всё это случилось.

Гарри нахмурился.

— Каком мотоцикле?

Хагрид осёкся, но потом уже более тихо пробормотал:

— Ну… Сириуса… Он тогда мне его дал, чтоб я тебя… ну… отвёз… когда все… а вон как обернулось…

Гарри сжал кружку крепче.

— Ты уж меня извини, Гарри, — тихо сказал Хагрид поняв, что сказал что-то не то.

— Да ничего,  —  вежливо улыбнулся мальчик. Он действительно чувствовал, что тот сожалеет.  —  А ты знал моих родителей?

— А то ж! Конечно, знал! — его голос сразу стал громче, живее. — Лили — ой, умная была, добрая… А Джеймс! — он качнул головой. — Озорник, конечно, но храбрый… Хорошие они были, Гарри.

Некоторое время в хижине стояла тишина. Только потрескивал огонь в камине, а Клык негромко похрапывал.

— А ты часто в лесу бываешь? — прервал Гарри паузу.

—Да считай каждый день… — обрадовался Хагрид поводу сменить тему. — Там всякого полно…  Правда и опасно бывает местами. Для детишек уж точно…

— А тебе? — с интересом спросил мальчик.

— Да меня мало кто трогает… яж зверишек люблю, они это чувствуют.

Хагрид шумно отхлебнул чай, наклонился вперёд и почти заговорщицким тоном добавил:

— А больше всего драконов.

Гарри чуть вскинул брови.

— Драконов?

— Ну да! — Хагрид воодушевился. — Великолепные создания, правда, за ними уход нужен. Всегда себе одного хотел. Но где ж мне взять яйцо дракона? Эх…

— Да, наверное они редкость…

Гарри не стал ему говорить, что дракон наверное бы не совсем был рад стать его питомцем.

— Ну да ладно, — махнул рукой Хагрид, очевидно решив сменить тему. — Я вообще всех зверей люблю… Паучков там…

Нда, пауков он видел…

— У меня там один живёт, Арагог, — между прочим заметил Хагрид.

Гарри молча отпил чай.

— О-о, ты б видел, какой он огромный! — продолжал лесничий, не замечая его реакции. — Великан! И умный, зараза, да только… эх… Люди его боятся, понимаешь? А он ведь хороший, я его с детства растил! Говорить даже научил…

Гарри чуть не поперхнулся. Вспомнил толстые чёрные лапы, приглушённый шелест хитина, когда они окружали его в лесу, их мерзкие, предвкушающие голоса…

— Хагрид, а волшебные змеи там водятся? — решил спросить он лесника о своем знакомце.

— Водятся, конечно, — пожал плечами мужчина. —  Только мне змеи не очень нравятся, вот пауки…