• Boosty Shared
• Inferiat

• T

• игра

Время ускоряло свой темп. Казалось, что схватка только началась, но уже успела практически закончится. Пользуясь частоколом как препятствием, солдаты гарнизона и матросы успешно сдержали первую волну атакующих, одетых, зачастую, только в стеганые рубашки. Многие и сами просто сбежали, увидев бесперспективность натиска… остальных добивали уцелевшие гвардейцы.

Вот только пока они отвлеклись на удар из глубины острова, дикие крики уже неслись с берега — пронзительные, полные ужаса и боли. Артур замер, чувствуя, как холод пробежал по спине. Легкие ладьи железнорожденных, обогнув причаленные к берегу лодки врезались в песок. Противники в доспехах и кольчугах с азартными криками прыгали на берег, сжимая в руках топоры, мечи и копья. Они бросались к тем, кто не успел укрыться — к женщинам, раненым и оставшимся в тылу солдатам.

— Нет… нам конец, — простонал кто-то из рядом стоящих.

— Воин всемогущий дай нам сил…

Гвардейцы и матросы, с которыми Артур сражался плечом к плечу, заколебались. Они почти отбили атаку у частокола, пользуясь преимуществом укреплений, но теперь им приходилось бросаться назад, туда, где уже вовсю резали и хватали несчастных. Артур увидел, как одна из женщин — рыжая, едва прикрытая плащом — вцепилась в лицо напавшего на неё железнорожденного, царапая глаза. Он рванул её за волосы и одним движением полоснул ножом по горлу, откинув безвольное тело в сторону.

— Вот же сука… — он схватился за поврежденный глаз, пиная тело женщины.

— Назад! Мы все… — крикнул кто-то из солдат, закашлявшись от мощного удара под дых.

— Держать строй! — яростно прокричал знакомый мальчику гвардеец, щедро раздавая пинки и удары, формируя подобие шеренги.  — Все кто с щитами — вперед! Ланистеры!

— Давай, парень! — Том ухватил его за плечо, увлекая за собой и находя место во второй линии. Их было мало, и линии сформировалось всего две. Спереди Артура стоял светловолосый рослый парень. Его покрытая грязью кольчуга закрывала не столь высокому парню обзор.

— Вперед! Раз, два…

Осторожно, Артур выглянул в щель, между неровно стоящими щитами. Стараниями командира, бойцы все же перегруппировались, но теперь перед ними стояли настоящие воины, закалённые в десятках набегов. Это были не те, кого они гнали у частокола — не плохо вооружённые, не до конца подготовленные ополченцы. Эти шли спокойно, с жестокими улыбками на лицах. Клинки их уже были мокры от крови. А сзади них лучники уже натягивали свою тетиву…

— Щиты!!! — надрываясь закричал оказавшийся главным гвардеец, и щель между щитами пропала.

— Вниз, болван! — рука Тома буквально впечатала его в находящегося впереди мучину, увлекая вниз.

Вовремя… Некоторые из железнорожденных стреляли навесом, и первые стрелы собрали свою кровавую жатву из тех, кто не успел пригнуться или отстал…

— Вперед, сучьи дети!Услышь мой рёв! — сразу же после команды в щиты загрохотали удары. Артура толкнуло назад…

— Коли!

Сквозь прорехи в щитах просунулись острые лезвия мечей… Артур, ничего не видя и уже казалось потерявший себя в этой схватке с криком, как и остальные просунул в образовавшуюся щель клинок. Повсюду кричали раненые, что-то кричал тот мужчина… Они отбили первую волну, но их было слишком мало.

Первым упал прикрывающий Артура светловолосый парень. Этот так и оставшийся безымянным для Артура ланистер, одетый в неплохую броню… в какой-то момент обзавелся глубокой раной на лишенной шлема голове и из его волос теперь торчал окровавленный топор.

Артур с криком ударил прямо по его владельцу, попадая в горло кончиком меча.

Еще один гвардеец, стоящий рядом, попытался поднять упавший щит, но еще один  железнорожденный ловко скользнул к образовавшейся бреши и всадил лезвие клинка ему в шею. Мужчина захрипел, кровь потекла по золотому льву на его груди, и он рухнул лицом в грязь.

Артур не успел даже крикнуть — на него уже летело копьё. Он едва успел увернуться, когда почувствовал, как сзади кто-то падает, сражённый тем же ударом, а еще через мгновение Артур оказался в самой гуще боя. Повсюду вспыхивали короткие, беспощадные схватки. Железнорожденные, обойдя строй с флангов, яростно набрасывались на одиночные цели.

Артур рубил, колол пытался уворачиваться от ударов в ответ. Клинки сверкали, топоры рассекали плоть, лязг металла и стоны раненных смешались в единую, гулкую как шторм, какофонию звуков. Проклятые кракены были повсюду.

В какой-то момент мальчик поднял меч, блокируя удар, но от отдачи его чуть не выбило из равновесия. Железнорожденный перед ним был широк в плечах, с длинными светлыми волосами, заплетёнными в косы. Он усмехнулся, отступая назад, играя с ним, как с мальчишкой. Артур сделал шаг вперёд, нанося быстрый выпад, но тот отбил его без труда, а затем с разворота рубанул. Мальчишка успел только отшатнуться назад, спотыкаясь о чей-то труп и вновь падая в грязь.

— Вставай, Аркт!

Перед ним возникла фигура Тома, который попытался прикрыть мальчика, оттягивая внимание на себя. Рядом кто-то закричал — крик агонии, предсмертный. Земля была чавкающей, скользкой от крови, и Артур еле поднялся, опираясь на чье-то тело, и не успел увидеть, когда прикрывший его матрос обзавелся равной раной на руке, затем его голова и вовсе слетела с плеч.

Том. Весельчак Том, который рифмовал все, что видел. Давал всем прозвища… Теперь больше никогда не споет свою похабную песню. Его искаженная в пердсмертном крике голова отлетела куда-то в грязь, пачкающую рыжие волосы.

— Не-е-е-т! — пелена ярости застила глаза мальчика, и, поскальзываясь, тот рванул к высокой фигуре противника.

— Сдохни!

Удар… еще удар, а затем еще и еще! Охватившее мальчика бешенство казалось, увеличило его силы вдвое, но изумленный мужчина тем не менее отбил все удары, умело пользуясь щитом и преимуществом пластинчатого доспеха.

Клинок парня высекал щепу из крепкого щита. Железнорожденный казалось бы игрался с ним, не атакуя сам, а лишь ожидая, когда мальчишка выдохнется. Так и случилось. Спустя несколько сильных ударов, Артур почувствовал опустошение. В то время как его противник казалось бы вовсе не устал.

Он тяжело дышал, сжимая в потных ладонях меч. Его руки дрожали от усталости, а по лицу стекала липкая смесь пота и грязи. Перед ним стоял высокий мужчина в побитых доспехах, держа массивный щит с дубовым косым крестом на синем поле. Над его головой красовалась светящаяся надпись: Даррион Спарр. Наследник дома Спарр.

— Ну же, малец, — голос у железнорожденного был хриплый, с ноткой веселья. — Давай, сделай хоть что-то, а то мне уже скучно.

Артур стиснул зубы и бросился вперёд, нанося рубящий удар. Мужчина с лёгкостью отбил его щитом, после чего резко поддал ногой, выбивая мальчишке воздух из лёгких. Артур отлетел назад, рухнув в грязь и ударившись локтем о что-то мягкое. Он с ужасом понял, что это было тело того самого гвардейца Ланистеров, с которым Том разговаривал всего несколько минут назад. Глаза мертвеца были широко раскрыты, а из горла всё ещё сочилась кровь.

— Вставай, пока я не передумал, — усмехнулся Спарр, лениво покручивая меч в руке. — Или ты уже наложил в штаны?

Артур, задыхаясь, поднялся. Его ноги дрожали, но он снова шагнул вперёд, стараясь игнорировать трупы вокруг. Один из солдат ланистеров валялся в паре шагов, с копьём, торчащим из спины. Тем самым, от которого увернулся Артур…  Кровь пропитала его одежду, и глаза, некогда полные жизни, теперь смотрели в пустоту.

Стиснув зубы, Артур вновь бросился на врага. Он ударил, но Спарр снова ушёл в сторону. Размен ударами,  а затем тот легко полоснул по незащищенной ноге мальчишки, оставив неглубокую, но жгучую рану.

— Ну вот… уже все, отпрыгался, — хмыкнул железнорожденный. — Сражался ты храбро, надо признать… Как тебя зовут? Из какого ты дома? Сдавайся. Если за тебя дадут выкуп, то…

Тут воздух прорезал протяжный гул рогов. Земля задрожала, и крики сражающихся сменились паникой. Спарр резко обернулся. Артур тоже поднял голову и увидел, как по склону неслась конница. Плащи Ланистеров развевались на ветру, копыта тяжёлых боевых коней вздымали комья грязи и крови.

Они быстро преодолели наполовину разрушенный частокол, врезаясь в неорагнизованных железнорожденных как нож в горячее масло, рубя и топча лошадьми людей. Все произошло настолько стремительно, что Артур совсем забыл про своего противника.

Сам Спарр зарычал и поднял меч, но не успел ничего сделать — из толпы вырвался массивный рыцарь в тяжелых доспехах. Его шлем был украшен мордой собаки, а сам он двигался с ужасающей скоростью для своего размера. Он пронесся совсем рядом с мальчиком, взмахнул мечом, и лезвие с лёгкостью прошло сквозь грудь Спарра, разрывая кольчугу и плоть. Даррион дёрнулся, забулькал, пытаясь сказать что-то, но из его рта вылилась кровь. Огромный меч выдернули из его тела, и он рухнул на землю, судорожно дёргаясь, пока не затих.

Артур стоял, застыв, ощущая, как кровь Спарра забрызгала его лицо. Он медленно поднял взгляд на рыцаря с собачьей головой. Тот не сказал ни слова — лишь развернул коня, готовясь к следующему удару. Артур сглотнул, чувствуя, как его пальцы мёртвой хваткой сжимают меч.

Огромный всадник двигался по полю боя, словно таран галеи, разбивающий мелкие суда. Его массивный двуручный меч вздымался и опускался, каждый раз оставляя после себя растерзанные тела. В полном доспехе он казался неприступной крепостью, а удары, которые сбили бы любого другого, для него были лишь досадными толчками.

Железнорожденные пытались его окружить, но против его силы и защиты их лёгкие кожаные доспехи не давали никаких шансов. Тогда они постарались сбежать…

Рыцарь бил не столько искусно, сколько жестоко и эффективно. Он целенаправленно крушил конечности, ломал кости, вышибал оружие из рук. Один железнорожденный, слишком медленный, чтобы увернуться, попытался прикрыться топором, но лезвие ланистера прошлось прямо по его руке, разрубив её до кости, а следующим ударом рыцарь раскроил ему голову. Горячая кровь брызнула на его доспех.

Вокруг гвардейцы Ланистеров уже дожимали последних врагов. Артур, стоя среди тел, тяжело дышал, сжимая в руке окровавленный меч. Поле боя было усыпано трупами — его товарищей, врагов, просто несчастных, попавших под мечи и топоры. Вязкая грязь под ногами уже не была просто землёй — она была перемешана с кровью и внутренностями, превращая землю в скользкое месиво.

Когда последние железнорожденные пали, всадник развернул коня и направился прямо к Артуру. Мальчик остался один. Он был опустошен, и потерянно смотрел на приближающегося к нему рыцаря. Конь тяжело дышал, его бок был покрыт пеной, но он твёрдо шагал по полю боя, явно привыкший к трупам у своих копыт. Вблизи рыцарь казался ему еще выше…

Он потянул латную перчатку к шлему, открывая забрало. За ним скрывалось суровое лицо с острыми скулами и тяжелым лбом, в то время как левая сторона представляло собой сплошной ожог, немного прикрытый длинными волосами. Сандор Клиган. Так гласила надпись над его головой.

Он окинул равнодушным взглядом юнца — испачканного в грязи и крови.

— Ты кто? — глухо спросил он, голос его был хриплым и жестким, подстать внешности.

— Артур… — пробормотал мальчишка, чувствуя, как язык словно прилипает к нёбу. Он настолько устал, что едва стоял на ногах.

— Что здесь случилось? — Клиган поднял подбородок, осматривая разбитый лагерь.

— Железнорожденные… Они напали со стороны гор, и на лодках… Мы пытались… — Артур сглотнул, махнув рукой в сторону трупов.

Он чувствовал, как ноги дрожат. То ли от усталости, то ли от всего, что только что произошло.

Сандор фыркнул, осматривая поле боя с равнодушием человека, который видел подобное слишком часто.

— Ясно, — пробормотал он, но в его голосе не было ни насмешки, ни осуждения. Просто констатация факта. Он смотрел на море, на котором догорали остатки кораблей, окруженные частью кораблей железнорожденных. Кажется, они пытались потушить одну из галей и у них это даже получалось. Другая часть перследовала тех, кому удалось сбежать.

Артур сжал кулаки, собираясь с мыслями, а потом пробормотал, почти автоматически:

— Спасибо, Сир…

Клиган резко повернул к нему голову, и его губы скривились в недоброй усмешке.

— Я не рыцарь, пацан. Запомни это.

— Что будем делать? — спросил у Клигана один из гвардейцев. — Они скоро заявятся сюда…

Он махнул рукой в сторону ладей железнорожденных.

— Пекло… — выругался мужчина, скривившись, от чего его шрам сморщился и стал выглядеть еще уродливее. Он еще раз окинул взглядом разрушенный лагерь, затем скомандовал. — Берем все что нужно и проваливаем отсюда. Постараемся дойти до второго лагеря.

— По суше?! — воскликнул гвардеец, покосившись на запад, где среди скал и редких сосен таился мрак. — Но тут же куча железнорожденных…

— Ты меня, сука, слышал? — Сандор вперил в него тяжёлый взгляд. — Собираемся. Живо. Или хочешь дождаться, пока эти ублюдки полезут сюда снова?

Гвардеец сжал зубы, но возражать не стал.

На несколько минут в разрушенном лагере зашумела суета. Всадники, спешившись, безжалостно разламывали ящики с припасами, хватая всё самое необходимое — хлеб, вяленое мясо, воду. Один из солдат попытался поднять тяжёлый мешок с зерном, но Клиган лишь рявкнул:

— Брось нахрен! Мы, блядь, не мельники.

Тот только кивнул и поспешно высыпал зерно на землю.

Сандор, так же спешившись, одним движением отломал крышку у ещё одного ящика, доставая бутылку мутноватой жидкости. Кажется, это был один из тех, что уронил Соррен.

— Ссанина… — скривился тот, но всё же отпил практически половину.

Артур так и продолжал стоять на одном месте. Его губы потрескались, ноги дрожали, а грудь всё ещё судорожно поднималась и опускалась после битвы. Затем он всё же решился заговорить.

— Си… кхм… — он наткнулся на тяжёлый взгляд Клигана и едва не подавился собственными словами. — А что будет со мной?

— А тебе что, особое приглашение надо? — Пёс склонился ближе, пахнущий кровью, потом и дешёвой брагой. — Бери блядского коня и еды возьми.

Несколько коней и вправду стояли, привязанные к одному из шатров. Еще парочка, лишенных седоков, бродили по лагерю.

— Я не умею… — выдавил Артур, чувствуя, как внутри всё сжимается от страха, что его оставят тут.

— Тебя что, отец не учил ездить верхом?

— Я сирота…

— Пекло… — Сандор выдохнул, покачав головой, будто не знал, смеяться ему или ругаться. — Пацан, мне некогда с тобой возиться. Бери коня и живо учись. Левое поводье, правое… Разберёшься, или сдохнешь. Поедем быстро.

Он махнул рукой, давая сигнал остальным.

— Всё, мы выступаем.