• Boosty Shared
• Виталий Петров

• T

• геншин
• воля
• фанфик
• глава

78.docx

78.fb2

25к символов

* * *

Маленькая богиня из сна не соврала — стоило мне закрыть глаза на мгновение и открыть их, как холодный лазарет сменился тёмным помещением. Каменные стены, выбеленные временем, но всё ещё хранящие сырость, окружали меня. Воздух был прохладным, с лёгким привкусом плесени и земли, а под спиной чувствовалась твёрдая каменная койка, покрытая тонким, колючим одеялом. Тело, ещё минуту назад мёрзшее в призрачном лазарете, теперь было вспотевшим, слабым, словно после долгой лихорадки. Голова кружилась, в висках пульсировала тупая боль, а в животе и горле тлело неприятное жжение — отголоски того проклятого вина. Состояние было, мягко говоря, херовым. Даже с моим даром, закалённой выносливостью и годами опыта меня так скрутило, что обычный человек, выпивший ту же дрянь, уже лежал бы в могиле.

Я с трудом повернул голову направо — стена из гладкого серого камня, холодного на ощупь, с вырезанными в ней неразборчивыми символами, будто кто-то пытался оставить послание, да так и не закончил. Поверх них виднелись царапины и потёртости — следы других узников, что сидели здесь до меня. Под потолком, в углу, из трещины в камне торчали тонкие зелёные корни какого-то упрямого растения, пробившегося даже сюда, в подземелье.

Из-за жара и слабости я какое-то время просто лежал, бессмысленно гладя стену кончиками пальцев, не в силах остановиться. Только спустя неопределённое время — минуты? часы? — я заставил себя прекратить это бессмысленное занятие и повернул голову налево.

Теперь я мог рассмотреть больше.

Я находился в небольшой, но не тесной камере с решётчатой дверью из потемневшего металла. Каменные стены, пол и потолок создавали ощущение гробницы, но не совсем безнадёжной. Рядом с койкой стояла грубая деревянная тумбочка, заваленная полупустыми пузырьками с мутной жидкостью, парой мятых бинтов и миской с остатками какой-то каши. Значит, врач здесь был, и, судя по всему, пытался меня вытащить. Над решётчатой дверью в стене тускло светил квадратный светильник, испуская мягкое зеленоватое свечение, которое отражалось на камнях, придавая им призрачный, почти живой вид. За прутьями виднелся широкий коридор, а напротив — ещё несколько камер, таких же пустых и молчаливых. Людей не было видно. Только тишина, нарушаемая редкими каплями воды, падающими где-то вдалеке.

Мой взгляд упал на другую каменную койку у противоположной стены. Там, небрежно раскинувшись, лежала Дэхья, о которой упоминала Нахида. Её руки были заложены за голову, одна нога закинута на другую, а грудь равномерно поднималась и опускалась — похоже, она спала. Даже в полумраке камеры её присутствие внушало уверенность. Слова маленькой богини о том, что Дэхья осталась меня охранять, звучали всё правдоподобнее.

Но я не привык полагаться на первых встречных. У меня были свои гаранты безопасности.

— «Макото? Ты слышишь меня?» — спросил я мысленно, закрыв глаза и сосредоточившись, чтобы уловить отклик.

В груди и голове шевельнулось знакомое тепло, будто мои слова дошли до адресата, но ответа не последовало. Связь была слабой, словно нить, готовая вот-вот порваться. Моя голова всё ещё гудела от яда, а тело отказывалось повиноваться как следует. Неудивительно — я еле держал себя в сознании. Но сдаваться я не собирался.

— Мэй… — тихо произнёс я, моргнул, и передо мной уже стояла маленькая Райдэн.

Она стояла со скрещёнными на груди руками, её миниатюрная фигурка в фиолетовом кимоно выглядела почти комично на фоне мрачной камеры. Но взгляд её был хмурым, а губы сжаты под тонкой маской, выдавая недовольство.

— Ты едва не погиб, — её голос был тихим, но резким, как лезвие катаны.

— А ты… умеешь подмечать факты, — я криво улыбнулся, протянул руку и, не удержавшись, взъерошил её тёмные волосы, как ребёнку. — Когда вырастешь, станешь очень чуткой и красивой богиней…

Мэй нахмурилась ещё сильнее, её глаза сверкнули фиолетовым, но она не отстранилась, позволяя мне продолжать. Только пробормотала что-то вроде «глупости» под нос.

— Александр, приди в себя.

— Я… в процессе, — буркнул я, медленно моргая. — Тело чувствуется странно ещё после яда и лечения, но сознанием я уже почти пришёл в норму и внимательно тебя слушаю.

— На тебя было совершено профессиональное подготовленное покушение, — начала она, её тон стал холоднее, деловитее. — Кто-то был в курсе предстоящего мероприятия в кафе, сумев задолго подготовиться к этому дню, в том числе и подготовить уникальные яды, направленные строго на определённую цель — на тебя. Очень сложный и неясный полностью состав, содержащий в себе яды и магические компоненты, среди которых я сумела распознать следы тварей бездны. Но из-за твоего дара и общей стойкости тебя это не убило, хотя нанесло большой урон.

Я слушал внимательно, но рука всё ещё машинально гладила её по голове. Мэй продолжала, не обращая на это внимания:

— Но это ещё не всё. В местной лечебнице, бимарстане, главный врач, который занялся тобой, также предпринял попытку убить тебя, — вдруг заявила она, что стало новым толчком внутри для пробуждения. — Во время процесса детоксикации он решил вколоть неизвестный состав, пока никто не видел. Я вмешалась, нейтрализовала его и выяснила, что врач действовал под контролем кого-то другого. Этот некто заранее держал его под контролем, дал ему инструкции и яд. Я забрала состав для дальнейшей экспертизы. После этого тобой занялись другие врачи, которые сделали свою работу как нужно. Но вскоре за тобой пришли вооружённые люди из местной стражи и переместили тебя сюда по очевидно надуманным обвинениям. Твой заказчик явно очень недоволен твоей живучестью, поэтому перешёл к более «открытому типу» игры.

Марионетка замолчала, её взгляд стал ещё мрачнее, давая мне всё осознать.

— Хороший врач из бимарстана последовал за тобой, чтобы продолжить лечение, — продолжила Мэй, — Но недавно его… в добровольно-принудительном порядке заставили тебя покинуть. И вряд ли он вернётся, а если вернётся, то, скорее всего, с новой дозой яда. Я в этом почти уверена. Наёмница же, — она кивнула в сторону Дэхьи, — Почуяла что-то неладное и по своей воле решила за тобой присмотреть. Её пытались выгнать из темницы, но она избила нескольких стражей и довольно нахально заявила, что теперь она преступница, которой место здесь, с тобой в темнице. В общем, в непростую историю ты влип, хотя миссия изначально казалась довольно простой.

— Хм. У меня всегда так… — хмыкнул я, откидываясь на койку.

Рука, гладившая Мэй, опустилась, и, кажется, она даже слегка расстроилась, хотя её лицо оставалось непроницаемым.

— Но миссия отчасти выполнена. Я встретил Дендро Архонта.

Мэй вскинула бровь, её маленькие руки всё ещё были скрещены на груди.

— Я за тобой наблюдаю постоянно и что-то не припомню такого.

— Во сне увиделись, — пояснил я, чувствуя, как слабость снова накатывает. — Я просматривал воспоминание, похожее на реальность. И вдруг появилась маленькая богиня… Кхм, назвалась Нахидой, Малой Властительницей Кусанали. Вырвала меня из сна и рассказала примерно ту же историю, что и ты. Не всё, но похоже. Сказала, что враг мой не отступится, пока я в городе, и пообещала помочь, вывести из столицы в безопасное место.

— Вот как… — Мэй явно была удивлена, её глаза слегка расширились, а тон стал менее резким. — Значит, Дендро Архонт сумела прикоснуться и к твоему сознанию. Что ж, это хорошая новость. В противном случае при следующей угрозе мне пришлось бы выйти из тени и начать устранять угрозы своими руками… — она повернулась боком, бросив взгляд на Дэхью, и её голос вернулся к привычной холодной иронии. — Но думаю, благородная наёмница из пустыни не позволила бы случиться преступлению. Верно?

— Хм, — раздался весёлый хмык со стороны Дэхьи.

Она приоткрыла один глаз, её губы изогнулись в ленивой, но уверенной ухмылке, обнажив краешек белоснежных зубов, будто она уже представляла, как расправляется с врагами.

— Всё может быть, малышка из тени. Но если кто-то сунется к нему, я сначала сверну им шеи, а потом начну задавать вопросы.

— Но ведь с повреждёнными шейными мышцами и трахеей они не смогут говорить, — заметил я, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони. Жар всё ещё сковывал тело, будто я был куском угля в печи, но я выдавил кривую улыбку. — Как целитель скажу: лучше сломай пару рёбер. Лёгкие останутся целы, а отвечать будут куда охотнее. Может, даже спасибо скажут за урок анатомии.

Дэхья ловким, почти кошачьим движением вскочила в сидячее положение, её тёмные волосы, рассыпавшиеся по плечам, качнулись, как шёлковый занавес. Её голубые глаза загорелись озорным блеском, а широкая улыбка растянулась до ушей.

— Ха! Сломать рёбра, говоришь? — воскликнула она, хлопнув себя по колену так, что в камере раздался звонкий шлепок. — Интересное предложение. Вот такой совет целителя я точно запомню.

Мэй, стоя со скрещёнными руками, слегка прищурилась, переводя взгляд с меня на Дэхью. Её миниатюрная фигурка в фиолетовом кимоно выглядела неуместной в мрачной камере, но её тон был холоден и серьёзен, как лезвие.

— Ты знала обо мне? — прямо спросила Мэй, её голос был ровным, но с лёгкой настороженностью, как у стража, привыкшего подозревать всех.

Дэхья пожала плечами, потирая шею ладонью, будто разминая мышцы после долгого сна. Её движения были ленивыми, но в них чувствовалась сдержанная сила.

— Ну, скажем так, чуяла, что за Александром кто-то приглядывает, — ответила она, растягивая слова с лёгкой насмешкой. — Тени вокруг него, знаешь, не совсем пустые. А ещё эти внимательные взгляды — будто кто-то всё время следит, но не показывается. Я ж из пустыни, у нас чуйка на такое. — наёмница ухмыльнулась, бросив на меня косой взгляд, полный лукавства. — Но вот так, лицом к лицу, с настоящей шиноби из Инадзумы? Это я впервые. Прямо как в байках, что мне в детстве рассказывали про ниндзя, крадущихся в ночи. Круто, кстати.

Марионетка чуть выпрямилась, её губы дрогнули в намёке на гордую улыбку, но она быстро вернулась к холодному тону.

— Верно. Я шиноби, и моя работа — оставаться незримой для простого глаза. Я могу и буду защищать своего господина в случае опасности, но прямые сражения — не мой профиль. Как и психологическая поддержка, — она бросила на меня укоризненный взгляд, будто я был виноват в её вынужденной болтовне. — Поэтому я полагаюсь на тебя, наёмница из пустыни. Ты показала себя с неожиданно благородной стороны, и обещаю, когда всё уладится, тебя вознаградят. Такие поступки без внимания не остаются.

Дэхья фыркнула, отмахнувшись, но её глаза блеснули довольством, а уголки губ приподнялись.

— Ой, да ладно тебе, малышка, не надо мне наград, — сказала она, вставая с койки и потягиваясь, так что суставы хрустнули. — Лучшая награда — это если целитель, умеющий исцелять элеазар, будет в безопасности и подальше от места, где его хотят убить. А то, знаешь, не каждый день встречаешь парня, который может такое вытворять, — она подмигнула мне, её ухмылка стала дерзкой. — И, между прочим, симпатичного парня.

— Оказывается, наши желания совпадают… — пробормотал я заплетающимся языком, чувствуя, как жар сжигает меня изнутри.

Не было ни намёка на когда-то царствующий холод в теле.

— Рада достигнутому пониманию, — кивнула Мэй, посмотрев на меня. Её глаза сверкнули фиолетовым в тусклом свете. — Я буду в тени. Когда Макото даст о себе знать снова, сообщи мне.

После этих слов она исчезла, словно растворилась в воздухе, оставив лишь лёгкое дуновение. Маленькая Райдэн, которую я гладил по голове, пропала, будто её никогда не было.

— Фух… Не думал, что за меня горой будет стоять такая красивая и яркая девушка, с которой только познакомились, — сказал я, борясь с жаром, который пульсировал в висках.

Дэхья рассмеялась, её смех был тёплым и звонким, отражаясь от каменных стен. Она встала, подошла ко мне, её высокие сапоги глухо стукнули по полу, и скрестила руки, глядя сверху вниз с лёгкой насмешкой.

— Хех, ну ещё бы, — ответила она, подмигнув. — Хоть в Академии я не училась, но голова и глаза у меня есть, чтобы понять, когда против красивого и доброго парня, прибывшего в Сумеру недавно и помогающего людям избавляться от тяжёлых болезней, устраивают полный беспредел, — девушка пожала плечами, её тон стал чуть серьёзнее. — Разве можно стоять в стороне и просто наблюдать? Наверное, можно, но я не стала. Хорошие дела — они опасные, но порой за них такое вознаграждение получаешь, что ого-го. Я ничего не просила, а мне уже наобещали кучу всего — Дуньярзада, Дори, твоя милая ниндзя. Так что добро всегда возвращается.

Она протянула мне руку.

— И значит, я сделала всё правильно. Как думаешь?

— Правильно… — с усилием выдавил я, вложив руку в её.

Она помогла мне приподняться, но перед глазами тут же заплясали чёрные точки и радужные блики, а жжение в груди и животе вспыхнуло, как раскалённые угли. Симптомы напоминали те, что я пережил после стрелы хиличурла в Разломе, но яд был словно доработан, подлее и сильнее.

— Фух… — выдохнул я, хватаясь за койку. — Ахренеть не встать…

— Да уж, видок у тебя… не самый лучший, — хмыкнула Дэхья, положив руку мне на плечо, чтобы я не завалился. — Но лучше, чем пару часов назад, когда тебя притащили бледного, как пустынный песок. Последний врач старался, пока его не увели под идиотским предлогом, — пустынница нахмурилась, голос стал жёстче. — Слушай, Алекс, было бы здорово, если бы Дендро Архонт из твоего сна явилась прямо сейчас. Дори и остальные неравнодушные люди наверху сейчас явно собачатся с уродами, выигрывают нам время, но это не продлится вечно. В следующий раз стража придёт сюда подготовленной, осознавая мои возможности и силы, и нам несдобровать. Времени ждать, пока ты полностью придёшь в норму у нас нет.

— Я это понимаю… — выдохнул я, собирая силы, чтобы встать. — Чуйка подсказывает, что помощь придёт, когда я буду на ногах. Так что… будь добра, помоги мне встать.

Я протянул руку, и Дэхья крепко схватила меня за запястье, рывком помогая подняться.

Тело взвыло, суставы скрипнули, а в груди будто нож повернули, но я стиснул зубы, проглотив стон. Когда-то я думал о том, что себя ядами колоть, чтобы согреться и прогнать холод после заморозки в снегах. Теперь я согрелся так, что хоть в пустыне лепёшки жарь.

— Ты как? — Дэхья смотрела с тревогой, не отпуская мою руку.

Её глаза, как ночное небо, искали в моём лице признаки жизни.

— Я? — я усмехнулся, собирая мысли. — Ха. Не знаю, но вроде живой ещё… И в планах живым оставаться ещё очень долго.

— У меня, как ни странно, тоже, — улыбнулась она, её улыбка была тёплой, почти солнечной. — Итак, ты на ногах. Есть идеи, как отсюда выбраться, избегая насилия и погони? Потому что тащить тебя через город, попутно отбиваясь от бригады, — не самая весёлая идея…

Я хотел ответить, но у дальней стены вспыхнуло зелёное свечение.

Мы синхронно повернули головы. Каменный пол растворялся, как песок, превращаясь в сияющую пыльцу, сохраняющую очертания плит. За ней открылась лестница, уходящая вниз, стены её были усыпаны светящимися лианами с крошечными бутонами, испускающими мягкий зелёный свет.

— Ух ты, — выдохнула Дэхья, её глаза расширились. — Красивый фокус. Похоже, твои сны стоит слушать внимательнее, хе.

Я сделал шаг, но нога подкосилась.

— Чёрт!.. — выругался я, хватаясь за воздух.

Дэхья подхватила меня, крепко прижав к себе.

— Так, всё ясно, — сказала она, перекидывая мою руку через плечо. — Идём так, иначе далеко не сбежим. Держись, Алекс.

— Надеюсь на тебя, — кивнул я, чувствуя, как её сила помогает мне двигаться.

Мы ступили на лестницу, ведущую вниз, в неизвестность, освещённую мягким светом растений. Каждый шаг отдавался болью, но я стиснул зубы, опираясь на Дэхью.

* * *

Лестница, ведущая вглубь неизвестности, оказалась сущим испытанием для моего измученного тела. Ступени, грубо высеченные в сыром камне, покрытые тонким слоем скользкой влаги, уходили всё ниже, словно в недра какого-то древнего святилища. Каждый шаг отдавался в суставах резкой болью, будто кто-то вколачивал гвозди в кости. Жар, всё ещё терзающий меня после яда, смешивался с липким потом, который стекал по вискам и спине, пропитывая одежду.

Я чувствовал себя куском раскалённого угля в печи, готовым вот-вот рассыпаться. Дэхья, крепко держа меня за талию, буквально тащила меня вперёд, её плечо было единственной опорой, не дающей мне рухнуть на холодные ступени. Воздух в подземелье был тяжёлым, пропитанным сыростью и слабым запахом земли, смешанным с металлическим привкусом, словно где-то рядом текла подземная река. Светящиеся лианы, обвивающие стены, испускали мягкое зелёное сияние, отбрасывая призрачные тени на наши лица, делая всё вокруг похожим на мираж из сна.

Дэхья пыталась меня разговорить, чтобы отвлечь от боли и слабости.

Её голос, тёплый, с лёгкой хрипотцой, звучал то с насмешливой лёгкостью, то с мягкой заботой, как будто она привыкла подбадривать товарищей в пустынных походах. Но я едва улавливал смысл её слов. Мой разум был затуманен, мысли путались, как нити в старом ковре, а тело казалось чужим, словно я был марионеткой с оборванными верёвками.

— Эй, Алекс, ты вообще с нами? — Дэхья слегка встряхнула меня, её голубые глаза сверкнули в полумраке, отражая свет лиан. — Давай, расскажи что-нибудь, не молчи, как каменный идол. Говорят, болтовня помогает, когда всё идёт наперекосяк. Может, споёшь песню? Или байку какую вспомнишь?

Я выдавил слабую улыбку, но ответить толком не смог.

Голова гудела, как рой потревоженных ос, а в груди пылал огонь, оставленный тем проклятым ядом. Мы продолжали спускаться, шаг за шагом, без остановок. Оба понимали: если я сяду, то встану не скоро. Дэхья, с её пустынной выносливостью и кошачьей грацией, держала меня крепко, но даже её сила не могла полностью заглушить мою слабость.

Пока мы ковыляли вниз, я прокручивал в голове всю эту чертовщину. В чём, блять, я провинился? Я не был ни великим авантюристом, чтобы мне завидовали и хотели отобрать какой-нибудь артефакт или карту сокровищ. Богачом я тоже не был, чтобы мои деньги кому-то мозолили глаза. Торговцем или дельцом — тоже мимо, чтобы мой бизнес кому-то мешал. Дипломатической шишкой я не стал и не собирался, чтобы противники на меня зуб точили. Я, блять, просто целитель! Людей лечу, блять! И ведь даже не успел прославиться, не спас тысячи жизней, не бегал из города в город, чтобы кого-то исцелять. И вот я, блять, «помешал» кому-то здесь. Ну, охуеть не встать!

Злость, жар, боль, непонимание и возмущение кипели во мне, как в котле, но я стиснул зубы, держа всё это в себе. Дэхья, эта яркая, отважная девушка, рисковала собой, помогая мне, и последнее, что ей нужно, — это мои жалобы. Она и так делала больше, чем я мог ожидать.

Но сознание и тело, похоже, жили в разных реальностях. Мысли путались, и, сам не знаю почему, я вдруг выдал вопрос, который, видать, зрел где-то в глубине моего затуманенного мозга:

— Дэхья, а ты случайно не замужем? — слова вырвались хрипло, почти под конец лестницы, когда я уже еле держался на ногах.

Она резко остановилась, чуть не уронив меня, и повернула голову. Её брови взлетели вверх, а на лице расцвела удивлённая, но озорная улыбка, обнажившая белоснежные зубы.

— Хо!.. Это что, серьёзно? — воскликнула она, её голос зазвенел от смеха, как колокольчики в пустыне. — Я тут тебя тащу, рискуя своей шкурой, а ты про замужество спрашиваешь? Ну ты, Алекс, даёшь! — девушка хмыкнула, но в её глазах заплясали искры веселья. — Нет, не замужем. А что, уже свадьбу планируешь? Неужели мой героический порыв так сильно впечатлил, что ты прямо в этом подземелье о семейной жизни задумался? Может, ещё и кольцо где-то припрятал, а я не заметила?

Я попытался улыбнуться, но вышла какая-то жалкая гримаса.

— Если выберемся… — выдохнул я, цепляясь за её плечо, — Наград будет больше, чем ты думаешь. А вопрос… ну, наверное, обычный. Когда человек чувствует, что вот-вот помрёт, в голове всякое лезет. Продолжение рода, инстинкты, всё такое. В книжках читал, что люди в такие моменты о странном думают. Вот и я… Фух…

Сил рассказывать про Е Лань у меня уже не было.

Дэхья расхохоталась, её смех отразился от влажных каменных стен, наполнив пространство теплом. Она крепче обхватила меня за талию, не давая рухнуть, и её пальцы, сильные и тёплые, впились в мой бок.

— Ну, книжки у тебя занятные, ничего не скажешь, — хмыкнула она, качая головой. — Но давай договоримся: помирать не смей. Я тебя сюда не для того тащу, чтобы ты о свадьбах мечтал и дух испускал. Всё будет в порядке, слышишь? А насчёт свадьбы… хех, выберемся — тогда и поболтаем. Может, я ещё подумаю, стоит ли связываться с таким любителем ядовитых приключений, — наёмница подмигнула, её глаза сверкнули в полумраке, как звёзды над пустыней.

— А в пустыне как свадьбы справляют? — спросил я, цепляясь за её слова, чтобы хоть немного отвлечься. — Расскажи, а то голова пустая, надо чем-то занять…

Девушка оживилась, её лицо озарилось широкой, почти детской улыбкой. Она чуть замедлила шаг, чтобы я мог поспевать, и начала рассказывать, её голос звучал с лёгкой гордостью и теплом, как будто она вспоминала родные пески.

* * *

Я пришёл в себя, привалившись к холодной каменной стене.

И первое, что ощутил, — это тяжесть в груди, будто кто-то положил мне на рёбра плиту. Дыхание было тяжёлым, хриплым, каждый вдох отдавался тупой болью в лёгких, словно я наглотался песка. Голова гудела, мысли путались, как обрывки сна, который я не мог ухватить. Я помнил, как Дэхья, поддерживая меня, рассказывала о «матриархах» пустынных племён — их суровых обычаях, о том, как они выбирают мужей для своих дочерей, о ритуалах, где сила и честь значат больше, чем золото. Её голос, тёплый и чуть насмешливый, был последним, что держало меня в сознании, а потом — темнота. И вот я здесь, в каком-то новом месте, не понимая, как оказался у этой стены.

Я медленно открыл глаза, пытаясь сфокусировать взгляд.

Передо мной раскинулся огромный зал, он выглядел, как руины древнего храма, наполовину поглощённые природой. Зал всё ещё напоминал железнодорожный вокзал из прошлого, но не из моего мира, а из какого-то иного, высеченного из камня и пропитанного тысячелетней историей. Его стены, некогда гладкие, теперь были изъедены трещинами, из которых торчали толстые корни, словно гигантские пальцы, пробившиеся сверху. Зелёные лианы, усыпанные крошечными светящимися бутонами, свисали с потолка, местами сплетаясь в густые занавеси, которые колыхались от лёгкого сквозняка. Пол, выложенный потемневшими плитами, был покрыт мхом и тонкими побегами, пробивающимися сквозь щели, будто земля решила вернуть себе это место. Воздух был прохладным, с резким привкусом земли, металла и чего-то живого — может, травы или грибов, которые росли в тени.

Зал делился на две части широким туннелем, чьи стены были изрыты неровными выбоинами, словно их долбили в спешке тысячи лет назад. Туннель уходил влево и вправо, образуя две длинные платформы. Мы находились на одной из них, а другая, напротив, пустовала. Сквозь трещины в потолке пробивались тонкие лучи света, смешиваясь с зелёным сиянием лиан, и от этого всё вокруг казалось призрачным, почти нереальным. Где-то вдали раздавался слабый гул, похожий на биение сердца, но теперь к нему примешивался шорох листвы и редкие капли воды, падающие с корней.

Я с трудом повернул голову, пытаясь понять, где я и что происходит.

В центре зала, на платформе, стояли Дэхья и Мэй. Они о чём-то спорили, их голоса доносились до меня обрывками, но я был слишком слаб, чтобы вникнуть. Дэхья, как всегда, стояла уверенно, уперев руки в бёдра, её тёмные волосы рассыпались по плечам, а голубые глаза сверкали даже в тусклом свете. Она жестикулировала, то ли отчитывая Мэй, то ли пытаясь что-то доказать, и её голос был полон дерзости, которую я уже успел узнать. Мэй, маленькая и хрупкая в своём фиолетовом кимоно, стояла со скрещёнными руками, её лицо было холодным, но глаза выдавали лёгкое раздражение. Она отвечала коротко, резко, как всегда, но Дэхья, похоже, не собиралась отступать.

Я хотел позвать их, но горло пересохло, а язык казался куском ваты.

Вместо этого мой взгляд упал на левый туннель, где что-то происходило. Из темноты, словно повинуясь невидимому сигналу, медленно выплывал корабль. Он был огромным, почти во всю ширину туннеля, с низкими бортами из тёмного дерева, потёртого и покрытого пятнами влаги. Дерево выглядело древним, местами потрескавшимся, будто корабль бороздил эти воды ещё до того, как этот зал стал руинами. Ни мачт, ни парусов — просто широкий, мощный плот, скользящий по тёмной воде, которая отражала зелёное сияние лиан. Поверхность корабля была завалена старыми ящиками, перевязанными истрёпанными верёвками, и редкими металлическими пластинами, которые тускло поблёскивали в свете лиан. Корни, свисающие с потолка, задевали верх ящиков, и от этого корабль казался частью этого дикого, заросшего места.

Я попытался сфокусироваться, чтобы разглядеть детали, но перед глазами заплясали чёрные пятна.

— Чёрт!.. — еле слышимо прошептал я.

Дыхание стало ещё тяжелее, как будто воздух превратился в сироп.

Дэхья и Мэй продолжали говорить, их голоса становились всё глуше, словно я погружался под воду. Последнее, что я увидел, — это как корабль медленно приближался к платформе, а его тёмный силуэт растворялся в зелёном сиянии. Затем темнота накрыла меня снова, и я провалился в забытье, не в силах сопротивляться.