Если хотите знать, где я был — я успел отпраздновать др в конце ноября, разрешить два локальных апокалипсиса на работе а так же загреметь к врачу с хроническим переутомлением и синдромом загнанной лошади. Но вроде мы выжили. Приятного чтения)
_______________
— Лаурэфиндэ, — Первый рыцарь Серебряной Длани, мерно взмахивая крыльями, опустился на землю прямо у ворот, смотря на золотоволосого чуть сверху вниз с высоты своего роста.
Идущих на подмогу Мор Тирит они заметили еще на подступах к дому Нолдорана, что превратился сейчас с настоящую крепость. Трудно не увидеть пробивающийся навстречу отряд, когда их сопровождает огромный — и слишком хорошо знакомый, чтобы не узнать его — крылатый ящер, по цвету и внешности которого сразу стало понятно, кто именно ведет подмогу. Пусть возможности помочь в их продвижении сейчас было немного, но появление Черных Стражей ожидали заранее.
— Эктелион.
Лицо бывшего наставника ожидаемо потемнело. Глаза нолдо вспыхнули сдерживаемым гневом, видимым даже сквозь стену копий, сейчас отделявших дом Финвэ от остального города. Облаченные в латные перчатки пальцы держали алебарду, что Вознесшийся столько раз видел в своей жизни, рядом с Черным Стражем, идеально параллельно телу. От всей фигуры предводителя Мор Тирит сейчас исходило ощущение отлитой в стали статуи, безэмоциональной, незыблемой, не живой — лишь в глубине, под грудой металла, медленно плавя его, постепенно разогревалось всепожирающее пламя, жаждущее вырваться наружу.
Однако сейчас этому огню, судя по всему, не суждено было прорваться.
— Я с подмогой, как видишь, — Лаурэ буднично кивнул голову в сторону колонны алебардистов за своими плечами. Образ железной статуи распался, вновь обернувшись существом из плоти и крови. Зато за левым плечом золотоволосого неслышно появилась знакомая Эктелиону, закутанная в черный плащ фигура Ангарина, что бросил злой взгляд в сторону полунолдо и Нолдор Короля в целом. — Будь добр, скажи своим, чтобы прекратили склонять оружие в нашу сторону. Прорыв к вам не был устлан лепестками роз. Мои Стражи несколько… нервничают, знаешь ли.
— Полагаю, их знаменитая выучка поможет нам избежать не самых лучших последствий подобного нервничания, — рыцарь Элентари воздержался от грустной улыбки. Перед глазами на мгновение мелькнула иная сцена — убегающий из дома Нолофинвэ, спрятавшийся за сомкнувшимся строем патрульных Малекита.
Поразительно, насколько быстро обе ветви народа научились смотреть сквозь склоненное к возможному бою оружие. Несмотря на то, что ни Эктелион, ни тем более Арафинвэ ничего хорошего от князя Первого Дома не ждали, и призывали других к тому же, тренируя и помогая Нолдор Короля самим стать весомой силой в возможном конфликте, если таковой начнется — даже они не ожидали подобной прыти от все дальше и дальше раздвигавшейся между жителями Тириона пропасти. И любимец Варды чувствовал нутром — сегодняшняя ночь еще внесет свой вклад в это дело. Уже внесла.
— У наших воинов сейчас тоже несколько… обостренное восприятие, — закованная в доспехи фигура Вознесшегося прошла сквозь расступившихся Эльдар навстречу былому учителю. — Особенно после того, как предатели шли на наши копья с боевым кличем на устах, восхваляющим Куруфинвэ Феанаро. Так что, будь я на твоем месте, я бы отдал оружие без пререканий. К Финвэ мы пойдем вдвоем — и без твоей любимой алебарды. Все остальные останутся здесь. Не будем делать глупостей.
Голос полуваниа звучал предельно успокаивающе. Однако, увы, произвело прямо противоположный эффект. Серые глаза Ангарина потемнели от молчаливой злости, заставив того машинально положить руку на рукоять меча. По рядам Мор Тирит пробежала легкая рябь ропота и перешептываний. Взгляды Отступников загорались недовольством один за другим — брошенное их командиру сыном Мастера Фонтанов предостережение явно было не тем, что они желали слышать.
Рыцарь устало вздохнул, в своих мыслях, стараясь сейчас не раздражаться на этих гордецов. Он прекрасно понимал, что, вероятнее всего, последует за этими словами. Однако после произошедшего сегодня, включая три покушения на Верховного Короля, пренебрегать безопасностью не собирался никто.
— Будь ты на моем месте? — золотистая бровь в тяжелом ехидстве взлетела вверх. Лаурэфиндэ мрачно фыркнул — в такт тому, как резко вспыхнуло пламя в глубине глаз предводителя Черных Стражей — как в тот самый день, когда потомок двух народов как раз отказался быть тем, кто может когда-нибудь встать на место Лаурэфиндэ. На мгновение Эктелиону показалось, что вернейший слуга Малекита сейчас и вправду даст волю своему знаменитому характеру. Однако вместо этого Финдэ буднично перехватил алебарду горизонтально, после чего спокойно бросил в руки бывшему ученику. Следом, уже в сторону одного из стражников, стоявших за спиной Вознесшегося, отправилась тяжелая кожаная перевязь с метательными кинжалами, а еще несколько мгновений спустя — многозарядный арбалет, любимое оружие присягнувших Феанаро. — Боюсь, случись такое, на нашей половине Тириона сейчас бушевал бы тот же самый пожар. К счастью, подобного все же не произошло. Идем!
Мысленно закатив глаза на в открыто брошенную шпильку (и одновременно радуясь, что упрямству и гордости был предпочтен здравый смысл), Эктелион дал знак подчиненным. Воины подняли копья и сделали синхронный шаг в стороны, позволяя гостю и его сопровождающему пройти сквозь ворота во внутренний двор. У дверей самого дома замерли наготове две крылатые фигуры. Члены Серебряной Длани чуть расслабились лишь после кивка своего предводителя.
— Как я понимаю, поимка девицы прошла просто восхитительно, — продолжил Лаурэ, едва они перешагнули порог дома. — Неужто мне необходимо было учить тебя и манерам в столь деликатных делах?
— Сложно надеть на деву кандалы, когда она сама неожиданно бросается на клинок, — не постоял за ответом полунолдо, с легким отвращением вспоминая то, что скрывалось под прекрасной личиной — и блеснувшие неестественным злорадным торжеством глаза, когда продавшая душу Тьме уже захлебывалась собственной кровью. — Как я понимаю, у вас все прошло гладко?
— Настолько, насколько это возможно. Прежде, чем им хватало духу или безумия бросаться на наши клинки, мы стреляли им по коленям, — усмехнулся золотоволосый. После чего ответил уже серьезно. — К счастью, эти… Чистые, — последнее слово Финдэ едва ли не выплюнул с видимым отвращением. — До последнего не догадывались о том, что происходит. Соглядатаи Феанаро и Ангарина постарались на славу.
— Рад, что все обошлось, — кивнул Эктелион в такт своим мыслям.
После случившегося Арафинвэ явно стоило завести и собственных… наблюдателей. Как показали сегодняшние проклятые события, подобное может быть необходимым. Особенно — в противостоянии и с подобным Паучихе врагом. И вдвойне особенно — помня о новых подчиненных ученика Куруфинвэ, что вряд ли будут с миром отпущены по домам после этой ночи.
— Благодарю.
Крылатый воитель с силой нажал на тяжелые дубовые двери зала, что по воле сегодняшних трагических событий превратился из убранной заботливой рукой Индис гостиной в командную ставку. Большие окна были распахнуты настежь — Вознесшиеся, в отличие от большинства других Эльдар остававшиеся вне подозрений, за эту ночь не раз влетали прямо сюда, минуя двери. Служа вестниками, глазами и ушами Короля — и сильнейшей ударной силой, что сейчас имелась в распоряжении Финвэ.
Сидевший за столом Нолдоран поднял голову, оторвав глаза от очередного донесения. Взгляд Верховного Короля на мгновение задержался на Эктелионе, затем — скрестился с устремленным на него взглядом шедшего следом Лаурэ. Финвэ слегка склонил голову, приветствуя обоих, после чего монолитным движением поднялся на ноги. Мелькнула синева одежд, блеснул металл кольчуги. Несмотря на то, что сам истинный правитель Нолдор пока что не мог принять участия в бою лично, из-за специфики битвы в городе командуя и состыковывая действия войска, Король не спешил расставаться с доспехом. Манвэ и Вардой проклятые Искатели научили осторожности. Украшенное гравировкой и резьбой копье небрежно прислонилось к столу, будучи всегда под рукой своего хозяина.
Мало кто сейчас бы узнал в стоявшем перед двумя полукровками воине милосердного и доброго короля, в глубине глаз которого навсегда поселилась горечь. Не был Финвэ похож и на в миг посерьезневшего лидера, что начал менять общество Тириона после Ночи Кровавых Слез. Нет, перед ними стоил воин, статный благородный и суровый, готовый сражаться и убивать, чтобы защитить свой город.
Даже самые отъявленные представители «Верных» вряд ли бы сказали сейчас хоть слово против в сторону родителя их князя — настолько было видно сходство между отцом и сыном. Разве что вместо вечной усмешки, явного упоения битвой — у старшего в роду были собранность и спокойствие.
— Лаурэфиндэ, — Нолдоран поманил обоих вошедших рукой, подзывая к себе ближе. — Мне сказали, что отряды Черных Стражей покинули принадлежавшие Верным кварталы Тириона. Рад видеть, что сделали они это для того, чтобы помочь, а не присоединиться к тем, кто сейчас льет кровь на наших улицах, да еще и на моего старшего сына клевещет, — глаза короля мрачно Недвусмысленный намек был слышен невооруженным слухом. — Кстати, что с Феанаро? Почему Мор Тирит ведешь ты? Где мой первенец?
— В Валимаре. Учитывая, что происходит у нас — можно не сомневаться в том, что у них в этой ситуации будут еще большие проблемы, — коротко отрапортовал Финдэ, делая шаг вперед — к столу с расстеленной на ней картой, усеянной отметками. Эктелион встал рядом, бегло объясняя сложившуюся ситуацию.
Рыцарь Элентари мог лишь догадываться о том, как с угрозой подобного масштаба (Искатели в Валимаре были не менее, а то и более популярны, чем в Тирионе. Со всеми вытекающими), справлялись собратья Ваниар. Разум его вполне допускал, что среди более миролюбивых жителей Города Богов результат мог быть несколько… удручающим. Зато он прекрасно знал, как дела обстоят у собратьев Нолдор. Быть может, Куиллэ недооценила присягнувших Финвэ. А возможно, полученный результат ее вполне устраивал, учитывая всю ту кровь, что, в любом случае, пролилась сегодня на улицах. Однако лёгкой прогулки, способной поджечь весь город, у рабов Паучихи не вышло совершенно.
Как и ожидалось, вся половина Тириона, принадлежавшая Нолдор Короля, превратилась поле боя, с особым ожесточением развернувшееся вокруг тех, кто имел в своих жилах кровь Ваниар. Однако ни пробиться к королю, ни захватить в свое распоряжение все главные места города у Искателей Совершенства или тех, кто был ими одурманен, не вышло.
Слишком у местных жителей вошло в привычку носить при себе оружие — и, благодаря объявленному сбору ополчения, тренировкам, и, не к ночи сказать, постоянному стимулу в виде неприязни к Верным — умело им владеть. И вот наконец почти каждый получил возможность пустить клинок в ход — на стороне мятежа, либо против него. Не помогала в этой ситуации и сбор культистами больших одурманенных заклятием толп — когда некоторые переулки или усадьбы приходилось едва ли не штурмовать, а с крыш домов и окон с тебя начинают лететь не только стрелы, но и куски черепицы, булыжники, увесистые предметы из дерева — одурманенная толпа перестает быть эффективной. Искателям пришлось делать большую, чем они ожидали, ставку, на собственных колдунов и состоявших в «школе песни» воинов.
Наметившаяся было кровавая волна, грозившая затопить город, раскололась и увязла, превратившись во множество местечковых схваток — иногда и вовсе в форме «дом против дома, улица против улицы». Будто сам собой, город во мгновение ока оброс баррикадами, отгородившими друг от друга как небольшие переулки, так и целые районы. Слуги Паучихи с именем Феанаро на устах рвались вперед, подпавшие под тень жертвенных заклятий жаждали поднять на копья всех, на кого укажут кукловоды, сохранившие рассудок жители Тириона ожесточенно и озлобленно отбивались, стараясь либо объединиться между собой, либо пробиться к силам, оставшимся верным Королю.
Этим временным замешательством Финвэ сумел воспользоваться в полной мере. Пусть и с нескольким запозданием, предупрежденный о случившимся и поднявший ополчение в копья, Верховный Король сумел собрать силы и нанести ответный удар. Множество небольших отрядов, зачастую возглавляемых ветеранами, прошедшими плечом к плечу с Нолдораном весь Великий Поход, вклинились в нескончаемую череду городских боев, рассекая половину Тириона на множество отделенных друг от друга частей. Не позволяя ведомым Искателям собраться вместе и привлекая на свою сторону силы тех, кто стоял против мятежа. После чего отрезанные друг от друга войсками и баррикадами начинали неспешно и методично чиститься.
А там, где обычные Эльдар не справлялись… что же. Там помогали Майар, вестники Ауле и Йаванны, пришедшие на помощь во главе с Курумо. Туда отправляли Вознесшихся, что благодаря крыльям стали идеальным в своей скорости летучим ударным отрядом, способным быть везде и негде одновременно. Способных как по одиночке усилить отдельные группы, так и, собравшись вместе, ударить всей мощью. Не говоря уже о возможности наблюдения за всей картиной боя в целом с воздуха.
В общем и целом, несмотря весь творящийся на улицах города ужас и прося у погибших прощения за то, что не погасили эту волну в зародыше, ситуация, тем не менее, и в половину не была столь плохой, как изначально опасался Эктелион.
По-настоящему большой проблемой оставался лишь юго-запад города, у Дружеских врат, из которых началась дорога к Валимару — там, где Искатели и их подручные сумели закрепить за собой обширную территорию — и уже сейчас было понятно, окопаться они там смогли крепко накрепко. Взять ее наскоком возможным явно не представлялось. Так что, пока крылатые рыцари Элентари старались держать окруженный квартал под наблюдением, а другие командиры — занимались менее проблемными участками, Нолдоран медленно сжимал кольцо вокруг этой моровой язвы.
Взгляд, брошенный подошедшим к столу Лаурэ на карту, слегка прояснился, когда тот положил свои окованные металлом ладони на резной стол, стоявший посреди бывшей гостиной. Похоже, нолдо быстро пришел к тем же выводам, что и Вознесшийся. Однако едва серые глаза мазнули по юго-западу, служитель Звездной Госпожи едва ли не кожей почувствовал, насколько бывший наставник разом напрягся. «Проблемный» участок явно не на шутку встревожил его.
— Отряды Мор Тирит прошли вдоль стен Тириона и параллельно реке, — тем не менее, произнес он почти что спокойно, слегка постучав по схематическому изображению города, указывая на три выхода с территории Нолдор Короля. — На данный момент мои воины заняли подступы к Яблоневым, Речным и Королевским вратам, усилив ваши гарнизоны и патрулируя стену. Тоже самое с касается берегов. Если кто-то из этих отродий попытается бежать, и, при этом, не будет иметь за своей спиной целого войска — мы его остановим. Кстати говоря, спасибо, что ваши воины не стали чинить нам препятствий, хоть и смотрели волками.
— Как я уже сказал, мы заранее знали о приближении Черных Стражей, — Финвэ стал напротив золотоволосого, с другой стороны стола. — Отличные новости, командующий. Тогда перейдем к делу.
Пальцы Верховного короля коснулись участка на карте, помеченного сейчас ярко-алым.
— Как ты наверняка уже сумел понять, Лаурэ, главная наша сейчас задача — вернуть порядок в городе. И мы не сможем сделать это, пока в руках Искателей Дружеские ворота со всей прилегающей к ним территорией. Придется штурмовать. Мы постепенно стягиваем туда наши силы, однако Мор Тирит и Вознесшиеся придется стать главным ударным кулаком. Полагаю, ты понимаешь, почему. Сейчас твои Стражи, дракон и рыцари Серебряной Длани — самая большая сила, что мы можем выставить на поле боя. Не считая Майар, понятное дело.
Глаза Финдэ сощурились в размышлении.
— Учитывая, что этот гнойник нам следует вскрыть как можно скорее — соглашусь. Сколько крылатых осталось в строю?
— Половина сейчас находится в Валимаре. Четверо временно выбыло из строя, пусть убит из них лишь один, — нехотя ответил Эктелион. Потеря одного из своих учеников далась ему нелегко. — Еще часть нужны для наблюдения и координации отрядов в городе. Так что к вратам отправятся одиннадцать Вознесшихся со мной во главе.
— В таком случае самым разумным будет ударить с двух сторон, — Лаурэ аккуратно переставил к «проблемному месту» несколько фигурок. — Штурмовать придется одновременно. Черные Стражи плечом к плечу с Нолдор Короля ударят через баррикады. В то время, как я, Минратос и отряд Эктелиона обрушимся на них с воздуха. Вопрос только в том, кто поведет армию на земле?
— Я, при поддержке Курумо, — последовал невозмутимый ответ Верховного Короля. Лаурэ несколько мгновений спустя слегка склонил голову, принимая решение Нолдорана. — В целом, план не дурен. Атака с двух сторон, тем более — при поддержке рамалоки, это не то, что способно выдержать и обученное войско. А Искатели и те, кто с ними, по счастью, таковым не является. Однако, Лаурэ, — серые глаза со всей серьезностью повернулись к предводителю Черных Стражей.
— Я не ограничиваю тебя и твоих Нолдор в средствах. Однако все же прошу, постарайтесь принести как можно меньше сопутствующего ущерба. Сегодня и так погибло слишком много наших собратьев — и при штурме, боюсь, погибнет еще больше. Всех, кроме культистов, постарайтесь просто задерживать. Благо, после уничтожения Искателей, как правило, одурманенные теряют свой боевой дух и не оказывают серьезного сопротивления.
Над столом повисла тишина. Неестественная, неловкая, слегка натянутая — точно молодой ученик в первый раз своей жизни натягивал тетиву лука. Недоброе предчувствие кольнуло Вознесшегося, когда его глаза встретили взгляд глаз своего искривленного в темном зеркале отражения.
— А что вы делаете с теми, кто сдался? — обманчиво мягко спросил Лаурэ, смотря прямо на Эктелиона, точно собирался просверлить в нем два отверстия раскаленным сверлом.
Поначалу на мгновение последователю Варды показалось, что за этой знакомой мнимой мягкостью скрывается гнев — ровно тот же, что вырвался наружу, когда мечник заявил о своем уходе. Однако чем дольше он всматривался в серые глаза, ем больше понимал, что дело сейчас было отнюдь не в злости или ярости. Лаурэфиндэ буквально звенел от напряжения, даже не как ждущий в засаде хищник. Словно готовящийся к броску и бегу заяц. Впрочем, удар сердца позже наваждение спало, оставив лишь повисший в воздухе вопрос.
— Искатели казнятся на месте, отправляясь к своей госпоже. Что же касается простых жителей Тириона, мы отправляем их под стражу, — Вознесшийся указал на восточный берег реки Келумэ. — Мы огородили небольшой прибрежный участок, где держим их связанными. Целители уже оказывают первую помощь.
Лаурэ не отвечал долго. Подозрительно долго. После чего его рука медленно, но верно поднесла ладонь к глазам, лишь едва не оцарапывая кожу острыми гранями латной перчатки.
Глубоко вздохнув, ближайший соратник Малекита убрал пальцы от лица.
— Этот бой, вероятно, будет длиться всю ночь, — начал он, явно тщательно подбирая слова. И вновь — вместо ожидаемого гнева — лишь напряжение. Точно самому Лаурэ этот разговор приносил определенный дискомфорт. Однако увидеть это явно мог лишь тот, кто слишком долго и слишком хорошо знал воина. — И все это время вы будете оставлять за нашими спинами затаившихся в траве змей, что могут ударить в самый неожиданный момент.
— Ты опасаешься, что среди тех, кто сдался, могут скрываться и недобитые Искатели, — сияющие глаза Вознесшегося блеснули пониманием.
— Это не главное. Но в том числе.
— Как я уже сказал, лагерь находится под надежной охраной. А после боя — я и мои ученики сможем отделить зерна от плевел, — Эктелион скрестил руки на груди. — Мы способны отличить раба Жаждущей, в котором ее скверна проросла ростком, от тех, кто просто попал под их чары. Но на это требуется время. Или есть другие варианты?
Финдэ промолчал, прикрыв глаза. Точно готовился приступить к моменту, который откладывал по каким-то собственным, внутренним причинам.
— Есть. К сожалению.
Лишь внимательность, с которой рыцарь смотрел на бывшего учителя, позволила заметить, как слегка дрогнули его пальцы, когда тот доставал из поясной сумки свиток, после чего с легким поклоном врученный Финвэ. Тот, подняв бровь, принял послание, тут же развернув его.
Вот только туман недоумения прямо на глазах Эктелиона сменился настоящим штормом. Верховный Король не счел нужным скрывать свои эмоции. Лицо Нолдорана потемнело. Зубы едва слышно скрипнули. Глаза вспыхнули так, словно в этом письме кто-то с пугающей, педантичной подробностью описывал гибель… да хотя бы Нолофинвэ под пятой огромного, как скала, врага.
— Почерк Феанаро. Подпись тоже, — процедил он сквозь зубы. После чего поднял глаза на Черного Стража. — Ты знаешь, что здесь написано?
— Не по форме, но по сути — да.
— Я знал, что некоторыми местами мой сын давно уже лишился совести. Но я никогда не думал, что стану свидетелем того, как он теряет рассудок, — правитель Нолдор передал послание Эктелиону. Тот пробежался глазами по строкам, холодея с каждой выписанной недрогнувшей рукой фразой. Он ожидал многого, но это… — Это ваше решение? Не брать пленных, убивая всех, кому не повезло попасть под вражеские чары? Без разбора? Ты понимаешь, что ты сейчас предлагаешь, Лаурэфиндэ из Мор Тирит?
Когтистые пальцы латных перчаток бывшего наставника скрипнули по столешнице. Щека золотоволосого слегка дернулась, точно от зубной боли — разговор этот, судя по его лицу, Лаурэ приносил удовольствие не более, чем Финвэ или Эктелиону.
Но самым, пожалуй, неправильным страшным для Вознесшегося в его ответе было то, что в словах не ощущалось не капли злобы или гнева. Ответ этот не был продиктован злобой, яростью или другим чувством, затмевающим рассудок. Только мрачной, идущей из глубины обреченностью, что словно окутывала сейчас Черного стража плащом тяжелого долга, опущенного на его плечи.
— Если вы считаете, что мне этот приказ нравится хоть на волос больше, чем вам — вы никогда не ошибались настолько сильно, — произнес он тихо, постепенно повышая голос до нормального уровня. — Владыка Финвэ. Я понимаю твое негодование. Но из Мандоса, пусть это и займет время, выход есть для всех… почти для всех, — поправился он, видя, как слегка дернулся глаз Нолдорана. — Если же произойдет то, чего боимся ваш сын и я — многим жителям Тириона может быть уготовано путешествие в один конец.
Сжатый кулак опустился рядом с алым пятном захваченного Искателями квартала.
— Каждый час, пока они здесь закапываются, вероятность, что Искатели сумеют совладать с руническими кругами, прикрывающими Тирион от Жаждущей, возрастает. Разумеется, со всей защитой они не справятся. Но брешь пробить — смогут. Особенно учитывая, что часть узлов защиты расположена как рах таки у каждых из городских врат, — Финдэ указал на остальные. — Им ведь много не надо. В шахтах тоже охранная цепь была пробита лишь немного. Но этого хватило, чтобы культисты получили свободу действий внутри шахты.
Лаурэфиндэ слегка прикусил губу.
— Достаточно серьезное воздействие чародейством. Помощь Майар, или достаточно массовое жертвоприношение. Любой из этих вариантов может ослабить границу между призрачным миром и телесным, что приведет к разрыву. И вот тогда история может повториться — только в масштабах еще больших, чем тогда под землей. Вы оба видели помните «Арфы», когда их вытаскивали из шахт. А я видел, как на них играли. И струны были сухожилями.
Вознесшийся сжал зубы, когда из глубин его памяти воскресла та жуткая картина. А Лаурэ между тем продолжал и продолжал.
— Но хуже всего было другое. Те, кто поддался рвущейся из разрыва твари наиболее сильно. Те, чьи глаза загорались пурпуром — так, как твои, Эктелион, горят светом Варды. Для таких не было уже больше никакого Мандоса после того, как мы оборвали их жизнь. Если вообще «было» хоть что-то. Двигаются ли они по собственной воле, восславляя свою госпожу, или уже дергаются, словно марионетки — исход у таких один.
Лаурэфиндэ склонил голову. А сам рыцарь, медленно холодея, вспомнил, как отлетела душа Куиллэ. Уж куда угодно, но не в Мандос. И глаза у нее сияли именно так, как описывал былой наставник. Да и, насколько он знал, многих из тех, кого вытащили из той пещеры в Чертогах… не досчитались.
Но хуже было иное. Он же сам Финвэ сегодня докладывал, что воины трижды пресекали попытки подобраться к руническим ругам, в особенности к их узлам, на границе города! Последний раз был совсем недалеко от «проблемного» участка.
— Ты полагаешь, что если возникнет… разрыв, то все, кто подпадал под заклятия этих тварей, могут вспыхнуть пурпуром? — медленно произнес Финвэ.
— Не знаю, — честно, судя по всему, признался Лаурэ, покачав головой. — Я не знаю, насколько глубоко она должна запустить корни в разумы наших сородичей, чтобы оплести щупальцами их фэа. Но среди тех шахтеров вряд ли был кто-то из искателей. И тем не менее — в марионетки они превращались. Не хочу думать, как близость разрыва может повлиять на тех, кто уже попал под ее чары. А вот что мне известно точно — так это то, что близость такой дыры позволит Жаждущей подпитывать своих культистов куда сильнее, чем она эта сделает сейчас. Так что, если среди пленных они все-таки есть, то затаившиеся в траве змеи все же найдут себе цель для зубов.
Нолдоран перевел напряженный взгляд с предводителя Мор Тирит на Первого рыцаря.
— Что говорят наблюдатели за подконтрольным Искателям кварталам? — произнес он, в упор смотря на Вознесшегося.
— Близко подлетать они не могут. Но из того, что видели, — мечник вспомнил последний доклад. — Готовятся к обороне. Причем, судя по их действиям, складывается ощущение, что держать ее они собрались как можно дольше. Точно пытаются продержаться до определенного момента. Если они что-то и готовят, то происходит это внутри домов.
— Мелькор, — выругался Верховный Король, чуть нервно пройдясь вдоль стола, словно собираясь с силами. Затем, глубоко и устало вздохнув, выпрямился, принявшись раздавать приказы. — Эктелион. У тебя и твоих рыцарей есть возможность отличить культистов от тех, кто попал под дурман — используй прямо сейчас. Отправь больше Вознесшихся к лагерю. Пусть начинают. Так же усиль охрану лагеря. Попроси Айвендила этим заняться (2) Лаурэфиндэ, — Нолдоран смерил Стража долгим взглядом, явно что-то обдумывая. — Тот разрыв, что был в шахте, ты и Нерданэль сумели закрыть. Ты сможешь повторить, если произойдет самое страшное?
— У меня есть то, что сможет, — кивнул в ответ золотоволосый. — Но лучше до этого не доводить.
— Значит, придется действовать быстрее, чем мы планировали, — мрачно согласился Финвэ. — Отправляйтесь туда сейчас. Оба. Я скоро пребуду. И, — он поморщился, говоря через силу. — Не допустите открытия разрыва. Это в первую очередь.
* * *
Неспокойную, то и дело пронзаемую криками и звоном оружие ночную тень рассек звук голоса. На мгновение вспыхнули алые, наполненные пламенем глаза.
— Пора начинать второй круг.
_______________
2 — «Друг птиц». Айвендил — Майа из числа служителей Йаванны, в Средиземье известный, как Радагаст Карий.