Думал, что выложил ещё утром, а ннет, показалось )
Приятного чтения.
К слову, скоро "пустые" главы кончатся — я с их помощью выстраиваю у себя в голове нужную нить повествования будущих событий. Потерпите немного ))
Проснувшись, открыв глаза и воззрившись в теперь уже знакомый потолок я пытался с десяток секунд прийти в себя, осознавая, что за странный сон мне снился давиче.
Однако это был не сон.
— Неожиданно, — пробурчал я, вставая с дивана. — Ух…
В голове была непривычная тяжесть, которую я последний раз испытывал… даже не помню, когда именно. Да и само тело было каким-то тяжелым, вялым.
Осмотрев комнату, ту самую гостиную в стиле Дафны, что была ею создана магией Выручай-Комнаты, я не мог не заметить, что девушек уже нет, но зато на столе рядом с диваном и креслами стоял обильный завтрак под чарами стазиса. Рдом лежала записка, которую я поспешил прочитать.
— Мхм… понятно.
Дафна писала, что вместе с Пэнси они отправились на завтрак в Большой Зал, а меня будить не стали, ведь выглядел я слишком уставшим и явно не одобрил бы такой маневр.
Достав палочку и проведя ею над завтраком снял чары стазиса и заодно проверил, как давно они были наложены — двадцать минут назад. Той же палочкой я взмахнул перед собой, создавая Темпус. Ясно, завтрак уже идёт как пять минут.
Встав и размявшись, осознал, что сегодня тот самый день, когда я вообще не имею ни малейшего желания заниматься привычными и даже обязательными физическими упражнениями, и уж тем более не собираюсь совмещать их с магией. Похоже, ночное внетелесное приключение пагубным образом отразилось на моём состоянии, что, в рпниципе, вполне может быть ожидаемым.
Не откладывая остальные обязательные процедуры в долгий ящик, я отправился в смежное с гостиной помещение чтобы принять душ и совершить все остальные гигиенические процедуры, после чего приступил к завтраку.
Приём пищи по в одиночестве по-своему хорош и позволяет не тратить время на разговоры и прочие социальные взаимодействия, так что довольно скоро я уже был одет в удобный тёмно-синий костюм-тройку, мантию, с плоским рюкзаком за плечами. В общем, целиком и полностью готов к свершениям субботнего дня.
Вот только особо свершать пока было нечегои предстояло дождаться Дафну, после чего по расписанию визит к Снейпу, ге нас встретит Асманд и начнётся обучение уже по его дисциплинам. Технически, мне у него учиться тёмному целительству, малефике и магии смерти. Дафна же с одной стороны нуждается только в магии смерти, но, как я понял, её суть близка к малефике, так что мы будем вместе обучаться двум дисциплинам, а вот целительству уже только я. А ведь ещё ночная смена в Мунго предстоит. М-да… Снейп, можно сказать, добился своего, и на различные эксперименты у нас в самом деле не будет хватать ни сил, ни времени.
Пока дожидался Дафну — она в записке обещала вернуться вместе с Пэнси — я материализовал гримуар и продолжил его изучение. Одна страница, вторая, третья. А ведь всё ещё идёт общая, базовая информация об аспектах Тёмной Магии, как и об Искусствах в целом, теоретические и практические обоснования углубляются, приводятся примеры чар и заклинаний, основа которых была взята для анаиза и прочее, и вот одного этого материала хватило бы, что бы устроить за подобные знания мелкую войнушку нескольких родов между собой. А тут целый гримуар и ещё неизвестно, какие именно тайны будут скрыты на следующих страницах.
Немного жаль, что большую часть времени в деле изучения гримуара Экриздиса занимают попытки понять, что за магию он вплёл в слова и символы, линии букв и прочих начертаний на каждой странице своего текста, учитывая, что магический паттерн неуловимо менялся от страницы к странице. Это не видно между, к примеру, сороковой и сорок первой страницей, но отчётливо ощущается между первой и сорок первой. И как бы я не изучал эти паттерны, предположение афны казалось мне всё более и более уместным, правдивым — этакое прописывание в мозги читающего особого конструкта для олегчения работы с написанными на бумаге и вообще каким-либо образом отображёнными на поверхности массивами данных.
— О, проснулся…
Голос Пэнси отвлёк меня от чения книги, так что я просто отозвал гримуар, и тот сразу превратился в чёрный браслет на руке.
— Утро доброе, — кивнул я обеим девушкам, что незаметно для меня, что непривычно, зашли в Выручай-Комнату и уже двигались к диванчику и креслам. — Как там ситуация на завтраке?
— Вполне обыденно, что даже скучно, — ответила Пэнси, садясь в кресло напротив, пока Дафна присаживалась на диван рядом со мной, при этом чуть спихивая меня в сторону — я занял половину полюбившегося ей места.
— Да, — очень даже ёмко подтвердила Дафна. — Даже обсудить нечего и некого.
— Ой, как будто ты часто кого-то обсуждаешь, — отмахнулась Дафна. — Ты только в нашей комнате превращаешься из льдышки в нормальную девушку своего возраста. До сих пор помню в каком припадке счастья ты каталась по кровати после святочного бала на четвёртом ку…
Пэнси почти было словила беспалочковое Силенцио, но уклонилась аж два раза от магии Дафны, так что закончила свою мысль.
— А вот и нет, — Пэнси аж показала кончик языка, дразнясь, — а вот и не попала.
— Язва.
— Очень любопытная инфомрация, — я перевёл взгляд на Дафну. — Уж не после ли Астрономической башни.
— По законам магической Англии я могу не свидетельствовать против себя, — Дафна с важным видом перенесла свою сумку себе на коленки и начала в ней активно копошиться.
— А по законам нашего маленького коллектива ты просто обязана раскрыть душу своему любимому избраннику и покорить его сердце своей девичьей непосредственностью и…
Вот в этот раз от скрытно исполненного Силенцио Пэнси увернуться не смогла.
— Наконец-то, — ухмыльнулась Дафна, а когда Пэнси с гордым и надменным видом достала палочку, направив на себя, ухмыльнулась шире. — Закреплено рунами, даже не пытайся.
Пэнси вопросительно выгнула бровь, попробовал невербальное колдовство, которое, разумеется, не удалось. Обиженно надувшись, как хомяк на крупу, Пэнси сделала заковыристое движение кончиком палочки и приложила тот к горлу.
— Кхе-кхе, — рта она не раскрывала, но голос звучал. — Ах ты коварная тёмная волшебница! Пэнси Паркинсон — глас правды Хогвартса. Тебе так просто не остановить распросранение истины.
Дафна сняла с подруги Силенцио.
— Другое дело. В любом случае, — Пэнси достала свои записи о вчерашнем эксперименте. — Сегодня, как я поняла, продолжить мы не сможем?
— От чего же, — качнул я головой. — Сейчас я перенесу информацию со вчерашнего ритуала на бумагу, и ты можешь начинать их анализ. Потом, если силы останутся, Дафна присоединится. Наверное.
— Само собой, — согласилась Дафна со мною, — но мне кажется, дедушка будет гонять нас нещадно. А у тебя и вовсе потом ночное дежурство.
— Верно. Так что свою работу я продолжу завтра.
— Только не перенапрягайся, как вчера, — Пэнси что-то черканула в записях и подняла на меня взгляд. — А то аж смотреть страшно на тебя в таком… овощном состоянии.
— Какое не аристократичное выражение, мисс Паркинсон.
— Нечего ухмыляться. Когда вам двоим нужно идти?
— Уже сейчас, — Дафна даже со временем не сверялась. — Так что, — она передала часть своих записей Пэнси, — не скучай тут.
— Это вы там на обучении не помрите. А то набрали себе ученичеств.
— Как будто это от нас реально зависело, — Дафна оставила последнее слово за собой, сменила мантию на пальто и мы покинули Выручай-Комнату, тут же направившись к кабинету директора.
По дороге мы, к удивлению, втсретили Малфоя с Креббом и Гойлом.
— Привет, — махнул я рукой Драко, — Парни.
— Ага, — кивнули здоровяки вполне доброжелательно, хотя их лица редко выражают какие-то эмоции кроме надутой серьёзности.
— Гектор, — печально выдохнул Драко и решил пойти вместе с нами вместе со своим сопровождением. — Почему я не удивлён, что ты здесь, а не там?
— Не переживай, мы уже уходим.
— Это хорошо. Потому что один профессор сегодня отлучался на часик до завтрака, а после выглядел крайне недовольным.
— Полагаю, ты о том самом профессоре?
— Правильно полагаешь. Не знаю, что именно там случилось, но держу пари, ничего хорошего. И кстати…
Драко посмотрел на меня серьёзно.
— Отец прислал письмо. Ты же не хотел разрушать мой дом. В самом деле, Гектор…
— Я ни в чём не виноват, меня там даже не было.
— И это тебе не помешало разнести чать крыла рядом с библиотекой.
— Скажи спасибо вампирам. Они меня напугали.
— Я лучше промолчу. Знаешь, различные воспитательные мероприятия научили меня ещё одной важной вещи — вовремя молчать.
— Прекрасный навык, Малфой, — усмехнулась Дафна. — А главное — полезный.
— Ехидничать по этому поводу можно сколько угодно, Гринграсс, но правда есть правда. Меня научили, и да, полезный.
Мы спустились на нужный этаж, чтобы по проходам-переходам, тайным и не очень, срезать путь до кабинета директора. Уже на подходе я заговорил, желая отметить один факт.
— Вижу, Драко, Винс и Грэг снова в твоей компании.
— Именно. Сами скажете?
— А чего тут, — пробасил Грэг. — Драко давно ещё отправил нас приглядывать за Ноттом, ну и чтобы под ногами не вертелись. А теперь-то смыслоа нет.
— Ага, — кивнул Винс. — Вот и обыграли возвращение, как там, блудных сыновей.
— Лакончино, — мы подошли к горгулье. — А главное, понятно.
Распрощавшись с парнями, мы с укором взглянули на горгулью, и та отъехала в сторону. Винтовая лестница, честно говоря, немного раздражала одним фактом своего существования, как и тем, что подниматься приходится практически на два этажа. Этажа по меркам Хогвартса, а это очень много.
Дверь в кабинет отворилась сама, стоило только нам с Дафной подойти к ней. В кабинете нас уже ждал Асманд, а судя по лёгкому остаточному магическому флёру в воздухе можно было с уверенностью сказать, что появился он тут буквально полминуты назад, не больше.
— Какая поразительная синхронность, — сухо заметил Снейп, стоявший рядом со своим столом и явно обменивавшийся любезностями с Асмандом. — Попрошу вас, молодые люди, обойтись без лишних привествий, разговоров о погоде и сразу сделать то, зачем вы сюда пришли — уйти.
— И вам доброго утра, директор, — кивнул я, вежливо улыбнувшись.
Дафна поступила точно так же, и только после этого мо подошли к Асманду.
— Ну, детишки, — положил он руки нам на плечи, — полетели.
Миг, и мы оказались в каменном зале с высокими потолками. Здесь не было практически ничего. Хотя нет, не правильно. В одном углу зала были типичные вещи, характеризующие место для обучения кого-то чему-то — доски для мела, большой стол с пергаментами и фолиантами, книжный шкаф, два стола класса «ученический», модификация «обыкновенный», два удобных стула, и… всё. У дальней стенки стояли довольно детальные манекены, а не просто брёвна на колёсиках. Вот и всё убранство. Ах, да, окон тут не было, а свет создавался магическими светильниками, словно вдавленных и гармонично смотрящихся в дизайнерском плафоне купола потолка.
Асманд создал жестом руки вешалку для нашей верхней одежды и одним кивком пригласил сесть за столы.
— Что же, дорогие мои. Начнём с малефики. Причина тому проста — магия смерти, несмотря на свою уникальность в плане самой магии, не столь уникальна в методах и способах колдовства. Собственно, она по сути является особым образом изменённым сплавом заклинаний, малефики и ритуалистики.
— Ритуалистики? — тут же переспросила Дафна, — уже умудрившаяся начать записывать всё в блокнотик, притом помогая себе ещё и прыткопишущим пером.
— Да, но не та ритуалистика, которая с прыжками у костра, а более… научная, — подобрал правильное слово Асманд. — Как я понял, вы большие любители составлять графические схемы магических манипуляций для последующего переноса их на поверхность. Как ни странно, именно это называется ритуалом.
— Простите, — я аж руку поднял. — Но мне казалось, что ритуалы это определённая последовасть строго выверенных действий, процессов…
— Разумеется. А разве схемы, вычерченые на полу, являются чем-то иным? Просто те ритуалы, о которых думают волшебники в первую очередь, крайне просты. Там прыг, здесь скок, тут подумать, здесь крутнуться, повздыхать в небеса, кинуть яблочко наливное в пламя да рожь колосистую, вот тебе и весь ритуал.
От сказанного улыбались мы все втроём.
— Однако схемы — та же последовательность действий, просто каждое действие происходит очень быстро, прописано оно не жестами и прыжками, а схематическим отображением, заставляющим магию работать так, как надо. Ну а самих дейстий может быть намного больше тысячи. Вообще, при желании, можно любую магическую манипуляцию подвести под ритуал, было бы желание.
Подумав о его словах в таком русле, я действително не мог не согласиться, ведь это предельно похоже на правду. Ритуал — последовательность определённых действий. Любое колдовство так или иначе является последовательностью тех или иных действий, подкреплённых мысленной. ментальной составляющей, что тоже является действием. Ну а то, как и куда мы пускаем свою магию во время колдовства не просто можно назвать дейтвием, а даже нужно, ведь именно действием это и является.
— В любом случае, начнём мы с малефики. Итак, мистер Грейнджер. Сметвик передал мне информацию о вашем уровне знаний касательно малефики, всё-таки это важный и обязательный спецкурс для целителя. Как я понял, у вас полноценный продвинутый, но ещё не подмастерье.
— Именно, наставник, — кивнул я. — Но за счёт силы, фантазии и поинмания магических процессов могу спокойно продавливать эффекты подмастерья и даже выше.
— В вашей голой мощи я ничуть не сомневаюсь, мистер Грейнджер, и даже более того, уверен, что вы ещё не показали сво максимум. Но как и во многих других дисциплинах, нам нужна крепкая, мозная база, база и ещё раз база. Иначе никак. И расширять мы будем знания и вглубь и вширь. Дафна…
Теперь он перевёл взгляд на свою внучка.
— …насколько мне известно, твои познания малефики ограничиваются базовой школьной программой за седьмой курс.
— Эм… Я этого не афишировала.
— Записи мадам Пинс о книгах, что ты брала. Такие записи, к слову, есть на каждого ученика и не важно, взял он книгу с разрешения библиотекарши, или без оного.
— Ясно, — покиала Дафна. — Не думала, что такая функция есть.
— Разумеется есть! — радостно заговорил блондин, скинув наконец пиджак и засучив рукава белой рубашки, оставшись в жилетке. — Вы же не думаете, что основатели, директора и многие-многие волшебники, удостоившиеся чести обучать юных дарований в лучшей и единственной школе магии Англии, настолько тупые? За детишками нужен глаз да глаз, иначе замку конец. Сейчас в общей секции библиотеки почти нет ничего экстраординарного, из-за стоит беспокоиться. ПОтому вы и не знали о такой функции — из-за неё профессора и директора никого не беспокоили. Надобности не было.
Взяв это на заметку, правда, не знаю зачем, я продолжил слушать Асманда, попутно ведя записи.
— Вернёмся к теме. Мне придётся, внучка, как следует подтянуть твои знания по малефике, прежде чем мы приступим к изучению магии смерти. Так что первые занятия тризчетыре, вы оба будете проходить тот минимум, который нужен как для старта обучения на подмастерье малефики, так и для обучения магии смерти. Кстати, я тут подумал, и тёмную магию мы будем проходить на уровне теории для понимания некоторых нюансов… скажем так, для связывания воедино общей малефики с магией смерти. Так… а теперь, в сторону лишние слова.
Асманд кивнул сам себе, немного приглушил градус радости и весёлости и. подойдя к одной из меловых досок, просто постучал пальцем по доске, проявляя на той магические надписи мелом.
— Итак. малефика. Не будем углубляться в историю и размышлять о том, что именно называлось малефикой в те или иные времена, или как представляли себе волшебники эту одновременно простую и сложную дисциплину. Будем говорить о том, чем она является сейчас.
Асманд взглянул на меня и чуть отошёл от доски.
— Ты, Гектор, изучал малефику для целительства по книгам в Хогвартсе, ведь так?
— Именно.
— Наверняка там, как и всегда, никакаких базовых знаний, лишь приведены заклинания и проклятия, куце описан их механизм, как сотворить и что будет.
— По большей части.
— Ни чего не изменилось… Итак, поехали с самого начала. Малефика — магическая дисциплина о принудительном изменении процессов и их свойств в объектах колдовства. Сейчас это называют таким образом, но я сразу расшифрую на пальцах, потому что понять конкретику из этого термина практически невозможно — только додумать.
Я бы, конечно, так не сказал, но с другой стороны, мне доступна лишь информация из английских источников, а учитывая консервативность и замкнутость нашего магсообщества, эти данные могут быть сильно не актуальными.
— Цель малефики, как колдовства, продавить или обойти магическое сопротивление объекта и изменить именно протекающие в нём процессы, свойства протекающих процессов, изменить конечный результат, к которому те или иные процессы приводят, существуя в объекте. Приведу примеры.
Жестом Асманд создал на доске описание трёх заклинаний. Каждое из них — Костедробитель, но они разные в исполнении, в формулах и жесте, но вербальный ключ единю
— Итак. Первый костедробитель — просто тёмное заклинание. Оно использует искажённую эмоциями магию, отемнённую, чтобы продавить резистентность цели к магии и банальной силой физически ломать кости. Всё равно что взять, и сломать её руками.
Разумеется, мы перенесли заклинание в тетрадь. Точнее, уже перенесли все три, сотавив место для комментариев.
— Второе. Тоже Костедробитель. Но! Это замое обычное заклинание с лёгкой примесью чар. Никакой тёмной магии. Оно просто создаёт ударный эффект, целью которых являются только кости. Тоже самое, что если бы от взрыва сломались только кости, но остались целы ткани.
Оставив приписку ко второму заклинанию, мы вновь посмотрели на Асманда, ожидая продолжения и внимая его словам.
— И, наконец, третье. И опять же, Костедробитель. Но теперь это проклятье, малефицизм. И опять же, никакой Тёмной Магии, чистое искусство. И как вы можете видеть, оно в два раза сложнее по формулам и мыслеобразам. Как же оно работает? детально мы сейчас разберём, но в двух словах — обходит сопротивляемость цели магии и изменяет свойства протекающих процессов в организме так, что кости ломаются сами, их ломает сам организм, потому что так внезапно случилось, что теперь это правильный и естественный для него процесс. И это колдовство можно модифицировать самыми разными способами, вплоть до мощного вращивания в энергетику и тело, и организм всегда будет ломать кость в это месте. Всегда.
Сделав паузу, но не для нас, а для себя, Асманд продолжил.
— И снять такое проклятие можно лишь контрпроклятием, либо же… в дело вступают тёмные целители.
— А классически никак?
— Разоришься оплачивать труд множества экспертов на протяжении длительного времени, — отмахнулся Асманд. — Технически можно. Можно и луну на землю уронить, но какой ценой?
— Занятно… — протянула Дафна. — А почему тогда подобные проклятия не используются повсеместно.
— От чего же? — ухмыльнулся Асманд, поправив чуть съехавший с локтя заправленный рукав белой рубашки. — Очень даже используют. Точнее, используют малефику. Вспомните, как много шуточных проклятий знают школьники уже на втором курсе. Сглазы, проклятья, всякие блевания слизнями и прочий смех-и-грех. Это всё малефика. Только в самой простой форме. А вот это…
Он указал рукой на доску с третьим заклнианием.
— …уже уровень за пределами даже продвинутых курсов Хогвартса. А всё из-за сложности и необходимости специфических знаний. Не знаю, как часто вы бывали в детских перепалках, но должны были заметить, что сглазы и мелкие проклятья почти никогда не поддаются фините. Чтобы их снять таким образом, нужно ну очень сильно передавить их силой с помощью Финитэ.
— Да, — согласилась Дафна, улыбнувшись. — Бывали прецеденты на первых курсах. Столько раз декан тогда смотрел на нас, как на полнейших идиотов…
— Он слишком высоких стандартов к людям. Знаю подобных ему, — согласился Асманд. — Вернёмся к малефике на примере нашего Костедробителя.
Асманд указал на одну из частей заклинания, завязанную на формулах с примесью нужных образов в голове.
— Этот модульный блок является одним из самых важных элементов малефики. Подобные ему есть и в различных боевых заклинаниях, изредко в чарах, и больше нигде. Что же он делает, есть догадки?
Пришлось подумать, изрядно покопавшись в имеющихся данных в голове, но в итоге большую часть получилось додумать лишь на опыте.
— Судя по всему, — первой заговорила Дафна, а я додумывал детали работы этого блока, начиная буквально видеть вариации его модульной модификации, — этот блок отвечает за обход сопротивляемости и… кажется, можно прикрутить к нему блок пробоя Протего. И не только.
— Именно. Что скажешь ты, Гектор?
— Мхм? А, тут можно… — задумался я лишь на миг, формулируя слова, — …добавить ещё минимум несколько варинатов обхода, причём этот, модульный, можно смело менять на другой… Например, с другими параметрами или с учётом защиты. И я вижу целых шесть возможностей усложнить его для вообще очень мощного пробивного эффекта.
— И это тоже верно. Только вот, если так поступить, то даже один этот блок подавляющему большинству волшебников будет не поплечам наколдовать лишь палочкой. И придётся переходить к иным мерам, например, прсотым начертаным схемам активации и так далее. Это, к слову, одна из причин, почему действенные боевые проклятья хоть и существуют, но не используются никем — скорость активации и требования к уму и навыкам очень велики. И в итоге распространилось мнение, что малефика скучна, а реализуется она посредством идиотского камлания по часу над сложной схемой. И хорошо, если по часу.
— Как-то странно… — удивился я. — Мы с Дафной подобные схемы реализуем в голове буквально по щелчку пальцев.
Девушка покивала на мои слова, продолжая внимать словам Асманда и вообще, погружаться умом в процесс обучения.
— Вы уникумы за счёт кое-кого, — намекающе так взглянул на меня Асманд, типа: «Я знаю, что ты знаешь, что я знаю, что ты сделал». — Так вот, в самом деле, этот блок, точнее, его структура, уникальная для пары дисциплин, ведь в других направлениях подобное без необходимости. И так уж случилось, что вариации этого блока являются одним из столпов современной малефики. Базовые знания по построению подобных блоков — одно из важнейших, и мы займёмся этим уже сегодня. Но, это ведь не всё заклинание…
Разумеется, процесс разбора пошёл дальше, а мы всё больше погружались в уже понятную и привычную атмосферу — сломай голову об расчёты. Разумеется Асманд упомянул, что формально, малефику можно разделить на два направления по типу колдовства, собственно, как и почти любую палочковую магию в своей сути — либо расчёты, либо эмоции и желания, что немного её отменяет. Ну или очень сильно отемняет.
Однако из этого выросло одно из важнейших противоречий, как и нелюбовь обычных людей к малефике, как явлению и дисциплине. Не собо способному и не сильно-то грамотному большинству доступна лишь отемнённая сторона этой дисциплины, а из этого само собой вытекает и проблема для пользователей такого метода, как и для всех тёмны магов — повышенная текучесть крыши.
Разумеется, никого не радует, когда у тёмных волшебников течёт крыша, потому абсолютное большинство волшебников смело записали малефику в тёмные искусства. И это довольно смешно, если подумать — дураки и слабаки опять всё испортили, сломали и опошлили. Но дело в другом.
Малефика — это об изменении свойств. Но кто сказал, что изменять нужно именно в плохую сторону. Правильно, ни кто не говорил. Однако ушлые умы, не долго думая, и ради обеления «светлой магии» отделили её от малефики. Что это значит? Та же магия исцеления… барабанная дробь… Малефика! Разумеется, обыватели этого не знают, и никто им это не говорит. Для всеобщего блага, конечно же.
В общем, разбирали мы самые азы, с самого начала. Варианты построения, какие могут быть блоки и модули — тут уже фантазия работает — как их соединять, объединять, распределять последовательности активации или методы и принципы зацикливания работы тех или иных модулей. В общем, можно сказать, что это было началом курса теории построения заклинаний чар и колдовства в целом класса «малефика».
— А перенос на схемы типа ритуалов? — уточнил я.
— А тут всё, как и положено в обычной магии. Если, конечно, не использовать тёмную — там нужно соблюдать свои алгоритмы, использовать другие значения и методы связи модулей. Но вы и так это знаете, видел я ваши проекты.
С перерывами на поесть и размяться за обучением прошёл весь день до самого ужина в Хогвартсе, на который мы вернулись измотанные морально, духовно и психически, но вполне довольные потраченным временем. Вернулись через кабинет директора, который вот как раз собирался отбыть на ужин.
— Не заставляйте меня ждать, — вот какими словами встретил нас Снейп, стоило только выйти из камина.
Мы и не заставили, в итоге вместе направившись к Большому Залу. Коридоры-коридоры, проходы-переходы, лестницы да редкие ученики, спешащие к ужину, а при виде Снейпа так и вовсе срывающиеся как минимум на полубег.
— Занятно вышло, — заговорила Дафна, когда мы почти дошли до второго этажа, двигаясь за директором и явно мешая его мантии пафосно развеваться за спиной. — Довольно много любопытных нюансов.
— Это точно. Даже одного занятия достаточно, чтобы сильно расширить колдовской потенциал.
А Снейп слушал.
— Думаешь, как-то улучшить свой арсенал? В наших проектах я пока не вижу того, что можно улучшить малефикой.
— Мистер Грейнджер, мисс Гринграсс, — заговорил Снейп, не оборачиваясь к нам. — В Хогвартсе запрещено использовать малефику за пределами школьной программы.
— Хорошо, директор. А давайте откроем курс малефики, — молчать было выше моих сил.
— Отличное предложение. Адрес министерства вы знаете, совет попечителей заседает там же. Ах, да. Не забудьте собрать вещи для визита в Азкабан на пару лет.
— Обязательно, профессор. А дементоров когда туда вернут? Из них соседи и то лучше, чем из тех несчастных, кто туда попадает.
— Полагаю, специально для вас Тёмный Лорд выделит одно звено.
— Буду ждать с нетерпением.
Мы уже были практически в дверях Большого Зала.
— И когда, скажи мне, — тихо, но достаточно громко говорила Дафна, — вы стали перешучиваться на такие неординарные темы, которые обычного волшебника либо в гроб загонят, либо из него выгонят?
— Все мы, Дафна, товарищи по несчастью под крышей этого старинного замка, и в тени опасностей, что готовит нам Тёмный Лорд. А товарищи перешучиваются на странные темы.
— Минус пять баллов Хаффлпаффу, Грейнджер, за попытку втянуть директора в сомнительный кружок суицидальных экспериментаторов.
— Разумеется, сэр.
— И вот ещё, — он взглянул на меня лишь на миг. — Вам не кажется, что в Большой Зал вам дорога закрыта по определённым обстоятельствам.
— Меня не увидит никто, кроме тех, кого я указал в своих чарах отвлечения внимания.
— Извольте демонстарцию.
Немного концентрации, и я перенастроил чары, что накинул на себя. Директор тут же перестал обращать на меня внимание, а спустя напряженные пять секурнд смог с помощью окклюменции обойти одну из защит и осознал, что только что говорил со мной. Вот только для него меня нет, и где я он пока понять не должен.
— Что же… — сказал он в никуда, а я вернул его в «белый список», тут же попав под его взгляд. — …отличная работа.
Он отправился за стол преподавателей, а мы с Дафной за стол моего факультета.
Что могу сказать — чары работают. Однако этим вечером ни толковых разговоров не состоялось, ни новой интересной информации не появилось, а ребята обсуждали активную субботнюю деятелность в своих клубах, чем и делились порою со мной. Ах, да, Сьюзен поделилась очередным прорывом в своём проекте, и теперь была уверена, что на пару с Ханной они смогут защитить его перед мадам Спраут и профессором Флитвиком. Сочетание с виду странное, но на самом деле нет — в гербологии зачастую используются именно чары, а не заклинания, так что всё интересное, что можно придумать в науке о растениях так или иначе будет связано с чарами.
После ужина мы с Дафной решили не расходиться кто куда, а вернуться ненадолго в Выручай-Комнату. Разумеется, Пэнси оказалась там раньше нас — она не ходила на ужин, активно тратя время на расчёты теории магии тени. Не долго думая мы присоединились к ней, и вот уже в троём пытаемся разобраться в том, какую именно инфомрацию я получил вчера, и как её просчитать и оформить до завтра, ведь как только я отосплюсь от скорой ночной смены, то мне вновь придётся ломать себе голову об ту схемы и кулон с магией тени.
Странно длинный день с минимумом пользы вышел. С другой стороны, сам факт того, что Асманд прочитал импровизированную лекцию мо малефике довольно неплохо расширил мой кругозор, раскрыва факт существования новых для меня дорог в вопросе исследования магии. А вот в Гримуаре такого я пока не встречал. Хотя, современная малефика на то и современная — Экриздис мог и не знать, как оптимизировалась эта наука, и воспринимать её совсем иначе, в рамках своего времени. Но об этом я подумаю после.