Мей решила вместе с Кагурой сопроводить нас на встречу с Мизукаге. Пока мы шли по подземным путям, детишки из Конохи не могли отвести от неё взгляда. Эффект только усилился, когда наш экскурсовод начал рассказывать биографию Теруми. По факту она была легендарной личностью. Поэтому восторг личинок шиноби казался вполне понятным.
Правда, Кагура допустил одну серьёзную ошибку: он сказал, в каком возрасте Мей стала Каге и сколько лет правила Кири. Упоминание возраста сильно не понравилось Теруми. Стремительно изменившуюся атмосферу, кажется, не уловил только сам Каратачи. Поначалу экскурсовод как ни в чём не бывало продолжил свой рассказ о достижениях Пятой Мизукаге, но следовало ему бросить взгляд на женщину, которая шла с ним впереди всей группы, как беззаботность исчезла с лица парня. Не могу сказать, что он увидел на лице Мей, но из-за этого начал заикаться и быстро закончил свой рассказ словами о том, что мы почти достигли офиса главы Кири. “Почти” — это ещё десять минут пути.
Пока мы шли, решил проверить Сараду.
— Заметила что-то необычное?
Немного подумав, она ответила:
— Кажется, всё это время мы по чуть-чуть поднимаемся.
Погладил её по голове за правильный ответ, чем всё же смог смутить девочку. Хотя обычно она таких жестов больше не стеснялась, но сейчас мы были не одни.
— Дядя! — возмутилась Сарада с красным лицом.
— Шисуи-сан, а можно и меня погладить по волосам? — совершенно ничего не стесняясь, спросила Чоучоу. Вместо ответа просто положил руку на её голову и начал гладить. — Вы прям как мой отец. Только красивый.
Я рассмеялся. Вероятно, услышь эту фразу отец Чоучоу, его сердце оказалось бы разбито.
Мей успела бросить на нас заинтересованный взгляд. Шино отметил, что из меня получился бы хороший наставник. И что-то записал в свой блокнот.
Последующие события для меня были каким-то блёклыми. На фоне встречи с Теруми, они казались мне незначительными.
Шестой Мизукаге, Чоуджуро, не впечатлял. Вот вообще. Если на стороне того же Кагуры была молодость, то вот текущий правитель Кири не мог похвастаться таким преимуществом. На мой взгляд, он сейчас являлся самым слабым Каге из пятёрки великих селений ниндзя. Честно говоря, если Чоуджуро будет сражаться без артефактных мечей своей деревни, то я даже не могу сказать, кто победит: он или случайный джонин. Также глава Кири только недавно вступил на свою должность. Помимо силы, ему не хватало и политического опыта.
Даже по поведению детей из Конохи было ясно, что Чоуджуро не достаёт авторитета. Когда личинок шиноби построили в каком-то зале для совещаний перед главой Кири, они начали болтать, делясь своими впечатлениями, совершенно не обращая внимания на парня.
Я дал подзатыльник молча стоящему Ивабе. Не успел парень спросить, за что ему прилетело, как отчитал мальчишку:
— Прояви больше уважения. Не болтай. Мы стоим перед Каге.
— Но я же вообще… — Ивабе оказался перебит ещё одним подзатыльником.
— Знаю, но до других тянутся дольше.
Те самые другие, наблюдая за сценой “избиения” своего одногруппника, быстро поняли мой намёк и замолчали. Даже сын Хокаге остался под впечатлением. С остальными личинками шиноби справились Шино и Анко.
— Чоучоу правильно сказала. Рука у вас тяжёлая. Прям как у отца, — поглаживая затылок, бросил на меня недовольный взгляд парень. Я молча положил ладонь на его голову. Ивабе вздрогнул и чуть не упал, когда начал использовать на нём ирьёниндзюцу. — Будто муравьи бегают под кожей…
Конечно, лечил я его не просто так. Хотелось посмотреть, если в этом парне что-то уникальное, кроме смелости. Анализируя Ивабе, отметил сродство его чакры с землёй. Даже в состоянии покоя она словно практически прошла стихийное преобразование. Тело было крепким и сильным. Но больше, к сожалению, ничего интересного.
Ладно, может, что-то уникальное обнаружу в телах других одногруппников Сарады. Найти бы ещё способ подобраться к ним и не вызвать подозрения у Шино и Анко.
Когда дети были готовы слушать его, Чоуджуро поприветствовал всех, сказал, как рад видеть гостей из Конохи, и начал длинную речь о важности хороших взаимоотношений между великими селениями шиноби. Как оказалось, выступления тоже несильная сторона мужчины. Студенты Академии Шиноби быстро заскучали. И многие слушали нынешнего Мизукаге со стеклянными глазами. Речь Чоуджуро отличалась от привычных соплякам выступлений Седьмого Хокаге. Наруто умеет зажигать сердца людей. Особенно тогда, когда тема выступления дружба, товарищество и Воля Огня. Это прямо визитная карточка Каге Конохи.
Кажется, с интересом Чоуджуро слушал только Кагура. Мей, что стояла рядом со своим преемником, не подавала вида, но взгляд у неё был такой же, как у сопляков из Академии Шиноби. Я не берусь лишь сказать, что думал по поводу выступления Мизукаге Шино, потому что его глаза были прикрыты огромными очками.
Речь была чёткой. Каге ни в коем случае не бубнил себе под нос, но… она казалась слишком правильной. Чоуджуро можно было использовать в качестве грамматического справочника. Шиноби в основном так не говорили. Он не сократил ни единого слова. Использовал крайне уважительный стиль разговора. Иногда мелькали архаизмы. Часть из них заставила задуматься даже меня. Я бы не сказал, что подобное выступление подходит лидеру. Тем более предводителю наёмников. Особенно перед детьми…
В конце концов, Чоуджуро замолчал. С неловким видом почесав подбородок, он спросил:
— Вам ведь скучно? Понимаю, — я не был уверен, что он понимает, ибо походил на тех самых людей, которые тем же учителям заглядывали в рот и ловили каждое вылетевшее слово, но за попытку спасти ситуацию ему однозначно плюс. Мизукаге улыбнулся. — В таком случае просто запомните: мир гораздо лучше войны. Я надеюсь, вы не повторите ошибок нашего поколения. Ещё раз. Кири рада приветствовать гостей из Конохи. Повеселитесь как следует. На этом у меня всё. Спасибо, что слушали.
А может, из этого парня через несколько лет выйдет всё же неплохой Каге. Кажется, он не такой безнадёжной, как я о нём поначалу думал…
Далее экскурсия продолжилась. Так как в Кири до сих пор шёл дождь, Кагура выбирал места не на открытом воздухе. Личинки ниндзя погуляли по огромному торговому центру с парочкой фонтанов на первом этаже, потом побывали в Академии Шиноби селения, где часть студентов получила удар по своей гордости, проиграв представителям Страны Воды в серии дружеских матчей в кендзюцу. Лишь Ивабе и сыну Ино удалось выиграть в своих поединках. Первому благодаря возрасту, а у второго… Ну, его противник был просто слабоват. Тем более этот дуэт, в отличие от прочих представителей Конохи, умел обращаться с клинковым оружием.
Сарада успела поднабраться опыта, так как наблюдала за боями с помощью своего Шарингана, но в итоге всё равно проиграла более сильному сопернику. В отличие от сына Ино, ей достался талантливый мечник.
К концу дружеских поединков в Академии Шиноби успел закончиться и дождь. Солнце вновь обманчиво выглянуло из-за туч. Кагура решил, что это прекрасная возможность посмотреть достопримечательности деревни и полюбоваться местными видами.
Около одного из памятников с нашими личинками шиноби пытались подраться местные генины. Кагура пробовал с ними разобраться мирно, но сопляки были слишком разгорячены и точно искали драки. Возможно, кто-то из их родни пострадал или даже был убит шиноби Конохи. Вон Ивабе, как оказалось, тоже ранее злился на это селение ниндзя из-за смерти дедушки, которого, по его словам, прикончил сам Ягура.
Когда стало понятно, что Кагура не справляется, устав слушать, как его учеников оскорбляют, вперёд вышел Шино. Следовало только орде жуков вылететь из тела мужчины, как генины Кири разом потеряли свой настрой. Не прошло и секунды, как они убежали, сверкая пятками. Я иногда забываю, какое впечатление могут оказать насекомые клана Абураме на обывателей…
Ближе к ночи самые обычные гопники чуть не отжали кошелёк одного из одногруппников Сарады. Но он сам дурак. Во-первых, отошёл довольно далеко от нашего отеля и, не придумав ничего умнее, решил срезать через тёмный переулок, чтобы не опоздать на перекличку перед отбоем. Во-вторых, сверкал у всех на виду туго набитым кошельком. У такого кадра даже в родном селении отобрали бы деньги…
Мальчишке повезло. Потому что мой клон, посланный купить микроскоп, заметил его в магазине электроники. Одногруппника Сарады и подростков преступной наружности, что через витрину внимательно следили за мальчишкой. Поэтому, когда в переулке его зажали, чтобы потом не пришлось лечить, мой клон прогнал нападавших.
Но мальчишку в итоге привёл к Шино, таща за ухо. И рассказал, какой он идиот. Клону просто стало стыдно за этого ребёнка. Не только сглупил, но ещё и проиграл гражданским. Растёт шиноби с большой буквы. Сразу заметно.
Судя по кислому виду Шино, за своего студента ему тоже стало стыдно. Причём сильно.
На самом деле эти два инцидента показались мне незначительными с учётом того, что я слышал про обстановку в регионе. Могу даже сказать, что первый день экскурсии закончился без проблем. Если не считать старика в порту и Ивабе, мне даже не пришлось использовать ирьёниндзюцу.
Вечером я занялся более подробным изучением своей памяти. Старался вспомнить, не задвинул ли ещё какие-то воспоминания. Зная себя нынешнего, вряд ли меня что-то может сильно потревожить. Не припомнив ничего такого, я всё же попытался развеять ментальные техники на своём разуме. И… практически ничего не случилось. Лишь ещё лучше вспомнил свой романчик с Мей. Встреча с ней оказалась триггером, который практически сломил когда-то поставленную мной закладку на собственном сознании. А отменой техники… вот неожиданно, я отменил её, что позволило вспомнить всё.
Даже было жаль, что больше ничего не задвигал в своём сознании. Внезапные воспоминания о чём-то по ощущениям для меня оказались похожи на киндер-сюрприз. Хотя… такое вполне могло произойти по естественным причинам, в качестве защитной реакции психики. Всё же когда-то я заставлю Яманаку покопаться в моей голове. Теперь стало ещё интереснее, каких тараканов она сможет найти в ней.
Когда же студентов отправили спать, я оставил в нашем отеле клона, а сам решил прогуляться по селению ниндзя. Ещё днём успел поинтересоваться у Кагуры, где примерно отдыхают взрослые шиноби. Думал использовать свою излюбленную тактику. Раз представилась возможность посетить Кири, надо было выжать из неё всё.
Мой выбор пал на приличный с виду бар. Оформлен он был в стиле, который я больше ожидал увидеть в своём прошлом мире. Даже форма барменов и официантов состояла из отглаженных рубашек, жилеток, брюк, а также хорошо начищенных ботинок.
Только на втором бокале вина я стал присматриваться к другим посетителям бара, выискивая жертву, параллельно болтая о всяких пустяках с персоналом заведения. К сожалению, никого подходящего не обнаружилось. Нет, когда я заходил, в баре было несколько групп девушек, но они ушли. Решил дать этому месту шанс и посидеть ещё немного перед тем, как перебраться в другое заведение. На улице, которой сейчас был, находились десятки баров.
Но с каждой минутой бар покидало всё больше людей. Последние исчезли после того, как в это место зашла Мей, что сменила своё повседневное платье на вечернее. С её появлением я понял, что сегодняшняя охота провалилась. Удивительно, что не заметил, как обычных людей попросили покинуть заведение. Вероятно, постаралась одна из официанток.
Она разносила какие-то купоны. Мне достался на десятипроцентную скидку на коктейли через недельку. А вот другим… Наверное, просьба как можно быстрее и незаметнее убраться отсюда.
Как только Мей села за барную стойку рядом со мной, официант подал ей коктейль и, не сказав ни слова, направился в подсобку. В баре остались только мы. Оглянувшись, заметил, что на двери повесили табличку о том, что заведение закрыто.
Женщина поднесла бокал ко мне. По невысказанной просьбе чокнулся с ней.
— Ты пришла по делу или это что-то личное?
Мей медленно попивала свой коктейль и не спешила начинать разговор. Даже казалось, что она забыла о моём существовании. Поэтому пришлось высказаться первым. По сути, кто задаёт вопросы, тот и контролирует беседу, но что-то я сомневался, что такие мелкие трюки с целым бывшим Каге сработают.
Я надеялся, что она пришла по делу. Тогда смело мог бы отправить женщину к Шино или Анко. Мол, не в моей компетенции, я простой медик…
К сожалению, через несколько секунд Мей дала мне понять, что так легко от неё сегодня не избавлюсь.
— Я пришла поговорить о нас.
Улыбнулся и покачал головой.
— Никаких “нас” давно уже нет.
— Хорошо, — Мей по виду приняла это довольно легко. Допив коктейль, она потянулась к бутылке моего вина. Я перехватил её руку. Теруми, наклонив голову, заинтересованно посмотрела на меня. Заметил, что рука бывшей Мизукаге подрагивала. Отпустив её, сам налил вино. Пригубив его, Мей сказала: — У меня к тебе только один вопрос, Шисуи Учиха. Была ли я… твоим заданием?
Мей не смотрела на меня. Но она видела моё лицо. Стенка бара была зеркальной. Ранее мне её весьма умело закрывал бармен, что угодливо рассказывал местные сплетни. Но как Мей могла наблюдать за мной, так и я за ней.
Теруми была для меня работой. Я об этом уже рассуждал. Но её вопрос был немного о другом. Она в первую очередь спрашивала, послала ли меня Коноха. Глупый вопрос. Я знал это. И сама Мей тоже это знала, но всё же задала его.
Не дрогнув и мускулом, ответил:
— Нет. Но не заблуждайся. Сейчас я веду крайне распутный образ жизни. Встречаюсь сразу с пятью женщинами. В том числе и с замуж…
Я остановился, потому что ещё на середине моей речи Мей встала и направилась к выходу. Всё бы ничего, но она прихватила с собой бутылку вина, за которую уже заплатил.
(***)
Перед Мей возник член Анбу Кири. До того, как шиноби успел обратиться к ней, она выхватила у него кунай прямо из чехла для оружия. Подол платья мешал двигаться. Поэтому Теруми сделала разрез. Следом она сняла туфли на шпильках и босыми ногами продолжила свой путь. Бывшая Мизукаге успешно проигнорировала вопрос о том, что следует делать с оцеплением. Сама не понимая причину, Мей практически бежала из района, где был бар. Это казалось иррациональным. Как и организация данной встречи.
У Мей ещё оставалось много вопросов. Но она не была уверена, что смогла бы их задать. Хоть внешне женщина казалась спокойной, внутри неё на самом деле бушевал шторм.
Ускоряясь ещё больше, женщина думала о том, как бы изменилась её жизнь, если бы тогда она повела себя… более разумно. Бывшей Мизукаге была понятна своя реакция. В день встречи Теруми попала в засаду, которую организовали сторонники Ягуры. Она уже была насторожена. А тут внезапный обеспокоенный крик Ао. Отточенные годами рефлексы успели сработать гораздо раньше, чем сама Мей обдумала слова помощника. И в итоге случилось то, что случилось.
Ей с самого начала следовало понять, что Ао ошибся. Шисуи тогда повёл себя странно. Для шиноби, которого так боялся её помощник, он был слишком ошеломлён. Его растерянное выражение лица ещё долго преследовало Теруми. Казалось, что Шисуи не ожидал предательства со стороны Мей. Он не думал, что когда-нибудь она попытается убить его. А значит, что и самой Теруми Шисуи тогда не планировал вредить.
Когда он убежал, Мей почувствовала себя опустошённой. Несколько минут она ещё не совсем понимала, что же произошло. Дошло только потом. Сердце женщины разрывало от боли. Она думала, что практически год её использовали. Мей не хотелось принимать этого, но тема предательства во время гражданской войны была ей особенно близка.
Благо Мей не успела отдать приказ об убийстве Шисуи Учиха. Она… собиралась это сделать, когда добралась бы до своей штаб-квартиры, но её успели перехватить другие члены следственной группы, которым срочно требовалась помощь, чтобы отбить у кумовцев очередную партию куноичи из Страны Воды, которую они хотят перевезти в своё селение. Тогда-то Мей и начала думать, что, возможно, совершила просто огромную ошибку.
После спасения куноичи у Мей был очень тяжёлый разговор с Ао, где они детально разбирали произошедшее. Потом Теруми на всякий случай проверилась у менталистов. Трижды. Они не выявили в её сознании никаких закладок. Никаких навязанных чувств и мыслей. Всё было… по-настоящему. После менталистов Мей ещё раз встретилась с Ао. Только на этот раз не для разговора. Тогда ей было плевать, что прямо в штаб-квартире она на глазах всех избивает своего доверенного помощника. Мей была просто зла, что Ао раз и навсегда испортил её отношения с Шисуи.
Теруми едва несколько раз не срывалась, чтобы пойти искать его. Объясниться. Но она не могла позволить себе этого. Мей была лицом восстания против Ягуры. Его предводителем. Если Теруми пропадёт, то всё, что они делали, было напрасным. Тогда вместо собственного счастья будущая Мизукаге выбрала счастье доверившихся ей людей.
То, что на Ягуре обнаружились следы долгого использования гендзюцу, вновь разбудило паранойю Ао, но Мей… просто влепила ему пощёчину, чтобы успокоить. Они уже детально разбирали битву с Шисуи. И Ао сам признал, что хоть тело принадлежало старому врагу, но вот глаза были не его. Они вообще не принадлежали представителю клана Учиха. Ао, как он говорил, во время Третьей Мировой Войны Шиноби уже успел насмотреться на это доудзюцу. Тем более остатки чакры в теле Ягуры совсем не были похожи на ту, что излучал Шисуи. Чуть позже Ао тоже признал это.
После окончания гражданской войны в Кири Мей предприняла робкую попытку найти Шисуи. Ао и остальным доверенным лицам она сказала, что он, возможно, сможет установить, кто взял под контроль Четвёртого Мизукаге. Но никаких следов обнаружить не удалось. Ни в Стране Воды, ни в других. Он будто растворился в воздухе.
А потом стало не до этого. Миру грозила новая война. Теруми не знала, как чуть не разорвала Шимуру Данзо прямо на собрании Каге, когда Ао сообщил, чей именно глаз находится в его глазнице. Когда представитель Конохи убежал, она хотела отправиться за ним, чтобы выпытать информацию о Шисуи. Но Мей… всё же вновь выбрала интересы Кири, а не свои.
После Четвёртой Мировой Войны Шиноби, когда будущий Седьмой Хокаге делился своими приключениями, Мей вновь нашла зацепку о Шисуи, но… она оказалась ложной. Второй его глаз был передан Учихе Итачи слишком давно.
Мей смирилась, что не удастся его найти. Она корила себя за глупость, что боялась ещё сильнее сближаться с ним во время гражданской войны. Теруми ушла в работу, но первая любовь… напоминала болячки. Иногда во время дождя они давали о себе знать. Так и Мей время от времени думала о Шисуи. Даже спустя годы во время перерывов в офисе у женщины проскакивали в голове мысли о том, что жив ли ещё Учиха, здоров и счастлив ли он…
Теруми не так давно почувствовала, что сделала для Кири достаточно, поэтому решила передать свою шляпу Каге Чоуджуро. И некоторое время спустя после этого, случайно оказавшись на докладе разведчиков, услышала, как в Коноху вернулся какой-то владелец Шарингана. Речь шла не про Саске. Это был другой Учиха, чем и привлёк к себе внимание оперативников. Его звали Шисуи.
Пусть Шисуи теперь не брился налысо, не использовал тени для век, и его глаза были темно-карие, а не голубые, она опознала его мгновенно. И сердце болезненно заныло. Теруми буквально каждый день, пока Чоуджуро и Узумаки не согласовали экскурсию в Кири, думала, что же делать. А потом о том, что следует сказать. Но… весь выстроенный в уме диалог полетел в желудок Шинигами. Причём дважды.
Теруми резко остановилась. Она поняла, что даже не извинилась перед ним. Вряд ли бы женщину простили, но Мей знала, что от этого ей всё рано должно стать легче на душе. Целых десять минут поколебавшись, она развернулась и отправилась обратно к бару. Потом, извинившись, бывшая Мизукаге, вероятно, вернётся в свой пустой дом и за бутылкой вина в очередной раз будет думать о том, как бы сложилась её жизнь, если бы не та поспешная атака.
Мей потеряла Шисуи снова. В том баре его уже не было. Но на этот раз она решила поставить свои интересы выше. Анбу были вызваны вновь. Теруми приказала им прочесать Кири и найти Учиху. Это было не совсем разумно. Мей могла бы просто дождаться, когда он вернётся в отель, в котором остановились студенты из Конохи, но у женщины возникла мысль: “А что если всё же не вернётся?”
Большим облегчением для Мей стало то, что Анбу всё же его нашли. Он находился не так уж далеко от неё. Всего лишь в нескольких сотнях метрах. Сидел в другом баре.
Когда Мей появилась в этом заведении, взгляды всех гостей оказались прикованы к ней. Шисуи сидел в компании незнакомых ей куноичи. Но следовало им увидеть своего бывшего Мизукаге, как девушки, что до этого звонко смеялись, резко стали серьёзными, поднялись со своих мест и поприветствовали женщину.
Шисуи вздохнул и повернулся к ней. Вероятно, он считал Теруми слишком навязчивой. От этой мысли женщине стало больно, как от укола Нуибари в грудь.
Рот Мей открылся, но она так и не смогла произнести ни одного слова. Нахмурившись, бывшая Мизукаге чуть ли не дала себе пощёчину. Но в итоге просто покашляла.
— Шисуи, — обратилась она к нему, а затем согнулась в поясе. — Если сможешь, пожалуйста, прости меня.
Мей сначала не поверила, что он сказал. Ей с нелепым видом пришлось переспросить. И Шисуи повторил, что никогда не обижался на неё.
— Спасибо… — с небывалым облегчением произнесла Теруми. Всё ещё прибывая в потрясение, она спросила: — Можно ли… Можно ли на прощание тебя обнять? В последний раз?
Шисуи встал и сам обнял её. Руки Мей несмело обхватили его только через пару секунд. Наконец, прикоснувшись к нему, Теруми сжала в своих ладонях футболку парня, ибо больше не хотела отпускать Учиху. Вот что ей на самом деле было нужно. Не разговоры, которые не получалось правильно выстроить, а просто объятия… Мей почувствовала, что мучившая её неуверенность начала отходить на второй план, а решимость потихоньку возвращаться.
Скорее всего, то, что сегодня вытворила Мей, окажется ужасным скандалом. Но ей сейчас на это было плевать. Она годами жила ради Кири и заслужила хотя бы немного пожить для себя.