• Boosty Shared
• Айнурр

• T

• боруто

Честно говоря, за давностью лет я позабыл, что такая куноичи, как Теруми Мей, существует. В каком-то смысле она была уникальным человеком. И дело даже не в двух Кеккей Генкай. Просто бывшая Мизукаге одна из первых людей, которой стало известно то, что Учиха Шисуи жив. Это произошло давно. Ещё в те времена, когда в Кири гремела гражданская война.

Хоть я многое рассказал о Стране Воды одногруппникам Сарады, но при этом утаил самое главное. За что на самом деле люблю это островное государство. Дело, конечно же, было в наследие крови и некоторых техниках.

Когда в Кири началась гражданская война, я решил половить рыбку в мутной воде. Приплыв в Страну Воды, играл роль некоего миссионера, что по доброте душевной готов лечить всех, кто нуждается в помощи. Под подобным прикрытием время от времени похищал шиноби Кири для получения информации об их дзюцу или в качестве подопытных.

Именно гражданская война ниндзя этого селения помогли заложить основы моего могущества. Шикоцумьяку, Стихия Кристалла, клан, чьей специализацией было сендзюцу, и прочие способности. Только благодаря их Кеккей Генкай я дожил до сегодняшних дней. Конечно, члены всех этих кланов не являлись ниндзя Кири, но они проживали в Стране Воды. А во время гражданской войны лихорадило всё островное государство.

Я знал, что рано или поздно моя персона начнёт вызывать вопросы. Когда-нибудь должен был проколоться. Оставить случайный след, который привёл бы на одну из моих лабораторий в Стране Воды. Но старался этот момент оттягивать как можно дольше. Без особой нужды не похищал шиноби. Именно в Кири я начал тесно общаться с куноичи, чтобы в какой-то момент вырубить их и как следует изучить тела.

Поначалу это давалось мне с трудом. В первое время я даже не думал об измене. Пусть моя жена находилась в другом мире, но мне не хотелось ей изменять. Я грезил о своём возвращении к ней. И если бы изменил, то как бы потом смотрел в глаза?

Но реальность заставила меня приспособиться. На самом деле напоить куноичи во время войны было невероятно трудной задачей. Удавалось лишь с молоденькими соплячками, что краснели от парочки комплиментов. Когда куноичи осознавали, что продолжения вечера, скорее всего, не будет, то просто уходили искать себе другого, более “сговорчивого” партнёра, который не только лает, но и может укусить.

Мне не доводилось убивать до попадания в этот мир. Да, на моём операционном столе люди умирали. Но виноваты были прежде всего они сами. Кто заставлял их ездить без шлема и прочей экипировки на мотоцикле? Или, например, случайность. Банальное невезение. Не всякий организм нормально реагировал на анестезию. После неё всегда был шанс… не проснуться. Но в этом мире я очень быстро понял, если убьёшь не ты, то тебя…

Опыты на людях и похищение их знаний, честно говоря, не казались настолько страшной вещью после того, как я уже замарал руки. Убеждал себя, что всё дерьмо, которое совершаю, нужно лишь для возвращения домой, к своей семье.

Точно так же произошло с изменой. Переступить порог… оказалось до омерзительного просто. Тогда я повторял себе, что пусть и изменил своей жене, но продолжаю всем сердцем любить её и нашего сына. Что всё это для них.

В те времена в выделениях моего тела ещё не было мощного снотворного, поэтому в кровати реально приходилось постараться. Также я редко на ком-то использовал техники ирьёниндзюцу, потому что опасался, что куноичи смогут это заметить. Вырубал с помощью них только слабачек.

Гражданская война в Кири была довольно продолжительной. И за это время я успел зарваться. Поставил себе цель уложить в кровать Теруми Мей. Она уже давно привлекало моё внимание, потому что была обладательницей двух Кеккей Генкай. Я планировал изучить тело Мей, чтобы у меня самого не возникло проблем от обладания множеством геномов. Просто даже прививка одного наследия крови могла превратить тебя в неведанную зверушку. Поэтому хоть я и собирал образцы, в то время оставался чистокровным Учихой.

Так как война шла уже несколько лет, молва о монахе, которого я играл, успела достичь ушей даже Теруми Мей. Шиноби на самом деле редко обращались ко мне за помощью. В основном лишь тогда, когда стоял выбор между смертью и принятию медицинской помощи от моей персоны. Ниндзя не доверяли странному монаху. И не зря. Дополнительно их ещё гложило то, что помощь я оказывал всем. То есть в моём небольшом домике по соседству на кушетках могли лежать враги.

Именно благодаря работе ирьёнина мне удалось познакомиться с будущей Пятой Мизукаге. Она как раз оказалась перед выбором, либо дать своей подчинённой умереть, либо обратиться к неизвестному медику.

Прибытие ко мне Теруми Мей, конечно, не осталось без последствий. Об этом удалось прознать самому Ягуре, и тот натравил на меня своих шиноби. Благо… не все из них оказались неблагодарными говнюками. Один из бывших пациентов заранее уведомил о налёте на мой домик, поэтому, не ввязываясь в сражение, мне удалось уйти.

На самом деле это был далеко не первый раз, когда я менял место жительства. Оставаться в одном поселении в те времена мне было опасно. Поэтому я даже не особо расстроился. Можно сказать, был даже рад, ведь смог установить контакт с Теруми Мей, на тот момент с моей целью номер один в Кири.

Я использовал всё своё обаяние и множество уловок, чтобы простое знакомство превратилось в нечто большее. Было немного стыдно, что даже своей жены добивался не настолько сильно. Но стыд через некоторое время прошёл, а наш небольшой романчик разгорался. Точнее, заинтересованность Теруми Мей превратилась во влюблённость, а затем вроде бы в самую настоящую любовь.

К сожалению, будущая Пятая Мизукаге была осторожна. Она хоть и испытывала ко мне чувства, но не могла довериться полностью. Так, Мей никогда не засыпала раньше меня. Использовать на ней препараты или задействовать ирьёниндзюцу опасался уже я. В тот момент взять всё силой не рассматривал. Где был я, человек с навыками довольно способного шиноби, каких ещё сотни, если не тысячи, и Теруми Мей, будущая Мизукаге Кири? Тем более она была из тех ниндзя, которые в первую очередь ориентированы на бой. Прямое столкновение. Имей я в то время Шаринган, возможно, и одолел бы Мей, но без него… разрыв между нами казался слишком большим.

Теруми не могла всё время оставаться со мной настороженной. В конечном счёте она должна была рано или поздно отдаться чувствам или банально забыться… За те семь месяцев, пока шёл наш роман, я видел, как постепенно слабеет её защита. Возможно, в первое время Мей просто проверяла меня. Но потом, условно говоря, демонстрировала свою беззащитную спину, скорее всего, потому, что хоть немного верила в меня.

Да, я бы, наверное, рано или поздно смог до конца сломить сопротивление Теруми Мей, если бы не вмешался случай…

О, был далеко не единственным, кто решил половить рыбку в мутной воде. Всяких группировок тогда на островах хватало. Я точно помню, что натыкался на шиноби из других элементарных стран. Причём не только тех, кто жил в селении, но и служащих, например, даймё. Или пожелавших остаться с иллюзией свободы. Были также группы и из малых селений ниндзя. Кири во время гражданской войны привлекла на острова очень много разных преступных группировок. Уверен, что некоторое оборудование для своих экспериментов покупал у приспешников Змеиного Саннина.

С таким коктейлем в Стране Воды во время гражданской войны происходило… всякое. Но даже так был удивлён тому, что во время ласк Мей, когда хотел её поцеловать, услышал крик, раздавшийся из улицы.

— Мей! Это Учиха Шисуи!

До сих пор не понимаю, как мне удалось это сделать. В один момент я уже практически ощущаю губы Мей своими, а в следующий будто смотрю кино с эффектом замедленной съёмки от первого лица, когда отпрыгиваю в сторону, а в то место, где раньше была моя голова, летит струя лавы. Приземлившись на ноги, вижу, как атака куноичи без проблем проплавляет стену. После в комнату врывается ублюдок Ао, который лишь на мгновения замирает от голого вида лидера своей фракции, а затем несётся на меня.

Именно из-за атаки лавой Терему Мей для меня стала “мисс горячие губки”. Я попадал под всякие огненные шары во время сражения. Но они никак не сравнятся с ниндзюцу Стихии Лавы. Это был невероятный жар. Кожа на моём лице расплавилась только оттого, что я оказался довольно близок к девушке в момент атаки.

В скоротечной битве Ао и Теруми из-за моей неготовности к сражению удалось потрепать меня. В ту ночь я не только ощутил последствия от близости с лавой, но и то, что бывает, когда ниндзюцу этой стихии по тебе всё же попадает. Приятного в подобном знакомстве невероятно мало. В итоге мне удалось удрать от этих шиноби, сверкая голой жопой. То, что я убежал, никак не ранило мою гордыню. Как минимум в тот момент меня больше заботила не такая мелочь, а практически расплавленная левая рука и бок.

Теруми Мей не выставляла напоказ наши отношения. О них не знали даже самые близкие к куноичи люди. Поэтому меня заинтересовало, что вообще привело этого ублюдка Ао ко мне домой. С ним я всё это время, пока играл любовника Мей, старательно не встречался. Из воспоминаний старого Шисуи знал, что они как-то пересекались на поле боя. И Ао точно должен был узнать мою чакру с помощью трофейного доудзюцу в своей глазнице, которая на тот момент ещё не сильно отличалась от энергии прошлого владельца тела.

Честно говоря, я больше копал в сторону Ао не для того, чтобы узнать, где же прокололся, а потому, что был зол на него в тот момент. И мне хотелось прибить гадёныша, позабывшего, как оригинальный Шисуи гонял его по лесам Страны Огня, как какую-то крысу. И то, что с тех самых пор он живёт в долг. Никогда в этом мире я ещё не злился настолько, что хотел кого-то убить. Убивал в основном раньше для того, что выжить. Или для своих исследований. Но такое чувство, как гнев, ранее меня не вело. Просто обида за напрасно потраченные месяцы оказалась весьма сильной.

Следить за сенсором было очень сложно. Другому человеку это бы вообще показалось глупой идеей. Но я не приближался к Ао на расстояние пушечного выстрела. На самом деле, если он был на севере центрального острова Страны Воды, то я старался как можно быстрее оказаться на юге.

Информацию об этом воре Бьякуганов я получал с помощью женщин из лагеря Мей. Банально использовал на них ментальные техники, чтобы найти момент, который позволит мне подловить этого ушлёпка.

Удача улыбнулась практически сразу. Около недели я лечился после скоротечной битвы с Мей, ибо тогда никакой техники регенерации даже не было в планах, а потом через два дня охоты уже знал всё о произошедшем. Слухи гуляли по всему лагерю Теруми…

Будущая Мизукаге получила тревожную весть: один из её приспешников обратил внимание, что возросло количество без вести пропавших шиноби. На войне бывает всякое. Но эти пропажи были слишком подозрительными. Никаких следов сражения. А для массового дезертирства кое-что не сходилось. Тогда она организовала следственную группу во главе с Ао.

Он напал на след. К сожалению, это был мой. Во время того, как крутил роман с Теруми, не спешил останавливаться в изучении других куноичи. Расследуя исчезновение девушки из их фракции, Ао стало известно, что в последний раз эту особу видели в моей компании. Я после изучения куноичи в номере отеля решил, что на самом деле хочу похитить её. Она оказалась, как сейчас помню, из клана Хозуки. Была первой представительницей этого объединения шиноби, которая попалась в мои сети. Её уникальный организм, что может полностью превратиться в жидкость, привлёк моё внимание. Себе, конечно, их геном в итоге не стал прививать из-за очевидной слабости, но сродство благодаря Хозуки со стихией воды ощутимо поднял, а также заполучил парочку техник этого клана.

Ао собирался поначалу устроить банальный допрос. Но отправившись ко мне домой, застал в нём Мей. А ещё при помощи своего украденного Бьякугана, смог опознать мою чакру. Чакру, как он считал до этого момента, умершего Шисуи Учихи. Ему не понадобилось много времени, чтобы вспомнить, чем же был знаменит прошлый владелец тела… Боясь, что я применю Котоамацуками на Мей, он без раздумий ворвался в мой дом. Чёртова утечка данных.

Но после того, как я отступил, Теруми и Ао не успели даже объявить меня в розыск, как к ним со срочным докладом явились другие члены следственной группы. Они сказали, что нашли людей, ответственных за похищение шиноби их фракции. Виновными оказалась группировка из Кумо. В отличие от ожившей легенды, это никого особо не удивило. Никого, кроме Мей и Ао. Они-то, вероятно, предполагали, что за похищениями стою я. Так-то оно так, но не за всеми. Не вёл себя столь нагло, как это делали кумовцы.

В итоге Теруми устроила взбучку Ао, о которой из-за масштабов стало известно всей её фракции. Этот парень буквально ходил с синим лицом практически месяц. Имён никто не называл. В слухах не фигурировал мой псевдоним или даже настоящее имя. Меня просто называли… любовником Мизукаге. Так вот, по этим слухам Ао ошибся и решил, что я стою за похищениями шиноби, и прервал наше с Мей свидание. Да, именно свидание. Причём в довольно романтический момент, когда чуть ли не собирался сделать ей предложение. По слухам, обвинения Ао спугнули меня, и я убежал из Страны Воды. И за это Мей была очень зла на обладателя Бьякугана.

Видя из чужих воспоминаний, насколько Ао оказался избит, мне даже перехотелось убивать этого парня. Мой гнев утих. Так как награду за мою голову не возобновили в книге Бинго, то посчитал, что Теруми особо не сердится на меня. Вроде как она пыталась найти меня после смерти Ягуры, но ровно до того момента, пока не состоялась встреча с другими Каге, на которой со стороны Конохи присутствовал Данзо.

Когда гражданская война в Кири закончилась, я уплыл из Страны Воды. Хоть мне не удалось пощупать тело Теруми Мей… В переносном смысле. С помощью техник ирьёниндзюцу, чтобы изучить сочетание двух Кеккей Генкай. Но кое-что я всё же заполучил. Образцы ДНК девушки. У меня были не только её волосы, но даже немного крови… Несмотря на возраст и суровые тренировки ниндзя, ей каким-то образом удалось сохранить свою девственность. Было довольно странно извлекать образцы из постельного белья, но главное — результат.

Эта женщина в своё время серьёзно помогла мне продвинуться в исследованиях. Но я о ней практически позабыл. Она была для меня работой. Просто очередным плохим поступком, который мне надо совершить. О, точно… Я ведь специально старался не думать о ней. Только сейчас вспомнил, что даже с помощью ментальных техник задвинул воспоминания о Теруми Мей как можно глубже. Когда я это делал, ещё желал вернуться домой. И одно дело просто провести с кем-то ночь, и совсем другое — изображать влюблённость несколько месяцев. Тогда я думал, что после подобного опыта не смогу смотреть в глаза своей жене. Даже отговорка о том, что это для её же блага, на этот раз не помогала. Мучили остатки совести. Поэтому и воспользовался ментальными техниками.

Но если для меня это было всего лишь работой, воспоминания о которой я старательно пытался забыть, то Теруми, кажется, считала иначе. Опять же, её взгляд был слишком выразительным. Хоть на лице женщины не дрогнул ни один мускул, на нём всё так же можно было увидеть улыбку, но глаза…

Молчание после приветствия начало затягиваться. Но людям вокруг нас стало неловко не только из-за этого. Они видели, как мы смотрим друг на друга.

Тишину прервал Ивабе. Встав передо мной, он заявил:

— Прошлое Шисуи-сана… Должно оставаться в прошлом! Мы не должны портить из-за него отношения между нашими деревнями!

Смелый пацан. Либо очень глупый.

Улыбка на лице Теруми стала более притягательной. Я увидел, как уши мальчишки передо мной покраснели.

— Конечно, — ответила она бархатным голосом, от которого сопляки из Академии Шиноби и даже Шино едва устояли на ногах.