Эффект снов 2: Глава 9. Милый и пушистый
Директор школы чародейства и волшебства Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор наслаждался редкими в последнее время минутами покоя. Elevenses* были в самом разгаре, а первое сентября радовало солнечной погодой с лёгкими пушистыми облаками на небе. До приезда учеников было ещё больше семи часов, и ничто не мешало директору наслаждаться чаем и отличной выпечкой. Даже Аластор Моуди, что почти кубарем вывалился из камина, не мог сорвать его отличного настроения.
— Я спешил к тебе как мог. У нас проблемы, Альбус, большие проблемы! — сказал он, пока отряхивался, выпрямлялся и настороженно осматривался по старой, въевшейся в подкорку привычке.
— Что такое, старый друг? — спросил Альбус с улыбкой на лице, отпивая чаю, чтобы, услышав: «На Хогвартс-экспресс напали», — им же и поперхнуться!
— Кхак-кха-ф-ф-ф-ф, — Дамблдор вытерся рукавом мантии и устало, как-то даже обречённо попросил: — Скажи, что ты шутишь.
— Если бы, друг мой, если бы какая-то химера в компании химеролога-недоучки, предположительно старшекурсника, разбросала по углам и учеников, и авроров всего десять минут назад, есть пострадавшие. Легко и средне раненные авроры уже запросили подкрепление, а… — Говорил Моуди, пока Дамблдор каменел лицом всё больше и больше.
— Ты закончил? — спросил он.
— Да, что знал, то и сказал.
— Хорошо, тогда отправляемся немедленно. ФОУКС! — приказал Дамблдор, а его личный феникс, не будь дураком, с насеста телепортировал двоих магов прямо на платформу 9 и 3/4. Ныне отожравшийся на халявной магии пробуждённого Хогвартса огненный птиц и не такое умел, а потому спустя мгновение Альбус и Аластор возникли посреди форменного БЕДЛАМА: все бегали, спешили и явно пытались взять штурмом один из отцепленных вагонов поезда. Пытались активно, но… Безуспешно. Вагон сиял неизвестным силовым полем, о которое разбивались абсолютно все заклятья. Будто в насмешку совершенно не реагируя на потуги как авроров, так и мракоборцев с невыразимцами.
— Мистер Дамблдор! Как хорошо, что вы прибыли! Это катастрофа! Просто катастрофа! Никак иначе! Пожалуйста, прошу вас, делайте что-нибудь! — К Альбусу быстро приближался самая лицемерная и лживая тварь во всей Англии, Корнелиус Фадж собственной персоной. Не без помощи Альбуса попавший когда-то на пост министра магии магической Британии как компромиссная фигура, этот «человек», стоило ему хоть маленько утвердиться на посту министра магии, мгновенно кинул своего патрона и развил в министерстве такой уровень коррупции, какой и в страшных снах Альбусу не снился! Ловкий, как мангуст, скользкий, как угорь, и жадный, как весь гоблинский род, он который год пускает все попытки Альбуса реформировать маг-Англию псу под хвост! Моргана свидетель, сколько раз Дамблдор хотел угрохать двуличного негодяя, который сейчас бежал к нему развесёлым улыбчивым колобком, чтоб сегодня получить помощь, а завтра нож в спину воткнуть, чтоб его Мордред побрал, урода такого!
— Добрый день, Корнелиус. — Сухо ответил Альбус, уже давно переставший обращать внимание на этого ублюдка.
— Нет-нет, нет-нет, нет-нет, Альбус, это недобрый день, совсем недобрый, первое сентября и нападение на школьный поезд — это… — Корнелиус сделал паузу. — Это проблема, очень, очень большая проблема, даже не так, это кошмар! — Патетично всплеснул он руками.
Дамблдор попрежнему старался игнорировать министра, хотя это и было трудно. Фадж не отставал, чем невероятно бесил, так, более того, этот гад как будто в раж вошёл:
— Директор Дамблдор, Хогвартс — ваша зона ответственности. Вы обязаны — слышите меня? — обязаны! — сделать всё возможное и невозможное, чтобы немедленно решить этот вопрос!
Альбус аж зубами заскрежетал, так захотелось устроить уроду инфаркт с инсультом прямо здесь и сейчас! Никто в мире не смел говорить с ним в таком тоне! Кроме этого урода иногда. «Знает, что его смерть будут тщательно расследовать, вот борзеет, тварь поганая», — Размышлял Великий волшебник, шагая под трёп этого мудозвона, что особенно неприятно, трёп публичный.
Альбус так взъярился, что почти не заметил, как дошёл до цели и смог сказать вожделенное: «Помолчите, сер Фадж, высшая магия не терпит суеты».
— Да-да, конечно. — Только и ответил Фадж и отошёл на два шага назад.
Дамблдор не достал палочку, не взмахнул рукой, не сделал ни единого жеста и не начал говорить заклятья, просто остался стоять у заколдованного вагона.
Минуту стоял, две, три, пять. Фадж не выдержал.
— Простите, сер Дамблдор, что-то не так? — спросил он.
— Вы отошли недостаточно далеко, вас могло задеть осколками шрапнели. — Спокойно ответил Дамблдор. А все более-менее сведущие в серьезном волшебстве волшебники захихикали в кулак.
Фадж только зло прищурился, над ним издевались, а сделать он ничего не мог, только и оставалось, что отступить на десяток шагов назад.
Вновь ожидание. Минута, три. — Да что ещё вам надо? — Раздражённо ответил Фадж.
— Вы всё ещё опасно близко, министр, я не могу рисковать. — Заботливо и спокойно ответил Дамблдор.
Фадж отступил ещё дальше, почти к каминам.
Но Дамблдор по-прежнему стоял.
Минута, две. Фадж уже хотел что-то сказать, как его опередил Альбус.
— Боюсь, вам придётся покинуть платформу, министр, барьер очень мощный, риски слишком высоки, а вашим здоровьем и жизнью рисковать… — Директор Хогвартса сделал паузу. — Неприемлемо.
Корнелиус сжал кулаки! Вокруг были десятки магов и их детей, которым тоже могла угрожать «опасность», но почему-то заботился великий светлый только о его жизни. Желая архимагу провалиться в гиене огненной, Фадж ушёл к каминам-порталам. Последнее время в Хогвартсе что-то творилось, и этот инцидент мог не только пролить свет на происходящее, но и, чем Мордред не шутит, запустить в школу своего человека, что было давней мечтой министра. Чёртов старик вербовал кадры с детства, из-за чего найти хотя бы лояльных служащих было огромной проблемой, не говоря уже о нормальных, этих британский архимаг загребал в свои сети в первую очередь!
Стараясь идти ровно и с гордо поднятой головой, министр всем естеством ловил красноречивые взгляды ото всех, ему никто не сказал ни слова, министра молча доброжелательно провожали до портала, но делали это так, что уж лучше бы освистали и облили помоями, чем так красноречиво понимающе улыбались, внутренне обещая себе обязательно отомстить, Корнелиус Фадж исчез во вспышке аппарации.
А Альбус, получая неимоверное удовольствие от устроенной министру гадости, стал разбираться, что пробуждённый Хогвартс провернул на этот раз. Ибо магию замка, несмотря на крайне необычную форму, он всё же узнал, потому и позволил себе некоторую неспешность. Всё-таки не каждый день бывшего протеже удаётся поставить на место.
И прежде всего Альбус, как человек мудрый и опытный, решил и совета спросить, и заявление на весь белый свет сделать.
— Я призываю вас, Аргутулус Когтевран, хранитель факультета Когтевран.
К удивлению многих, реакция на слова директора последовала незамедлительно: с громким «КАРР» на платформу в воздухе телепортировался здоровенный с грифа размером ворон, сделал круг другой, каркнул в процессе ещё раза два, явно красуясь перед публикой, увидал Альбуса и приземлился на ближайший к директору уличный фонарь.
— Что случилось, др-р-руг мой? — спросил ворон.
— Знаешь, что это? — указал Дамблдор на вагон.
Ворон посмотрел на барьер и…
— Облысей мой хвост! — Громко воскликнул он, перелетел на вагон, закрытый барьером, клюнул тот пару раз, вызывая волны энергии в барьере, и так удовлетворённо выдал: — Ну да, он. А ну-ка. — Аргунулус прошёл к только одному ему ве́домому месту на крыше и ка-а-а-а-ак клюнул!
В тот же миг весь барьер пошёл трещинами, а потом и вовсе распался на части.
— Как я и думал, пр-р-ривитив, пор-р-рдственность, р-р-р-разотейство и бездар-р-рность! — Довольно говорил ворон, перелетая поближе к входу в вагон. — Пр-р-роходите, директор, — приглашающе взмахнул он крылом.
— Благодарю, мой друг, но не подскажешь, что это было?
— Ничего особенного, директор, всего лишь жалкие потуги в магию от главного лентяя замка, Бернардуса Пуффендуя, хранителя факультета Пуффендуй. — Пренебрежительно ответил ворон на глазах у всего честного люда, без всякого смущения он беспринципно оболгал своего другого хранителя, не боясь ни толпы, ни даже нескольких прибывших журналистов. Пернатый никогда не страдал такими нелепыми вещами, как стеснением или скромностью, и сейчас не собирался.
А тем временем представительная комиссия зашла в вагон, где всем представилась картина настоящего побоища со следами крови на стенах у разбитых окон, избитыми чистокровными аристократами и застрявшим пухляком в разбитой оконной раме, вид мальчик имел страдальческий и бледный. С визгливым криком «Стиви, мой дорогой» к здоровенному для пятикурсника, толстому, как бочонок с пивом, парню кинулась размалёванная тётка. — Кто это с тобой сделал… — истерила она и после него, его схватившись за мантию мальчика. Но тот не отвечал, лишь страдальчески закатывая глаза.
С больши́м трудом ненормальную мамашу отлучили от сына, пока та его не добила, после чего обоих отправили в Мунго, как и остальных пострадавших детей, где жёсткие побои у всех поступивших убрали за ночь, но это уже, другая история. А пока всех заинтересовал грубый, несколько прокуренный мужской бас, что раздавался из одного купе, как раз того самого, напротив которого лежали дети.
— Значит, не хочешь учиться в Хогвартсе, а почему? — Спрашивал неизвестный.
— Да на фиг этот Хогвартс вообще нужен, мне и без него прекрасно живётся! — Послышался ответ какого-то мальчишки.
— А, значит, драться ты полез-то? — Тем более на пятерых.
— А они меня в унитазе искупать хотели, это ныне аналог ночного горшка, мол, я грязнокровка. — Ответил мальчик кому-то взрослому. На этих словах Дамблдор не выдержал и открыл дверь купе поезда, увидав при этом колоритную картину.
Гарри Поттер, а это был он, сидел и мило беседовал с гигантским барсуком, очевидно, хранителем факультета Пуффендуй, зверь со своими размерами, золотыми глазами и искрящейся золотом шкурой, как говорится, внушал, но и Гарри, честно говоря, не сильно отставал, обряженный в необычные, чем-то напоминающие военный мундир одежды, выглядел он представительно. Первым вторженцев заметил барсук, всё же строение глаз и черепа обязывало.
— Здравствуйте, директор. — Сказал он. — А я вот с новым поколением знакомлюсь. — Ответил зверь.
— Здравия и вам, уважаемый, хранитель, — ответил директор, уже успевший примерно понять менталитет этих созданий. — Не подскажете, что здесь произошло? — Вопросил директор, пока остальные аристократы стояли в коридоре и за пределами вагона с каменными лицами. Самые умные и осведомленные из них уже догадались, ЧТО проделал взбалмошный старик, отчего и холодели внутри. Они-то Хогвартс хотели разобрать и по-братски поделить лет так через двадцать, ибо идиотская школа обучала грязнокровок. А тут такой «забавный» казус нарисовался. Ну так совсем мелочь. Хогвартс теперь охраняют ЧЕТЫРЕ архимага в полном расцвете сил! Один из них собственной пушистой персоной пренебрежительно махнул лапой и этак со снисхождением:
— А-а-а-а-а-а, ничего особенного, директор, Слизерин опять обгадился. Пять представителей этого факультета хотели на первокурсников напасть и… хех, напали, потом упали прямо в окно. Одно и то же, сами, пять раз подряд. Старина Сезил свой выползок наденет обратно, когда узнает. Хе-хе-хе-хе. — Противно заржала эта пушистая гадина. — А знаете, что самое прекрасное? — широко улыбнулся барсук. — Я тут ни при чём.
Только Мерлин и Моргана знают, каких сил стоило немногим осведомлённым магам удержать себя в руках и не дать менее умным коллегам совершить фатальную глупость. Легенды про хранителей не врали. Действительно, мерзкие создания.Так думали взрослые благородные маги, но отнюдь не директор. Он по-прежнему сохранил самообладание и вежливо попросил в сказ подробностей. Барсук, не желавший упускать такой момент, начал было опять ёрничать, да только Гарри решил высказать все свои претензии, а Бернардус, подперев морду лапой, аж заслушался.
— Да что тут рассказывать? — спросил Гарри и, не дав никому и слова, вставить, продолжил: — Стоило мне явиться на ваш вокзал, как в первом же вагоне какой-то пацан не сильно старше меня беспричинно напал, обозвал, как там было… — Гарри задумался. — А, вспомнил! Грязнокровкой, выродком и уродом! Потрясающая вежливость. — Едко заметил Шепард-младший.
— Что было дальше, Гарри? — подтолкнул его Дамблдор.
— Ну что, что пришлось немного его проучить, может, это было несколько грубо. — Гарри хотел продолжить, но…
— Да нет, в самый раз, я б ему ещё и нос разбил и зубы выбил. Так держать, парень, такие, как он, не понимают по-другому. Но переехать его чемоданом… м-м-м-м, это ты хорошо придумал. — Вставил барсук.
— Я не специально, — включился Гарри в игру, откровенно нарываясь. — Он проход загораживал. Пришлось выкручиваться, чтобы попасть в это «чудесное» купе.
— Где уже были достопочтенные юные лорды, но такой варвар, как вы, не уяснил своего истинного положения в нашем обществе, и вместо того, чтобы убраться в ту канаву, откуда вы вылезли, вы напали на них. Да как ты смел, грязнокровный ублюдок! — Всё же сорвался один из аристократов, несмотря на все попытки его удержать. — Мистер Дамблдор, я требую лишить, эту погань магии! — Указал он на ребёнка. — А этого зверя надо казнить немедленно! — Проорал он.
Тут-то в купе и повеяло настоящей жутью. От хранителя шибануло запредельной жаждой крови.
— Директор. — Протянул барсук. — Я проголодался, можно мне пообедать? — Вежливо спросил он, плавно и хищно слезая с дивана, вся его шерсть налилась красноватым цветом, а в таких ранее приятных медовых глазах проявился зловещий огонёк. — Я так давно не кушал, три сотни лет прошло. Аж живот ур-р-р-р-рчит. Вы не бойтесь, вагон я не испачкаю, почти. — Бернардус демонстративно облизнулся. — Я аккуратный.
Струхнули все, кроме Дамблдора, тот лишь выпустил силу в ответ да молвил:
— Я бы не стал оставлять одного из учеников сиротой, мистер Уайт не женат.
— Да? — Удивился и разочаровался Пуффендуй. — Доса-а-а-а-адно-о-о-о, но ладно, живи. — Разрешил бедолаге он, бедолаге, который аж побледнел весь. — До следующего раза.
— П-п-простите? — Спросил дрожащий аристократ.
— До следующего взбрыка, говорю, такие как ты, не меняются, вы даже в могиле хех пальцы веером гнёте. — Ответил хранитель, снова забираясь на диван и глядя, как недалёкого выскочку уводят в сторону, да и сами отходят от него подальше.
Но пока происходила эта активная рокировка, явилась та, кого Дамблдор меньше всего на свете желал сейчас видеть. Эффектной блондинкой в своём фирменном зелёном платье, Рита Скиттер, сытой акулой пера, буквально вплыла в вагон с другой стороны коридора.
— Новости Ежедневного Пророка. Директор Дамблдор, прокомментируйте, почему расцеплен Хогвартс-Экспресс, а его отправление задержано. — спросила самая записная стерва всея магической Британии.
— Без комментариев. — Сухо ответил Альбус Дамблдор и собирался уже спровадить эту тварь, как получил удар в спину.
— Простите, а вы журналист? — спросил Гарри.
— Да, мальчик. — Ответила Рита, змеёй протиснулась мимо Альбуса в купе и подсела к Гарри на диван. — Тебе есть что сказать?
— Конечно, есть. — ответил Гарри, и плевать ему было, что Рита явный представитель жёлтой прессы, а директор так поджал губы, что едва ли не легилименцией передавал ему «молчи». Гарри собирался рассказать всё. Вообще, всё и со всеми подробностями.
Маленький бонус не вошедший в главу.
* * *
* В Англии есть такая традиция, она называется "elevenses" (от слова eleven — одиннадцать). Это короткий перерыв на чай или кофе примерно в 10:30–11:30 утра, когда люди могут выпить горячий напиток и съесть что-то лёгкое, например, печенье, булочку или сэндвич.
* * *
Поле главы:
—А и да, мой бусти https://boosty.to/viktorcloudwalker. Как же про бусти забыть-то мог? Ой, растяпа-а-а-а! Хорошо хоть главы писать и выкладывать не забываю. Уже 14 написал, а всё никак не успокоюсь. Хотя и в десятой есть много интересного. Ведь Гарии и журналис…
— Без спойлеров!
— Это грему… Ай! Муза за что?!
— Без спойлеров я сказала!
— Ну можно.
— Нет!
— Ну хоть чуть чу…
— НЕТ И ТОЧКА.
— Но.
— И никаких но и так уже в субботу выкладывать будешь коли кому не терпится могут на бусти зайти.
— Стерва.
— Дорогой?!!!
— Самая прекрасная женщина на свете свет очей моих и вся моя жизнь.
— Да я такая хвали меня больше. А вы чего сидите, стоите, лежите, читатели? Меня что один автор должен хвалить?!