Майкрофт каждый вечер проводил с родителями два часа, а по выходным — пять. Чаще, конечно, с Джейн — у Джеймса нередко случались командировки, из которых тот возвращался усталый, часто с неанглийским загаром и лёгким запахом бездымного пороха.
Это интересовало Майкрофта чрезвычайно: на представителей криминала его родители не походили совершенно, уж это он мог определить быстро. Не криминал. Тогда что? Пару раз с удовольствием посидев на коленях отца, Майкрофт убедился, что ладони и пальцы мужчины имеют очень характерные мозоли: боец и стрелок. Уже интересно! Когда его мать пришла с работы уставшая, тоже пропахшая порохом, Майкрофт заинтересовался ещё больше.
Подозрения у него имелись, но хотелось бы подтвердить теории какими-либо доказательствами.
— Нормативы, дорогая? — спросил Джеймс, качая сына на коленях.
— Да, — ответила Джейн.
— Как всегда, на отлично?
— Разумеется, — улыбнулась она.
Где могут сдавать нормативы по стрельбе? Государственная служба. То есть армия, флот, разведывательное управление и прочие организации подобного толка.
Внутри Майкрофта пузырилось счастье.
Неужели ему повезло встретить тот самый вариант, что приведёт его к мечте? К любимой работе, которой он отдавал себя без остатка до самой смерти в тысяча девятьсот двадцать первом году? Неужели Судьба дала ему шанс вновь приносить пользу Короне?
То, что его родители — Майкрофт и в мыслях не называл их теперь приёмными — не являются мелкими сошками, он был уверен. Оставалось только определить, насколько высокого полёта эти птицы.
Случай, подкинувший повод для размышлений, наступил достаточно быстро. Джеймс распечатал письмо, принесённое курьером, прочёл и задумался.
— Что-то стряслось, дорогой? — внимательно посмотрела на него Джейн, помогающая Майкрофту раскрашивать рисунок в детской раскраске. Фломастеры пока подчинялись ему плохо, но Майкрофт не отчаивался. Наработает моторику, всё получится.
— Синьор Феррагамо просит навестить его, — спокойно сообщил Джеймс.
Джейн нахмурилась, обдумывая информацию.
Синьор Феррагамо, бывший тесть Джеймса, с которым он умудрился сохранить настолько прекрасные деловые и прочие отношения, что тот благословил его на повторный брак, был самым настоящим главой криминального клана. И хотя Джеймс овдовел через три дня после свадьбы — их машину обстреляли, Феррагамо всё равно относился к зятю с большим теплом. Да и начальство в своё время дало добро на этот брак.
— Возьмём Майкрофта с собой, — сказала Джейн. — Пусть порадуется внуку.
Майкрофт, внимательно слушающий разговор, одобрительно кивнул. Говорить длинными предложениями у него пока не получалось, но он старался, хотя имелись неожиданные сложности. Иногда горло словно пережимало. Доктора пояснили это нервным напряжением, отразившимся на голосовых связках, и Майкрофт склонен был верить этому: то, чему он стал свидетелем, не вписывалось ни в какие рамки. Конечно, сейчас он никак не мог разобраться в том, что произошло, но это не страшно: по паре фраз Майкрофт понял, что Джейн взяла поиск информации в свои руки. Замечательно!
А пока посмотрим, что там за дед такой. Тем более итальянец.
Умилённый галдёж и сюсюканье Майкрофта оглушили настолько, что он целых пятнадцать минут не мог понять, где оказался. Его тискали за щёки, ерошили волосы, совали в руки конфеты в обёртках и леденцы на палочках, неведомо откуда взявшиеся…
И пахло оружейным маслом и порохом.
Как любопытно!
Синьор Алессандро Феррагамо, кудрявый седовласый джентльмен южного типа, поднял заулыбавшегося Майкрофта на руки и умилённо шмыгнул носом. Опытный взгляд Майкрофта отметил дорогие золотые часы и перстень с бриллиантом, которым можно орехи колоть, телохранителей, помпезность обстановки, и он тут же закрепил успех первой встречи: обнял мужчину, слюняво чмокнул в щёку и громко произнес:
— Деда!
Что тут началось! Вся эта итальянская толпа тут же заохала и заахала, синьор Феррагамо натурально прослезился, бормоча что-то и утирая глаза белоснежным платком, одновременно крепко прижимая к себе довольного эффектом Майкрофта, Джейн с Джеймсом украдкой переглянулись.
— Джейми, сынок, — шмыгнул носом Алессандро, — ах, как ты порадовал сердце старика! Внук! Ах… — и он вновь принялся промокать текущие по лицу слёзы.
Майкрофт произвёл «контрольный» выстрел для закрепления эффекта: ещё раз чмокнул мужчину в щёку, прижимаясь.
— Деда…
Синьора Феррагамо можно было промокать тряпкой и собирать в ведро: старый итальянец растёкся в умилённую лужу.
Майкрофт пока так и не понял, кто этот человек и все эти люди, но результатом был доволен.
Следующие три дня Майкрофт знакомился с обитателями особняка — синьор представил своего внука каждому, лично, без исключений, с территорией — несколько огромных домов, парк, розарии, подъездная дорога… Целое поместье! Вкусно ел, сладко спал и показывал всем, какой он умный и вообще самый лучший.
Джеймс тут же включился в обсуждение каких-то дел, Джейн в компании дам посещала бутики и салоны, за Майкрофтом присматривала целая толпа: няньки и даже телохранители. Однако! Он чувствовал себя настоящим принцем крови. Синьор Феррагамо несколько раз вслух назвал Джеймса сыном, Джейн — дочерью, а Майкрофта — внуком. Звучало это очень официально, словно представление наследников. Майкрофт наслаждался жизнью и собирал информацию: если Джеймс явно занимался делами с главой клана — а это слово прозвучало неоднократно, то Джейн осыпали драгоценностями и дарами, словно королеву, принесшую долгожданного наследника трона.
Майкрофт обратил внимание, что Джейн и принимала эти подарки с воистину королевским достоинством, какое сложно было бы заподозрить в государственной служащей. А ещё он отметил, что ни с родителями Джейн, ни с родителями Джеймса его знакомить не торопятся.
К утру второго дня он разобрался, кем его родители приходятся семье Феррагамо: Джеймс был женат на единственной дочери синьора. Очень недолго. Однако Феррагамо считал его сыном, и его новую жену принял как дочь.
А к обеду до Майкрофта дошло, что это за семья. Мафиози. Ему мешала понять предвзятость: в его время итальянцы ещё не настолько укрепились, чтобы владеть дорогой недвижимостью и землёй.
Он оценил красоту интриги: наверняка брак был одобрен сверху, руководством Джеймса, и поддержание связей — тоже.
В пользу этой теории говорили следующие факты: Джеймс с супругой получили официальные выходные, делать вид, что едут куда-то в другое место, скрывая визит, они не стали, плюс украшения — руководство обязательно поинтересуется, на какую такую зарплату приобретены умопомрачительные гарнитуры из белого золота с голубыми сапфирами, идеально подчеркнувшие цвет глаз Джейн.
То, что синьор Феррагамо отлично знает, чем его названые сын и дочь занимаются, тоже стало ясно из подслушанного разговора. А затем старый синьор отколол такой номер, что Майкрофт едва не впал в ступор от изумления и осознания грядущих перспектив: он вынес Майкрофта на руках и во всеуслышанье заявил, что это его наследник.
Судя по взгляду Джеймса, гордо стоящего рядом, это утверждение было подкреплено и соответствующими документами.
Майкрофт снова расцеловал мужчину, и синьор Феррагамо вновь расплылся умилённой лужей. Оно и понятно: детей, как удалось узнать, у него не было. Единственная дочь, и та погибла. Что ж. Майкрофт не прочь взять управление бизнесом в свои руки. Не сейчас, понятно, но лет через десять…
А потом они поехали домой, переполненные впечатлениями и нагруженные подарками.
— Майкрофт невероятно обаятелен, — сказал Джеймс. — Весь в меня. И умеет ладить с людьми. Это от нас обоих.
Джейн улыбнулась, поглаживая сына по голове. Подарками был забит весь багажник и даже на переднем сиденье стояли две сумки.
— Да, очень результативный визит, — согласилась она. — Думаю, в обычную школу Майкрофт не пойдёт.
— Об этом рано говорить, — напомнил Джеймс. — Начальная школа для детей сотрудников МИ-6, дальше Итон и Оксфорд.
Майкрофт захлопал в ладоши.
Да, он не ошибся! Разведывательное управление! Итон! Оксфорд! Родные пенаты… Так. Бизнес семьи Феррагамо, не стоит забывать. Гм. И что делать? Учиться и работать! Вырастет — со всем справится.
И он улыбнулся матери, поправившей ему волосы и воротничок.
Нет, всё-таки эта новая жизнь Майкрофту нравилась с каждым днём всё больше, однако хотелось убедиться, действительно ли это другой мир, не его родной. Это оказалось просто: в детской на стеллаже появилось полное собрание томов Большой британской энциклопедии. Майкрофт ткнул пальцем в нужный том, няня достала и положила перед ним неподъёмную пока что для его тела книгу…
Это не его мир.
Две революции, одна за другой, которых в его реальности не случилось. Уж это Майкрофт знал чётко, он жил в то время и старческим слабоумием не страдал. Хорошо. Жаль, но придётся принять к сведению этот факт.
Оставалось лишь убедиться, что и Холмсы в этом мире отсутствуют. Хотелось обратного, но…
Толстый том «Кто есть кто» стоял на полке в родительской библиотеке, и его Майкрофт стащил с полки вполне самостоятельно. Положил на пол, оценил ступенчатый обрез с буквами, открыл на букве H…
Холмсы отсутствовали.
Майкрофт закрыл книгу и уставился на обложку. Ни его, ни Шерлока, ни Экстона. Никого.
Он с трудом поставил том на полку и поковылял в детскую, хватаясь за мебель и стены, чтобы не упасть. В памяти всплывали сцены из прошлого.
Майкрофт отлично понимал, что останется одиноким до конца своих дней: болезни нанесли огромный ущерб здоровью, кроме того, он осознавал, что банально не сможет уделять внимание своей семье. Шерлок тоже не спешил связывать себя узами брака: наркоман и искатель приключений, которого интересовали лишь расследования, а не брак и дети.
Первый намёк на то, что не всё потеряно, Майкрофт получил, узнав, что Шерлок, расследуя дело Ирен Адлер, отнёсся к ней с лёгким интересом. Первая женщина в его жизни, которая хоть как-то его заинтересовала! С этим уже можно было работать.
Майкрофт прекрасно знал, что Шерлока совершенно не интересуют плотские отношения и не интересовали никогда. Игра ума — вот что влекло младшего Холмса. И Ирен зацепила его не красотой и обаянием, а блеском интеллекта. Авантюристка, охотящаяся на высшую аристократию в попытке найти себе жертву, она не могла не сделать ошибку. Попалась раз, попадётся и второй.
Так и случилось: не прошло и полгода, как Ирен Адлер оказалась в сфере его интересов. На этот раз Майкрофт не медлил: Ирен тут же пригласили на беседу.
Результатом общения стал договор: Ирен Адлер обязалась обаять и соблазнить Шерлока Холмса, забеременеть и родить ребёнка, а Майкрофт Холмс взамен помогал ей войти в высшие круги посредством удачного замужества.
Через год в детской его лондонского дома под присмотром двух нянь поселился Экстон Холмс, которого Майкрофт признал своим сыном и наследником. Шерлок же, насколько ему было известно, об интрижке с Ирен Адлер не заговаривал и не вспоминал.
Майкрофт вырастил Экстона как своего сына, отрывая время от работы и стараясь уделять ему внимание по максимуму. Мальчик вырос гением: с такими-то родителями и воспитанием ничего удивительного. Он занял место Майкрофта в своё время, пообещав, что создаст семью и продолжит династию, и обещание выполнил.
Ирен Адлер стала герцогиней и жила в своё удовольствие, обеспечив супруга наследниками. Получив, что хотела, больше она в криминал не лезла.
А Майкрофт, невзирая на лишний вес и болезни, дожил до очень преклонного возраста. Что ж… К той жизни возврата нет, значит, нужно сосредоточиться на этой. т