• Boosty Shared
• Сорес

• T

• сорес
• пацифист

100 год после геноцида Воздушных кочевников. Год Овцы.

То же время

Окраина безымянная деревня, окраина города Луншан, один из малых островов страны Огня, Архипелаг.

— Вам что-то от меня нужно, юный господин? — Спросила у меня старушка, стоило мне достаточно близко приблизиться к ее дому. Высокому, в два этажа, с массивным каменным основанием и застекленными окнами, что говорило о хорошем благосостоянии хозяйки. Точнее бывшего хозяина.

— Да, если вас не затруднит. — Ответил я, приблизившись и слегка поклонившись, из уважения к ее возрасту. — Я бы не отказался от плотного завтрака, а то мой живот скоро прилипнет к позвоночнику.

— Боюсь что вы ошиблись, молодой человек. — Продолжая мягко улыбаться ответила Хама. — Раньше это было гостиницей, но теперь это лишь дом для одной беспомощной старухи, в одиночку доживающей свой век.

— Правда? — Спросил я, приподняв бровь. — Как жаль… Мне говорили, что раньше здесь готовили превосходные яйца по азулонски и пепельный хлеб. Вы точно уверены, что я ошибся?

В этот момент, как бы невзначай меж моих пальцев мелькнуло несколько серебряных монет, ярко показывая правильность моего утверждения.

— Знаете, может быть вы и правы, молодой человек. — На что предприимчивая старушка, сразу понявшая намек, довольно закивала. — Может быть в моих закромах и найдется что-то такое.

Тут она сделала небольшую паузу и очень хитро улыбнулась.

— Только поймите, я старая женщина. — Сказала она, потирая спину сквозь толстую шерстяную шаль. — А кладовая находится на втором этаже. Сначала подниматься, затем спускаться с целым мешком продуктов… Слишком тяжело для моих старых костей.

«Началось» — Подумал я, чувствуя что прямо сейчас меня попробуют нагреть на деньги. — Может есть способ облегчить ваши страдания?

— Верно. — Кивнула бабка, даже не пытаясь скрыть собственное довольство. — Тут неподалеку продается одна очень хорошая мазь. Она неплохо прогревает мои старые кости, за раз скидывая пару десятков лет.

— Какое хорошее лекарство. — Я «понимающе» кивнул, сложив руки на груди. — Но.?

— Но оно стоит целых пять серебряных. — Сказала Хама, заставив мой правый глаз невольно дернуться. — Неподъемная цена для такой старой женщины, как я…

«Да и для большинства простых людей» — Подумал я, извлекая из внутреннего кармана озвученную сумму, за которую местные работяги могли корячиться на фабрике целых две недели.

Грабеж чистой воды, но выбора особо не было.

Ради доверия Хамы нужно было сделать такой шаг.

«Все равно эти деньги не мои» — Усмехнулся я, на секунду представив перекошенную рожу Улиня, в реальности оказавшегося тем еще крохобором, считавшим каждую монетку. Как оказалось даже те деньги, валявшиеся на виду в его логове, были не настоящими.

Простая медь, покрытая сусальным золотом дураков или, если на земной манер, пиритом.

Свои настоящие сокровища он держал в десятках спрятанных по всему городу нычек, доступ к которым был только у него и, с недавнего времени, у меня.

— Только из уважения к вам, вашим сединам и тому невероятному вкусу, о котором мне столько рассказывали. — Сказал я, глядя на вытянувшееся лицо Хамы, ожидавшей что угодно, от прямого отказа, до начала торга, но только не согласия. Правда ее оторопь не продлилось долго — тонкий женский слух уловил другой, более важный момент, на который она не преминула отреагировать:

— Давайте без упоминания моих седин. — Фыркнула она, вздернув нос и осуждающе на меня взглянув. — Так уж и быть, состряпаю тебе поесть. Только иди, умойся в колодце. Лицо как у свежевыкопанного трупа.

— Правда? — Спросил я, криво ухмыльнувшись. — Поверю вам на слово.

— Не делай мне одолжений, молодой человек. — Еще раз усмехнувшись ответила Хама. — За тебя же волнуюсь.

— Тогда благодарю. — Ответил я, развернувшись и направившись в сторону того самого колодца, выкопанного немного в стороне от амбара.

Закинуть внутрь ведро и добыть себе несколько литров холодной, кристально чистой воды, не заняло много времени. Всего пара движений, привычный укол боли от черных шрамов и из отражения в воде на меня смотрит осунувшееся бледное лицо, с крупными черными мешками.

— Мда… И вправду, краше в гроб кладут. — Пробормотал я, потеряв всякое желание умываться и устало присев на небольшую скамеечку, примыкающую к колодцу.

«Что же со мной происходит?» — Подумал я, подняв глаза к такому не соответствующему моему настроению небу. — «Киношные угрозы перед бандитами, тайные планы, предполагаемые диверсии, долгие разговоры с самим собой… Это не было на меня похоже»

— А на кого «меня»? — Неожиданно задался я вопросом, от внезапно прострелившей голову мысли.

Кто есть «я» на самом деле?

Нет, это был вопрос не из серии «тварь дрожащая или право имею», а вообще — что представляет это то самое «я» в данный момент.

Можно честно самому себе признаться — и в первой жизни, и в большей половине этой я прожил в мире и полной безопасности. Безопасности, которая позволила мне самому решать, кем я хочу стать и как желаю этого добиться.

Изначально, еще во время школы, я выбрал путь пацифизма, ведь, что ни говори, но это правильно. Жить, не опираясь на насилие, упрощающая и угнетающая многие социальные аспекты. Это правильная позиция, которая, в теории, может сделать общество гораздо лучше, миролюбивей и безопасней. Пример — та же земная Япония или Новая Зеландия, где в культурном коде прошито не прибегать к кулакам, если ты не бандит или отморозок.

Вот только я оказался не на своей родной Земле, а в мире Аватара, где уже целое столетие идет кровопролитная война и 99% людей считает нормальным причинять друг другу боль, страдания и даже убивать. По логике вещей — весь мой пацифизм должен был сразу отброшен ради собственного выживания, а я изо всех сил готовиться и адаптироваться к новой реальности.

Но сыграло три важных фактора.

Во-первых, я родился в очень, ну просто ОЧЕНЬ богатой и влиятельной семье. Настолько богатой, что почти не почувствовал разницу со своим первым миром, не смотря на различия в техническом прогрессе. Это надолго отложило начало естественной адаптации.

Во-вторых, мое знание канона. Обычно когда я вспоминаю про него, то воспринимаю только в положительном ключе, как практически неиссякаемый источник знаний, однако есть одна проблема, сильно исказившая мое восприятие.

Первоисточник.

А точнее его первоначальный вид. Детский мультик, с хэппи-эндом и двумя видимыми пострадавшими в лице Озая и Азулы.

Это меня и сгубило.

Да, я кучу раз говорил что это настоящий мир, со своими правилами и законами, но себе можно сказать откровенно — я не воспринимал его по настоящему. С одной стороны желал выделиться, оставить свой след в истории, а с другой — не быть похожим на остальных попаданцев, мнящими себя пупом мироздания, с их вечными попытками подстроить мир под себя.

Итог закономерен — даже спустя 25 лет жизни в этом мире, я так и остался молодым раздолбаем, только что переродившимся и строившим великие планы.

Никакого развития. Просто медленная, почти незаметная, стагнация.

— Мда… Самокритичненько… — Пробормотал я, прикрыв глаза от особо яркого утреннего Солнца.

Ну и наконец, третья причина почему я ни капельки не изменился.

«Общее» мировоззрение с местным главным героем, Аангом. Ведь вспоминая маленького, потерянного паренька, который смог пройти весь свой путь, так и не пожертвовав собственными идеалами, я думал — а чем я хуже? Почему у меня не получиться? Чем я, весь такой красивый, хуже 12-ти летнего мальчишки?

— Всем. — Самому себе ответил я, откидываясь спиной на спинку стула, закрывая лицо от беспощадного светила. — В отличие от меня он самодостаточный. Настоящий. А я… Что есть у меня?

Н-и-ч-е-г-о…

Ни возвышенных идеалов, ни по настоящему великих целей.

Ничего.

Словно картонный персонаж в очередной хреновой книге, которых я за обе жизни прочитал сотни, если не тысячи…

— Ни рыба ни мясо… Лишь серая тень, с парой жгущий шрамов и местью двум сумасбродным девицам… — Бормотал я, чувствуя как Чи внутри меня начинает штормить и угасать, а горло, в точке, где располагалась чакра звука, ощутимо саднить. — И зачем я все это делаю…

Тело обмякло, будто из него вынули стержень. Сердце стучало все медленней, а в груди появилась тяжесть. Словно кто-то положил на нее несколько тяжелых гирь и продолжал медленно докладывать.

Не хотелось ничего. Ни уговаривать Хаму на исцеление, ни устраивать беспорядки в Стране Огня, ни готовиться к прилету кометы Созина.

Хотелось просто лечь и заснуть. Долгим и непробудным сном, чтобы никто не мог меня…

Шух…

Удар струей холодной, пробирающей до мурашек, воды стал для меня полной неожиданностью. Не помогли ни сейсмочустивительность, ни натренированный годами практики слух, банально не заметившие одну старую бабку, подошедшую ко мне вплотную и выплеснувшую прямо в лицо целое ведро воды.

— Блерах ! Тьфу! Кха-кха-кха … Черт! — Меня чуть не вырвало, когда в нос невольно попало лишнего. Пришлось надсадно откашливаться, хватаясь за бортик колодца.

— Ты чего засиделся? — Услышал я сбоку недовольный голос Хамы. — Еда готова. Иди, а то остынет.

— … — Я многое хотел сказать этой старой карге. Желательно матерного, с длинным описанием ее родословной и того, какие фантастические духи и звери с ними сношались, дабы появилась она, но промолчал. Не знаю, что со мной происходило, но точно ничего хорошего. А она, даже этого не зная, вытащила меня, дав время прийти в себя. — Спасибо, хозяйка.

— Иди, иди. — Сказала она, пару раз махнув рукой, словно отгоняя надоедливую муху. — Будет грустно, если плоды моих трудов так бездарно исчезнут.

На что я лишь кивнул и отправился в сторону дома, по пути снимая верхний халат, оказавшийся насквозь сырым.

Внутри, как и полагается таким местам, царила уютная и домашняя атмосфера. Стены, украшение деревянными панелями с резьбой и мозаичными окнами, несмотря на кажущееся запустение, сияли чистотой.

По углам были расставлены голые длинные деревянные столы и жесткие табуретки, а под потолком висел искусный резной фонарь, работавший от примитивной газовой горелки.

Одним словом — дешево, но со вкусом.

Правда все это меня мало волновало. В данный момент мой взгляд был прикован к нескольким небольшим тарелочкам, от которых шел пар и запах свежих, хорошо прожаренных специй.

«Еда» — Единственное, что промелькнуло в моем мозгу, прежде чем я накинулся на угощение, начав уплетать за обе щеки. Да, хлеб отдавал легкой горчинкой, а омлет был слишком острым лично на мой вкус, но пустой желудок был готов проглотить все, что состояло из жиров, белков и углеводов.

— Вот. — Сказала подошедшая ко мне со спины Хама. — Выпей, молодой человек.

— Благодарю. — Ответил я, безропотно принимая исходящую паром кружку с… — Хм, земляной чай. Спасибо большое.

— Полезен для пищеварения. — Улыбнувшись сказала старушка, едва заметно пожав плечами. — Ты не спеши. Пережевывай тщательно. Не порть желудок.

— Хорошо. — Кивнул я, не став спорить, вернувшись к поглощению еды.

Сама же Хама не стала никуда уходить, вместо этого начав внимательно за мной наблюдать.

«Чего это она? Может ей что-то от меня надо? Нет, вряд ли…» — Сразу насторожился я, начав есть чуть медленней, параллельно прогоняя в голове всевозможные варианты событий. — «Неужели решила отравить? Да не может быть, она же с помощью покорения крови всех своих жертв похищала. Или нет…»

Еще раз прогнав в уме все свои немногочисленные воспоминания о каноне, я был вынужден констатировать — могла. Особенно учитывая тот факт, что я сам приперся к ней в дом, один и без сопровождения.

«Нужно проверить» — Подумал я, выпуская наружу небольшой импульс Чи. Мгновение и из серебряного браслета, надетого на запястье и всегда носимого после первой попытки отравления, вылетают три тонких, едва заметных нити, попадая в хлеб, омлет и чай. Чтобы затем сразу вернуться, оставив снаружи лишь кончики.

«Не потемнели» — Через несколько минут констатировал я, невольно выдохнув. — «Значит если яд и был, то точно не быстродействующий»

От остального у меня было несколько мощнейших универсальных антидотов, купленных на деньги столичных бандитов.

— Спасибо. Было очень вкусно. — Сказал я, наконец расправившись с плотным завтраком, оставив в руках лишь кружку, приятно греющую ладони.

— Не за что. — Ответила хозяйка, прикрыв глаза и неожиданно махнув рукой. В тот же миг вода, стоящая в ближайшем ведре, взмыла, подлетела к нам, подхватила грязную посуду и унесла на кухню.

— … — Все произошло так быстро и неожиданно, что я даже не смог нормально отреагировать. Лишь сидел с широко открытыми глазами и переводил взгляд с кухонной двери на Хаму, только что, какого-то черта, продемонстрировавшую мне свой главный секрет.

— Чего сидишь, словно воды в рот набрал? — Усмехнувшись спросила старушка, по глазам которой было отчетливо видно насколько она довольна моей реакцией.

— Давай, рассказывай, как нашел меня. Ни за что не поверю, что первый увиденный мной за последние двадцать лет покоритель земли не хочет ничего сказать.

— … — Вот честно? А я не знал что сказать. Изначально разговор должен был строиться по другому и ведущим в нем должен быть я, но сидевшая передо мной женщина не только смогла раскусить мое настоящее происхождение, но и откуда-то узнать о способностях покорителя.

«Ну что ж, придется импровизировать» — Подумал я, все же взяв себя в руки и спросив. — Как вы узнали?

— Причин много. — Ответила Хама, сложив руки на коленях. — Первая — акцент. Только твое племя говорит так грубо, иногдв меняя местами слова.

«Принимается» — Подумал я, мысленно кивнув. Такая проблема и вправду была, на что мне пару раз указывали доктор Куан и Улинь, но прожив всю жизнь на Архипелаге они не могли понять ее происхождения, принимая меня за выходца либо с дальних островов, либо из очень консервативной семьи, использующей устаревший стиль речи.

— Вторая — походка. — Продолжила говорить водница, изобразив пальцами идущего человека. — Может она и искаженна, но основу тяжело не узнать. Тяжелая, нарочито грубая и твердая. Только те, кто повелевают землей, так ходят.

— Вот как… — Сказал я, невольно бросая на собственные босые ноги слегка нахмуренный взгляд. Я ведь думал, что смог неплохо замаскировать свою походку, но видимо недостаточно. — У вас, на удивление, очень богатые знания об особенностях земного покорения. Не подскажите откуда?

— Несколько моих товарищей были магами земли. — Ответила Хама, усмехнувшись. — Я многое от них узнала, когда лечила очередные ранения и ожоги.

— Вот как… — Повторился я, переваривая полученную информацию. Значит я не первый земельник, которого видела Хама. Вопрос лишь — откуда? Да, в каноне упоминались тюрьмы, специально постороннее для покорителей воды, но моих соплеменников обычно держали в Колониях, не вывозя на Архипелаг.

Хотя…

«Стоп…» — Мысль, пронзившая мою голову, была подобна молнии. — «Это начали делать относительно недавно, всего 20 лет назад, а до этого…»

— Как я понимаю это было давно. — Сказал я, внимательно отслеживая реакцию старушки. — Примерно пару десятилетий назад.

— Как догадался? По фразе «двадцать лет не видела»? — Фыркнув усмехнулась волшебница, вогнав меня в краску. — Это было до того, как Азулон провел массовые облавы и смог нас переловить.

— Нас? — Заинтересовал я, немного подавшись вперед. — Вас было много?

— Можно и так сказать. — Пожав плечами, ответила Хама, опустив голову, от чего на ее лицо упала тень.

На несколько секунд установилась пауза. Она, судя по слегка нахмуренным бровям, вспоминала свое прошлое, а терпеливо ждал, беззвучно прихлебывая немного остывший чай.

— Но это дела давно прошедших дней. Тебе о них не стоит волноваться, молодой человек. — Сказала Хама, опять подняв взгляд на меня. — Вернемся к причинам твоего раскрытия. Третья, но не последняя — подданные тебе блюда приготовлены не по традиционному рецепту. В яйцах по азулоновски должно быть гораздо больше острого перца и креветки, в вулканическом хлебе нужно использовать золу из местных вулканов, придающей ему уникальный солоноватый привкус, а земляной чай нужно пить холодным, с добавлением соли. Это знает любой житель Страны Огня, но не очевидно большинству пришлых, не погруженных в местную культуру.

— … — В ответ я мог лишь молчать, сидеть и чистосердечно обалдевать.

…

…

Серьезно?

По сути сидевшая передо мной старушка лишь по косвенным признакам смогла сначала заподозрить во мне иноземного покорителя, а затем подтвердить это, мастерски воспользовавшись моим незнанием местной кухни…

Да, она сама сказала, что у нее были и другие доводы, но сам факт такого легкого раскрытия вызывал невольное уважение и искренне почтение перед сидевшей передо мной женщиной.

«После этого ее каноное оправдание перед командой Аватара, из разряда «случайно подслушала» звучит вообще не убедительно»

Это была не та ведьма, которую я описывал в своих дневниках, появившаяся только на один эпизод в качестве учителя Катары и «создателя» покорения крови, а очень умная и прагматичная личность, на раз расколовшая всю мою маскировку.

«Что же с ней случилось в оригинале, что она начала запирать людей в подземельях?» — Думал я, внимательно всматриваясь в глазах Хамы и пытаясь усмотреть хотя бы отголоски того безумия, которые демонстрировались в каноне.

— Я не буду спрашивать как ты меня нашел. По себе знаю, что в этом мире много способностей, которые простым людям даже представить сложно. — Сказала она, достав из рукава простой костяной гребень и начав медленно им расчесываться. — Вместо этого я задам другой вопрос: зачем ты меня искал?

Вместо прямого ответа я встал и, в несколько движений ослабив пояс нижнего халата, продемонстрировал торс с отчетливыми черными отметинами на белой коже.

— Хм… Черные шрамы значит… — Вот только на Хаму они не произвели никакого впечатления, в отличие от Куана и еще нескольких лекарей, которым я показывался за последние несколько недель. — Понимаю. Судя по насыщенности и глубине, большая часть оставлена мастером своего дела. Наверняка боль при каждом движении невыносима.

— Я привык. — Ответил я, едва не зашипев, когда длинный ноготь уперся в одно из самых крупных пятен, от чего меня словно молнией прошибло.

— На удивление, они достаточно старые. Полтора месяца, если не больше. — Сказала целительница нахмурившись. — Обычно любой, кому везло вырваться из лап палачей, не проживал ни недели. Либо сходили с ума, либо сводили счеты с жизнью…

— Мне повезло. — Ответил я, чувствуя как ледяные мурашки невольно пробегают по спине. Ведь сказанное было правдой — еще неделя наедине с Фен и Азулой и я бы точно свел счет с жизнью. — Чудом сумел сбежать из плена.

— И вправду. — Кивнула Хама, продолжая внимательно изучать мои отметины. — Моим товарищам такого не удалось.

После чего резко отпрянула, встала и широкими и быстрыми шагами направилась в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

— Пойдем. — Сказала она на пол пути, не оборачиваясь. — Лечение займет не меньше нескольких дней, прежде чем я смогу вывести из тебя огненную заразу.

Я не стал ничего говорить. Лишь кивнул и молча направился за ней, стараясь внимательно следить за каждым движением женщины, от встречи с которой я изначально ожидал чего угодно, но точно не мгновенного раскрытия, упоминания неизвестных друзей с Континента и понимания моей проблемы, с которой, по словам того же Куана, знакомы были единицы.

С одной стороны это напрягало. Сильно.

Неизвестность она такая. Никому не нравиться.

А с другой — интриговало. Что-то новое, неизвестно, бывшее за рамками привычного канона. Это не могло не заинтересовать, особенно сейчас, когда я находился на перепутье и искал любой способ отвлечься.

Хотя бы немного…

— Ложись. — Сказала Хама, как только мы зашли в один из номеров, указав на широкую, идеально заправленную постель. — И сними вверх. Лечение начнется прямо сейчас.

— Хорошо. — Не стал спорить я, после пары манипуляций скинув верхний халат и оставшись в одних шароварах, концы которых уже успели потемнеть от пропитавшей их пыли.

— Уже сталкивался с водным исцелением? — Спросила Хама, начав вращать в воздухе руками и конденсировать жидкость на кончиках пальцев, при этом бросив недовольный взгляд на мои грязные штаны.

«Нужно будет возместить ей стоимость уборки» — Подумал я, прежде чем ответить. — Да. Мой приемный сын — Якон, очень талантливый покоритель воды, как и вы госпожа Хама.

— Не льсти мне. — Усмехнувшись, сказала целительница, сделав последнее ката, прежде чем вода засветилась нежным белым светом и опустилась мне на живот.

— Оо-о-ох-х-х-х!.. — Я не смог себя сдержать, натурально застонав он охватившего тело блаженства. Боль, пронзавшая меня даже от легкого напряжения мышц, наконец-то ушла, сменившись на мягкую и такую приятную истому. Словно по поему телу скользила не иссохшая старушечья кожа, а нежные женские пальчики. — Как же хорошо…

— Это только первое время. — Сказала целительница, чье лицо было максимально сосредоточенно на работе. — Сейчас я занята исцелением верхних кожных покровов, но когда пойду вглубь то станет гораздо хуже.

— Почему? — Насторожился я, несмотря на желание растечься бесформенной лужицей.

— Ты же был у других лекарей? — Спросила она и, дождавшись моего положительного кивка, продолжила. — Тогда должен знать, что черные шрамы это не простые раны. Это отметины от огненной техники, сложность которой находиться на одном уровне с созданием молнии. Такие раны нельзя исцелить простыми лекарствами и причина тому проста — энергия огня остается в теле и медленно тлеет, сжигая его изнутри. По сути это медленный яд, который рано или поздно убил бы тебя, не обратись ты ко мне или другому целителю из моего племени.

— Не может быть. — Сказал я, по новому взглянув на свои отметины. — Будучи в плену я каждый раз изгонял огненную Чи, внимательно следя, чтобы не осталось даже капли…

— Только поэтому ты еще жив. — Фыркнула Хама, слегка наклонив голову, плечо и локоть, из-за чего тонкий водяной щуп ткнул меня в лоб, заставив лечь обратно на подушку. — По местному закону эта техника может применятся на смертниках, которым точно не дадут оправдательный приговор.

— … И часто Народ Огня ее использует? — После небольшой паузы уточнил я, чувствуя небольшой озноб, появившийся от осознания собственной судьбы, а точнее ее возможного бесславного конца, не окажись у меня знаний канона и ослиного упрямства, позволившего убрать большую часть огненной энергии даже находясь на грани обморока.

— На своих — нет, а на чужих — постоянно. — Ответила старушка, поморщившись. — Поверь той, через кого прошли десятки людей, практически сломанных их палачами: Народ Огня за последние сто лет совершил столько злодеяний, что никто из них не заслуживает жизни. Будь моя воля, то истребила бы их всех, до последнего. Но…

Что было после "Но…" я так и не услышал. В этот момент целительная сила Хамы достигла той самой "остаточной" огненной энергии и вступила с ней в контакт.

— А-а-а-а-а!!! — Взревел я, дернувшись всем телом, которое словно оказалось в огне.

— Лежать! — Крикнула Хама и одним движение резко заковала мое тело в лед, не давая даже пальцем двинуть.

В обычных обстоятельствах это не привело бы ни к чему хорошему, из-за резкого перепада температур и последующего вслед за этим переохлаждением, но в тот момент я был ей очень благодарен.

Ведь от груди распространилась такая волна жара, словно я вновь оказался на борту того проклятого корабля. Словно ко мне вновь прикасаются те самые пальцы. Словно все мое естество вновь охватывает огонь…

Последнее, что я запомнил перед тем, прежде чем потерять сознание, это нахмуренное лицо Хамы и жар, почти пробившийся к моей шее.

А затем была лишь знакомая и такая неприятная темнота.

Всем привет. Надеюсь вам понравилось.

Коротко пишу для тех, кто читает только Пацифиста. У меня воспалились глаза, из-за которых я долгое время не мог писать. Ближайшие две недели смогу смотреть в комп не больше 2 часов, так что придется работать с диктофоном, что с непривычки может удлинить выход глав.

Понимаю, что это не ваши проблемы, а мои, но прошу понимания и не сильно ругаться.

Глава по Ворону будет завтра с утра. В районе 10-12.