1 марта 2009 года. Утро
Первые лучи мартовского солнца робко пробивались сквозь жалюзи, рисуя на стене тонкие золотые полосы. Джон не спал. Он лежал, глядя в потолок, и ощущал мир с пугающей, неестественной четкостью. Ассимиляция шаблона Ртути достигла 99%. Побочные эффекты больше не накатывали волнами, не били по нервам внезапными вспышками.
Он повернул голову. Рядом, доверчиво прижавшись к нему во сне, спала 2B. Ее платиновые волосы разметались по подушке, лицо было безмятежным. Тепло ее тела, мерное, спокойное дыхание были якорем в этом мире, который двигался для него слишком, мучительно медленно. Он притянул ее ближе, вдыхая едва уловимый аромат ее волос. Вставать не хотелось. Идти в школу, сидеть за партой, притворяться обычным подростком — все это казалось абсурдным, утомительным театром.
Но он заставил себя.
Завтрак прошел в привычной, почти рутинной тишине, нарушаемой лишь короткими фразами. Обсудили поставки для нового проекта Мегамозга, протоколы безопасности лаборатории, предстоящий суд над Озборном. Обычные дела для их необычной семьи. Перед уходом он задержал ее в коридоре, мягко приподнял ее подбородок и поцеловал. Нежный, лишенный обычной резкости поцелуй. «Я вернусь к обеду», — пообещал он больше взглядом, чем словами, и вышел за дверь, навстречу миру, который ждал его притворства.
Полдень. Мидтаунская школа Воздух в кабинете физики был густым и напряженным, как сжатая пружина. Единственным звуком был тихий, нервный шорох десятков ручек по бумаге. Контрольная работа. Мистер Харрисон, учитель физики, сурово взирал на класс из-за своего стола, его очки в роговой оправе поблескивали. Это был час истины, разделявший тех, кто готовился, и тех, кто надеялся на чудо.
Где-то в задних рядах Юджин «Флэш» Томпсон, звезда школьной футбольной команды, нервно ерзал на стуле. Рядом с ним его верный друг Кенни «Конг» МакФарлейн пытался сделать вид, что глубоко задумался над первой задачей, хотя на самом деле его взгляд был прикован к манжете собственной рубашки. Под ней, на крошечном, сложенном в несколько раз листке, уместился целый семестр физики. Их план был прост: дождаться подходящего момента.
Мэри Джейн Уотсон задумчиво накручивала на палец прядь своих огненно-рыжих волос, покусывая кончик ручки. Она застряла на задаче с векторами. Гарри Озборн, сидевший рядом с ней, казалось, вообще не замечал происходящего. Он безучастно смотрел на свой пустой лист, засунув руки в карманы дорогих брюк. Его мысли были далеко — в зале суда, рядом с отцом.
Питер Паркер, сидевший через проход от Гвен, решал задачи с методичностью и скоростью, доступной лишь гению. Но даже он на мгновение замер, когда боковым зрением заметил, как Джон Смит перевернул свой лист. «Невозможно», — пронеслось в голове у Питера. Он сам только что закончил четвертое задание из пяти. Джон уже закончил всё. Питер знал, сколько вычислений требует последняя задача. Секунды? Минуты? Для Джона, казалось, не существовало ни того, ни другого. Это было не просто быстро. Это было неправильно.
Гвен Стейси тоже это видела. Она пыталась сосредоточиться на своей задаче: «Тело брошено под углом 45 градусов к горизонту…». Просто. Базовая кинематика. Но ее взгляд, снова и снова, против ее воли, срывался с листа и скользил вправо. Там, за соседней партой, сидел Джон.
Гвен тряхнула головой. Странное, тревожное чувство, которое в последнее время все чаще давало о себе знать, снова поднялось из глубины души. Она знала Джона, казалось, целую вечность. Он всегда был рядом — умный, немного отстраненный, надежный друг. Но в последние недели что-то изменилось. Привычная дружеская симпатия начала мутировать во что-то иное, теплое и совершенно нелогичное, что заставляло ее сердце биться чуть быстрее.
В этот момент ученик по имени Салли Аврил, сидевший впереди, картинно уронил на пол всю стопку своих ручек. — Ой, мистер Харрисон, простите! — громко воскликнул он, начиная ползать под партой. Это был сигнал. Флэш тут же метнул взгляд на Конга. Конг кивнул и медленно, стараясь не шуметь, начал отодвигать манжету. Другой ученик, не отличавшийся умом, но веривший в удачу, достал из кармана шестигранный карандаш. На каждой грани была нацарапана буква: A, B, C, D, E, F. Он зажал его в кулаке, прошептал что-то вроде молитвы и «случайно» уронил на парту. Карандаш несколько раз перевернулся и замер, указывая на букву «С». Парень удовлетворенно кивнул и обвел правильный, по его мнению, вариант.
Но мистер Харрисон был учителем со стажем. Он преподавал еще отцу Питера. Он видел все уловки. — Аврил, прекратите этот цирк и сядьте на место, — не повышая голоса, сказал он. Затем его взгляд, острый, как лезвие скальпеля, метнулся в сторону Флэша. — Мистер Томпсон, мистер МакФарлейн, не будете ли вы так любезны показать мне ваши запястья? Мне кажется, у вас там что-то более интересное, чем часы.
Лица Флэша и Конга вытянулись. Они попались. С позором сдав свои пустые листы, они отправились к директору под тихие смешки одноклассников.
Гвен всего этого почти не заметила. Весь этот шум, перешептывания, драма со шпаргалками — все это было далеким фоном. Ее мир сузился до пространства между их партами, где Джон с легкой усмешкой, которую, казалось, видела только она, наблюдал за разыгравшейся сценой. Он положил ручку ровно по центру стола, откинулся на спинку стула и уставился в окно. Весь процесс написания контрольной занял у него не более десяти минут.
Что с ней не так? Она всегда гордилась своей логикой. Но Джон… он был уравнением, которое она знала наизусть, но которое вдруг начало выдавать совершенно новые, непредсказуемые результаты. Он всегда был гениален, но теперь его гениальность приобрела какой-то пугающий, почти сверхъестественный оттенок. И это притягивало ее.
Она вспомнила, как на прошлой неделе он помог ей с проектом по химии. Ничего необычного, они и раньше занимались вместе. Но в тот момент, когда их пальцы случайно соприкоснулись над колбой, по ее руке пробежала легкая, как электрический разряд, дрожь. Она тогда списала это на статическое электричество. Но сейчас она понимала, что это была ложь.
Гвен закончила свою работу. До конца урока оставалось еще пятнадцать минут. Она снова повернула голову.
И в этот раз он смотрел на нее.
Их взгляды встретились. Кровь бросилась Гвен в щеки. Она почувствовала себя так, словно ее поймали на месте преступления, хотя она не делала ничего плохого. Она просто… смотрела. Быстро, слишком быстро, она отвела взгляд, уставившись на свои исписанные листы. Сердце колотилось где-то в горле. Это было глупо. По-детски. Она, Гвен Стейси, вдруг растерялась рядом с парнем, которого знала половину своей жизни.
Она не понимала, почему. Почему сейчас? Что изменилось в нем, или, что было еще страшнее, в ней самой? Это было похоже на открытие новой, неизвестной области науки в том, что она считала давно изученным. И имя этой науки, как она начинала смутно догадываться, было Джон.
Оглушительно громко прозвенел звонок, вырывая ее из ступора. Урок окончен. Контрольная сдана. Но для Гвен Стейси настоящее испытание только начиналось.
Вечером, вернувшись домой, Джон наконец позволил себе сбросить маску обыденности. Убедившись, что 2B занята анализом данных по проекту «Сыворотка 2.0» в лаборатории Мегамозга, он устроился в своем кабинете. Пора было испытать удачу.
Джон нажал на кнопку розыгрыша.
Интерфейс перед ним не просто появился — он взорвался сюрреалистичным вихрем. На мгновение Джон увидел летящий на фоне луны силуэт Бэтмена, который тут же сменился величественными шпилями эльфийского города Штормграда. Мелькнул блеск хрустальной туфельки Золушки, тут же перекрытый зловещим блеском ледяного трона Короля-лича. Звуки были под стать картинкам: где-то вдалеке прозвучал боевой клич орка «За Орду!», смешавшись с веселой песней гномов-шахтеров и шелестом развевающегося на ветру плаща ночного мстителя.
Хаос утих так же внезапно, как и начался. Перед ним в воздухе повисли десять карт, мягко покачиваясь. Рубашка каждой была украшена простой, нейтральной буквой ‘G’.
КАРТА ПОЛУЧЕНА!
Первая карта, вспыхнув тусклым серым светом, материализовалась.
Граната "Цап-царап" (Аркейн). Небольшая граната в виде кошачьей мордочки с ушками. При детонации выпускает нелетальный электрический разряд, временно выводящий из строя электронику и оглушающий цели в небольшом радиусе.
КАРТА ПОЛУЧЕНА!
• Название: Писательский талант Джирайи (Ича-Ича)
• Тип: Способность (Пассивная)
• Редкость: Обычная • Происхождение: Вселенная "Наруто" • Описание: Наделяет пользователя талантом к написанию увлекательных и коммерчески успешных литературных произведений, в особенности романов для взрослой аудитории (18+). Способность включает в себя интуитивное понимание человеческих отношений, умение создавать живые диалоги и захватывающие сюжетные повороты, которые находят отклик у широкой публики.
• Примечание: "Моя работа? Я пишу о жизни, о любви, о страсти! Это называется исследованием!"
КАРТА ПОЛУЧЕНА!
• Название: Сумка Пустоты • Тип: Предмет (Инвентарь)
• Редкость: Редкая • Происхождение: Вселенная "World of Warcraft" (Пустота / Нару)
• Описание: Маленькая, неприметная сумка, выполненная из ткани Пустоты — нестабильного материла, существующего вне обычного пространства. На вид — скромный брелок, легко крепится к поясу, сумке или ключам. Однако внутри — иной мир.
• Эффект: Позволяет хранить любые предметы вне зависимости от их массы и объема (кроме живых существ) в изолированных ячейках вне пространства. Всего доступно 16 ячеек, каждая из которых способна удерживать один объект. Время не течет внутри сумки — вещи не стареют, не портятся.
• Особенности:
• Пространственный доступ — предмет можно извлечь мысленной командой или щелчком по талисману.
• Не поддается сканированию и обнаружению стандартными средствами.
• Содержимое остается в сохранности даже при потере владельцем — сумка привязана к пользователю.
• Примечание: «Она не весит ничего. Но порой, в ней хранится судьба мира.» Джон на мгновение задумался, глядя на брелок в ладони.
— Идеально подошло бы кому-то, кто всегда сражается на передовой, но сам по себе ограничен в ношении снаряжения…
Он перевел взгляд в сторону, где у стены стояла 2B, читая комикс.
….
КАРТА ПОЛУЧЕНА!
Четвертая карта — серая. Зелье "Взгляд котенка" (Шрек). Маленький флакон с переливающейся жидкостью. При употреблении взгляд пользователя на одну минуту становится непреодолимо милым и обезоруживающим, вызывая у цели чувство умиления и снижая агрессию. Одноразовое использование.
КАРТА ПОЛУЧЕНА!
• Название: Героическая харизма • Тип: Способность (Пассивная)
• Редкость: Обычная • Происхождение: Вселенная "Геркулес" (Дисней)
• Описание: Наделяет пользователя аурой природного обаяния и лидерства, схожей с той, что обладал молодой Геркулес. Речь становится более вдохновляющей, а присутствие — более располагающим к доверию для обычных людей (не действует на сверхсуществ или личностей с сильной волей).
• Примечание: "Настоящий герой измеряется не размером его силы, а силой его сердца."
КАРТА ПОЛУЧЕНА!
Шестая карта была серой. Молочко мака (Игра Престолов). Сильнейшее болеутоляющее и снотворное средство. Пригодится для экстренных медицинских нужд.
КАРТА ПОЛУЧЕНА!
• Название: Кевин Маккаллистер (Шаблон Персонажа)
• Тип: Шаблон Персонажа (Ассимиляция/Призыв)
• Редкость: Обычная • Происхождение: Вселенная "Один дома" • Описание: Предоставляет доступ к шаблону Кевина Маккаллистера, ребенка с непревзойденным талантом к созданию хитроумных и часто болезненных ловушек из подручных бытовых предметов. Персонаж не обладает сверхспособностями, его сила — в изобретательности, тактическом планировании и умении использовать окружение против врагов, значительно превосходящих его по силе.
• При Ассимиляции: Интегрирует в пользователя:
o Инженерная импровизация: Способность видеть в обычных предметах (краска, утюг, микромашинки) потенциальное оружие.
o Тактическое планирование (в защите): Умение анализировать территорию (дом) и расставлять ловушки в самых неожиданных местах.
o Недетская храбрость: Способность противостоять угрозе, несмотря на страх.
• При Призыве: материализует 8-летнего Кевина Маккаллистера. Может быть очень полезен при обороне дома, но потребует много мороженого и неограниченный доступ к телевизору.
• Примечание: "Это мой дом, и я должен его защищать!"
КАРТА ПОЛУЧЕНА!
Восьмая карта — серая. Сувенирный костюм Двуликого (DC).
Остались две последние карты. Девятая карта переливалась синим цветом.
КАРТА ПОЛУЧЕНА!
• Название: Сердце Азерот • Тип: Способность (Пассивная)
• Редкость: Редкая • Происхождение: Вселенная "World of Warcraft" • Описание:
Позволяет владельцу медленно поглощать и ассимилировать фоновую энергию (космическую, магическую, природную или кинетическую), незначительно ускоряя восстановление боевых ресурсов — энергии нанокостюма, личной выносливости или энергетического щита вне боя. Эффективность возрастает в зонах с высокой энергетической плотностью: рядом с источниками чистой магии, технологиями на основе Тессеракта, Вечным Пламенем или вблизи нестабильных точек пространства.
• Примечание: "Она не просто планета. Она — спящий титан."
Джон почувствовал, как сразу ощутил изменения Последняя карта.
КАРТА ПОЛУЧЕНА!
Последняя карта — серая. Жизнь и ложь Альбуса Дамблдора (Гарри Поттер).
Джон хмыкнул и откинулся в кресле, глядя, как исчезают карты. Ролл был удачным или нет? Скорее всего нет! Теперь нужно поместить ненужные карты в обменник.
Джон снова открыл систему, но в этот раз нажал на «Мастерскую». За последнюю неделю его инвентарь пополнился всяким хламом, который было жалко просто выбросить, но и пользы от него не предвиделось. Единственный разумный выход — «Обменник Карт».
Он мысленно выбрал десять Обычных карт и одну за другой перетащил их в слот для обмена. Список выглядел до смешного абсурдно:
• Неисправный Репульсорный Узел (Mark II)
• Граната "Цап-царап" (Аркейн)
• Молочко мака (Игра Престолов)
• Сувенирный костюм Двуликого (DC)
• "Жизнь и ложь Альбуса Дамблдора"(Гарри Поттер)
• Неограненные Драгоценные Камни (~100 карат)
• Полевой Журнал Говарда Утки (Фрагмент)
• Кристаллы Терригена (Нестабильные)
• Зубная Щетка Размера Халка • Радиоактивный Будильник "Vault-Tec Когда последний предмет занял свое место, перед глазами вспыхнуло системное сообщение:
[Подтвердить обмен 10 карт Обычной редкости на 1 случайную Редкую карту из Случайного пула?]
«Подтверждаю! — мысленно скомандовал Джон. — И пусть это будет что-то получше очередной говорящей ложки или инструкции к сломанному тостеру!» Десять серых карт вспыхнули и рассыпались цифровой пылью. Вместо них в центре интерфейса закрутился синий вихрь, постепенно обретая форму новой карты. Через несколько секунд процесс завершился, и перед Джоном предстал результат.
КАРТА ПОЛУЧЕНА!
• Название: Рыбка-переводчик (Babel Fish)
• Тип: Предмет (Симбиот/Инструмент)
• Редкость: Редкая • Происхождение: Вселенная "Автостопом по Галактике" • Описание: Маленькое, желтое, похожее на пиявку существо. Если поместить его в ухо, оно будет питаться нервной энергией вашего мозга и в качестве побочного продукта выделять в ваш разум телепатическую матрицу, которая переводит любые устные языки во Вселенной.
• Требования: Смелость (или безрассудство), чтобы поместить живое существо себе в ухо.
• Примечание: «Между тем Вавилонская рыбка, питаясь энергией биотоков мозга своего хозяина, выделяет в его мозг матрицу телепатических частот…» Джон поморщился, глядя на описание Рыбки. Идея была отвратительной, но полезной. Отложив новую Редкую карту в сторону, он снова открыл инвентарь, чтобы оценить свои запасы.
Он начал проверять список редких предметов. Их было больше десяти, но, присмотревшись, Джон понял, что большинство из них, хоть и были мощными в теории, на практике оказались для него либо ситуативными, либо откровенно бесполезными. Он быстро отсортировал хлам от потенциально полезных вещей. Как раз набралось ровно десять кандидатов на утилизацию. Десять Редких карт, которые занимали место и не приносили никакой выгоды для его нынешнего уровня.
Во второй раз нажав на «Мастерская», Джон активировал «Обменник Карт». Принцип был тот же, что и с хламом, но ставки выше. Десять синих карт Редкой категории нужно было принести в жертву ради одной — особенной. Джон с начал перетаскивать свои “сокровища” в слот для обмена. Список получился внушительным:
• Рыбка-переводчик (Babel Fish)
• Свиток Заклинания: Огненный Шар • Свиток Заклинания: Каменная Плоть
• "Укус Черной Вдовы" (Пара Браслетов)
• Маскировочное Устройство (Тип 'Хамелеон' — Прототип Щ.И.Т.)
• Прототип Стенолазного Щита (Говард Старк)
• Полевой Медицинский Сканер («Гиппократ-5»)
• Универсальный Инструмент Щ.И.Т. (Модель X-07 «Всевидящее Око»)
• Флейта Послушания Покемонов • Набор для Выживания в Зомби-Апокалипсисе (Стартовый)
Когда последняя карта встала на место, система вывела новое сообщение, на этот раз сияющее фиолетовым светом.
[Подтвердить обмен 10 карт Редкой редкости на 1 случайную Особую карту из Случайного пула?]
«Подтверждаю! — решительно подумал Джон, ощущая холодок азарта. — Давай, система. Удиви меня. Подари мне что-то, что изменит правила игры!» Десять синих карт ярко вспыхнули и растворились в потоках лазурной энергии. Эта энергия начала скручиваться в плотный, пульсирующий фиолетовый шар. Вихрь вращался все быстрее, пока не взорвался беззвучной вспышкой, оставив после себя одну-единственную карту, переливающуюся аметистовым цветом.
КАРТА ПОЛУЧЕНА!
• Название: Карта Усиления Способности (До Эпического Уровня)
• Тип: Предмет (Системный Модификатор, Расходуемый)
• Редкость: Особая • Происхождение: Система «Гача» • Описание: Одноразовая карта, позволяющая усилить одну выбранную пользователем Способность (не Шаблон Персонажа) на один уровень редкости, но не выше Эпического.
• Примечание: "Дважды заточенный инструмент — вдвойне эффективен."
На лице Джона появилась довольная ухмылка. Он хорошо знал эту карту. Три предыдущих экземпляра он уже с толком использовал, превратив несколько своих ключевых Редких навыков в полноценные Эпические способности. Каждый раз результат превосходил все ожидания, кардинально меняя его возможности.
Он не ожидал, что так скоро получит еще одну. Теперь перед ним стоял уже знакомый, но не менее важный выбор. Какую из оставшихся Редких способностей поднять на следующий уровень?
Он собирался открыть список и обдумать варианты — но в этот момент пространство словно выдохнуло.
Тишина.
Джон замер.
Прямо перед ним всплыло системное окно:
СТРАНИЦА 1/3: СТАТУС ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ [СТАТУС ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ: Джон Смит]
• Раса: Человек • Ассимиляция персонажа:
o Полная ассимиляция:
[Фил Колсон (Шаблон Агента Щ.И.Т.)] — 100% (Редкая)
[Доминик Торетто (Шаблон)] — 100% (Редкая)
[Кён (Обычный Школьник)] — 100% (Обычная)
[Пьетро Максимофф (Ртуть) (Шаблон)] — 100% (Эпическая)
o В процессе:
[Пусто]
[Пусто]
• Вызванные персонажи/Интегрированные ИИ:
o [YoRHa No. 2 Тип B (2B)] (Эпическая)
……
Он почувствовал, как внутреннее напряжение вдруг отпустило. Высокомерие, сарказм, импульсивность — поведенческие искажения, которые сопровождали его с момента активации шаблона, — растворились. Не исчезли без следа, нет, но стали… тише. Как будто он наконец научился управлять ими, а не быть их рабом.
Эти черты были частью Пьетро. Его маской. Его броней.
Но теперь Джон больше не нуждался в них.
С краю помещения, сидя в кресле и перелистывая старый комикс, 2B вдруг замерла. Она почувствовала изменение раньше, чем осознала его. Подняла голову и посмотрела на него.
Она ничего не сказала.
Просто… улыбнулась.
Джон встретил её взгляд. И впервые за долгое, мучительное время он смог улыбнуться в ответ — по-настоящему. Без тени сарказма. Без бравады. Просто — искренне.
— Кажется, я наконец-то разобрался со старым долгом, — тихо сказал он.
3 марта 2009 года. 19:00. Грейбернский колледж Четыре часа до назначенного часа икс.
Дверь в лабораторию клеточной биологии с тихим щелчком закрылась за фигурой в форме курьерской службы. Под неприметной униформой тончайшим, невидимым слоем к телу Джона прилегал базовый контур нанокостюма. Этого было достаточно, чтобы поддерживать постоянный нейроинтерфейс с Красной Королевой, обеспечивая ему тактическое превосходство, оставаясь при этом абсолютно незаметным. Мужчина средних лет, с ничем не примечательным лицом и усталым взглядом, кивнул доктору Сэмюэлу Стернсу и поставил на пол контейнер с заказанными реагентами.
— Распишитесь здесь, док, — пробормотал он, протягивая электронный планшет.
В тот самый миг, как стилус коснулся экрана, в радиусе десяти километров вокруг Грейбернского колледжа мир цифровых технологий моргнул и замер. Камеры наблюдения на улицах и в зданиях на долю секунды показали статическую рябь, а затем продолжили транслировать зацикленные, идеально чистые кадры. Сети сотовой связи, Wi-Fi точки, полицейские частоты — все они были взяты под невидимый, абсолютный контроль. «Красная Королева» развернула свою паутину.
— Конечно-конечно, — Сэмюэл Стернс, маленький, суетливый человек с горящими энтузиазмом глазами, небрежно чиркнул по экрану. Его мысли были далеко. — Вы даже не представляете! Эти реагенты… последний штрих! Последний мазок на полотне шедевра!
— Шедевра? — «курьер» (Джон) поднял бровь, убирая планшет. Голос был ровным, с легкой ноткой профессионального скептицизма. В нем слышались интонации человека, который видел десятки таких «гениев на пороге великих открытий». Это был опыт Фила Колсона.
— Не шедевра, а революции! — Стернс всплеснул руками, его лабораторный халат взметнулся. — Медицина, какой мы ее знаем, — это каменный век! Заплатки, таблетки, примитивное ковыряние в божественном механизме! А я… я переписываю саму партитуру! Я стою на пороге… нет, я уже врываюсь в новую эру!
— Звучит амбициозно, — спокойно заметил Джон, делая вид, что поправляет воротник. Он медленно обводил взглядом лабораторию, его «Радарное чутье» считывало все: ряды пробирок, сложную установку в центре, пустые коробки из-под пиццы. Он фиксировал каждую деталь, каждое движение Стернса — как тот теребит мочку уха, когда нервничает, как его взгляд бегает по мониторам, когда он что-то скрывает.
— Но в чем конечная цель, доктор? Ваши публикации… они выходят далеко за рамки обычных лекарств. Вы стремитесь к Нобелевской премии за искоренение болезней или… к чему-то большему?
Стернс на мгновение замер, внимательно разглядывая «курьера». — Вы не просто курьер, так ведь?
— Скажем так, я представляю интересы людей, которые ищут не просто инвестиции, а возможности изменить парадигму. Мы ценим визионеров. Так каков ваш виденье, доктор? Где вы проводите черту между лечением и… улучшением?
Лесть сработала. Лицо Стернса просияло. Он нашел родственную душу.
— Черта? Ха! — воскликнул он. — Черты придумали близорукие бюрократы из этических комитетов! Они видят лишь риски, а я — горизонты! Нобелевская премия? Это приятный бонус, вишенка на торте! Но истинная цель… представьте мир без слабых. Мир, где человеческое тело — не хрупкий сосуд, а совершенный инструмент!
— Совершенный инструмент… — повторил Джон, словно пробуя фразу на вкус.
— Но совершенство для всех? Представьте, что будет, если дать такую силу каждому. Мир погрузится в хаос. Не было бы разумнее… и ответственнее… если бы такая технология находилась под контролем? В руках тех немногих, кто действительно понимает, как ею распорядиться. Чтобы направлять человечество, а не просто наблюдать, как оно уничтожает себя новыми игрушками.
Глаза Стернса загорелись безумным огнем. Этот человек говорил его собственными мыслями, облекая их в идеальную форму.
— Да! Да! Вы понимаете! — зашептал он, жестикулируя. — Именно! Руководство! Пастыри для заблудшего стада! Зачем давать огонь дикарям, которые сожгут им джунгли? Нужно дать им тепло, пищу, свет! Но управлять огнем должен тот, кто его зажег! Я!
— Значит, вы не просто ученый, — подвел итог Джон, его голос был почти гипнотическим. — Вы считаете, что у вас есть не только ключ к новой ступени эволюции, но и мудрость, чтобы решать, какой эта ступень будет. Вы — пророк новой эры.
— Пророк… — Стернс закатил глаза в экстазе. — Да! У меня есть все! Мне нужен был лишь последний… ингредиент. Последний образец, чтобы стабилизировать процесс. И он скоро будет здесь!
Он отвлекся, его взгляд, полный триумфа и безумия, метнулся к двери в свое хранилище, где ждали своего часа бесценные образцы. Этой секунды было достаточно.
Джон поднял руку. Из рукава выскользнул знакомый Дегидратор. Беззвучная синяя вспышка.
Тело доктора Стернса замерло, а затем начало стремительно сжиматься, теряя влагу, пока не превратилось в идеально гладкий синий кубик. Джон поднял его и, не глядя, отправил в инвентарь.
Секунду спустя его собственное тело пошло волнами. Кости, мышцы, кожа — все менялось, принимая облик только что исчезнувшего ученого. Одежда «курьера» сменилась на поношенный лабораторный халат и мятые брюки, извлеченные из инвентаря. Метаморфоза завершилась.
Мир для него замедлился. За долю секунды, которая для обычного человека была бы лишь морганием, Джон пронесся по всей лаборатории. Его пальцы скользили по поверхностям, «Радарное чутье» сканировало каждый прибор, каждую пробирку, каждую схему на доске. Все совпадало с его знаниями о Стернсе и его работе — одержимость, гениальность на грани безумия и абсолютная беспринципность. Его взгляд остановился на центральной установке — гемодиализаторе, модифицированном для работы с гамма-активной кровью.
[Королева, полный анализ устройства. Сравни с оригинальными чертежами и данными по инциденту с Беннером,] — мысленно приказал он.
[Анализ завершен, Командир. Устройство функционально, но его эффективность ограничена. Оно может инициировать временную ремиссию, подавив экспрессию ключевых генов. Однако, при сильном стрессовом факторе, гамма-мутация перезапустит процесс с новой силой. Это не лекарство. Это кнопка временной паузы,] — прозвучал в его голове бесстрастный вывод.
Джон прошел в дальний конец лаборатории, к неприметной двери с кодовым замком, который для него не представлял никакой преграды. За ней скрывалось не просто хранилище, а настоящий алтарь одержимости Стернса. В стеллажах, в специальных охлаждаемых ячейках, стояли сотни, если не тысячи, пробирок. На одних была лаконичная пометка «Mr. G — Original». На других — бесконечные ряды с маркировками «Replication v.1.7», «v.2.3», «v.4.1 beta». Стернс не просто хранил кровь Беннера — он пытался воспроизвести ее, усилить, усовершенствовать. Одним движением руки все оригинальные образцы и наиболее удачные репликации Стернса исчезли, отправляясь в бездонное хранилище инвентаря. Их место заняли ряды пробирок с синтезированной подделкой — безобидной, но идентичной по цвету и консистенции жидкостью.
Следующие несколько часов, пока до встречи не осталось всего полчаса, Джон, сидя в кресле Стернса, вел бесшумный диалог с Королевой. Они прогоняли десятки симуляций: возможные реакции Беннера, психологический профиль Бетти Росс, тактика военных. Основной сценарий предполагал полномасштабный штурм силами генерала Росса. Каждый потенциальный сценарий был разобран на кусочки, для каждого была разработана контрмера. К моменту, когда часы приблизились к одиннадцати, Джон знал о предстоящей встрече больше, чем ее непосредственные участники.
На крыше соседнего здания, в тени неоновой вывески бара, время застыло. 2B стояла в идеальной снайперской позиции, слившись с гравием и вентиляционными трубами. Сквозь тусклый свет неона её силуэт выделялся строгими линиями: облегающее чёрное боевое платье с готическими элементами плотно облегало изящную, но мощную фигуру. Короткие белоснежные волосы едва колыхались на ветру, а глаза были скрыты под тактическим визором, усиливающим дальность обзора и анализ траекторий. В её руках покоилась тяжелая, угольно-чёрная снайперская винтовка — творение Мегамозга, оружие, разработанное специально для нейтрализации существ класса «Халк». Гравитационный стабилизатор тихо гудел, а блок подавления выбросов делал ее присутствие почти призрачным. Она выглядела как статуя: идеально неподвижная, выверенная, смертоносная.
23:03
Джон уже начинал думать, что Брюс передумал, затаился, в очередной раз выбрав бегство. Но тут на тактической карте, видимой лишь ему, одна из точек замедлилась и остановилась у входа в кампус.
В тот же миг, за доли секунды до доклада Королевы, в его нейроинтерфейс поступил сигнал от 2B. Канал был зашифрован и абсолютно бесшумен.
<Командир. Зафиксирован «Объект Хищник». Приближается к вашей позиции с юго-востока. Движется быстро, но скрытно. Визуальный контакт подтвержден. Ожидаю приказа,> — ее голос был ровным, лишенным эмоций, но наполненным предельной концентрацией.
На голографическом экране Джона, поверх карты кампуса, вспыхнула еще одна отметка, которую отслеживала 2B. Эмиль Блонски.
«Странно, что-то изменилось? Канон меняется?» — пронеслось в голове у Джона.
«Только Блонски. Без военных. Без Росса. Это упрощает задачу… или усложняет?» Джон на мгновение замер, обрабатывая информацию.
<Пропустить. Пусть войдет,> — его команда была такой же четкой и лаконичной.
<Продолжай наблюдение. Не вмешиваться до особого распоряжения.>
<Принято.>
Связь прервалась.
[Командир, объект «Грин» прибыл,] — доложила Королева, подтверждая то, что он уже видел.
Через десять минут дверь лаборатории открылась.
На пороге стояли Брюс Беннер и Бетти Росс. Брюс выглядел изможденным, его худощавую фигуру скрывала мешковатая куртка, а в глазах читалась смесь надежды и застарелого страха. Он был похож на затравленного интеллектуала, которого судьба заставила жить в постоянном напряжении. Рядом с ним Бетти, с ее мягкими чертами лица и полными сострадания глазами, казалась единственным островком спокойствия в его мире. Ее рука лежала на его локте, словно пытаясь удержать его от падения в пропасть.
Джон в облике Стернса вскочил, изображая радостное удивление, смешанное с научной лихорадкой.
— Мистер Грин! Доктор Росс! Какая честь! Проходите же, не стойте на пороге! Я как раз калибровал секвенатор под ваши данные!
Он засуетился, жестикулируя, полностью копируя манеру поведения настоящего Стернса. Брюс, однако, не спешил. Он вошел и медленно оглядел лабораторию.
— Впечатляет, доктор. Но я здесь не для экскурсии, — голос Брюса был тихим, но твердым. — Ваши теории об ингибиторах клеточной экспрессии… они звучат многообещающе. Но данные, что я вам прислал, должны были показать всю картину. Это не просто мутация. Это яд. Хаотичный, неконтролируемый процесс, который разрушает носителя на всех уровнях.
— Яд? Хаос? Дорогой мой доктор Беннер, вы смотрите на Мону Лизу и видите лишь набор химических пигментов! — воскликнул Джон. Он подошел к старому, покрытому пылью, но все еще работающему компьютеру в углу. — Я не доверяю свои самые… деликатные расчеты сетевым серверам. Все здесь, на изолированной машине. Подойдите.
На ЭЛТ-мониторе, мерцая, ожили графики. Это была чистая симуляция, которую Красная Королева в реальном времени транслировала на старый компьютер, но выглядело это так, будто данные хранились здесь месяцами.
— Вот, смотрите! — Джон ткнул пальцем в экран. — Ваше тело не просто отравлено. Оно адаптировалось. Гамма-излучение не разрушило вашу ДНК, оно стало катализатором, который заставил ее переписаться по новым, невиданным ранее правилам! Это не хаос. Это новый, пусть и жестокий, порядок!
— Порядок? — горько усмехнулся Брюс. — Я вижу неконтролируемое деление клеток, чудовищную гипертрофию мышечной ткани и подавление высших когнитивных функций! Это онкология в масштабах всего организма! Мне нужен антидот, доктор, а не лекция о красоте раковой опухоли.
— Антидот — это слово для обывателей! — парировал Джон. — Мы же ученые! То, что я предлагаю, — это не просто "противоядие". Это селективный ингибитор! Мы не будем выжигать напалмом всю вашу уникальную генетику. Мы введем агент, который заблокирует экспрессию именно тех генов, что отвечают за трансформацию, оставив при этом ускоренную регенерацию. Понимаете? Вы избавитесь от "другого парня", но сохраните его дар!
Бетти, слушавшая этот спор с нарастающей тревогой, шагнула вперед.
— Доктор Стернс. Пожалуйста. Брюс пришел сюда не за "даром". Он пришел, чтобы это прекратить. Он хочет жить нормальной жизнью. Вы можете ему это дать? Просто. Да или нет?
Джон на мгновение посмотрел на нее, его лицо смягчилось.
— Да, доктор Росс. Конечно. Простите мою увлеченность, — он повернулся к Брюсу. — Мы можем провести полную чистку. Нейтрализовать все. Вы станете… обычным. Полностью. Но вы должны понимать, на что идете. Это будет необратимо.
Брюс посмотрел на Бетти, потом на сложную установку в центре лаборатории. Он устал. Устал от бегства, от страха, от разрушений, которые оставлял за собой. Быть виновником всего. Спор со Стернсом лишь укрепил его в мысли, что этот путь — единственно верный.
— Я согласен, — твердо сказал он. — Давайте покончим с этим.
Процедура началась. Брюса пристегнули к модифицированной медицинской кровати, способному выдерживать колоссальные нагрузки. Джон, играя роль гения на грани безумия, подключал датчики и капельницы.
— Сейчас будет немного… неприятно, — предупредил он, запуская первый импульс.
Тело Брюса выгнулось дугой. Пульс на мониторе взлетел вверх. Кожа начала приобретать зеленый оттенок, мышцы вздуваться под одеждой. Крепления затрещали, прогибаясь под чудовищно нарастающим весом. С диким, нечеловеческим ревом, полным ярости и боли, Халк вырвался на свободу, оставаясь прикованным к кровати лишь чудом.
Бетти, преодолевая страх, бросилась к нему. Она села ему на широкую зеленую грудь, положив ладони ему на щеки.
— Брюс! Я здесь! Посмотри на меня! Успокойся…
Халк замер, его налитые яростью глаза сфокусировались на ее лице. Рев сменился тяжелым, прерывистым дыханием.
— Сейчас! — крикнул Джон и нажал главную кнопку на панели.
Насос гемодиализатора загудел, и прозрачная жидкость потекла по трубкам, вливаясь в вены монстра.
Минуту спустя начался обратный процесс. Халк снова взревел, но уже слабее. Его огромное тело начало сдуваться, зелень уступала место бледной человеческой коже. Он ослабел, но глаза открылись почти сразу, в них читалось изнеможение, но и облегчение.
Именно в этот момент дверь лаборатории с грохотом распахнулась.
В проеме стоял Эмиль Блонски. Капюшон скрывал его лицо, но в руках он сжимал автоматическую винтовку с ЦМО-патронами, направленную прямо на Брюса.