Я - Скарамучча Я стал... куклой: Глава 44

Ху Фуа столкнулась с той же проблемой, что и я. Видимо, именно поэтому Адепт выбрал для нас это задание, чтобы мы не расслаблялись. Только вот, в отличие от меня, ей пришлось сражаться с двумя Митачурлами и четырьмя обычными хиличурлами. Казалось бы, монстров меньше, чем у меня, но суммарная мощь примерно равна.

Тем не менее Ху Фуа справилась. Но бой не прошёл для неё бесследно: пара глубоких порезов и ушиб плеча. Всё это пришлось обработать специальной лечебной мазью и аккуратно перебинтовать. Благо её мама позаботилась об этом.

Вообще, в моём мире с такими ранами человека бы сразу отправили в больницу, пришлось бы зашивать, колоть обезболивающее и прописывать антибиотики. А тут достаточно мази и немного отдыха. Всё дело в том, что такие мази создаются из магических целебных трав и содержат элементальную энергию. К тому же владельцы Глаза Бога куда выносливее обычных людей, и регенерация у них выше.

Помню, в игре был такой персонаж с Глазом Бога, который получил удар молнии, и всё равно продолжил сражаться в грозу, отделавшись лишь незначительными травмами.

Но это ладно, что касается хиличурл…

Судя по всему, где-то поблизости у них есть основной лагерь. Поскольку столько сильных хиличурлов в одном месте просто так не встретишь. Однако искать его мы не будем — это пустая трата времени и сил. Конечно, там могут быть сокровища, но в остальном хиличурлы всё равно возродятся через пару дней. А если в округе три Митачурла, то в самом лагере, скорее всего, их куда больше. И не исключено, что там обитает вождь хиличурлов — Лавачурл.

Лавачурл — это мутировавший Митачурл, в теле которого накопилось слишком много элементальной энергии. Он больше, сильнее и свирепее обычных. Именно с таким я столкнулся в Инадзуме. Только там он был один, и куда больше, чем его обычно изображают в Путеводителе Искателей Приключений. Возможно, это был древний Лавачурл или какой-то особенный. Они ведь впитывают элементальную энергию всю жизнь, а в Инадзуме её избыток. Электро-энергия просто повсюду.

В целом, на карте гильдии такие места обозначаются, чтобы случайные путники не набрелись на такие места. Но в этих краях ни одной красной отметки. Значит, либо лагерь с Лавачурлом недавно образовался, либо его ещё просто не обнаружили.

Вообще, с монстрами в этих краях не церемонятся. Из-за присутствия Адептов здесь много боевых школ, и их ученики с радостью оттачивают свои навыки на местных чудовищ. Так что Искатели Приключений сюда почти не заглядывают. А зачем? Проблемы и без них есть кому решать. К тому же местность неудобная: горы, утёсы, пересечённые равнины. Куда проще обойти стороной, чем тащиться напролом, и сил меньше потратишь, и времени.

Внизу как раз виднеется небольшая группа из пяти человек, сражающихся с Геовишапом. У них нет Глаза Бога, поскольку я не чувствую и не вижу ни элементальных всполохов, ни следов магии. Но, несмотря на это, они сражаются изо всех сил. Судя по всему, их мечи — это знаменитые Нефритовые Клинки Чэньюй.

За горой Аоцан как раз и располагается Чэньюй. Там проживают Мастера-кузнецы, способные создавать оружие из редкого минерала под названием Кровавый Нефрит Цзе Лу. Это необычный материал, о котором ходит интересная легенда.

Согласно преданию, несколько тысяч лет назад землями Чэньюй правила Богиня Нефрита. Она обожала нефрит, и даже сейчас Гео-частицы в этих краях формируют редкие разновидности нефрита — Нефриты Чистой Воды, излучающие свежесть и ледяной холод. Однако в какой-то момент богиня исчезла. Говорят, её убили. А на месте, где пролилась её кровь, начали появляться странные нефриты бурого цвета. Их назвали Кровавым Нефритом Цзе Лу.

Этих кристаллов было так много, что местные начали использовать их для ковки оружия. Они не ржавели, не требовал заточки и отличались невероятной прочностью. Настолько, что некоторые мечи сохранились до наших дней в почти первозданном состоянии.

Однако запасы не бесконечны. Сегодня Кровавый Нефрит Цзе Лу стал редкостью, а оружие из него роскошью. На мой взгляд, необоснованно дорогой роскошью. Да, красивая история про кровь богини, но даже если она правдива, с тех времён прошло уже несколько тысяч лет. Вряд ли от той крови хоть что-то осталось. Скорее всего, эти кристаллы необычные Нефриты Чистой Воды, возникшие из-за высокой концентрации элементальной энергии. В легендах и мифах кровь нередко содержит большое количество энергии. Вот и нефриты стали такими.

Что касается самих мечей из этого материала, то для меня они особого интереса не представляют. Дорого, да и при ковке из камня вытесняется большая часть энергии, и на выходе хорошо, если сохранится хотя бы пять процентов от изначального запаса. Это общеизвестно. Любой опытный кузнец скажет то же самое. Тем более Скарамучча тоже знал это, поскольку умел ковать, и у меня в голове всплыли его знания на эту тематику. Поэтому я уверен, что вряд ли даже носитель Глаза Бога сумеет сохранить всю элементальную энергию в материале при обработке.

Тогда бы Глаза Бога людям, по сути, не нужны были для магии. Любой бы мог владеть мечом или жезлом с элементальной энергией, и использовать магию. Поэтому-то я и удивился топору Митачурла. Ведь они как-то смогли сохранить энергию, а в такое тяжело поверить. Это то же самое, как в моём мире если бы дикари, живя где-нибудь в лесах Амазонки, могли создать автомат.

Конечно, должны быть мастера, которые способны сохранить элементальную энергию в материалах, но они должны очень хорошо разбираться в магии. Возможно, даже владеть Алхимией.

А вот сам Кровавый Нефрит Цзе Лу другое дело. Его можно использовать в Алхимии и магии. Поэтому мне бы хотелось заполучить парочку таких камней. Хоть я пока в магии, дуб дубом, но уверен, что в будущем такие материалы мне пригодятся. Тем более, скорее всего, к началу канона они окончательно исчезнут.

Уже сейчас стали появляться подделки. Вместо настоящих используют Нефрит Чистой Воды. Такие мечи не такие прочные, а чтобы скрыть холодящий эффект и придать бурый оттенок, кузнецы добавляют что-то ещё.

Вообще, я смотрю на ребят и думаю: а ведь через пару сотен лет их школы, их традиции могут просто исчезнуть с лица мира. Раствориться в истории, как капля в реке времени. Множество видов растений и материалов тоже исчезнут, превратятся в пыль и песок. Даже пейзажи со временем меняются. Как же это пугает… и одновременно завораживает.

Я вздохнул, покачав головой, и снова посмотрел вниз.

Их бой напоминал схватку медведя с волками. Один из них отвлекал Геовишапа, в то время как остальные по очереди наносили быстрые, точные выпады. Их удары слабые по отдельности, но сотня, другая, и даже такой монстр может рухнуть.

— Я закончила, — раздался голос Ху Фуа у меня за спиной.

Я обернулся.

Её одежда после сражения пришла в полную негодность. Вся изодрана, перепачкана кровью и грязью. Лоскуты ткани уже почти не скрывали её нижнее бельё.

К слову, под «нижним бельём» в этом мире подразумевается не совсем то, что в моём. Это тонкая прослойка между кожей и основной одеждой. Сверху нечто вроде передника, закрывающий грудь и живот, а снизу вторая юбка, напоминающая банное полотенце, обёрнутое вокруг бёдер. Ну либо короткие штаны, как у Ху Фуа на данный момент. Но даже с таким бельём девушки здесь реагируют точно так же, как в моём мире. И Ху Фуа не была исключением. Она сильно смущалась, пока я обрабатывал её раны, и нервно следила, чтобы я не увидел больше, чем нужно.

Хотя, честно говоря, если бы здесь появилось бельё вроде того, что принято в моём мире… боюсь, местные сочли бы такую одежду вызывающей, если уж не нарядом падшей женщины — это ещё мягко сказано.

— Только в груди тесновато, — пожаловалась подруга, поправляя на себе мою рубашку. — Не могу сделать полный вдох.

Я лишь хмыкнул, глядя на то, как ткань натягивается в районе груди, будто пытаясь повторить ту самую клишированную сцену из аниме, где пуговица не выдерживает натиска и с треском улетает в закат. К счастью, здесь пуговиц не было, вместо них прочные верёвки, усиленные металлическими заклёпками.

— Как закончим с испытанием, придётся сходить в город и купить ткань, — вздохнул я.

Ближайший крупный город, где можно приобрести одежду, был далеко, а в деревнях можно приобрести разве что ткань, да и то грубую, в основном для повседневной носки. Но это лучше, чем мучиться.

На худой конец можно попробовать обратиться к школам и купить у них комплект одежды. Это во всяких романах затирают про честь и так далее. В реальности только услышат звон монет, и дело будет в цене. Ну либо попросить помощи у Адепта. Не заставит же она нас тренироваться голышом.

Затем я перевёл взгляд на девять символов.

— Ладно, приступим.

Перед нами раскинулась каменная площадка с девятью плитами, на каждой из которых были вырезаны символы. Задача простая, активировать их в правильной последовательности. Логично предположить, что если символы размещены вокруг холма, то первым делом стоит попробовать активировать их по часовой стрелке.

Значит, первый символ… вот этот.

Я аккуратно ступил на плиту, вложив немного элементальной энергии. Без неё она вообще не реагировала. Спустя мгновение символ мягко засветился оранжевым светом, признак того, что плита активировалась. Но это ещё не значило, что всё сделано правильно. Лишь после активации последнего знака станет ясно, верна ли последовательность. Если нет, то меня отбросит ударной волной.

Сделав глубокий вдох, я вложил энергию в последний символ и слегка напрягся, готовясь быть откинутым.

На мгновение всё вокруг замерло. Но затем плиты начали мигать, одна за другой, и с негромким гулом погрузились под землю, чтобы через несколько секунд открыть нам проход.

Изнутри веяло прохладой и сыростью. Узкий спуск вёл вниз по каменным ступеням, местами покрытым мхом. Глубина, по ощущению, не меньше десяти метров. На стенах висели уже сгнившие от времени факела. Но у меня остались те странные светящиеся растения из руин Бога Песка, которые даже спустя столько времени не утратили свои свойства. За ними даже ухаживать не нужно, поскольку они питаются элементальной энергией, которая повсюду в Тейвате.

К слову, её название довольно забавное, а именно «Трава-светяшка». Ещё она довольно вкусная. Её используют как приправу. Такой сладковатый, дынный привкус с какой-то остринкой.

— Осторожно, скользко, — предупредил я, начиная спускаться первым.

Ху Фуа аккуратно шла следом, стараясь наступать туда же, куда и я. Мы преодолели всего несколько метров, когда снизу донёсся глухой, глубокий гул, словно кто-то медленно дышал в темноте. Обычное явление для пещер и тоннелей, это сквозняки создают такие звуки. Но в первый раз, когда я это услышал, сердце ушло в пятки. Казалось, где-то впереди спит дракон, и мы случайно забрели к его логову.

Наконец ступени закончились, и мы вышли в просторный зал. В центре, на островке из гладкого камня, росло огромное дерево. Его кора покрыта мхом, массивные корни, переплетены с камнем, а из листвы сыпался мягкий свет. На удивление, дерево было живым. А сам зал напоминал место для медитации.

— Будто святилище, — прошептала Ху Фуа, затаив дыхание.

Я молча кивнул.

В этот момент по залу вдруг пробежала волна света, словно кто-то зажёг десятки невидимых фонарей. Затем раздался лёгкий шелест. Над нами что-то пролетело, и на одну из ветвей дерева опустилась белая цапля.

— Знаете ли вы, что это за дерево? — спросила она спокойным голосом.

Мы с Ху Фуа переглянулись.

По её взгляду сразу стало понятно, что она не знает ответ. А я и подавно. Однако Адепт ждала ответа.

— Оно выглядит… древним, — осторожно начал я. — Но, признаться, я не знаю, что это за дерево.

— Это Светолистник, — ответила цапля. — Такие деревья расли высоко в горах, ближе к небу, под прямыми лучами солнца. Их листья впитывали свет тысячи восходов. Свет их жизнь, а темнота для них равна смерти.

Я опустил взгляд на могучий ствол. Его кора отливала золотистыми прожилками, словно под ней пульсировал огонь, заключённый в древесине.

— Как же он оказался здесь, под землёй? — с удивлением спросила Ху Фуа.

— Его перенесли, — произнесла цапля, посмотрев на мою спутницу. — Много веков назад. Возможно, это последний живой Светолистник. После «Долгой Ночи» все остальные погибли.

Долгая Ночь — ещё одно название Катастрофы, которая произошла двадцать лет назад. Тогда солнце не поднималось над горизонтом почти две недели. Мрак затопил мир, а монстры вышли из-под земли.

Но что-то здесь не складывалось. Светолистник находился в полной темноте… и всё ещё был жив.

Цапля кивнула, будто уловила ход моих мыслей:

— Вижу по вашим глазам, вы поняли. Всё верно. Это дерево выжило в темноте, что по своей сути казалось невозможным. Светолистник не только пережил мрак, но и стал сильнее, — она взглянула на дерево с уважением, а после перевела взгляд на нас. — Я хочу, чтобы вы поняли, что нет ничего невозможного. Воля способна преодолеть любые пределы. Это дерево доказательство того, что даже в самых тёмных условиях можно найти путь к жизни. Запомните: поражение приходит лишь тогда, когда вы сами решаете сдаться.

Через некоторое время мы покинули зал. Плиты вернулись на свои места, вновь запечатывая это место.

Белая цапля посмотрела на нас пристальным взглядом.

— С сегодняшнего дня вы — мои ученики. Моё наследие в этом мире. Я буду строга с вами, но передам всё, что мне ведомо. И я рассчитываю, что вы не подведёте, — её голос стал холоднее, и пронизывал, словно ветер с вершины горы. — Запомните, есть три правила, которые вы не имеете права нарушать.

Мы с Ху Фуа переглянулись и напряглись.

— Первое: до завершения обучения вы не имеете права вступать в любовные отношения. Ни с людьми внешнего мира. Ни друг с другом.

— П-почему?.. — робко спросила Ху Фуа, опуская взгляд.

Адепт посмотрела на неё сдержанно… почти печально.

— Сердце, связанное страстью, не способно увидеть истину. Любовь влечёт за собой тревоги, привязанность, ревность, а всё это нарушает равновесие духа. Вы должны полностью сосредоточиться на обучение, а не отвлекаться на семьи и любовные терзания.

— Со внешним миром всё понятно, — осторожно сказал я, скрестив руки на груди. — Это действительно может мешать… Но почему между нами? Мы ведь всё равно будем рядом каждый день. Разве чувства между учениками — это обязательно плохо?

Адепт резко метнула в мою сторону взгляд, острый, как наконечник копья. В нём не было злобы, а скорее я задел тему, которую она пыталась избежать.

— Время, потраченное на любовные игры, можно вложить во что-то, что действительно имеет ценность. Вы пришли обучаться у меня, у Адепта! Я буду вкладывать в вас своё время, силы и знания, которые не каждый достоин получить. И я требую уважения к этому труду, — голос её стал ещё холоднее. — Я не собираюсь снова тратить годы, чтобы потом ученица ушла, забеременев, а ученик бродил, сочиняя стихи вместо того, чтобы тренироваться.

А… вот оно что.

Обучение, оборванное на полпути из-за чувств. Видимо, в прошлом она уже сталкивалась с этим. Наверное, тогда отдала этим людям себя, свои знания, свою веру в них, а в ответ увидела их легкомыслие, затем и спины.

Вкладывать силы в кого-то, кто в итоге отвернётся — это, наверное, больно.

Адепт тяжело вздохнула.

— Я не запрещаю любить, — сказала она после паузы, — просто прошу воздержаться… хотя бы до того, пока я сама не разрешу.

В голове тут же вспыхнула сцена, где я тяну Адепта за перья и с самым невинным видом спрашиваю: «А уже можно любить?». Я едва удержался от смешка. Уголки губ предательски дёрнулись, но я всё же взял себя в руки

Забавно. Но думаю, это правило возникло спонтанно. Скорее всего, она недавно столкнулась с этим, и всё ещё на эмоциях. Не хочет повторить предыдущую ошибку, вот и выдвинула такое условие.

Ну, либо её просто довели. Превратили её обитель знаний и тишины в романтический театр с элементами дешёвой драмы. А может, и вовсе в нечто, больше напоминающее бордель под видом «духовной практики». Не удивлюсь, если второе. Учитывая, какая у неё реакция. Тем более китайцы недалеко ушли от японцев, которые славятся своими извращениями.

— Второе правило: вы не имеете право покидать мои земли без разрешения.

На это мы с Ху Фуа спокойно кивнули.

— И третье, вы не имеете права скрывать от меня свои силы. Всё, что ощущаете, каждая способность, каждая вспышка понимания, каждый шаг должен быть мной замечен и осмыслен. Не скрывайте ничего. Ни из страха, ни из гордости, ни из желания удивить позже. Тайны между учеником и учителем — корень падения.