Что чудо, что чудовище глава 22 Вира или кара
— Командир, кого и как нужно принести в жертву, чтобы можно было вырастить мне живую руку? — спросил Баки поутру, выгуливая Локи чуть ли не на поводке. — Протез задолбал болеть, а обезбол меня не берёт.
Локи кинул на него косой взгляд, оторвавшись от очередной книги, и буркнул:
— Матушка бы смогла. Но ты не ас.
— Не ас, — согласился Брок. — В любом случае, в этот клоповник я бы тебя не отпустил. Да и нужды нет, теперь я и сам справлюсь. А жертва…
Он задумался, неторопливо отпивая кофе. Утро, солнце встало, Таузиг вскапывает клумбу под сезонные цветы. Жертва. Жертва… Нужна или нет? Нужна. Должен быть баланс.
— Жертва. — Брок допил кофе и повернулся к Барнсу, уставившемуся на него со всем вниманием.
— Я готов, — ответил тот со всей серьёзностью. — Без ничего ничего не бывает, командир.
— Именно, — одобрительно кивнул Брок. — Хочешь руку? Тогда с тебя двенадцать плюс один членов «Левиафана». Высокопоставленных.
— Живыми или нет? — уточнил Баки.
— Дохлыми. Прояви фантазию.
— С удовольствием, — улыбнулся тот. — У меня достаточно извращённая фантазия. Я знаю всех поимённо. И где они — тоже. Публичные смерти или?..
— Пополам. Шесть публично, шесть тайно. Одного удавишь левой рукой.
— Моя мечта… — восхищенно выдохнул Баки. — Обязательно.
— Вот и прекрасно, — кивнул Брок. — У тебя есть месяц. Отпуск сейчас подпишу.
Баки развернул уставившегося на Брока Локи и подтолкнул.
— Давай-давай. Прогулка ещё не окончена!
Локи проскользнул в кабинет Брока через час.
— Почему вы не хотите обратиться к моей матушке?
— Потому, Локи, — Брок оторвался от экрана ноутбука, — что твоя мать ему не поможет. И не потому, что Барнс не является асом. А потому, что на ней прорва обетов, и идти против своего мужа она не может. Никаким образом. А Один слишком любит наживаться и совсем потерял связь с реальностью.
Локи задумался и кивнул.
— А если его как жертву? — спросил он. — Хотя Барнсу бы не помогло.
— Одина? — усмехнулся Брок. — Голову ему оторвут и без помощи Барнса. Вот увидишь.
Локи вздохнул, машинально потерев запястье.
— Судьбу Одина решать не нам, — поставил точку в обсуждении Брок. — Сейчас я хочу услышать твой ответ. Я предлагаю тебе стать моим учеником. Договор о наставничестве.
Локи распахнул глаза.
— Я стану вашим учеником?
Он в полной мере осознавал и что означает подобное предложение, и какие обязанности — но и права! — оно накладывает. Сет был старше даже не Одина — старше деда Одина. Знал куда больше. Больше умел. И обладал тем, что в Мидгарде называли стратегическим мышлением — дар, которого Один был лишён.
Знания. Много знаний. Очень много знаний. Ещё больше умений.
Локи облизал тонкие губы.
— Условия?
— Пока ты будешь моим учеником, я… — начал Брок, и Локи подался вперёд, впитывая каждое слово.
Сет был щедрым. Локи буквально становился членом его семьи на неопределённый срок, обязывался соблюдать законы, подчиняться, учиться, выполнять требования — ничего порочащего, унизительного, непоправимо калечащего.
Сет собирался сделать из него правителя. Способного править кем угодно и когда угодно.
И Локи даже не будет рабом во время учёбы… Царские условия. Нет. Не царские. Божественные.
— Я согласен, — выпрямился он.
— Локи, сын Одина, — начал Брок, встав. Напротив замер Локи, аж вибрирующий от напряжения. — Я, Сет, беру тебя в личные ученики, от сего момента и до тех пор, пока не решу, что обучил тебя всему, что положено.
— Я, Локи, сын Одина, согласен стать учеником Сета от сего момента и до тех пор, пока не будет решено, что моя учёба закончена.
Звякнуло, и с тонкого запястья слетел и растаял в воздухе браслет кандалов. Локи втянул воздух сквозь зубы, выпрямился… и промолчал. А потом резко обернулся, всей шкурой чуя открытие Радужного моста. И где? На любимой клумбе Сета, где Джилл и Таузиг ухитрились вырастить какую-то невероятную редкость и красоту!
Кто бы ни явился, ему точно не поздоровится.
Сет вылетел из кабинета с невероятной скоростью. Он очутился у клумбы как раз к моменту, как погасло радужное сияние Моста. На клумбе, превратившейся в спёкшееся пятно, перебирал восемью мощными ногами огромный конь. Бело-серый, в яблоках, с седой гривой. Широкие копыта прицельно раздавили последнее растение, и Сет еле слышно зарычал.
Выскочивший за ним Локи ахнул в полный голос, видя, как над головой Сета возносится сияющий на солнце Гунгнир. Конь поднялся на дыбы и заржал.
В следующий миг передние ноги Слейпнира обвили три хвоста золотого бича, Сет дёрнул… Конь с болезненным ржанием провалился вперёд, тяжело упав на колени. Копье просвистело мимо плеча уклонившегося Сета, глубоко вонзаясь в землю. Сет метнулся вперёд, схватил Одина за ногу и буквально выдернул того из седла. Один грузно упал на колено, но довольно ловко перекатился и встал, опираясь на копьё.
Удар бича пришёлся по морде злобно оскалившегося Слейпнира, попытавшегося затоптать врага, и выбил бедняге глаз. Конь истерически заржал, и Локи едва успел повиснуть на поводе, не позволяя ему заметаться. Магический или обычный, он был конь со всеми особенностями лошадей.
Один, перехватив копьё поудобнее, ринулся в бой. Сет ловко ушёл от атаки, цепи бича зазвенели, свистнули в воздухе, ударив точно в левое колено аса. Гунгнир засиял, Один, скрипнув зубами и коротко выругавшись, попытался ударить магией.
Бойцы, высыпавшие из домов, попадали на землю, закрывая головы руками, как при бомбёжке. Землю перепахало, Сет вспыхнул золотом, песчаный смерч закрутил аса, сжимая его в своих объятиях. Песок распался, Один вышагнул, скаля зубы: его словно наждаком ободрало до крови. Но было поздно: бич захлестнул шею аса, а копьё выдернули из его рук. Один упал на колени, а в следующий миг озверевший Сет уже пинал его, не жалея. Так, что доспехи гнулись.
Барнс и Роллинз, выскочившие на грохот, посмотрели на Сета, переглянулись и присоединились — оба готовились ехать на тренировку на полосе препятствий и обуты были соответственно. Локи всем своим не сказать чтобы великанским весом сдерживал коня. К нему бросился Роджерс, чтобы помочь.
Остальные ошалело смотрели на творящееся безобразие: схватка длилась считанные минуты, скорость у бойцов была запредельная. Единственное, что радовало — соседи не сбежались на шум. Брок давно этим озаботился и поставил нечто вроде «Полога тишины», как сказал Локи, заинтересовавшийся пофигизмом живущих неподалёку людей.
Слейпнир заржал, попытался встать на дыбы — и тут же получил по морде от Роджерса, с такой силой схватившего его за гриву, что конь упал на колени. Суперсолдат не рассусоливал и явно жалостью не страдал: копыта у коня были диаметром с суповую тарелку, а клыки в пасти не уступали тигриным.
Наконец Барнс и Роллинз отступили, а Сет с легкостью поднял царя асов за бороду, поставив на ноги. Копьё валялось на земле, злобно гудя.
— Ты посмел нарушить договор, Один, — прорычал Сет в окровавленное лицо аса. — Ты выкинул сюда своё отродье. Тора. Ты припёрся оружный, даже не соизволив выплатить виру. Решил, что заберёшь сына силой. Твоя восьминогая скотина растоптала мою любимую клумбу. За это ты заплатишь отдельно. Проваливай, лгун, трус и неудачник. Садись на своего колченогого скакуна и вали. Виру увеличиваю втрое. А чтобы ты не думал, что я шучу… Не успеешь до заката, пришлю тебе голову твоего наследника.
— Нет! — взревел Один, вырываясь, вот только цепи обвили его как живые, превращая в кокон, из которого торчала лишь голова в шлеме, украшенном рогами и крылышками.
Сет закинул кокон на спину присмиревшего коня и хлестнул того бичом. Локи и Роджерс едва успели отскочить в разные стороны. На Слейпнира обрушилось радужное сияние Биврёста, унося прочь.
Сет подобрал копьё, повертел, разглядывая… И направился в дом. Бойцы только лупали глазами, переваривая увиденное.
— Джон? — Сет остановился, посмотрев на Таузига. Тот вытянулся.
— Командир?
— Клумбу надо восстановить.
— Конечно, командир, — пробасил Джон, с болью уставившись на растоптанные растения.
Какие там были лилии… Голубые, а тычинки — ну чистое золото! И ведь уже цвели, а значит, даже луковицы не спасти. Вся надежда на Джилл и её «зелёную руку».
Локи осмотрел перепаханный газон, покачал головой и пошёл за Сетом. Он теперь ученик, а значит, его место рядом с учителем. К своим обязанностям Локи отнёсся со всей серьёзностью, уцепившись за предоставленный ему судьбой шанс всеми конечностями и зубами.
— Ну каков мерзавец!
Брок, принявший душ и переодевшийся в чистое, налил себе в бокал пива и свалился на диван. Гунгнир он успел законопатить в хранилище, рядом с посохом. Пусть там стоит и глаза не мозолит. А Один пусть попытается пояснить, куда исчез символ его власти.
Локи сел слева от учителя. Роллинз и Барнс заняли свои обычные места. Роджерс с любопытством пялился по сторонам.
— Куда виру складывать будем? — бодро поинтересовался он.
Брок хмыкнул.
— В хранилище, куда ж ещё. Я его как раз до ума довёл. Места хватит.
— Командир, — подался вперёд Барнс, блестя глазами. — Ты действительно оторвёшь Тору голову?
— Разумеется, — пожал плечами Брок, наливая себе ещё пива. Запахло шоколадом.
Барнс просительно сложил руки перед грудью.
— А можно ты ему голову оторвёшь после «кровавого орла»?
*~*~*
Когда в покои ввалился окровавленный супруг, Фригга лишь распахнула глаза. И бросилась осматривать раны. Молча. Задавать вопросы она боялась: и так видно, что всё пошло не по плану. Когда Один хмуро направился в сокровищницу, только убедилась в своих предположениях. И что теперь будет?