Я - Скарамучча? Я стал... куклой?: Глава 35

В конце туннеля нас ждало нечто совершенно неожиданное — самая настоящая лаборатория. Огромное помещение, высеченное в недрах скалы. Повсюду стояли фантастические механизмы: сложные конструкции из стеклянных трубок, медных спиралей и кристаллов, которые слабо мерцали в такт какому-то невидимому пульсу. Некоторые из устройств издавали тихие, размеренные звуки, словно тихий гул трансформатора.

На стеллажах вдоль стен стояли банки с реагентами, ампулы с жидкостью разных цветов и плотные стопки свитков и книг, обложки которых уже пожелтели от старости. В одном углу возвышался круглый алтарь, окружённый символами неизвестного письма. На нём возлагался странный фиолетовый кристалл. Он небольшой, всего лишь как бейсбольный мяч, но излучал такой свет, словно миниатюрное солнце.

Но самым тревожным были клетки.

Вдоль дальней стены стояли массивные стеклянные капсулы, внутри которых покоились существа. Некоторые из них были похожи на мутировавших слаймов, с вытянутыми формами и странными наростами. Другие, вообще не поддавались описанию: словно сплав людей и чудовищ, чьи тела были либо в состоянии анабиоза, либо давно мертвы. Пузырьки воздуха поднимались кверху, как в аквариуме, а на поверхностях капсул тускло горели магические печати.

— Что… это? — тихо прошептала Ху Фуа, прикрывая рот ладонью.

— Похоже на алхимическую лабораторию. Но это… на грани безумия, — ответил я, медленно подходя к одному из столов.

На нём лежала схема устройства, по виду напоминающее ядро некоего механизма. Только вот настораживало другое: во-первых, все обозначения были написаны на незнакомом, изломанном языке, больше похожем на смесь древней рунической системы и технической маркировки. А во-вторых… среди чертежей были детально прорисованные человеческие сердца. Несколько штук. С подписями, стрелками и странными символами, указывающими на взаимодействие с ядром.

Мой взгляд скользнул к соседнему свитку. На нём была изображена схема автоматона — Страж Руин. Чёткие контуры корпуса, место для ядра, странные узлы, и один символ, повторяющийся несколько раз — тот же, что был рядом с изображением сердца.

Я перевёл взгляд на третий свиток, и тут же нахмурился.

На нём была изображена анатомия человека… но искажённая. В местах, где должны быть органы, находились механические компоненты: шестерёнки, трубки, поршни. Особенно выделялась более детализированная схема сердца, соединённое с кристаллом.

— Кто-то пытался вживить механизмы в людей? — прошептала Ху Фуа, заглянув мне через плечо. В её голосе слышалась смесь отвращения и тревоги.

Я не ответил.

На столе ещё множество свитков, заметок, иллюстраций. Некоторые полностью исписаны непонятными символами без каких-либо схем, другие, более наглядны и прямолинейны. В одной из книг, которую я мельком пролистал, подробно описывался процесс «Поддержания жизненной функции сердца с помощью концентрированного элементального ядра». Язык был понятен мне, и судя обложки, эта книга из Сумеру. У них часто любят на углах изображать маленький росток.

Даже алхимические книги, лежащие чуть в стороне, присутствовали. Несколько на понятном языке. Их страницы пожелтели, но текст и схемы внутри были удивительно хорошо сохранены. Формулы, диаграммы, сравнительные таблицы между «естественной» и «искусственной» тканью. Другие на непонятном. Но их значительно больше. А ещё на каждой обложке присутствовал странный знак в виде восьмиконечной звезды.

Всё это — пугающие, аморальные… но бесценные знания.

Не раздумывая, я протянул руку и, не обращая внимания на Ху Фуа, начал складывать всё это в инвентарь. Свитки, книги, схемы — всё исчезало в пространственном кармане.

Она смотрела молча.

Тяжело скрывать что-то, когда почти живёшь с кем-то. Так или иначе, возникают вопросы. Поэтому в какой-то момент я просто стал демонстрировать свой инвентарь, но не спешил объяснять, а она не спешила спрашивать.

В основном, всё же из-за неудобства. Постоянно прятаться и скрываться — тяжело. Тем более это магический мир, тут боги могут быть затворниками и любителями романов. То есть этот мир полон возможностей. Поэтому я решил довериться ей, раз уж нам предстоит ещё долгий путь. У нас ещё по плану сходить в Мондштадт, к родине её отца. Она давно не видела бабушку и дедушку, поскольку расстояние все-таки немаленькое.

Закончив со свитками, чертежами и книгами, мы продолжили осмотр лаборатории. Вдоль стен тянулись длинные стеллажи, заваленные банками с реагентами и стеклянными сосудами, внутри которых порой шевелилось что-то неопределённое. В одном из них плавала человеческая рука. В другом — нечто, похожее на глаз, прикреплённый к металлическому проводнику.

Честно говоря, жутковатое место.

В углу помещения возвышался массивный металлический саркофаг, покрытый непонятными символами. Из небольших отверстий сочился густой фиолетовый туман, что сразу же привлекло наше внимание.

Но стоило нам приблизиться, как символы вспыхнули, словно ожили. Свет внутри саркофага дрогнул, а затем крышка с тихим шипением начала отъезжать в сторону.

Изнутри раздался сиплый, неровный вдох — металлический, искажённый, жутко знакомый. Он напоминал дыхание Дарта Вейдера из полярного произведения.

Крышка полностью отъехала, обнажая клубящийся фиолетовый туман внутри. Несколько секунд мы не могли разглядеть ничего — лишь плотный туман. А потом в глубине тумана вспыхнули два огня. Они следили за нами.

Затем из тумана появилась роботизированная рука, с лязгом ухватившаяся за бок саркофага. Длинные звериные когти царапнули по металлу, создавая искры.

Туман разошёлся, и внутри прорисовался силуэт — высокий, сутулый, обтянутый кусками ткани, которые при внимательном рассмотрении напоминали человеческую кожу. Словно кто-то хотел создать человекоподобного андроида. Правда смотря на такие когти, что-то сомневаюсь в этом.

В его груди мерцал кристалл — фиолетовый, похожий на Электро, но куда более тёмный, насыщенный. Он пульсировал, излучая гнетущее давление, как будто само пространство вокруг слегка искажалось.

Ху Фуа, не колебалась, выхватила меч, встала в боевую стойку, и приготовилась к сражению. А я… я стоял и размышлял.

Стоит ли сражаться с ним?

Однако выбора не дали, монстр решил сделать ход. Кристалл в его груди вспыхнул ярче, и всё его тело окутала пульсирующая фиолетовая энергия… Энергия Бездны.

Я сразу почувствовал, как воздух вокруг изменился — стал плотнее, тяжелее, будто сама реальность отказывалась находиться рядом с этим существом.

Существа Бездны… они чрезвычайно опасны. Очень.

До сих пор помню, как впервые столкнулся с таким в игре. Погиб мгновенно — даже не успел хоть что-то сделать. А потом долго не мог его одолеть. Не потому, что слабо бил, а потому что они… устроены иначе. Их окружает энергетическая аура, почти непробиваемая, пока ты не разрушишь её полностью, то ничего монстру не будет. И это ещё если без подпитки.

На высоких уровнях приходилось сначала обезвредить источник подпитки, прежде чем сражаться напрямую. Без этого бой был невозможен. Или, вернее, бессмыслен. И всё это в игре, где есть бесконечное количество попыток. Где всегда под рукой хилки, щиты, баффы, временное бессмертие. А в реальность. Один удар — конец. И от этого страшнее.

Однако монстр почему-то не спешил атаковать.

Он стоял, покачиваясь, словно борясь с самим собой. Кристалл в его груди то вспыхивал ярче, то тускнел, как будто его энергия пульсировала в неритмичном, хаотичном ритме.

Можно было, конечно, напасть. Воспользоваться моментом. Но страх сковал всё тело. Я не был готов к бою с существом из Бездны. Это всё равно что сейчас пойти в логово Райдэн и бросить ей вызов.

Самоубийство.

Но мои мысли прервал жуткий звук — треск металла.

На теле монстра начали появляться тонкие, искрящиеся трещины, из которых пробивался яркий белый свет. И очень быстро они поползли по всему его телу, превращая его в живую сеть света. Существо издало глухой, механический рёв — смесь хриплого голоса и шороха умирающих шестерёнок. Туман вокруг заколебался, завихрился как воронка.

А затем он взорвался.

Фиолетовый импульс прокатился по лаборатории, отбрасывая нас назад. Мы рухнули на каменный пол, и ударились о старую стойку с пробирками.

Я потерял ориентацию, а в ушах звенело так, будто по ним прошёлся молотом сам Архонт. Глаза отказывались фокусироваться, но я всё же смог кое-как прийти в себя… и увидел пустую лабораторию.

Монстра не было. Ни следом его тела, ни зловещего кристалла, ни фиолетового тумана. Только металлические осколки, рассыпанные у саркофага, и пыль, медленно оседавшая на пол.

— Образец тридцать два оказался неудачным, — вдруг раздался спокойный, холодный мужской голос. За ним последовали ровные, почти бесшумные шаги. — Впрочем, этого следовало ожидать. Нужно ядро мощнее.

Мы с Ху Фуа резко обернулись.

Из тени между колоннами вышел человек.

На вид — лет сорока. Высокий, с прямой спиной, словно выточенный из камня. Чёрные короткие волосы, аккуратно зачёсанные назад. Бледная кожа, будто он давно не видел солнца. Его одежда была странной: сочетание костюма и элементов средневековых доспехов. Но главное его глаза — голубые, холодные, а зрачки… вытянутые, ромбовидные, как у змеи или, хуже того, как у тех, кто связан с Бездной.

От него исходила опасность. Она чувствовалась всеми фибрами души, словно мышь наткнула на кобру.

Этот мужчина невероятно силён. А учитывая все эти записи, то, скорее всего, обладает не только силой, но и различными артефактами.

— Кто ты такой? — резко спросила Ху Фуа, не опуская меч.

Он посмотрел на неё с лёгкой усмешкой, в которой не было ни капли тепла.

— Я? Всего лишь исследователь. Тот, кто задаёт вопросы, когда остальные предпочитают молиться.

Его взгляд скользнул на меня, и я ощутил, как по спине пробежал холод.

— А вот ты… — он чуть наклонил голову. — Ты не должен был оказаться здесь. Очень жаль. Теперь мне придётся внести коррективы в расчёты.

Он щёлкнул пальцами.

И где-то в глубине лаборатории что-то ожило.

Сначала донёсся глухой скрежет, будто ржавые шестерёнки проворачивались впервые за сотни лет. Затем раздались тяжёлые, размеренные, словно шаги гиганта, звуки. Каменный пол под нашими ногами дрожал, склянки дребезжали.

Из тени, медленно, как в кошмаре, вышли два Стража Руин.

— Удиви меня, — произнёс незнакомец, чуть склонив голову. — Продемонстрируй, что ты смог достичь за эти полгода. Не посрами наши труды.

Стражи двинулись вперёд.