Святой грех. Глава 15
Остановившись, Шелдис внимательно осмотрел линии ритуального рисунка, выполненные из состава, содержащего в себе кровь одиннадцати вампиров, такого же количества живых пленников — людей, прах мертвых и самый обычный мел. Всё было почти готово. Ещё немного, и у патриарха могла появиться возможность сделать ещё один шаг в своём развитии. Очередной маг, некромант, что возомнил себя выше законов мироздания, станет жертвой, а он, Шелдис, приблизится к своей мечте. А, ведь, осталось так мало…
— Возможно, его хватит, — оскалился патриарх, вспомнив силу Пульвиса.
Некогда Шелдис являлся магом крови и целителем. Однако, ему не повезло.
Охотники культа Ярхе нашли его семью. Они использовали свои артефакты, чтобы заблокировать способности оккультиста, а затем до смерти запытали жену и дочь.
Смерть самого Шелдиса Фальге тоже не было быстрой и безболезненной. Его несколько часов опускали в чан с ледяной водой, ждали, пока мужчина начнет задыхаться и доставали. А потом… Заживо замуровали в стене, не забыв подрезать сухожилия на руках и ногах. А чтобы не тратить драгоценные артефакты, напоили освященной на алтаре Ярхе водой, которая на оккультистов действует подобно кислоте.
Однако, охотники ошиблись.
Шелдис был хорошим целителем и магом крови. Но не только это сыграло свою роль. Мужчина когда-то имел тесные отношения с некромантом и его учеником.
Именно это знакомство и многочисленные вечерние беседы с кружкой эля, дали ему крайне полезные знания. В те годы маги ещё не сторонились друг друга, осознавая угрозу культа. Потому порой оккультисты обменивались своими разработками, желая усилиться и получить дополнительный шанс выжить в столкновении с опасным врагом.
Фальге и его друг, Вайскез, не были исключением. Некромант и целитель.
Казалось бы, что у них общего? Однако, Жизнь и Смерть — две стороны медали одного и того же явления. Они всегда рядом. Идут рука об руку. И телах живых существует баланс этих Сил и процессов. Клетки постоянно отмирают и формируются, пусть и путем деления. Этот процесс приводит к выделению сразу двух типов энергии — некротических и жизненных. Данный факт и стал причиной совместных исследований, породивших многолетнюю дружбу целителя и некроманта ещё на Геврии. Увы, там же они оба и нашли свой финал, оказавшись в застенках охотников культа Ярхе.
Однако, полученные знания позволили Шелдису совершить невозможное.
Умирающий целитель вспомнил мистерии, с помощью которых некроманты создавали вампиров. Он не мог полностью повторить их, ибо не было у целителя ни нужных алхимических составов, ни возможности провести ритуалы. Однако, процессы трансформации в телах порождений некромантии оккультист хорошо помнил. К тому же, ему ещё была подвластна собственная кровь, хоть и в ослабленной из-за артефактов и освященной воды, форме.
Едва заставляя себя дышать. Захлебываясь от боли. Кипя от гнева. Он смог. Заставил свое тело и собственные духовные составляющие начать меняться. Причем, не в том алгоритме, что присущ диким вампирам или творениям некромантов. Нет.
Шелдис добился запуска процессов, что происходят с приобщенными следующих поколений.
Спустя время маг осознал себя замурованным в каменной стене. Жажда и раздирающий нутро холод сводили с ума, а тело, обожженное святой водой не делало слушаться. Однако, Фальге смог заставить себя двигаться и к собственному удивлению понял — несмотря на ощущение слабости, сил в нем прибавилось. Они выходили далеко за пределы того, что доступно живым существам.
Выломав камни, что удерживали, немертвый вырвался на свободу и узрел послушников, что сновали по серьёзно изменившейся крепости. Да и одеяния ублюдков серьёзно отличались от того, к чему привык Шелдис. В тот момент едва осознавший себя вампир не рассуждал. Он позволил жажде взять верх и бросился на врагов, что отняли у него не только жизнь, но и самое важное и ценное — семью.
Как потом выяснилось, с момент гибели Фальге до его пробуждения, прошло почти полтора столетия. Именно по этой причине он в первые часы больше походил на иссохшую мумию, а мир воспринимал исключительно в энергетическом спектре. Когда же разум прояснился, Шелдис принялся анализировать всё увиденное и взялся за обыск, а затем и бегство, благо, ему повезло и была ночь, небо оказалось затянуто густыми грозовыми облаками, а сильнейший ливень смыл следы нежити.
Освоившись со своим новым состоянием, Шелдис принялся проверять собственные возможности и, к собственному удивлению, осознал — магия крови оказалась доступна ему в ещё большем объеме, чем прежде. К тому же, к ней добавились те направления, которые мужчина прежде не изучал. Тени и Зеркала… Особая сила голоса…
Чем дальше, тем больше бывший целитель начинал понимать и принимать плюсы своей новой форму существования. Однако, кое-что грызло его изнутри. Немертвый желал получить свою семью. Он понимал, что прошли годы и совершенно не понятно какова судьба душ его жены и дочери. Вампир надеялся. Верил. Мечтал. Он очень хотел, чтобы они ускользнули из лап Ярхе, не став его пищей, как происходит жертвами охотников и верующими, прошедшими обряды посвящения.
Увы, но знаний, позволяющих выяснить это, у него не было. Друг, к которому хотел обратиться Фальге, как оказалось, погиб в те же годы, что и сам Шелдис. Как и ученики некроманта. А демонологи не желали даже разговаривать со странным, подозрительно сильным, вампиром, отличающимся от своих собратьев внешне и духовно.
Потому немертвых придумал план. Ему требовалось не просто стать сильнее, но и обрести дар некромантии. Увы, но маги Смерти не желали добровольно становиться жертвами и ложиться в центр ритуального рисунка.
Вампиру пришлось годами отлавливать учеников, что уже познали могущество Вечной, но ещё не стали опасны для Шелдиса. Именно они становились жертвами, постепенно формирующими у него полноценный дар некромантии, а не его ущербное подобие, присущее вампирам.
Медленно, шаг за шагом, соблюдая осторожность, бывший целитель шел к своей мечте. С годами она несколько изменилась. Лица дочери и жены стерлись.
Тоска по ним превратилась в отголосок былой боли, оставив после себя тянущую пустоту и жажду тепла, утерянного вместе с жизнью. Вместо идеи о возвращении супруги и ребенка, Шелдис начал жаждать силы могущества, возвращения возможности ощущать тепло, есть нормальную еду…
У некромантов были ритуалы создания псевдожизни. Они не оживляли мертвых, но давали им подобие ощущений, присущих живым существам. Увы, столь нужные Фальге мистерии мало кому известны. Лишь немногие мастера магии Смерти владели ими. И чаще всего, подобные личные становились личами, делая осознанный шаг за грань между Жизнью и Смертью, дабы посмотреть в лицо Вечности и попрать пыль времен.
Всё это подтолкнуло Шелдиса на сделку с ГБР, агенты которого сообщили древнему вампиру о молодом некроманте, чей недавно упокоенный учитель являлся личем. Именно эта деталь стала решающей в момент принятия решения. Сила, молодость и вожделенные знания. Они стали тем, что перетянуло чашу весов, отодвинув осторожность на второй план.
В ту ночь, когда в Гнездо явились представители Бюро, Фальге дал своё согласие на участие в их операции, но поставил несколько условий. Одним из них была жизнь некроманта Сола Пульвиса. Что удивительно, но представители ГБР согласились, хоть и с нюансами. Им требовалось провести некую операцию, в рамках которой организация планировала замарать в крови культ Ярхе, не просто вывернув наружу не самые лучшие качества их адептов, но и обвинив в убийстве агентов и частного детектива.
Для Шелдиса это было идеальным стечением обстоятельств. Настолько, что он более ничего уже не пытался выторговать у смертных, имевших наглость явиться в его владения.
Теперь же, ситуация подходила к своему завершающему этапу. Правда, с нюансами.
За века своего посмертного существования, Фальге смог видоизменить некогда разработанные мистерии. Для этого ему требовалось получить вампира, служащего некроманту. Именно через связь между ними Шелдис намеревался вырвать силы у живого мага Смерти, а затем проникнуть в его разум и выпотрошить память.
В таком случае уже не требовалось ловить опасного врага и проводить сложные ритуалы с ним напрямую. Ради этой цели Фальге даже смог разработать схему подавления канала связи, образующегося мистерией, превращающей умирающих смертных в высшую нежить — вампиров.
— Что ж… Приведите сюда Аманду, — произнёс Шелдис, удостоверившись в правильности ритуального рисунка.
* * *
Аманда осознала, что её куда-то несут лишь когда вампиры-тюремщики вытащили девушку из камеры. Тело почти не слушалось Дуэйн. Боль полностью сковала её, не давая пошевелиться. Разум пребывал в странном состоянии апатии.
Никаких желаний, чувств и эмоций. Лишь осознание происходящего и принятие всего этого кошмара как данности.
Ещё хуже было то, что из-за жажды, мучавшей её, тело изменилось. Кожа потемнела. Проступили почти черные вены, а короткие ухоженные ногти превратились в хищные буро-коричневые с зеленым отливом когти. Пальцы тоже удлинились, потеряв схожесть с человеческими. Зубы во рту тоже трансформировались. Теперь её улыбка могла напугать кого угодно, включая хищных зверей.
«Почему…
Почему я не сопротивляюсь?»
Эта мысль не давала девушке покоя.
Аманда осознавала, что будучи вампиром, как бы не мучала её жажда, она всё ещё сильно физически. Да, до матерых, существующих в своем посмертии века, диких вампиров ей далеко, но уж с молодняком Дуэйн в состоянии справиться. Да даже просто попытаться бежать или заставить дорого заплатить за свой финал она в состоянии.
Однако, даже мысли о бегстве или применении тех знаний, что дал ей Сол, тонули в странном тумане, сковавшем разум и волю. Казалось, будто бы нечто не дает ей принять решение, заставляя бездумно выполнять чужие приказы.
Стоило тюремщикам притащить Аману к громадный зал с высокими сводчатыми потолками, как туман в голове девушки стал плотнее. Теперь ей приходилось прикладывать ещё большие усилия, чтобы, хотя бы, не забыть, что вокруг лишь враги и нужно искать выход. Пусть даже в окончательной смерти, ибо становиться слугой у нового хозяина, едва вкусив свободы, она не желала.
Несмотря на то, что странный туман мешал думать и сопротивляться физически, девушке удавалось постепенно выдавливать его из себя. Медленно, едва заметно, по капле. Однако, даже так, процесс шел. Ей теперь удавалось хоть как-то думать, а не просто быть безвольной куклой, лишенной даже собственных мыслей.
Между тем, тюремщики развернулись, бросили девушку на каменные плиты пола, затем перевернули её и, взяв за ноги и плечи, аккуратно уложили в центре источающего странную смесь энергий рисунка. Теперь Аманда могла видеть лишь свод потолка.
— Пульвис неплохо тебя подготовил, — раздался задумчивый голос Шелдиса, — Впрочем, ни ему, ни тебе это не поможет. Юнцы… Глупые, наивные… Вами так легко управлять… Даже простые смертные просчитали вас и смогли заставить сделать именно то, что им было нужно.
Через мгновение, лицо патриарха заслонило собой потолок, а его пылающие потусторонней силой глаза уставились на вампиршу. Сама Аманда, осознав сказанное Шелдисом, едва не задохнулась от злости. Однако, воля древнего существа, проникшая в неё, не давала пошевелиться, а эмоции быстро угасли. Впрочем, кое-какой толк от этой вспышки гнева таки был. Туман в голове Дуэйн стал ещё слабее.
— Неплохо, но мало, — фыркнул Шелдис, с нескрываемым интересом глядя на девушку, — В любом случае, тебе не повезло… Приступим…
Через мгновение Аманда поняла, что патриарх двигался по кругу, зажигая свечи. Одну за другой. Неторопливо. При этом, древний вампир нараспев произносил слова на совершенно незнакомом ей языке.
— Faalego liifaro am ligaaro et raamee…
Чем дальше, тем явственнее Амандой ощущалась её связь с Пульвисом. Как оказалось, Шелдис не уничтожил её, а заглушил, а теперь намеревался каким-то образом использовать. Дуэйн, осознав это, быстро поняла — ритуал не предусматривает её выживания. Едва ли патриарх станет заботиться о пленнице, что отработала отведенную ей роль и более не нужна.
— Remfarge toojio hor gaafe…
Теперь Аманда почувствовала образование ещё одного канала. Уже между ней и Шелдисом. Вампир, как предположила девушка, намеревался каким-то образом использовать её в качестве проводника, дабы добраться до Сола. На самого некроманта ей было плевать. Дуэйн искренне ненавидела его. Однако, здесь и сейчас девушка понимала — ей нужно сопротивляться. Не для Сола, не во благо проклятого некроманта, а ряди себя и собственного выживания.
— Gojo ner gaateroo…
В этот момент Аманда ощутила боль, затопившую её тело и разум. Патриарх таки выполнил задуманное и смог подключиться к ней. Однако, он не учел одного. Дуэйн была безумна. Её разум начал разрушение в момент осознания страшного диагноза.
Затем были недели боли, от которой она не могла избавиться даже после уколов сильно действующих препаратов. А когда наступило долгожданное забвение, покой у неё отобрали некроманты, превратившие в чудовище. Каждая секунда её существования продолжала разрушать разум Дуэйн. Неторопливо. Подобно тому, как вода стачивает камни. Впрочем, личности Аманды было очень далеко до горных громад, что миллионами лет ведут противостояние с ливнями и ветрами. Вчерашнее школьница, юная девица, что злым роком была превращена в высшую нежить, быстро потеряла связь с реальностью и способность мыслить логически. Всё, что у неё осталось — жажда свободы да ненависть к Солу Пульвису. Именно они сейчас дали девушке силы сопротивляться.
Осознав как действует Шелдис, Аманда принялась противостоять ему. Она выдавливала не только туман чужой воли из своего разума, но и силу, пронзившую её тело с помощью ритуала. К удивлению вампирши, она получила помощь. Причем, от того, кого ненавидела всем своим мертвым сердцем.
Воспользовавшись восстановившимся каналом связи, Пульвис каким-то образом вышиб из психики Аманды волю патриарха, а затем… занял его место. Некромант умудрился перехватить контроль над телом вампирши и взглянул на мир вокруг её глазами. В этот момент Аманда ощутила его гнев. На неё лично, на патриарха, на нежить в целом.
И жажду убивать.
«Проклятье!
— подумала Аманда, — Он здесь!»
Пульвис ощущался поблизости. Он точно был не один и… уже убивал.
* * *
Те короткие мгновения, что я смог удерживать канал связи, дали мне понимание личности вампира, умудрившегося влезть в ситуацию с Амандой. Шелдис Фальге.
Патриарх самого крупного в Чарингтоне Гнезда этой разновидности высшей нежити.
Древний и опасный ублюдок, коего опасались многие оккультисты, проживающие в городе. Среди нас не так много тех, кто способен участвовать в боях. Основная масса одаренных — слабаки, что предпочли остановиться в своем развитии, применяя обретенные силы и способности для наживы на простецах. Лишь десятая часть оккультистов, если рассуждать более-менее оптимистично, представляет из себя некую силу. Однако, и среди подобных персон найти тех, кто готов сцепиться один на один с древним вампиром, умудрившимся, если верить слухам, устроить ещё в странах Геврии серьёзнейшее кровопускание жрецам, та ещё проблема. Репутация и реальная сила этой нежити, помноженные на многочисленные расправы с неосторожными и глупыми колдунами, ведьмами, ликанами и несколькими жрецами, уже здесь, в Чарингтоне, сделали своё дело.
Однако, Что Селдино, что Алике, что мне и афарну было плевать на репутацию. Нам требовалось «зачистить хвосты», чтобы покинуть страну. Каждому по своим причинам. Впрочем, именно сейчас, ведомые нуждой, мы сотрудничали, вынужденно став командой.
— Это здесь? — поинтересовался Майконе, мрачно глядя на бетонную стену без признаков прохода.
— Да, — кивнул я, подходя ближе к неожиданному препятствию.
Когда мне довелось тут побывать в компании Спинера и Джилс, во время одного из прошлых расследований, вместо бетонной стены здесь находилась массивная металлическая дверь, за которой начинался спуск в подземные катакомбы, скрытые от глаз простецов.
— Слушай, Сол, — вздохнул Дескинос, мрачно покосившись на своих боевиков, обвешанных артефактами и гранатами с корпусами из алхимического сплава вместо обычной стали, — Возможно, вы, колдуны, и можете проходить сквозь стены. Но мы, простые люди… Вот дерьмо!
Осознав, что проход скрыт с помощью иллюзии и поддерживающей её магии крови, я быстро нашел способ устранить преграду. Собственно, искомая металлическая дверь появилась в тот самый момент, когда Афарн уже начал возмущаться.
— Дверь тут есть. Просто, её прятали.
— Колдуны… — покачал головой один из людей Дескиноса, — Неужели нельзя просто поставить охрану и табличку «Посторонним вход запрещен»?
— Это срабатывает не на всех, — пожал я плечами, доставая револьвер.
— А это дерьмо на всех? — усмехнулась Алейда, щелкнув предохранителем своего пистолета-пулемета.
— Когда как. От гостей зависит… Всё! Собрались! Впереди нет друзей.
Только враги. Стрелять даже в тени. На любое движение, — покосился я на своих спутников.
Афарн отказался отпускать меня в Гнездо в компании одного лишь Майконе.
По его мнению, это был запредельный риск. Адепт Ярхе в любой момент мог ударить в спину или бросить меня раненного, что в логове нежити равносильно смерти… или даже хуже. Потому пришлось отправляться к одному из моих схронов, где хранились изготовленные мною артефактные патроны, гранаты, алхимические стимуляторы и защитное снаряжение — бронежилеты с высокими воротниками и наплечниками, покрывающая ткань которых была прошита серебряными нитями и пропитана довольно специфичными составами.
Надо сказать, все эти вещи являлись дорогим удовольствием и мне стоило больших трудов собрать настолько серьёзный арсенал. Увы, но ситуация вынуждала воспользоваться им. Рисковать же собственной жизнью в надежде на то, что с таким трудом накопленные ресурсы пригодятся в другой раз — глупейшая ошибка.
Вампиры — крайне опасный враг.
— Все приняли стимуляторы? — покосился я на Афарна и его людей.
— Да, — кивнул Дескинос, мрачно оглядев своих боевиков, — Все.
После этого отряд, повинуясь командам Афарна, разошелся по коридору.
Люди занимали удобные укрытия, чтобы не оказаться под выстрелами тех, кто, скорее всего, ждет нас за дверью.
— Начинай, — махнул мне рукой Дескинос, когда решил, что все расположились правильно.
— Хорошо, — кивнул я, после чего выжег последнюю энергетическую печать, что служила ещё и аналогом замка, а затем сорвал дверь с петель телекинезом.
Если бы не наша предусмотрительность и мои артефакты, то мы могли понести потери сразу. Стоило вырванной двери рухнуть на пол, как в коридор вылетели гранаты. Их полет ещё продолжался, когда из черного провала прохода раздались автоматные выстрела, а их вспышки выхватили из тьмы массивные фигуры вампиров.
К моему удивлению, обошлось без жертв с нашей стороны. Ударную волну и осколки поглотили щиты, созданные моими артефактами. Затем показал себя Селдино.
Обжигающая восприятие сила Ярхе белоснежным потоком ударила в черный провал. Она буквально испарила некротические энергии и ауру крови, что пропитали это место. У нежити, оказавшейся под ударом младшего охотника, попросту не было шансов. Вампиры, вместе с одеждой, превратились в серые облака пепла, а их оружие мгновенно раскалилось, после чего патроны в магазинах и дисках принялись взрываться от сгорающего в них пороха.
— Сделай с этим что-нибудь! — крикнул подбежавший ко мне Дескинос.
Фыркнув, я ударил уже «Пламенем Мертвых». Серебристый потусторонний огонь не только способен почти мгновенно упокоить подавляющую часть нежити и убить смертных существ, но и промораживает буквально всё за доли секунды. Так получилось и теперь. Грохот разрывающихся патроном оборался.
— Неплохо так пошумели, — покачала головой Марколине, — О нас теперь вся округа знает?
— Заткнулась! — рявкнул на неё Афарн, — Так, парни, подняли жопы!
— Не знают, — покосился я на малолетку, — Я накинул на коридор «Полог Забвения». Ни взрыва гранат, ни стрельбы никто не слышал. Во всяком случае, живые существа.
Говоря это, я наблюдал за тем, как Селдино, вместе с первой тройкой бойцов Дескиноса исчезает в темном провале. Мы договорились, что сейчас главной ударной силой будет младший охотник. Именно особенности его магии, практически жреческой, в нынешней ситуации наиболее уместны. Майконе, что удивительно, даже не пытался спорить.
Мысленно посчитав до десяти, я направился следом, держа наготове оружие.
Где-то внизу вновь проявила себя сила Ярхе. Темнота спуска, нарушаемая мельтешением включенных фонарей наших бойцов, на мгновение сменилась слепящим и обжигающим светом. Я же почувствовал исчезновение сразу нескольких источников некротической энергии. Селдино действовать умело и жестко.
— Значит, ты решил его таким образом «повязать»? — поинтересовался Дескинос, идя следом за мной.
— Это дерьмо скорее меня «повяжет», — покачал я головой, — Работать вместе с охотником культа Ярхе… Если об этом кто-то узнает, то среди колдунов мне лучше не появляться.
— А как же Фьюз? — поинтересовался Афарн.
— Сомневаюсь, что он на каждом углу кричал о визите к нему Селдино, — вздохнул я, — Потому, надо зачищать это Гнездо. Чтобы ни один кровосос не ушел и не слил информацию… Что?
В этот момент канал связи с Амандой полностью восстановился. Вот только хорошей новостью назвать данный факт не получилось бы в принципе. То, что я ощутил через связь с вампиршей, говорило о надвигающихся проблемах.
Решение было принято мгновенно. Используя канал связи, я попытался попросту упокоить Аманду, но… Нечто блокировало этот процесс. Какое-то воздействие на сам канал.
Более того, оно ещё и расширяло связь между мной и Дуэйн.
— Проклятье! — вырвалось у меня, — Надо действовать быстрее!
— Что случилоь? — нахмурился Афарн, заметив мою заминку.
— Похоже, что мою беглую слугу хотят использовать против меня, — пришлось коротко пояснить ситуацию.
— А убить её на расстоянии? Ты говорил, что это возможно.
— Судя по всему, мои враги нашли способ предотвратить это, — вздохнул я, снова настраиваясь на Аманду, — Попробую кое-что сделать. Но мне нужно, чтобы твои парни были рядом и никого ко мне не подпускали… И предупредите Селдино!
* * *
— Повелитель! — ворвавшиеся в ритуальный зал вампиры заставили Шелдиса зашипеть от злости, — На Гнездо напали! Это жрец! И с ним некромант!
Бросив взгляд на пленницу, застывшую в центре ритуального рисунка, Фальге покачал головой и произнёс:
— Всех поднять по тревоге. Всё Гнездо. И «птенцов». Мне нужно время.
Когда я закончу ритуал, ни некромант, ни жрец нам уже не будут опасны.
— Повелитель… — прошептал один из вампиров, глядя за спину Шелдиса.
Резко развернувшись, патриарх едва успел увернуться от удара покрытой серебристым огнём руки. Аманда попросту сгорала под действием «Пламени Мёртвых».
Её плоть быстро истлевала, превращаясь в промороженный пепел. Однако, вампирша, двигаясь неестественно быстро даже для высшей нежити, упорно пыталась достать Шелдиса. В глаза девицы плескалась смесь ужаса и обреченности, что говорило о внешнем контроле.
Едва успевая ставить кровные и теневые щиты, Шелдис отступал от неожиданно опасной вампиршы. Фальге осознал, что ритуал сорван и теперь надо лишь дождаться пока слуга Пульвиса упокоится под действием некромантской техники.
Однако, ощущение становящихся всё ближе вспышек энергии Ярхе, заставило патриарх нахмуриться. В памяти древнего вампира вспыхнули картины уже почти забытой жизни и того, как он умирал, успев увидеть мучительную смерть своей семьи.
На долю секунды Шелдис замер. Эта незаметная для глаза простых смертных заминка, стала фатальной. Аманда была вампиром. А сейчас, став орудием в руках озверевшего некроманта, она двигалась с запредельной скоростью. Воспользовавшись мгновением нерешительности и растерянности, девушка смогла нанести удар — добралась до шеи патриарха охваченной серебристым пламенем конечностью.
Фальге устоял. Несмотря ни на что, он не просто так являлся главой Гнезда. Его сил и скорости реакции хватило на то, чтобы ускользнуть от второго удара, а затем атаковать самому, создав «Плеть Теней». Да, заклятие вампира распалось, стоило ему соприкоснуться с «Пламенем Мертвых». Однако, этого хватило для того, чтобы ослабить врага и дать Шелдису шанс на бегство.
Досталось и Аманде.
Сила, которую через неё пропускал Пульвис, разрушала энергетику и духовные оболочки вампирши и причиняла невероятную боль. Сама Дуэйн пыталась вырваться из неожиданно сильной хватки воли Сола, но не могла ничего противопоставить ярости взбесившегося некроманта. Удары Шелдиса ещё больше ослабили Аманду, окончательно разрушив её духовные оболочки.
Тело нежити начало разваливаться. За какие-то несколько мгновений плоть сгнила, отваливаясь от костей и падая вонючими комками на каменные плиты пола. Волосы истлели, а глаза вытекли. Аманда теперь могли видеть мир лишь в энергетическом спектре, но и оно начало сбоить. Тонкие тела девушки тоже разрушались.
Рухнув на пол, вампирша уже не могла шевелиться. Команды некроманты оставались без ответа, а его воля почти покинула останки Аманды. Всё это время она ощущала обжигающее потусторонним холодом пламя и боль, каковой не было и в последние недели её жизни.
Уже почти угасшим сознанием она ощутила распад канала связи и поняла.
Это был конец. И свобода. Правда, не та, о которой мечтала все эти годы Аманда.
«Прощай!» — ощутила послание Пульвиса Дуэйн.
Ворвавшийся в помещение сгусток белого огня ударил по замершему у второго выхода Шелдису. Вампира, как и его слуг, что находились рядом, почти мгновенно превратило в кучки раскаленного пепла. Лишь металлические элементы одежды, светящиеся в темноте жаром, с громким звоном рухнули на каменные плиты. Появившийся в дверном проеме мужчина в бронежилете с высоким воротником, мрачно осмотрелся, водя из стороны в сторону лучом фонаря.
— Продолжаем зачистку! — бросил он идущим следом за ним людям.