⬅️ТУДА ➡️СЮДА
***44***
До второго тура ничего интересного не происходило. Ученики, получившие внушение, теперь обходили Поттера по дуге, гадая, с чего это вдруг семикурсники встали на его защиту. Профессорский состав тоже прекратил нападки, следуя за детьми, даже мадам Спраут сменила гнев на милость. Вообще, во всей этой кутерьме единственным реально пострадавшим оказался Маркус Флинт. Сначала получил по зубам от Локхарта, потом от Поттера, а на закуску обещание получить розог от отца. Когда тетка вызвала его в Больничное крыло, Маркус был готов бежать в Запретный лес, но обездвиживающие медицинские чары у мисс Джейден выходили такие, что не каждый боевой маг мог с ними справиться. Только поэтому Коинт Флинт смог застать своего отпрыска в больничной койке.
— Причина? — он навис над сыном.
— Драка, — скрепя зубами, ответил Маркус.
— На палочках?
— Нет.
— Победил?
Маркус отвёл взгляд и сжал губы, потому что рассказывать, что его уложил в больничную койку четверокурсник, не стал бы и под Круцио.
— Ясно, — кивнул Коинт, призывая стул и усаживаясь рядом с сыном. — Почему сам не сообщил?
— Это мое личное дело, не хотел тебя вмешивать, — ответил Маркус.
— За ведьму, что ли, подрался? — хохотнул Коинт, а Маркус не стал разубеждать, потому что драку за девушку отец понять еще мог бы, а вот «дуэль» с пацаном за право учиться у Локхарта… Тут он в своем красноречии не был уверен, потому что еще пару лет назад его отец ржал конём, услышав имя преподавателя. Они еще поговорили, и Коинт пообещал надрать зад летом за все прегрешения разом и ушел, а на его место села мисс Джейден, посмотрела на него испытующе и сказала:
— Не отстанете от мальчишки, и твой отец узнает имя «ведьмы», за внимание которой ты бился.
Нет, она не прониклась вдруг материнской любовью к Поттеру, но ей категорически не хотелось, чтобы ее племянник выглядел идиотом, который травит малолетку. А кроме того, ей совершенно не нравились шевеления вокруг героя, Маркус мог попасть под раздачу походя и пострадать ни за что.
— Тебе-то что? — набычился Маркус, пытаясь понять, откуда его тетка может знать.
— Мерзко, — ответила Карен. — Мерзко от того, что и ты в этом участвуешь. Потому что со стороны вы все выглядите шакалами, тявкающими на львов.
— Поттер? Тоже мне лев! Мелочь наглая.
— Их всего двое. Сам Поттер и его подруга, а вас целая школа, и самое смешное, что он всех вас уделал, — ответила Карен и добавила: — Я тебя предупредила. Не позорься, Маркус.
— Предупредила, — передразнил ее Маркус, когда мисс Джейден скрылась в своем кабинете. Но уже утром, выйдя из Больничного крыла до завтрака, он успел дойти до гостиной и сделать слизеринцам внушение, на которое почти никто не отреагировал, потому что по большому счету всем было плевать на Поттера, ну, кроме Малфоя. Решив, что с этим белобрысым побеседует позже и отдельно, Маркус пошел в спальню принять душ и переодеться.
* * *
В спецхранилище Аврората на столе стояла чаша Хельги Хаффлпафф, накрытая специальным хрустальным куполом, чтобы ее влияние не распространялось за его пределы, а напротив нее стоял Скримджер с таким выражением на лице, словно у него болят все зубы разом.
— Сука! — в сердцах воскликнул он, бросая на стол медальон, оказавшийся пустышкой. Столько сил было потрачено, столько опасностей пройдено, чтобы добыть его, а оказалось, что всё впустую.
Открывать пещеру пришлось с помощью кровной магии, кстати, запрещенной на территории магической Британии. Благо мастеру Адамиди на это было попросту наплевать. Он, бурча о том, что такими темпами скоро и Люмос запретят, махал палочкой и восхищенно прицокивал чужому колдовству. Вскрыл он пещеру довольно быстро, вытер лоб и отступил в сторону, пропуская вперед несколько звезд авроров в полном боевом облачении. Их задача состояла в контроле и подстраховке, пока мастер Адамиди и Скримджер лично разбирались с зельем и прочим.
До островка посреди озера, что занимало огромную пещеру почти полностью, оставляя лишь узкую полоску суши у входа, заваленную острыми булыжниками, добирались с помощью мётел, чтобы не потревожить воду. Конечно, гомункул Волдеморта Поттеру рассказал о лодке, но пользоваться чем-то столь ненадежным не рискнули.
— Занятно, занятно, — мастер Адамиди ходил вокруг постамента, помахивая палочкой. — Удивительно.
А Скримджер оглядывался. Этот остров был вообще очень странным, как и вся пещера, впрочем. Она была похожа не на стандартную пещеру, а на огромную жеоду*. А если учесть, что обычные Люмосы почему-то давали зеленоватые отблески на стенах, то его предположение было вполне реалистично. В эту теорию вполне укладывался и странный остров, сложенный из кристаллов.
— Мастер, — тихо позвал он, отвлекая разрушителя проклятий от работы.
— Что? — спросил мастер Адамиди, уже по третьему кругу обходя странный постамент, будто выросший из островка, как гриб с вогнутой шляпкой, только формы угловатой.
— Мы можем находиться внутри жеоды? — спросил Скримджер.
— Таких огромных, — с сомнением начал было мастер, но потом остановился на полуслове и взмахнул палочкой, запуская в воздух Люмос, который чем выше поднимался, тем ярче разгорался, в конце превращаясь в маленькое солнце. Оно сияло, освещая огромную пещеру, стены которой были сплошь из грязно-зеленых кристаллов, которые тускло отсвечивали гранями, а под водой стали видны белые тела «спящих» инфери. Сотни тел. Скримджера передернуло от отвращения.
— Так вот почему, — прошептал мастер Адамиди, оглядываясь вокруг. — Гениальный сукин сын! Ты абсолютно прав, друг мой, мы внутри гигантской жеоды, которую здесь вырастил этот ваш Волдеморт. Именно поэтому инфери не могут выбраться наружу, как и эманации от их присутствия.
— Крестраж, — начал было Руфус, которого мало волновала гениальность Волдеморта. Ему просто хотелось быстрее покончить с этим приключением.
— Там всё просто, — махнул мастер Адамиди. — Нельзя выливать зелье на землю, потому что оно моментально переместится обратно. Нельзя засунуть руку в зелье и вытащить медальон, потому что, пока находится в зелье, он не имеет привычных физических свойств, а является вроде как призрачным. Но и пить это зелье совершенно не обязательно, по крайней мере самому. Можно трансфигурировать кого-нибудь и споить ему зелье, а можно…
Мастер Адамиди материализовал в руке полусферу, которая, казалось, была сотворена из уплотнившегося воздуха, а потом осторожно перелил ракушкой, которая словно специально лежала рядом с зельем, опалесцирующую в свете яркого Люмоса жидкость в полусферу. Справившись с этим буквально за несколько минут, мастер подцепил заклинанием медальон и передал его Скримджеру со словами:
— Вынужден вас расстроить, друг мой, но это не крестраж. Добавлю, что заклинание не выявляет крестража в этой пещере вообще.
— Как?! — Скримджер был уверен, и тут…
— Увы, это мне неведомо, — пожал плечами мастер и, оседлав метлу, полетел к выходу. Он свое дело сделал, с остальным авроры должны были справиться сами. Скримджер последовал за ним, потому что избавляться от инфери лучше всего с безопасного расстояния. Перед тем как улететь, он трансфигурировал несколько человекообразных существ, кинул камушек в воду и унесся к своим.
Вода буквально вскипела, когда на крохотный остров полезли десятки инфери, а Скримджер, глянув на это и поблагодарив Мерлина за то, что у этих тварей нет мозгов, скомандовал залп. Пещера окрасилась ядовито-зелеными отблесками от десятка Авад, но это было буквально каплей в море. Скримджер нашел взглядом Долиша, который сказал:
— Ничего магического, кроме этой пещеры, на много миль вокруг. Удержим. Запускай.
Пока мастер Адамиди и Руфус Скримджер доставали крестраж на островке посреди проклятого озера, Долиш со своей звездой разведывали местность. Оказалось, что это место практически аномальное — ничего волшебного в ближайших окрестностях. Адское пламя, насколько это известно, почти не затрагивает немагические вещи, словно не видит их, но яростно пожирает всё, в чём имеется хоть капля магии. Конечно, пользоваться им направо и налево было рискованно, но не в этот раз. Слишком много инфери. Слишком. Они не смогут их истребить всех, так что никакого другого выхода не было.
Скримджер не любил пользоваться чем-то настолько непредсказуемым, как Адское пламя, но, получив подтверждение от Долиша о максимальной безопасности, скастовал его, запуская в пещеру. Оно растеклось по темной воде, уходя жгутами вниз, чтобы добраться до всех инфери, в которых были капли магии, и набросилось на остров, куда они все так стремились. Волшебники вымелись из пещеры, а мастер Адамиди запер ее, отрезая их от огненного ада.
— По мётлам, — скомандовал Скримджер, поднимая в воздух своих авроров на такую высоту, где Адское пламя их точно не достало бы. Они парили в небе, наблюдая, как из трещин, образовавшихся на месте пещеры, вырываются клубы пара, они видели, как внутри бушует пламя, как спустя час оседает оплавленная земля, как слабеющее пламя выбрасывает протуберанцы вверх, пытаясь добраться до магов, но падает вниз, потому что силы и магия, что питала его, иссякли.
— Звезда Долиша дежурит до вечера, Вуд сменит на первую половину ночи. Наблюдение не снимать еще пару суток, чтобы точно всё улеглось, если что, то сразу сообщать, — скомандовал Руфус, а Долиш кивнул, принимая дежурство. Остальные переместились в Аврорат.
Скримджер злился. Крестраж, который доставали с таким трудом, оказался не более чем пустышкой. Это бесило. И успокаивало только то, что попутно они избавились от огромной угрозы, что была скрыта ото всех. Перед глазами все еще стояло видение сотен инфери, которые лезли на остров, рвали трансфигурированные им чучела когтями. Самое ужасное, что инфери не делаются, как гомункулы — из говна и палок, инфери — это бывшие люди. Руфус успел заметить и несколько детских тел, что злило неимоверно. Ему хотелось пойти к Сметвику, добраться до Волдеморта и порвать его голыми руками, потому что инфери-дети были выше его понимания. Выпив глоток успокоительного, которое хранил на всякий случай в своем рабочем столе, он вытащил из кармана медальон, покрутил его и решил, что нужно отправить в то хранилище, где стояла Чаша Хельги Хаффлпафф и «переноска» со змеей.
— Сука, — он кинул пустышку на стол. Его нереально злило то, что крестраж вдруг оказался вне его досягаемости. Вот и где теперь его искать? Злость и адреналин от пережитого настолько затмили разум, что мысль о том, что кто-то же положил медальон вместо крестража, едва пробилась на поверхность.
Руфус схватил медальон и принялся его открывать. Пальцы соскальзывали, но в конце концов замочек поддался, медальон раскрылся, и из него на стол выпал кусок пергамента, сложенный в несколько раз. Скримджер даже пару шагов, но пергамент так и лежал. Опасаясь прикасаться к нему, Скримджер чарами развернул его и прочитал:
«Для Тёмного Лорда. Я знаю, что умру задолго до того, как вы прочтёте это, но я хочу, чтобы вы знали, что именно я раскрыл ваш секрет. Я украл настоящий крестраж и намерен уничтожить его, как только смогу. Я смотрю смерти в лицо в надежде, что когда ты встретишь достойного соперника, ты снова станешь смертным. Р.А.Б.»
— Р.А.Б., значит, — вздохнул Скримджер. — Ну, с этим уже можно работать.
Жео́да или жеод (фр. géode от др.-греч. γεοειδής или γεώδης — «землеподобный»), или крупная секреция — геологическое образование, замкнутая полость в осадочных (преимущественно в известковых) или некоторых вулканических породах, частично или почти целиком заполненная скрытокристаллическим или явнокристаллическим минеральным веществом, агрегатами минералов; полая крупная секреция. Форма жеоды может быть любая, но чаще она изометричная, округлая, эллипсоидальная и пр.
➡️СЮДА