• Boosty Shared
• DesertBlack

• T

• ведьмак

Развлечение вылилось в непрерывную череду заходов и выходов из Трисс Меригольд, и продолжалось до тех пор, пока её выносливость не упала ниже нуля. Можно было продолжить, но со спящими красавицами резвиться я не намеревался — всё-таки не в сказке находился. Однако, поскольку недавно меня посвятили в рыцари, оставить девушку в холодной башне было бы верхом непочтительности. Как настоящий рыцарь и добрый волшебник по совместительству, я открыл портал и оставил её в роскошном заведении, права собственности на которое принадлежали Йеннифер.

Кхм…

Неловко вышло, но других вариантов у меня не было, так что пришлось воспользоваться связями. Наверное, я просто хотел оставить о себе хорошее впечатление? Благодаря Трисс Меригольд и её… мастерству, у меня развилась симпатия, граничащая с желанием повторить эту ночь.

По крайней мере, её первую половину.

Вернувшись в Таннед, я спустился с башни и направился в гостевой зал, где атмосфера резко контрастировала с вечерней. Все успели изрядно подвыпить, сбавить бдительность и стали походить на Валириса и Палладия. Те, кстати, напились до состояния «в стельку», смешав водку с диким вином.

— Валирис, Палладий, рад вас видеть, — обратился к двум пьянчугам, которые едва стояли на ногах, опираясь друг на друга.

— Кертис! Ты мне как брат! Давай с нами! — предложил Валирис, видимо, решив использовать самого трезвого в качестве опоры.

— Вам не помешает проспаться, — посоветовал я, применяя мощные ментальные чары.

Я начал внушать им это желание, сея в их головах семена бегства от опасной ситуации. И обычно к такому методу я прибегаю крайне редко. Всё-таки гораздо приятнее играть в социальные интриги, чем насильственно навязывать свою волю. Исключение — безумцы и нажравшиеся водки чародеи.

— Спать. Бабы нет. Нет спать, — забормотал Валирис, словно настоящий тролль.

— Нет склепа. Нет трупов. Нет праздника, — поддержал его Палладий, удивив меня своей устойчивостью к магическому влиянию. Даже у меня не получилось его «пробить», что было весьма странно.

Возможно, они просто забыли приказ из-за своего состояния? Пришлось провести ещё несколько внушений, прежде чем оболтусы наконец направились к выходу из зала в поисках какой-нибудь кладовки.

В этот момент на меня странно посмотрел Вильгефорц, будто спрашивая, какого черта я вмешиваюсь в его планы. Увы, мои друзья из Кости в его сделку не входили. За исключением, пожалуй, Альзура. С ним у меня остался неприятный осадочек после переговоров во времена активности Архимагистра. Его мне не жалко, в отличие от того же Оуруса. Кстати, давненько о нём ничего не было слышно — будто сквозь землю провалился. Не удивлюсь, если он где-то под забором обдолбался опиумом.

[До полуночи: три, два…]

Время приблизилось к точке невозврата.

Мой ученик решил испытать свою удачу, попытавшись возвыситься над всем миром, уничтожив старый порядок и всех, кто его поддерживал. И вот, когда отсчет дошел до нуля, весь Таннед содрогнулся от ужасного землетрясения.

Правильная тактика.

Использовать гнев природы для вызова хаоса — что может быть эффективнее? Однако сканирование показало… некие странности. Вильгефорц всерьез решил усилить антимагический купол, накрывающий Таннед, а не снять его? Проще говоря, использовать магию стало невозможно для всех, кто не соответствует уровню Юпитера из Зазеркалья.

Наверное единственная, кто могла снять защитный купол — его хозяйка…

Я внимательно посмотрел на Тиссаю де Врие, когда её тело начало неестественно краснеть, словно рак, брошенный в кипящий котел. Чем больше её кожа краснела, тем сильнее тело раздувалось, будто его накачивали воздухом до предела.

— Хе, — ухмыльнулся я, когда одна из величайших магов тысячелетия просто лопнула, испачкав своими внутренностями всех, кто попытался ей помочь.

— Без паники! — громогласно заявил Вильгефорц, привлекая всеобщее внимание. — Дворец зачарован и не рухнет под… — он не успел договорить, как внезапно свалился. Это не было похоже на притворство — скорее на то, что что-то пошло не по плану. По моим прикидкам, если Вил спровоцировал землетрясение, то должен был повысить физическую устойчивость до предела. Но даже так, просто рухнуть без сил в одно мгновение?

Определенно, у него есть какой-то план, и он ему придерживается.

А тем временем амплитуда землетрясения неуклонно росла, и, согласно моим прогнозам, через пятнадцать минут весь остров погрузится под воду. Что означает участь похуже смерти. Вокруг острова Великое море закипело, словно его нагревали раскаленной магмой, которая не остынет даже после передачи тепла. Все, кто окажется в этой воде, будут сварены заживо.

Я ожидал обычную резню, но… что ж, и она подоспела.

В зал ворвались эльфы из группировки Ская’таэли. Ранее я заметил их во время прогулки с Трисс Меригольд к вершине башни, но тогда не придал им значения, списав на потешных шутов. Однако в преддверии ада они превратились в неумолимую бурю, готовую смести всё на своем пути. Их глаза горели мертвой решимостью, словно они были одурманены мощной промывкой мозгов, и потому они без страха ринулись сеять смерть.

Их изогнутые клинки, напоминающие ятаганы, рассекали воздух со зловещим свистом, оставляя за собой кровавые дуги. Стрелы, выпущенные из длинных луков, пробивали глазницы, горла, груди и другие части тела, заставляя магов умирать в хриплой агонии. И несмотря на эффект промывки мозгов, лесные эльфы двигались с грацией голодных хищников, чья единственная цель — убивать.

Да, они были элитными бойцами, способными одолеть даже рыцарей. Каждое их движение требовало минимум усилий, но при этом было максимально быстрым и точным. А каждый удар, как ни крути, становился смертельным для их жертв. Чародеи, чернокнижники — Ская’таэли было всё равно, к какой идеологии принадлежали маги. Таким образом, эта сторона конфликта уничтожала саму идею их различий, ведь перед лицом смерти все равны.

Но хаос не ограничивался лишь эльфами.

Когда я только вошел в зал, то заметил, что в головах некоторых магов дремали черви гу. И вот их час пробил — паразиты полностью захватили разумы своих носителей. Ровно в полночь глаза зараженных неестественно закатились, оставляя лишь белки, быстро окрашиваемые кровавым блеском. Лица носителей исказились в жутких гримасах, как это обычно бывает у одержимых.

Вскоре зараженные бросились на ближайших магов, впиваясь зубами в их плоть, разрывая её и вырывая куски мяса из тел несчастных. Так ведут себя дикие звери, но теперь этим занимались люди.

Агонизирующие крики жертв смешивались с хрустом костей и чавканьем сырого мяса, вызывая даже у самых стойких рвотные позывы. Те, с кем жертвы делили трапезу всего несколько минут назад, теперь пожирали их, словно обезумевшие монстры. Воистину тошнотворное зрелище.

Один из чернокнижников, с лицом, перекошенным безумием, впился пальцами в глаза своего ученика, пытаясь проникнуть глубже, к самому мозгу. Другой, чье тело было изуродовано наполовину выползшим червем гу, бросился на эльфа, но был сражен стрелой, пронзившей его череп. Однако червь уже полностью слился с нервной системой носителя, и единственный способ убить тварь — нанести вред самому паразиту. А они, как известно, живучи и не спешат умирать по щелчку пальцев.

Ко всему этому добавлялась щепотка интересности от землетрясения.

Каменные плиты под ногами задрожали, начали раскалываться, образуя широкие трещины. Вильгефорц, помнится говорил, что дворец зачарован и защищен от бедствий. Вот только об этом, видимо, забыли сообщить разрушающимся колоннам, которые рушились на обезумевшую толпу. Или тем, кто сгинул в пропасти, меняя смерть на поверхности на нечто более… неизвестное.

Но и этого было мало.

Вода из Великого моря поднималась на поверхность, бурля и кипя, предвещая аттракцион невиданной жестокости. Часть острова уже была затоплена, о чём свидетельствовал клубящийся пар. Белое и огненное марево поднималось к потолку, создавая удушающую атмосферу. Осталось только найти смельчака, который крикнет: «Больше пара!» — чтобы завершить эту картину, написанную кровавыми мазками.

— Пара слишком много! — кто-то из толпы всё же выкрикнул что-то похожее, но не то что нужно. И сразу поплатился за это. Стоявший за ним носитель червя гу впился ему в шею, отрывая кусок мяса. Но на этом не остановился. Повалив мага, он принялся пожирать его заживо, ведь смерть не спешила забирать жертву в свои защитные объятия.

Но на его судьбу мне было наплевать. Меня куда больше беспокоила вода, которая гейзером прорвалась сквозь одну из трещин. Она, словно живая, неестественно изогнулась и атаковала чародейку, забившуюся в угол. Окутав её куполом, вода начала жарить её со всех сторон, выжигая сначала кожу и глаза, а затем и всё остальное, оставляя лишь разваренный суп из человеческой плоти.

В этой ситуации единственными, кто сохранил хладнокровие и давал достойный отпор, были ведьмаки. Однако действовать в полную силу они не могли. Ведьмачьи знаки не работали под усиленным антимагическим куполом. Клинки — как серебряные, так и стальные — у них отобрали ради «безопасности мероприятия». Бомбы, метательные ножи и другие приспособления для охоты на чудовищ, увы, тоже отсутствовали.

Но даже в таких условиях ведьмаки не теряли самообладания. Они метались по залу, сражались в ближнем бою, отбиваясь от паразитов и эльфов, и пытались найти хоть какое-то оружие. Один из них, вроде бы Ламберт, сумел свернуть шею эльфу и отобрать у него парные клинки. С этим оружием он помчался к своему товарищу, помогая тому обзавестись луком. А ещё говорили, что кодекс запрещает им использовать непочтительное вооружение… Ну, видимо, не всегда. Ведьмак с уродливым шрамом на лице умело стрелял из лука, каждый раз поражая либо червя в самое яблочко, либо пробивая эльфийскую голову почти насквозь.

Среди ведьмаков больше всех выделялся Геральт.

Ведьмак четвертого поколения без труда расправлялся с противниками голыми руками и зубами. Он был подобен монстру — неуловимому и неубиваемому. Его движения отличались смертоносностью, которая могла бы посоперничать с мастерством Древнего Вампира.

Превосходное умение убивать, отточенное до мельчайших деталей, заставляло улыбаться, ведь в его навыках и рефлексах была и наша с Альзуром заслуга. Наверное, об этом инстинктивно подумал и сам Геральт, потому что он бросился на помощь одному из величайших магов, оставшегося без возможности сопротивляться.

В прошлом Альзур был способен открывать порталы, соединяя жерла вулканов с теми местами, которые хотел стереть с лица земли. Он контролировал Вия, существо, внушавшее ужас целым армиям Нильфгаарда. Альзур был одним из сильнейших и уважаемых чародеев. И как иронично было наблюдать, как из расщелины за его спиной выполз магический каннибал.

Вильгефорц притащил их на эту вечеринку мертвецов, и надо признать, не прогадал. Каннибал оказался быстрее Геральта. Он неистово пронзил грудь Альзура насквозь, вырвав его сердце, а затем бросился на ведьмака. Но зубы каннибала буквально обломались о Геральта. Ведьмак ударил его наотмашь, взрывным ударом разорвав голову.

Лицо Геральта покрылось кровью каннибала, слегка застилая обзор. Однако благодаря обостренным чувствам он почувствовал приближение обезумевшего мага, чьи зубы едва не впились ему в руку.

Резко уклонившись, ведьмак круговым движением развернулся и нанес мощный удар ногой по голове противника, легко размозжив ему череп. А что до червя, то Геральт схватил его в полете и раздавил в ладони как насекомое.

Что касается меня, то мне пришлось незаметно выпустить пару демонят, чтобы они нашли Валириса и Палладия и перенесли их подальше от этого места. Двоих демонов было более чем достаточно. Конечно, можно было помочь и другим… кому-нибудь вроде валяющегося без чувств Вильгефорца… Ладно, не буду портить его актерскую игру. Так что я молча продолжил наблюдать за обстановкой, изредка аннигилируя всех, кто ко мне подходил.

Особенно каннибалов. Их становилось всё больше — они поднимались через расщелины в банкетный зал и атаковали эльфов, бездумно исполняющих роль палачей. По сути, кооперируясь с магами — зараженными червями, вносящими хаос и сеющими недоверие среди выживших. Теперь нельзя было никому доверять: бывший союзник в любой момент мог загрызть тебя со спины.

— Мутация? — удивленно пробормотал я, когда один из зараженных начал двигаться в несколько раз быстрее, словно телепортируясь на метр вперед. Страшно представить, на что они были способны вне антимагической зоны, если уже одна мутировавшая тварь смогла перебить пятерых эльфов за считанные секунды.

К счастью, на неё быстро отреагировали другие ведьмаки. Они бросились к ней, прижали к земле, а подоспевший Геральт вонзил ногу ей в голову. Надо же, наступить на помидор или на крепкий череп мутировавшей твари — для ведьмака четвертого поколения разницы не было.

Однако и среди ведьмаков были жертвы. Обезумевшие маги с пеной у рта и кровью на губах всё же представляли собой серьезную угрозу. Но, по крайней мере, с ними можно было справиться. Эльфы? Их осталось совсем немного, большинство было уничтожено самой страшной силой — магическими каннибалами. Они мастерски превращались в туман, обходили жертв и разрывали их на части, отрывая эльфийские или ведьмачьи конечности так, будто те были сделаны из соломы.

Когда мои демоны исполнили приказ — телепортировали из Таннеда двух оболтусов и вернулись, — в зале стало совсем невыносимо. Кипяток поднимался всё выше, растекаясь живыми волнами по помещению и сваривая всех, до кого мог добраться. И это, честно говоря, немного настораживало. Не уверен, что навыки Вильгефорца позволяли превратить часть Великого моря в кипяток, наделить его разумом и подвижностью магической слизи. Это слишком сложно для без века чародея.

Но, может быть, Вильгефорц постарался превзойти свои пределы ради кровавого зрелища? Выложился на полную ради одного-единственного дня, где все против всех, где ведьмаки проходят естественный отбор, где маги сталкиваются с реальностью своей хрупкости и недальновидности. Где ад есть ад.

Нет, что-то здесь не так.

Продолжая обдумывать происходящее, я недовольно постукивал ногой по полу.

Остров погружался всё глубже под воду, унося с собой остатки некогда великого собрания магов и чернокнижников. Хаос восторжествовал и взошел на трон Короля, а Максимальная Резня заняла место Королевы.

Но даже в этом аду находились те, кто отчаянно цеплялся за жизнь. Один из магов, на лице которого читалась агония и ужас, медленно полз к выходу. Его ноги были переломаны, шея кровоточила, а истошные стоны могли растрогать даже самое бездушное существо. И несмотря на всё, он до последнего цеплялся за жизнь, даже когда кипяток окутал половину его тела.

С другой стороны зала разворачивалась отчаянная битва. Последний эльф, окруженный носителями червей гу, сражался до последнего вздоха. И стоял он храбро! И погиб он храбро, когда магический каннибал вмешался в схватку и просто разорвал всех на части.

Ведьмаки, стиснув зубы, продолжали сражаться, забывая об усталости и отбрасывая любые мысли о бегстве. Они стали единым целым, последним аккордом смертельного оркестра, дирижирующего симфониями смерти.

О, зачарованный потолок начал рушиться, засыпая обломками всех, кто ещё не был раздавлен, разорван, съеден или сварен. Но произошло нечто неожиданное: Вильгефорц наконец-то поднялся на ноги и раскинул руки, воспользовавшись чарами телекинеза, и, восстановив контроль над ситуацией, начал заделывать дыры, возвращать потолок на место и даже восстанавливать колонны.

А затем он побежал в мою сторону.

— Кертис! Какого хера ты натворил?! — выпалил он на эмоциях, стараясь вести себя так, будто это не его рук дело. — Ты все разрушил! Ты… Ты…

— Согласно нашему соглашению, — приподнял руку и щелкнул пальцами, разорвав одного из каннибалов, бросившегося в мою сторону. — Ты мне должен череп, а не обвинения. И, кстати говоря, за всё время своего пребывания на Таннеде я лишь трахнул Трисс, наложил проклятие на Тиссаю де Врие и… больше ничего.

— Тра… что?! Хочешь сказать, это не ты повалил меня ментальной магией? Не ты заколдовал эльфов, которых я хотел использовать в крайнем случае?! Не ты освободил каннибалов, на ком я проводил исследования под островом, чтобы никто не обнаружил мою лабораторию? Не ты заколдовал Великое море, заставив его спалить к херам собачьим все мои планы? Не ты устроил землетрясение, чтобы закопать пепел от них?! Не ты перехватил контроль над червями?! Да будь ты проклят! Червивые шлюхи не должны были никого рвать, лишь проголосовать за суд над теми, кто мне не подчинится! И будь я трижды проклят, если не ты… Только ты мог усилить антимагический купол так, что даже я на миг потерял доступ к магии!

— Так, успокойся, — осторожно приподнял ладонь. — Я пришел развлечься, посмотреть, какую пакость ты приготовил. Зная твою гнилую натуру, я более чем уверен, что резню начал ты.

— Резня — это когда ты вырезаешь исключительно неугодных, а не всех поголовно! И никогда… — он на миг опешил, резко развернулся и выпустил мощный поток белого пламени, испепелив пару каннибалов. Вот теперь действительно странно, у него же было устройство контроля над тварями. То есть все каннибалы находятся под его влиянием и даже в теории не могли атаковать своего хозяина. — На меня нападают мои же инструменты!

— Моей причастности нет и в помине, — честно ответил я. — Но, если это не мы с тобой, то методом исключения остается Культ Лилиты, ибо больше некому. Темная Госпожа могла вмешаться, — спокойно пожимаю плечами. — М-да, неловко получилось.

— Я думал… это ты сделал!

— Не поверишь, но могу сказать то же самое, — покачал головой. — Ладно. Сейчас всё исправлю… если, конечно, есть что исправлять, — скривился, прекрасно понимая, что помогать почти некому. В живых осталось меньше десятка.