Чума Зверя, Проклятие Охотника, Дар Небес… как не назови, но это был бич всех, кто коснулся проклятой крови Великих. Мутации тела, повышенная агрессивность ко всем незараженным, чудовищный рост мышечной массы, белая пелена на глазах, жажда крови, безумие и как апогей — смерть от рук пришедших за тобой охотников. Главный возбудитель — проклятие Идона и, как ни парадоксально, исцеляющая кровь. Сама Церковь Исцеления была построена вокруг идеи того, что любую рану или болезнь можно вылечить простым переливанием крови потусторонней сущности в своё тело. Быстро и дешево любые, даже самые сложные раны исцелялись всего парой фиалов алой жидкости. Не удивительно, что церковь Героя Лоуренса очень быстро набирала как сторонников, так и последователей. Любые побочные эффекты после исцеления тщательно замалчивались, а эффекты Древней Крови наоборот превозносились на весь свет. Уже много позже стало известно, что люди, особо увлекавшиеся кровавыми причастиями, почти гарантированно становились чудовищами, в более редких случаях жестокими маньяками и каннибалами, и лишь единицы сохраняли здравость рассудка и остроту ума на достаточное время, чтобы не только понять, что они начали меняться, но и добровольно оборвать свою жизнь. Охотники под началом наставника Германа и церковные ищейки старательно пытались… нет, не остановить распространение крови, это было уже невозможно, ведь все вокруг, включая и нас самих уже подсели на иглу быстрого исцеления и, что особенно важно, прямо в бою, но замедлить распространение безумия среди жителей. Эпидемия, порожденная кровью потусторонних существ, захлестнула Ярнам. И сейчас это проклятие вновь было со мной, медленно выпивая все соки из организма…
В некотором смысле я даже был этому рад — ведь это означало, что, возможно, не всё потеряно и я вновь смогу увидеть своих товарищей, услышать легкий перезвон смеха леди Марии и недовольное бурчание наставника на бестолковых новичков. Надежда на это была мала, но если в этот мир действительно придут Волны, то должны быть и Герои, которые их остановят. Надо только вновь вернуть былую силу, хотя бы чтобы не было стыдно показываться на глаза старому охотнику и сорвать эту чертову печать. И в первую очередь надо успокоиться, у меня нет права на ошибку. Пока я не утолю голод и не найду свое оружие — не смогу противостоять чертовым рыцарям Мелромарка. Кроме того, стоит разобраться с этим непонятным статусом и тем, какие преимущества он может мне дать в борьбе с Волнами.
Так, за экспериментами и настороженным поглядыванием как на стражу, так и на детей-не-мутантов, прошло время до вечера. За это время удалось выяснить, что эти непонятные HP восстанавливаются примерно по одной единице за десять минут. Когда больше, когда меньше, но в среднем всегда так. Видимо зависит от степени, типа полученного урона и объема поврежденных тканей. В принципе логично, зарастить ножевую рану куда проще, чем вылечить отравление, или собрать сознание в кучку после встречи с Поющими Мозгами. В то же время жажда крови накапливается по 1% в час, что с одной стороны конечно быстро, но если есть возможность утолять её за счет чудовищ, как в Ярнаме, то особой проблемы я не вижу. Надо будет, кстати, узнать, как людей с необычными ушами и хвостами здесь называют, а то постоянно называть всех с звериными чертами потенциальными не-чудовищами довольно странно и раздражает.
Ну а вечером случилось ожидаемо-неожиданное событие — кормежка. Нет, логично, конечно, что если они не хотят довести скелеты на ножках до места назначения, то надо хотя бы иногда свой груз кормить, однако, судя по поведению этих рыцарей, они не горели желанием нас трогать ничем кроме копий. Дискриминация звериных черт в этой стране похоже не просто цвела и пахла, а уже давно дала обильные плоды.
Кормёжка сама, к слову, была чем-то из разряда "лишь бы не сдохли". Самый минимум, который даже для рабов, коими мы и были, был весьма скудным. Посуда, к слову, также оставляла желать лучшего. Деревянная, потрескавшаяся, грязная… Далеко не каждый из такой посуды даже собаку будет кормить, а сейчас я сам был вынужден с неё есть. Как же забавно-иронична бывает жизнь. Но жаловаться, очевидно, смысла не было, ведь реакция нашего сопровождения была довольно однозначной и уже не единожды мной испытана на личном опыте. У этих ребят вообще решением любого вопроса, кажется, был пресловутый тычок древком копья. Или вообще чем угодно, первым попавшимся под руку.
Один из таких вот случаев я смог наблюдать собственными глазами. Один из рабов, глядя на стражу полубезумным взглядом, "осмелился" просить больше. Результат, как можно догадаться, был очевиден — та самая деревянная миска со свистом рассекла воздух и влетела в голову несчастному, в результате ещё и расколовшись на части.
Пока разъярённая устроенной же ими порчей имущества стража занималась бедолагой, я интуитивно воспользовался ситуацией и подмял под себя охапку самых целых частей миски. Как самая крайняя, отчаянная мера самозащиты — вполне себе. Всяко лучше, чем голые кулаки. Особенно мои нынешние голые кулаки.
А ещё посетила меня одна мысль, которую стоило обдумать как следует, ведь в случае провала с моим нынешним телом, боюсь, меня не ждёт ничего кроме смерти.
* * *
В пути мы были уже 2-й день. Скудное количество времени для хоть сколь-либо внятного анализа ситуации, но количество этого самого времени у меня в запасе вызывало большие вопросы. Пришлось рисковать.
Привалы на кормёжку делались всего трижды за прошедший день и кормил нас всегда один и тот же человек — самый младший из конвоя, насколько я понял из оговорок и редких смешков остальной братии. Если кто-то меня спросит, то тройной рацион, состоящий из вот этого — это всё равно, что не кормить вообще. В нас банально поддерживали жизнь. А в купе с всё нарастающим голодом это и вовсе начинало потихоньку сводить меня с ума. Постепенно мысли всё более и более навязчиво стекались именно в это русло, затрудняя нормальное мышление.
Как и планировалось изначально — один из наиболее крепких и целых осколков миски пошёл на крайнюю меру обороны. Кое-как получилось его обточить, обгрызть, обломать и много чего ещё, что в итоге позволило называть этот жалкий огрызок каким-никаким оружием.
Из щепок поменьше, изведя почти все, получилось сделать что-то вроде самой примитивной отмычки. Мысли попробовать стащить ключи покинули меня практически сразу же, стоило им вообще прийти в голову. Если я не смог уклониться от удара, сделанного на чистом гневе и раздражении, то пытаться выкрасть ключи не стоило и подавно.
Ночью же дежурили наши сопровождающие по очереди, но отвратно. На моих глазах ответственный за свои несколько часов дежурства засыпал трижды. Либо они настолько были уверены в силе этих так называемых рабских печатей, либо попросту были идиотами, но для меня это мало что значило. Серьезно, даже безумцы с вилами и то были более бдительными, у них хотя бы были собаки, пара стрелков и усиленный мутацией слух — достаточная мера предосторожности, против начинающего охотника, которому оружие только вчера выдали. Возвращаясь же к краже ключей — находились рыцари во время своего дежурства слишком далеко от клетки, так что вариант всё ещё был непригодным.
Этим я, к слову, и планировал воспользоваться для своего побега. Даже если наспех сделанная деревянная отмычка сломается — вряд ли дежурный стражник это услышит. Да и сам звук вполне можно списать на треск какой-нибудь ветки в лесу.
На лагерь медленно опускалась ночь. Смотря на звезды в небе я не находил ни единого знакомого созвездия. Не то чтобы я был хорошим астрономом, но в общих чертах, и нахватавшись где ни попадя, немного о звездах всё же знал. Белые облака почти не скрывали растущую бледную луну, к счастью без ненавистного алого оттенка, что в очередной раз доказывало, что пока этот мир не познал ужаса явления Великих. Еще раз осмотрев лагерь, мысленно отмечая все места, где расположились наблюдатели и по косвенным признакам пытаясь определить, кто из них уже успел заснуть, а кто еще нет, а также намечая путь побега, я приступил к начала операции. Умение взламывать замки — на самом деле не самое распространенное умение даже среди охотников, но иногда крайне способствует выживанию, особенно если ты чертов беспризорник, на которого всем плевать. Пальцы, по началу двигавшиеся медленно и неуверенно, быстро возвращали былую скорость — недаром последние пару дней занимался развитием мелкой моторики, пытаясь вернуть хотя бы малую часть былого. Двигая импровизированной деревянной отмычкой внутри замка, старательно пытался подобрать нужный угол и направление, пока не раздался противный треск. Быстро достав деревянный обломок и закинув его под телегу, чтобы в общей полутьме ночи он был незаметен, я осмотрелся. Без привычного ночного зрения я не мог различить мелкие детали, но судя по силуэтам стража или не услышала, или не обратила на треск внимания, в отличии от некоторых детей-зверей, что сейчас внимательно за мной наблюдали. К счастью никто шум поднимать пока не планировал, ни из того испуганного комка, что был за мой спиной, ни из соседних телег. Хорошо, тогда приступаем ко второй попытке.
Низкая ловкость здорово этому мешала — движения были медленными и вялыми, а пальцы непослушными и будто деревянными, но и передо мной был не сундук охотника, в котором наставник хранил инструменты для улучшения снаряжения. Так что со второй попытки из четырех что-то начало получаться, а к третьей и вовсе дверь была открыта. Быстро выскользнув на свободу и прикрыв за собой дверь, чтобы внешне в полутьме ночи казалось, будто она всё еще закрыта, я еще раз окинул взглядом клетки с рабами, мысленно подтверждая и корректируя маршрут побега. Невольно взгляд зацепился за всё так же смотрящие на меня глаза детей-мутантов и уже отвернувшись я начал движение к выходу из лагеря, когда в голове всплыли слова леди Марии, о том, что каждый попавший в беду заслуживает шанса на спасение. Обычно старик тогда саркастично добавлял что "если человек — идиот, то медицина бессильна". Слова словами, но именно руководствуясь этим принципом, будущая госпожа Героиня спасла меня от смерти, вместо того, чтобы бросить в гнить в сточные канавы Ярнама. К сожалению, из-за предательства и нападения той крысы, мне так и не удалось вернуть ей долг. Вздохнув, понимая, что совершаю глупость, я пополз с соседней клетке.
— Держи, попытайся взломать замок сама, или передай тому кто умеет, а я пошел, — не глядя всучил ближайшему ребенку-рабу свои хреновые отмычки, пополз дальше. Шанс я им дал, но если сейчас задержусь пытаясь освободить всех и каждого, то просто вернусь обратно в клетку, так ничего и не добившись.
К счастью стража вела себя еще более расхлябано, чем безумцы с вилами, у которых один мозг на троих и тот у собаки, так что не поднимая лишнего шума и не попадаясь в отсветы костра, а также замирая под телегами, стараясь даже не дышать, когда проходили редкие караульные, или те, кому просто приспичило отлить, я дополз до полусонного часового. Была идея просто и без затей сломать ему шею, но я так и не смог выяснить, как работают эти Атака и Защита, а потому был не уверен, что с показателем меньше десяти смогу его быстро убить, а если задержусь, или наоборот подниму шум, то точно спровоцирую и другую стражу, одолеть которую сейчас буду не в состоянии. Так что дождавшись, пока он не будет смотреть в мою сторону, быстро, насколько это вообще возможно с моим на половину истощенным телом, нырнул в кусты на обочине дороги, явно оставленные как раз для того, чтобы далеко не ходить. Ну что же, ваша лень мне только на руку. Скрывшись в кустах, я, всё ещё сохраняя прежнюю осторожность, пополз в противоположном от стоянки направлении. Про то, чтобы еще и следов не оставлять, с моими параметрами можно было и не думать, да и не до того сейчас было. Впрочем, как показала практика, далеко убежать всё равно не вышло.
— КРИИИИИ! — не прошло и десяти минут, с того момента, как удалось уйти от лагеря, как из кустов выскочил упитанный до идеально круглого состояния кролик и противно заверещав казалось на весь лес свой боевой клич, оттолкнулся задними лапами от земли.
За свою бытность охотника мне встречалось всякое дерьмо: и кровососущие москиты с лошадь размером, и парализованные дедки с дробовиками, и даже бабушки, что выковыривают глаза, но еще никогда меня не пытался загрызть… кролик. И тем не менее удивление не помешало подставить под укус руку, а второй — с силой вонзить своё, с позволения сказать, "оружие" прямо в глазницу зверя. В момент удара я ощутил некоторое сопротивление, будто пытаюсь пронзить плотную желеобразную субстанцию, после чего мне это наконец удалось и лишенный глаза зубастый кроль забился в припадке, еще громче вереща, но почему-то не собираясь подыхать. С некоторым трудом и истратив все деревянные заточки, добив несчастное животное, я припал к его ране. Как только теплая кровь зверя попала мне на язык, инстинкты будто сработали быстрее разума, мышцы на шее особым образом напряглись, я сделал глотательное движение и буквально в три глотка осушил кроля в добрые два десятка фунтов. Настолько быстрое поглощение неестественно, но обдумывать "что", "как" и "почему" у меня не было времени, ведь сзади уже слышался шум продирающегося сквозь кусты Церковного чудовища. По крайней мере всего два солдата выдавали примерно схожу шумовую засветку.
Форма крови Кролика-мяча поглощена!
Бонус экипировки: Атака+3.
Ловкость +2.
Особая способность: Усиленные прыжки.
Освоение: 0/100.
Отмахнувшись от сообщения, я рванул что есть сил от стражи, выискивая взглядом подходящее дерево, куда сразу же и залез. Бежать ночью будучи слабым и полуголодным, восстановив с кроля всего 3% жажды, пытаясь уйти от априори более сильных, тренированных и просто свежих людей, можно было даже не надеяться. Единственное моё преимущество в том, что они точно не знают моего местоположения, а значит если смогу быстро их убрать, шансы уйти повысятся.
— Черт, да где этот проклятый зверь? Судя по печати, он должен быть где-то здесь, — ругался более высокий и долговязый человек, пытаясь осветить себе дорогу факелом, но лишь привлекая ночную мошкару. Он сказал печать? Значит у неё примерной схожий функционал с Меткой Охотника наставника Германа, но она не способна определять положение жертвы вплоть до метра, а лишь направление и примерное расстояние. По крайней мере, та, которая стоит на мне. Хм. Это осложнит побег, ведь первый охотник мог накрыть своими метками целый Ярнам, при этом отделяя людей от чудовищ, и если печать обладает схожим функционалом, то просто бежать надеясь разорвать дистанцию не вариант.
— Да просто выкури этого уродца, как ту девку с позапрошлого набора, — посоветовал его товарищ, после чего меня накрыло болью и жаром распространяющимся от центра груди, или, если быть точным, от рабской печати.
Сжав зубы, чтобы не выдать себя задавленным рычанием, я дождался пока долговязый не подойдет поближе, после чего со всей силы оттолкнувшись от ветки, полетел прямо на него. В момент столкновения моих ног с его спиной, я вновь ощутил сопротивление, которое было ощутимо сильнее чем от кроля, поглотившее большую часть силы удара, однако импульс остался, отчего его повело вперед, в то время, как мои руки ухватились за шею, сдавливая ту и не давая закричать. Взяв противника на удушающий, я начал медленно, но планомерно усиливать давление. Медленно не из-за своего садизма, просто то же сопротивление, что я ощутил в момент удара работало и здесь, только куда слабее, от чего, пусть и с некоторым трудом, но удавалось перекрыть доступ к кислороду. Впрочем его товарищ не стал дожидаться, пока я задушу долговязого, и, выхватив клинок, попытался отрубить мне руку. В последний момент я немного поворачиваю почти потерявшего сознание солдата, толкая его на товарища, от чего меч задевает только союзника. Учуяв запах крови я словно зверь припадаю к его ране, за считанные секунды превращая еще недавно пышущего жизнью, но зарубленного товарищем человека в высушенный скелет, обтянутый мешком пожухлой кожи.
— Да что… Что ты за чудовище такое?! — отступил на пару шагов назад, явно не ожидавший такого солдат. К его чести он довольно быстро взял себя в руки и вновь поднял меч, явно намереваясь в этот раз зарубить уже меня, однако было уже поздно. Тело хоть и не восстановилось полностью, вернув себе былую форму, но стало ощутимо быстрее и сильнее, а вместе с тем в голове всплыла череда образов. Оттолкнувшись от земли, я немного отвожу в сторону руку с мечом, в то время как ладонь сдавливает шею противника. С ощутимой болью, словно плоть прорезают кинжалом, из руки выходит лезвие, пробивая шею врага. Итого, минус двое, остался еще целый лагерь.
Форма крови Человека поглощена!
Бонус экипировки: Атака+5.
Особая способность: Алый клинок.
Освоение: 0/100.
Затраты: 20 HP.
Верно. Новая сила позволяла буквально превращать свою кровь в клинок. Всего один и не особо прочный, но достаточно острый чтобы имитировать обычное железное оружие, что в купе с повышенной Атакой и тем, что после двух человек я восстановил целых 20% жажды, позволяло с несколько большей уверенностью смотреть в будущее.