Найти свободное купе, где мы с Гермионой могли бы остаться только вдвоем, было не самой легкой задачей. Пришлось действовать чуть грубее и разогнать парочку первачков с насиженного места. Однако другого выхода у меня не было, так как хотелось поскорее поговорить с Гермионой по душам.
Но как только мы остались только вдвоем, заблокировав дверь простеньким заклинанием, как Гермиона сразу же оказалась у меня на коленях, обнимая меня изо всех сил. Ее эмоциональное состояние довольно сильно начало меня беспокоить. Я даже подумал, что нужно было попросить учителя чуток помочь ей.
«Я и так помог ей малец. Все ее воспоминания о будущем поблекшие, так что она будет вспоминать об этом как о сне. Но полностью излечить ее душевные раны я не могу.»
«Учитель, а ты не преувеличиваешь?»
«С чего бы мне это делать? Давай просто покажу последние пять секунд ее жизни, чтобы ты понимал, в каком состоянии была твоя девушка.»
Я не вырубился, и, кажется, все произошло все за пару секунд, но перед глазами пронесся миг, когда я в теле Гермионы стоял и смотрел, как я, то есть Гарри Поттер из будущего, холодными и ничего не выражающими, можно сказать мертвыми глазами смотрит на меня и заходит в разрыв в пространстве.
Но само действие меня мало интересовало, так как самое трагичное было в финале, когда спина Гарри Поттер исчезла в пространственном разломе, а рука поднесла палочку к голове. Среди сонма самых разнообразных эмоций негативного спектра ярко сияла одна единственная эмоция, которую мало кто смог бы понять.
Только живя долгие году в аду вместе с моими любимыми родственниками, мне удалось идентифицировать облегчение. Банальное облегчение от того, что все наконец-то закончиться. И это воистину ужасно, когда смерть для совсем еще молодой девушки является настолько большим облегчением.
Наверное, если бы в Хогвартс принимали ни в одиннадцать, а в двенадцать, мне бы и самому довелось испытать такое же облегчение. Но видимо старый ублюдок Дамби грамотно все рассчитал, и я так и не решился просто воткнуть нож себе в глаз.
Но теперь, увидев эти пять секунд жизни, я хотя бы понял через какой ад прошла девушка, которую я обнимал, и в ответ прижал ее к себе сильнее, поглаживая непослушные и такие прекрасные волосы.
«Как же так? Как я мог позволить такому произойти?»
«А ты не видел свои собственные глаза, когда покидал этот мир? Думаешь ты был в лучшем состоянии? Скорее всего мне пришлось заморозить твои чувства, чтобы ты не натворил глупостей.»
«И все равно, я чувствую себя виноватым. Почему?»
«Вообще-то так и есть. Вина, полностью твоя. Этот Крам должен был получить стрелу в глаз, как только посмотрел в сторону твоей женщины. А ты там строил из себя цивилизованного мальчика.»
Пришлось прервать мысленный диалог и хорошенько задуматься. Всей картины я не видел, но… А когда учитель был не прав?
— Гарри.
— Ум? — пришлось оторваться от тяжелых дум и посмотреть на девушку.
— Я тут подумала…
— Звучит интригующе.
— Будь серьезен. Я подумала, что возможно нам просто не стоит начинать? Чтобы потом…
— Интрига не удалась. Гермиона сказала какую-то глупость.
— Но Гарри! Возможно, нам стоит оставаться просто друзьями.
— У меня для тебя плохая новость Герми.
— Какая?
— Друзей у тебя быть не может.
— Почему?! — видимо тема одиночества действительно была очень болезненной для девочки, поэтому мое заявление сильно обидело ее.
— Только подруги. Никаких друзей. Любой самец кроме разве что твоего отца, который подойдет к тебе ближе, чем на два метра, получит стрелу в глаз. Можешь считать меня самодуром.
— А?!
— Надеюсь мы закончили с гениальными мыслями?
На минутку весь этот сюрреализм с путешествиями во времени был забыт, и девушка посмотрела на меня с гневом, плотно сжав губы и сузив глаза. Но меня это лишь позабавило, так что я не смог сдержаться и поцеловал ее милый носик.
— Раз вопросов нет, то давай обсудим наши планы на это лето.
— Ты какой-то другой. Почему?
— Сложно оставаться самим собой, когда видишь, как самый близкий, единственный близкий в этом мире человек пускает себе в голову редукто.
— Откуда ты…?
— Тебе было очень плохо после того, как ты очнулась. Учителю пришлось вмешаться в твой разум, иначе ты со стопроцентной вероятностью просто не выдержала бы и сошла с ума.
— Значит он видел…
— Оу, об этом не беспокойся. Не знаю, в курсе ли ты, что мой учитель на данный момент не является живым существом в полном смысле этого слова.
— Как это?
— Ну, он обозвал свое творение ментальным големом с отпечатком его личности.
Я просто вновь залюбовался картиной, когда Гермиона начала хмурить брови и усиленно думать над очередной головоломкой. В такие моменты я просто не мог не обнять ее. Жаль, что я начал делать это так поздно, и совсем не жаль, что в этот момент она и так находилась в моих объятиях, и я не собирался до конца поездки отпускать ее ни в коем случае.
— То есть это что-то вроде искусственного интеллекта?
— Прости, но я не совсем понимаю смысл этого термина.
— Ну, как в терминаторе.
— Знаешь, я слышал про этот фильм, но как ты можешь легко догадаться, Дурсли не повели меня в кинотеатр.
— Прости Гарри. Но в целом я поняла. Но ты говорил мне, что вы просто время от времени связываетесь. А о том, что он постоянно у тебя в голове, ты не рассказывал.
Пришлось выслушать комментарии учителя, а потом краснеть и смотреть на Гермиону как выброшенная на берег рыба.
— Гарри?
— Да Гермиона.
— Что случилось?
— Учитель объяснил, почему я скорее всего тебе соврал.
— И почему же?
— Кхм. Это не так легко объяснить.
— А ты попробуй.
— Ну… По его словам, если бы ты знала, что у меня в голове посторонний человек, ты бы скорее всего не согласилась бы… кхм… ну, короче он заботился о нашей интимной жизни.
— Хаааа! — резко выдохнул девушка и тоже густо покраснела. — С этой точки зрения я на это не смотрела.
— Короче, если что, то мой учитель сейчас очень далеко, а со мной остались лишь его знания. Так что…
— Я тебя поняла. Не продолжай. Но мы отклонились от темы. Как ты узнал про… Он что, показывал тебе всю мою жизнь?
— Нет. Только последние пять секунд. И…
— И?
— Ну, в общем, если не идти окольными путями, он назвал тебя пустоголовой малолетней дурой.
— Хм!
— И даже логически разъяснил, почему именно он так думает.
— И почему же?
— Потому что тебе очень сильно повезло. То ли у вечной госпожи было хорошее настроение, то ли я для нее почему-то важен, вернее даже не я, а мой род. В любом случае, если бы все не сложилось довольно удачно, то тебе сейчас было бы очень плохо. Обычно Хель наказывает за самоубийство очень жестко.
— Ты не понимаешь…
— На самом деле понимаю. Поверь, живя в доме Дурслей, я тоже много раз подумывал о том, чтобы закончить все… И, если бы не Хогвартс, думаю еще один год я бы не выдержал. Так что я тебя очень хорошо понимаю Герми, но и ты пойми, что так делать ни в коем случае нельзя. Нет во вселенной большего греха чем это.
— А что же я могла сделать. Пусть твой учитель расскажет мне, что я могла сделать?
— Броситься следом в разлом и вымолить прощение хоть за тысячу лет? Пока есть жизнь, есть надежда. Это для понимания, что выход в любом случае был.
— Возможно. Но…
— Никаких «но». Просто забудь об этом как о страшном сне. А вот я не забуду, так что буду чуть построже с тобой. И что бы ты себе не надумала, я никогда тебя не отпущу. Просто выбрось эту мысль из головы и никогда больше не думай об этом. Мы будем либо вместе, либо нас не будет вообще. Прости меня Герми, но после того, что я видел, ты будешь моей даже против своей воли. Это не обсуждается.
— Хорошо, — тихо сказала девушка, но кажется она сама не понимала, что чувствует в этот момент. Наверное, ее обуревали облегчение и смирение одновременно.
— Вот и отлично.
Честно говоря, думаю, что для любого взрослого и хоть немного думающего мозгами человека сразу стало бы понятно, что на самом деле вся моя бравада исходила из того, что я сам был намного более пришибленным после видения последних секунд моей… всего!
После встречи с учителем я думал, что никогда больше не буду таким же беспомощным и подавленным, но это последнее видение просто взболтало мне душу, и, если бы не Гермиона в моих объятиях, думаю я просто свернулся бы калачиком и начал бы плакать как шестилетняя девочка. Вот насколько хреново мне было. И с каждой секундой, пока я осознавал происходящее, мне становилось все хуже и хуже.
— Знаешь Гермиона, я хотел бы поклясться, что никогда не дам тебя в обиду. Но после увиденного будущего… Просто знай, что я никогда не отпущу тебя. Ты мое все.
Девушка несколько долгих секунд смотрела в мои глаза, а потом не сговариваясь и по какому-то наитию мы одновременно приблизили лица и слились в нежном поцелуе. Никаких языков и прочих хитромудрых комбинаций как в кино. Это все-таки был мой первый поцелуй, но сердце секунд двадцать просто заткнулось, перестав биться, позволяя мне просто утонуть в ядреной дозе нежности и счастья, пока мы не отлипли друг от друга.
Подозреваю, что в этот момент я был таким же красным, как и девушка в моих объятиях, так что дабы прервать неловкую тишину, я не нашел ничего лучшего, чем сморозить очередную тупость.
— Так нечестно.
— А?
— Выходит, что ты несколько лет практиковалась со мной в поцелуях, а у меня это был первый поцелуй. Так нечестно. Гермиона Грейнджер, возьмите на себя ответственность. Вы обязаны подтянуть мои навыки в этом деле в кратчайшие сроки.
— Хорошо. Но боюсь, что одним только поцелуем ты не отделаешься Гарри.
— Оу? — мои глаза округлились как у совы.
— Не надумай себе всяких глупостей. Я это к тому, что, между прочим, я в отличии от тебя имею знания уровня ЖАБА, так что кроме всего прочего буду натаскивать тебя в магии. Ну, я имею введу нашей магии, в котором твой учитель не очень сильно разбирается.
— Вау! А ведь и правда. Выходит, что ты знаешь кучу заклинаний, и скорее всего даже знаешь как аппарировать.
— Знаю. Но в ближайшие несколько дней поостерегусь делать это. На самом деле для нашего возраста, это и так слишком сложно и рискованно. Наши ядра магии еще не устаканились, и только невероятный контроль может помочь не быть расщепленным.
— Понятно. Тогда, думаю тебе вообще не стоит этим заниматься без крайней необходимости. Кстати, у меня есть один способ, чтобы мы могли заниматься магией дома.
— Ты про свою мантию, или предлагаешь пойти в дом на Гриммо?
— О каком доме идет речь?
— Дом Сириуса Блека. Это твой крестный, который был ложно обвинен в предательстве твоих родителей. Там все сложно, и в двух словах не расскажешь. Главное, что их дом скрыт заклинанием фиделиуса, ну а я помню адрес, значит смогу увидеть и зайти.
— А я?
— А ты вообще наследник рода Блек.
— С чего это?
— Во-первых, твоя бабушка была из рода Блек, так что в тебе есть их кровь. Во-вторых, Сириус твой хранитель магии, или говоря проще крестный отец, и, кажется, он написал завещание, согласно которому следующим главой рода станешь ты. Нужно будет через несколько дней зайти в банк к гоблинам и проверить это.
— То есть, говоря коротко, у меня есть целый дом?
— Скорее всего. Но на первое время давай будем жить вместе с моими родителями.
— А?
Я был слегка ошарашен тем фактом, что девушка приняла как должное то, что мы с этого момента будем жить вместе. Даже для меня это было слишком быстро, но… Плевать на все и всех. Я больше никогда не отпущу эту милашку от себя, так что лично я был всеми руками за.
— …? — Гермиона смотрела на меня своими огромными глазами, и я вновь таял от этого взгляда.
Как вообще я мог целых два года не замечать такое чудо рядом с собой? Проклятые предатели крови с их проклятыми зельями. Только за одно это они все заслуживали страданий.
— Да нет. Думаю, что ты права. Насколько я понял, ты с ними давно не встречалась. Намного дольше, чем они могли бы предположить.
— Три года.
— Тогда, я надеюсь, что твои родители примут меня на несколько дней.
— Даже не сомневайся. Но, сначала в Мунго. Я устала уже при помощи моих хлипких щитов оклюменции стирать одного рыжего ублюдка из своих мыслей.
— Это само собой. Прямо с вокзала и поедем туда.
— Гарри, а ты не расскажешь про то, что случилось утром?
— Ты про ту тварь?
— Да. Я про домовика. Почему у него вдруг не с того ни с сего случилось кровотечение?
— Если бы учитель не ударил его ментальным тараном, то через пол секунды у нас у обоих были бы свернуты шеи. Тварь хотела избавиться от нас как от опасных свидетелей.
— Но они же не могут…
— Как видишь, могут. Вернее, это была одноразовая акция на крайний случай. Эта старая нечисть при помощи ритуала собиралась откинуть откат на какого-то молодого домовика, при этом сам оставшись без последствий. Но, как видишь не вышло.
— Не знала, что домовики могут быть такими.
— А что ты о них знаешь вообще? Спорим, ты понятия не имеешь о том, как эти твари оказались в этом мире и что из себя представляют.
— В книгах есть несколько теорий, но в целом это очень противоречивая информация.
— А вот мой учитель с этой мелкой нечистью знаком. Для начала, они не случайно оказались тут. Это была целенаправленная диверсия. Эти твари как саранча путешествуют по разным мирам, порабощая жителей и создавая свои колонии.
— Домовики?
— Именно. Знаешь их любимый деликатес, которым любой домовик предпочел бы питаться каждый день?
— Не знаю, но мне уже страшно.
— Дети. Дети волшебники, если быть точнее. Они пьют всю его магию, пока ребенок не умрет от истощения. Ведь у детей нет защиты от таких паразитов.
— То есть эти домовики…
— Нет. Этих поработили. И это хорошо. Видимо, были в то время мощные дядьки, которые сумели проклясть целую расу, и теперь эти твари могут питаться только добровольно отданной магией. Но их суть от этого не поменялась. Так что тебе не стоит их жалеть, или что-то в этом роде.
— Знаешь, если бы ты сказал мне такие слова несколько лет назад, наверное, мы бы сильно поссорились. Поверить не могу, что я была такой наивной. Но сейчас, скажем так, не жди что я буду все той же доброй девочкой. Не только ты очень сильно поменялся за последние несколько месяцев.
— И это прекрасно. Но главное тут не в этом. Главное, что этот старый хрыч понял, что теперь он и вся его раса у меня на крючке. Так что в ближайшие несколько лет, эти мелкие чудовища будут потакать всем нашим хотелкам. Ну и конечно же между собой они разберутся с вопросом Добби. А я ведь хотел изначально всего лишь помочь мелким уебкам.