Глава 49. Совет Шести
Ашда, 3 день месяца Лунной матери, 970 год Седьмого Дракона.
Пять дней спустя.
Дом семьи Лорат, центральный район, Вольный город Листмур.
— Как это Надира и Нексус не хотят выходить? — Суровым, пробирающим до костей голосом спросил патриарх семейства Лорат, стоя перед большим ростовым зеркалом и застёгивая последние пуговицы на богатом, вышитом золотой и серебряной нитью, камзоле. — Ты точно пыталась до них достучаться?
— Да, господин. — Ответила ему согнувшая в поясе служанка, не смея поднять взгляд с редкого бархатного ковра, привезенного из далекой Серебряной лиги. — Молодая госпожа пообещала превратить меня в жабу, если и дальше продолжу ей надоедать, а второй молодой господин не отвечал… вместо этого из его покоев слышались… весьма недвусмысленные стоны и крики.
— Все с ними ясно. — Устало вздохнув сказал глава рода, после чего поправив идеально сидевший на нем костюм, отправился на выход. — Займись лучше завтраком Эльрана. Со своими детьми я разберусь сам.
— Как прикажите, господин. — Ответила горничная разогнувшись, после чего стали видны ее длинные острые уши, до этого скрытые под копной пшеничных волос. — Желаете позвать старшую госпожу?
— Нет, пусть отдыхает. — Дал ответ патриарх и, повернув направо, скрылся в коридорах огромного поместья, уже более тридцати лет принадлежащего роду Лорат, успешным дельцам в первом поколении, поднявшихся на торговле пряностями и уже сейчас обогнав, а то и перегнав большинство старых семей.
Сам Натик Лорат, высокий широкоплечий мужчина, с мускулистыми руками, увитыми старыми шрамами и мозолями, несмотря на свой привычный бравый вид был весьма задумчив и сильно раздражен. Сегодня был важный день не только для него и его семьи, но и для всего Листмура. День, который не просто может определить будущее города на многие десятилетия вперед. По мнению старшего Лората от него зависело само его выживание и тем сильнее от этого он злился.
«Я же их предупреждал! Просил с утра быть готовыми, а они… К Ургашу!» — Ругнулся про себя патриарх, не замедляясь войдя в обширную столовую и обратившись к единственному человеку, сейчас сидевшему сейчас за стоящим в центре столом. — Нурван, иди и приведи сюда свою сестру.
— Она опять отказывается выходить? — Спросил молодой мужчина двадцати-тридцати лет, выглядевший как точная копия вошедшего, с поправкой на возраст. Такие же темно-зеленые глаза, такие же черные, коротко постриженные волосы, такие прямые и грубые черты лица, будто над обоими мужчинами поработал весьма умелый, но ленивый скульптор.
— Да. Возьми служанок, приведи ее в порядок, а затем сюда. Как можно быстрее. Собрание начнется в полдень. — Рублеными, грубыми и скорее похожими на приказы, отдал распоряжения Натик и, не дожидаясь подтверждения, развернулся, направившись к своей цели.
Глава семьи Лорат всегда был таким — холодным, прямолинейным и целеустремленным. В прошлом именно эти качества позволили ему, тогда еще молодому коробейнику, в одиночку путешествовавшему меж отдаленных горных хуторов, привлечь внимание главы Гильдии Пряностей, сначала став его протеже, потом незаменимым помощником, заместителем и как итог — зятем, уйдя в самостоятельное плаванье и позже основать свой собственный дом.
Да, все остальные считали его всего лишь марионеткой, с помощью которой глава Гильдии расширил свое влияние на Малый Совет, но это было правдой лишь отчасти. От своего тестя Натик получил лишь приданное и имя, а пять торговых галеонов, восемь лавок и семь торговых складов во всех уголках мира он заработал сам. Свои трудом и усердием.
По этой причине его невероятно злило, что его дети, те кому предстоит продолжить его дело, настолько наплевательски относятся к созданному им детищу.
— Ах… ах… ах…
— Давай дорогая, постарайся еще немного. Ты же можешь лучше. Двигайся, двигайся еще… — Услышал он, стоило подойти поближе к крылу, отведенному для проживания младшего сына.
— Мелкий поганец… — Сквозь зубы прошипел Натик и, не размениваясь на сантименты, мощным ударом ноги выбил запертую на несколько замков дверь. Ведь будучи коробейником ему часто приходилось защищать свою жизнь с щитом и дубиной в руках, от чего могучее от природы тело даже в преклонные годы обладало не дюжей силой, на зависть большинству молодых.
— Отец?! Какого черта ты творишь? — Воскликнул лежавший на кровати, в окружении батареи пустых бутылок, худой и жилистый парень, пока на нем скакали пятеро голых служанок. Почему служанок? Об этом говорили белые чепчики и лица, которые глава знал наизусть.
— Это ты какого Ургаша творишь, Нексус? — В ответ взревел патриарх, одним своими видом почти до смерти напугав горничных, которые с визгом спрыгнули со своих «мест» и начали быстро одеваться, стараясь прикрыться от горящего взора взбешенного главы. — Я тебе вчера сказал быть готовым. Сегодня важное собрание, так ты мало того что прислугу сношаешь, так еще и пьяный в стельку.
— Ой, да плевал я на эти собрания! — Ответил ни камельки не смутившийся парень, совершенно не стесняясь своей наготы. — Чего я там не видел, а?.. А-а-а!!! Опусти!
Вот только вся его спесь мигом слетела, когда разъяренный отец в несколько шагов оказался рядом и его жесткие, способные гнуть золотые монеты, пальцы стальной хваткой вцепились в неготовое к такому ухо.
— Сейчас ты быстро протрезвеешь. — С предвкушением сказал Натик, подойдя к окну и, в несколько движений открыв его, оказался на улице, как раз в поместном парке, посередине которого был вырыт глубокий, проточный пруд.
— Нет! НЕТ! НЕТ!!! — Заорал младший сын, уже поняв что с ним будет, но было поздно. Мгновение и над его головой смыкается ледяная родниковая вода, а любая попытка вынырнуть и вдохнуть хоть немного живительного воздуха заканчивается мощным ударом огромного кулака, погружающего его обратно, на дно.
Результат такой терапии был быстрым. Спустя всего час по коридору, в направлении столовой, шли отец и сын. Первый поменял намоченный водой дуплет на новый, даже более вычурный, а второй сменил наряд Адама на неброский выходной костюм, состоявший из комбинации рубинового и желтых оттенков, бывших родовыми цветами их семьи.
— Я тебя ненавижу. — Буркнул он себе под нос, потряхивая головой и пытаясь выбить из уха затёкшую туда воду.
— Сам виноват. — Ответил идущий впереди патриарх, ни на мгновение не замедляясь и вынуждая быстро шевелить ногами. — Я тебя предупреждал. Сегодня важный Совет, где должны присутствовать члены всех уважаемых семей города. Если бы ты не пил, как подзаборная пьянь и не сношался до самого утра со служанками, то мог бы этого избежать.
— Да, да, как скажешь, отец. — Сказал в ответ младший сын, наконец избавившийся от воды и ускорившийся, обогнав Натика. — Пошли побыстрее. Есть хочется.
«Эх, Нексус, Нексус… В кого же ты такой нахлебник?» — С невидимой со стороны грустью подумал глава семейства, смотря на спину своего второго сына, которого в остальном Листмуре уважали и боялись.
Ведь этот худой и верткий юноша был одним из лучших бретеров, в совершенстве владевшим искусством кинжала и шпаги. В свои семнадцать лет он имел за плечами не малых размеров кладбище, имея в должниках половину "золотой" молодежи города, а во врагах — вторую.
Вот только он боялся сделать последний шаг и окончательно отделиться от семьи, став свободным дуэлянтом — весьма уважаемыми и высокооплачиваемым в Листмуре человеком, которые в мирное время занимались охраной богатых господ, а во время войны становились офицерами, ведущими в бой отряды наемников и городского ополчения. У Нексуса были все данные чтобы стать одном из лучших свободных дуэлятнтов, но он хотел подольше остаться иждивенцем и жить за счет семьи.
«А ведь он мог в любой момент вырваться и сбежать, но боялся. Боялся дать мне еще один повод его выгнать» — С грустью подумал глава семейства вместе с сыном заходя в столовую, где уже были двое других членов семьи.
— Доброе утро, брат, сестра. — Поздоровался с родственниками Нексус, бухнувшись на свое место и, принюхавшись к доносящимся с кухни ароматам, ухмыльнулся. — Хм, винный хлеб, миндальный пудинг, рыба в эльном соусе и бекон? Видимо сегодня и вправду важный день.
— Отец много раз это повторял. — Ответил ему старший брат, отвлёкшись от небольшой, исписанной неразборчивым подчерком, книжки. — Чем ты его слушал, Нексус?
— Ой, да заткнись Нурван. — Картинно простонал в ответ младший, прикрыв глаза рукой. — Бери пример с нашей сестренки. Она вон, как всегда, сидит и в пустоту смотрит.
— Доброе утро, Надира. — Поздоровался со своей единственной дочерью патриарх семейства и, не заметив никакой реакции, устало вздохнул, перейдя к крайним мерам. — Прекращай вести за столом расчеты, иначе в этом месяце полностью лишу реактивов.
Только после этих слов в глазах девушки появилась хоть какая-то осмысленность, быстро сменившаяся на искреннее возмущение.
— Отец! Это не честно! — Возмутилась она, вскочив и сжав руки в кулаки. — У меня скоро важный эксперимент. Без обещанной тобой пыльцы фей ничего не получиться!
— Ничего не знаю. — Ответил Натик, махнув рукой и в столовую начали быстро заплывать слуги, сервируя стол, начавший заполняться разнообразными яствами, начиная от упомянутой ранее младшим сыном рыбы, выловленной в Теневом море, заканчивая различными видами пудингов, приготовленных из редких южных специй. — У нас с тобой был уговор. Ты получаешь треть унции пыльцы фей, а взамен свежая и выспавшаяся идешь на собрание. Часть условий ты уже не выполнила, поэтому объем реагентов я уменьшу в два раза.
— Но папа! — Слезливо воскликнула девушка, желая разжалобить своего отца, но наткнувшись на непреклонный взгляд зеленых глаз, поняла что ничего не получиться. Единственное, что ей оставалось это сесть обратно и приступить к завтраку.
«Эх, Надира, Надира…» — С грустью подумал патриарх семейства, смотря на дующуюся как мышь на крупу дочь. — «Слишком сильно ты увлеклась этими пробирками и книгами. Реальный мир никуда не делся»
Сам себе мужчина мог признаться — его дочь полностью пошла в мать и в полной мере унаследовала ее красоту, в свои двадцать два считаясь одной из самых красивых женщин не только Листмура, но и всех Вольных городов Востока. Мягкие, правильные черты лица, красные, как свежая кровь, губы, длинные, в цвет вороньего крыла волосы и горящие, живые глаза, в которых можно было утонуть. Все это создавало невероятную по своей пленительности картину, которую не портили даже многочисленные веснушки и татуировки, которыми были забиты все руки и часть тела девушки.
Наоборот, для ее кавалеров это создавало определённый таинственный шарм, однако самой Надире это было не интересно.
Ее страсть и единственная любовь была в другом — в магии.
Пятнадцать лет назад, в тот день, когда она увидела выступление уличного мага, показывавшего фокусы на улицах Листмура, Надира твердо решила стать волшебницей. Натик ее поддержал, как-никак маги были ценными кадрами в Вольных городах, чей труд хорошо оплачивался. К тому же у его дочери оказался хороший запас маны, что давало шансы на освоение высших областей магии.
И Надира его не разочаровала. Уже сейчас, в свои 22 года она полностью овладела магией Призыва второго круга и готовилась вскоре перейти на третий. Невероятный прогресс, который признавали все, даже глава Гильдии Магов, изъявив желание взять девушку в личные ученицы.
Все бы хорошо, но отца семейства сильно настораживала одержимость и непостоянство своего дитя. Она могла часами, а то сутками засиживаться в своей лаборатории, проводя разнообразные опыты и эксперименты, вот только направление их могло меняться по щелчку пальцев. В один день она могла пытаться создать новый узор, должный улучшить магическую проводимость стали, в другой начать изучение зерна, в которое на разных стадиях роста вводили ману, а в третий вообще рвануть в город, в поисках трудов о духах и элементалях. Даже татуировки на ее руках, которые маги обычно использовали как концентраторы для особо сложных заклинаний, не были объединены в единую систему, а сделаны хаотично и отвечали за разные направления, работая лишь на треть от своих возможностей.
Его дочь была ярчайшим примером поговорки про двух зайцев. Стремясь объять необъятное, она шла к тому, чтобы навсегда остаться универсальным середнячком, а не могущественным архимагом.
Это печалило главу семейства, но он ничего не мог с этим поделать. Маги всегда сами прокладывали свой путь и любая попытка их направлять оборачивалась провалом.
И как вишенка на торте…
— Как идут дела в фактории, Нурван? — Обратился он к старшему сыну, как только с трапезой было покончено и им подали легкий землистый чай, должный помочь пищеварению.
— Плохо, отец. — Ответил он, отвлекшись от своей книги.
— Из-за начавшейся на юге войны и связанными с ней событиями, два наших галеона застряли в Картале, а караван со специями замер здесь, пока мы не решим, начнется война с Герцогством Ворона или нет.
— И что нам делать? — Прикрыв глаза, спросил Натик. — Простой это убытки, имеющие свойство расти.
— Ты глава дома. Решение за тобой. — Ответил Нурван, заставив главу едва слышно скрипнуть зубами.
… его старший сын, имевший все данные, чтобы стать великолепным торговцем, был напрочь лишен каких-либо амбиций и инициативы. Передай ему дело и он с легкостью будет поддерживать его на плаву, но развивать, строить что-то новое было выше его сил или желаний.
Таковы были дети Натика Лората, одного из самых богатых торговцев Вольного города Листмура и одного из кандидатов на вхождение в Совет Шести.
— Время. — Сказал он, когда кружки опустели, а водяные часы отмерили два часа до начала Совета. — Нам нужно идти.
— Хорошо. — Буркнул младший, со скрипом отодвинув массивный стул и, громко шаркая ботинками, направившись на выход из поместья, пока его старшие все делали молча и в полной тишине. Там их ждала большая закрытая карета, запряженная шестеркой дорогих северных коней, способная уместить внутри десяток вооруженных до зубов солдат, не то что семью из четырех человек.
— Так в честь чего такая шумиха? — Спросила единственная дочь семейства, стоило им выехать за пределы поместью и задернуть занавески на окнах. По другому от полных похоти и зависти взглядов жителей Листмура им было не скрыться.
— Ты вообще меня не слушала? — Устало спросил глава семейства и, обведя взглядом младшего и старшего сыновей, понял, что не она одна. — Сегодня в город на переговоры пребывает имперский герцог, Андрей Ворон. Такое происходит впервые со времен его деда из-за чего весь город стоит на ушах.
— Ого. — Удивился младший, заинтересованно подавшись вперед. — И чего такая важная шишка забыла у нас? Я думал он занят войной с демонами и орками.
— Демонов разбили полтора месяца назад, а орки недавно потерпели крупное поражение на границе. — Ответил ему старший брат, достав из внутреннего кармана угольный карандаш и сделав несколько заметок в своей записной книге. — Дело в другом. Нынешняя правительница Священной Империи Грифона в союзе с некромантами захватила на Мифоград, нарушив договор, подписанный 944 году между Империей и Лигой, при посредничестве Ироллана и Союза Вольных городов. Это означает, что Листмур должен порвать все отношения с империей и начать боевые действия.
При упоминании бывшей крепости-монастыря Слепых Братьев глаза Надиры загорелись, а Нексус по плебейски присвистнул, заложи руки за голову.
— Вот это новости… — Сказал он, подняв глаза на потолок. — Начать войну с имперцами из-за старого договора… У Совета совсем крыша поехала?
— Как раз наоборот. — Возразил ему патриарх, сложив руки на груди. — Главы гильдий прекрасно осознают всю глупость войны с империей.
Голос его был спокойным, но глаза… Они были полны скрытой боли и застарелого ужаса. Он был там, пятнадцать лет назад, когда прошлый городской совет решил, что ослабленное постоянными походами в Рунаан герцогство Ворона не сможет дать отпор находившемуся на пике Листмуру и решил захватить ряд важнейших рудников в Северных горах.
За тот год он услышал столько воинственных лозунгов и обещаний, что даже самому заядлому вояке хватило бы на несколько жизней. И ведь самое поганое он в это поверил. Поверил в возможную победу, глядя на огромные толпы горожан, радостно поддерживающих решение Совета. Поверил в успех их дела, лично инспектируя городские склады, доверху заполненные продовольствием, оружием и медикаментами. Поверил в их непобедимость, наблюдая за бесчисленными рядами наемников, ровными коробочками шагающими по центральной улице города. Гномьи хирды, орочьи банды, эльфиские охотничьи отряды, рыцарские копья, состоявшие из вольных всадников… Тогда ему казалось что Листмур непобедим, что они с легкостью опрокинут обескровленные силы Империи.
Он никогда так не ошибался.
«Берегись!»
«Осторожно»
«Ангелы!»
«А-а-а-а-а!!!»
«Спасите…»
«Это конец…»
Он был там. В тот день, когда армия Империи под флагом парящего ворона осадила город, он был на стенах. Он видел все собственными глазами.
«Невозможно… Гномы разбиты и отступают!»
Видел, как закованные в сталь воины, с легкостью державшие в одной руке двуручные мечи, разрубают на части низкорослый народ Арката.
«Слишком много стрел!»
«Мы не успеваем!»
Видел, как прославленные эльфиские лучники даже носа не могли высунуть из-за амбразур, боясь получить освященный болт в череп.
« Блеарх …»
«Кри-и-и-и-и!!!»
Видел, как они гибли под когтями спустившихся с небес грифонов, своими когтями разрывавшими их на куски.
«Вылазка не удалась!»
«Они прорвались за ворота!»
Видел как всадники, хвалившиеся своей удалью, удирали от имперских рыцарей и паладинов, с легкостью их догонявших и насаживавших на копья.
«Да благословит Эльрат твое посмертие, заблудший агнец…»
«Нет! Не-е-е-ет!!!»
Он своими глазами видел, как стоявшего рядом с ним человека разрубает огромный ангельский меч, с легкостью прорубая как зачарованную сталь, так и усиленную маной плоть.
«Настоящие чудовища» — Сжав кулаки подумал Натик, и, глубоко вздохнув и выдохнув, успокоив бушевавшие в груди эмоции, продолжил прерванный рассказ.
— Да, ястребы сейчас набирают силу, но все главы гильдий либо принимали участие в той войне, пятнадцать лет назад, либо были ее свидетелями. Они не пойдут против империи. — Сказал он, открыв глаза и взглянув к каждому из своих детей в лицо. — Однако мы не можем упустить такую возможность.
Мирный договор, навязанный Борисом Вороном, тяжким бременем лег на плечи Листмура. Да, в нем не было никаких сверх жестких условий или требований, способных возмутить простых горожан, однако их было много и вместе они медленно, но неотвратимо убивали экономику города, подчиняя его быстро растущей имперской торговой диаспоре. Прибавить к этому потерю нескольких важных шахт и экономический рост самого герцогства благодаря притоку рабов из степи, то получим скорое превращение Листмура еще один имперский город. Да, с определенными вольностями и преференциями, но статуса Вольного он вполне мог лишиться.
— Прямо сейчас мы не можем позволить себе войну. Но то же самое касается и самого герцога Ворона. — Продолжил объяснять политическую ситуацию патриарх, с довольством заметив, как все отпрыски внимательно его слушали. — Он и так воюет на два фронта. Против орков и императрицы. Новая война станет той самой соломинкой, сломавшей спину верблюду.
— Совет хочет пригрозить герцогу войной, вынудив ослабить текущие соглашения. — Ухмыльнувшись сразу догадался младший сын, начав перебирать кончик своего хвоста. — Глупо, нагло и имеет все шансы свершиться.
— Но зачем ты вытащил туда нас, отец? — Спросила Надира, изящно приподняв правую бровь. — Неужели наши голоса сейчас так важны.
Политическая система Листмура была достаточно сложна. Официально всем управлял Совет Шести, состоящих из глав самых могущественных организаций города.
Вот только 6 — число четное, отчего на голосованиях часто возникали патовые ситуации и на их случай был создан так называемый Малый Совет — собрание всех граждан Листмура, прошедших строгий образовательный и имущественный ценз. Собирали его не часто, только в случае важных событий и когда становилось понятно, что Совет Шести точно не придет к согласию.
— Подстраховка. — Ответил патриарх, сцепив руки в замок. — Изначально с шантажом согласились все, но потом гильдии Стали и Рабов предложили идти до конца, начав полноценную войну. Предложение было отринуто, но потом их представители зачастили в гильдию Зерна, поэтому для подстраховки было решено привести всех, способных голосовать.
— Ясно. — Задумчиво сказал старший сын, захлопнув книгу и посмотрев на занавешенное окно. — Значит война не за горами…
Одновременно с этим свет перестал пытаться проникнуть через плотную ткань, что в такой безоблачный день могло значить одно — семейство Лорат прибыло в место назначения.
Городской акрополь Листмура представлял собой огромный собор, посвященный главному покровителю Вольных городов — Изначальному дракону воздуха и свободы Илату. Выглядело здание как огромный крытый амфитеатр, построенный из чистого белого мрамора, под крышей которого могли одновременно собраться до 5000 человек.
Белая кость города, его величайшие умы и кошельки, благодаря которым тот продолжал жить и процветать.
«Надеюсь так будет и прежде» — Подумал отец семейства, усаживаясь на одну из многочисленных лавок, наравне с остальными горожанами. Единственное отличие, выделявшее его статус на фоне других, была близость к центральному пьедесталу на котором были установлены шесть массивных каменных кресел, сидеть где было позволено только главам гильдий. — «Когда-нибудь одно из них будет моим»
Время тянулось медленно и Натик несколько раз успел проклясть свою запасливость, ведь ему приходилось внимательно следить за тем, чтобы Надира опять не ушла в себя, а Нексус не затеял ссору. Да, его дети не были дураками и, слава Илату, держали себя в рамках приличий, но беспокойному отцу этого было не объяснить. Ведь на кону была его репутация, а значит и будущее как торговца.
Но рано или поздно все подходит к концу. Солнце вошло в зенит, главы гильдий заняли свои места и в храме установилась полная тишина.
— Заседание Совета объявляется открытым. — Возвестил жрец, вставший за кафедру и усиливший свой голос при помощи магии. — На сегодняшней повестке — аудиенция имперского герцога, Андрей Ворона, прибывшего для урегулирования конфликта, касаемого мифоградского соглашения…
«Вот болван» — Скривился старший Лорат, как и половина зала бросив злобный взгляд на жреца. Да, все было сказано строго по протоколу, однако всего одно слово перевело имперского аристократа в ранг просящего, что было сильнейшим оскорблением. — «Аудиенция… Дьявол»
Звяк… звяк… звяк…
Однако было поздно хоть что менять. В коридоре, ведущему в палату заседаний, послышался мерный звон стальных сапогов о камни пола, а затем массивная дверь, ведущая в зал, открылась, позволив нескольким тысячам людей увидеть одного из шести самых могущественных благородных Священной Империи Грифона.
«Как же он молод…» — Невольно подумал Натик, внимательно вглядываясь в новое для себя лицо.
Андрей Ворон был типичным имперским аристократом. Правильные черты лица, слегка загорелое свежевыбритое лицо, короткие черные волосы до плеч и почти бесцветные серые глаза, вкупе с закрытыми вороненными латами создавали образ молодого воина из баллад. Бравого и юного, еще не видевшего мира. Впечатление портил только шрам, рассекающий лоб и едва заметный под челкой. Именно он нарушал всю композицию и лучше всего говорил, что перед ними предстал не молодой повеса, а ветеран нескольких крупных войн, знавший с какой стороны браться за меч.
Но стоило ему сделать первый шаг внутрь…
Звяк…
Шух…
— Кха-кха…
— Как… такое… возможно…
— Э-э-эх…
… как на весь зал обрушилось огромное, подавляющее давление.
Звяк…
Каждое живое существо в Асхане чувствует ману, энергию из которой появилось все сущее. Кто-то лучше, кто-то хуже, но зачастую чувствительность большинства людей приближается к нулю из-за того, что они не занимались развитием дара.
Однако 0 и близкое к 0 это разные вещи. Да, малый объем простые люди едва ли почувствуют, но когда рядом с ними оказывается целый океан…
— Какая сила… — Услышал патриарх голос сидевшей рядом дочери. Ее кожа побледнела, пальцы начались трястись, а зрачки сузились до размера булавочного ушка. — Пятый… Нет, вершина пятого круга… Но как…
«Пятый?!» — Про себя воскликнул патриарх, широко раскрыв глаза. Верховный маг Листмура с трудом освоил 4 и сильно эти гордился, а тут…
Звяк…
Хуже всем пришлось присутствовавшим среди горожан вошебникам и жрецам. Первые, благодаря тренировкам и артефактам могли напрямую видеть ману, от чего сразу осознали, КТО сейчас вошел под своды зала. Тот, к превосходит их на порядок и может всего одним заклинанием обратить их в пыль.
Служителям же Илата предстала совсем другая картина. Да, магия тоже давила на их плечи, но они почти не обращали на это внимания. Прямо сейчас они своими глазами смотрели на настоящую бездну Света, запертую внутри человеческого тела. Света настолько обжигающего и палящего, что им хотелось отвернуться и закрыть глаза.
Звяк…
Но было нельзя. Нельзя показывать слабость перед служителем другой веры и подданным другой державы. Поэтому лучшие представители Листмура, с трудом сохраняя самообладание, продолжили сидеть не своих скамейка и ждать.
Ждать, когда их гость встанет на свое место и наконец начнется разговор.
Звяк…
Разговор, который будет гораздо тяжелее, чем они предполагали.
А вот и вторая глава Ворона. Конечно я хотел написать по 3 главы и его, и Пацифиста, но не смог. Сейчас я сажусь за большую главу по Колдуну, которая выйдет завтра вечером.
Надеюсь вам все понравилось и спасибо за советы на счет игр.