***10***
Удивительно, но найти тихое, а главное, свободное место для того, чтобы поговорить, оказалось довольно сложно. Ученики были буквально везде. В каждом классе кто-то сидел, или занимаясь уроками, или сплетничая, или тискаясь, в каждом закутке кто-то шептался. Было такое ощущение, что учащиеся были вездесущее, чем тараканы.
— В жизни не поверю, что в таком огромном замке нет места, чтобы поговорить без чужих ушей, — возмущенно говорила Наташа, заинтригованная обещанием Брока рассказать «охренительную» новость. Они обошли какое-то неимоверное количество коридоров, лестниц, заглянули в бесчисленные двери, но подходящего для разговора помещения так и не нашли.
— Очень напоминает Трискелион. Та же херня — куча помещений, и все заняты непонятно кем, — хмыкнул Брок.
Наташа села посреди широкого тупикового коридора, облокотившись на стену, а Брок возмущенно курсировал туда-сюда, старательно сдерживая порывы высказать вслух всё то, что думал о сложившейся ситуации. Но и здесь они не оставались наедине. Кроме проходящих мимо этого коридора детей, заинтересованно поглядывающих на Наташу и Брока, а еще наверняка подслушивающих (кто знает возможности колдунов?! Брок и Наташа пока были «новорожденными» в этом мире). А на стенах висели бесчисленные картины с нарисованными волшебниками, которые, к непреходящему удивлению и Рамлоу, и Романофф, разговаривали, читали, ходили друг к другу в гости на другие картины. Например, в этом коридоре висела картина с мужиком и какими-то страшными тварями вроде великанов, которые были одеты в балетные пачки. Верить в то, что этот мужик, время от времени оборачивающийся, ни хрена не шпион, ни Брок, ни Наташа не спешили.
— Надо найти место, — говорил Брок, прислонившись к стене, — чтобы и поговорить, и потренироваться.
— Кто бы спорил, — кивнула Наташа, ей бы вообще зал тренировочный с балетным станком и тренажерами, что она и озвучила Броку.
Откуда вдруг появилась дверь, было непонятно, но обоим стало очень интересно, что за ней прячется.
— Зайдем? — спросила Наташа, вставая и подходя к массивным двустворчатым дверям.
— А что мы теряем? — вопросом на вопрос ответил Брок и толкнул дверь.
— Охренеть, — выдохнула Наташа.
— Здесь больше подошло бы — охуеть, — следом за ней сказал Брок.
Огромный зал, разделённый на несколько условных секций, что предстал перед ними, никак не мог поместиться в том коротеньком коридоре, в котором они были. Брок сделал пару шагов обратно, чтобы удостовериться, а Наташа на всякий случай придерживала дверь, чтобы она не захлопнулась. Стена была ярдов шесть в длину максимум, а зал все тридцать, если не больше.
— Не пойму, — помотал головой Брок.
— Как в сумочке — расширение пространства, — выдала теорию Наташа.
— Вполне реально, — согласился Брок, зашел в зал и прикрыл за собой двери. Ему хотелось оглядеться в том раю, в который они попали. Первой бросалась в глаза огромная зеркальная стена с толстым брусом на креплении, идущем вдоль зеркал на высоте примерно метр.
— Балетный станок, — с улыбкой сказала Наташа, прикасаясь пальцами к брусу, — сколько слез я пролила возле него, сколько сил оставила, а сейчас рада, что он есть.
— Хочешь вернуть былые навыки? — спросил Брок.
— Насколько это будет возможно, — кивнула Наташа. — Кстати, ты говорил, что у тебя есть какая-то супер новость…
— Есть. Зимний здесь, — сказал Рамлоу, отслеживая реакцию Романофф. Она застыла и так беспомощно улыбнулась, что Броку даже не верилось, что Черная Вдова может быть и такой — сентиментальной и неуверенной. — Не рада?
Она прошла к тому уголку, где стояло несколько кресел вокруг небольшого столика, устроилась в одном из них, подтянув колени к груди, и кивнула Броку, чтобы тот устраивался рядом.
— Какой он? Вернее, в ком? — спросила Наташа.
— В писателе. Местная знаменитость. Локхарт у него теперь фамилия, — ответил Брок, оглядываясь вокруг. Он уже планировал, как они распорядятся этим прекрасным местом. Но перво-наперво здесь нужно устроить кухоньку, чтобы было место, где можно было бы перекусить, а главное, где сварить кофе. Без него Брок существовать долго не мог категорически.
На память Наташа никогда не жаловалась, и у большинства тех, о ком ей рассказывали девочки, уже, если можно так выразиться, были лица, а у некоторых и какой-никакой бэкграунд. То есть она могла примерно себе представить, как выглядит тот или иной человек и что он из себя представляет. Локхарт ей виделся пуделем, выставочным таким, со стрижкой помпончиками, в стразах и бантиках. Представить мрачного Зимнего в теле этого попугая никак не выходило. У нее буквально мозг клинило, настолько содержание теперь не соответствовало внешнему.
— Бедный Баки, — сдерживая смех, сказала она.
— Ничего не бедный, — ухмыльнулся Брок. — Сейчас окончательно придет в себя, и, я тебя уверяю, уже к Рождеству от того Локхарта ничего не останется.
— В этом я не сомневаюсь. Обо мне знает? — спросила Наташа.
— Я сказал, — кивнул Брок и заметил, что Романофф не то чтобы недовольна, но и не рада, поэтому добавил: — Он адекватный, сказал, что рассыпался прахом после щелчка Таноса.
— Получается, что мы все если и из одной реальности, то из разного времени перенеслись. — И что мы будем делать?
Брок размышлял над этим вопросом и пришел к выводу, что торопиться и принимать какие-нибудь судьбоносные решения сейчас точно не стоит. Информации по миру мизер, умений кот наплакал, да и возраст. Нат в этом теле пятнадцать, ему самому вообще четырнадцать, никаких прав толком нет, а обязанностей и людей над ними даже слишком много. Так что стоит пока учиться, собирать информацию и планировать новую жизнь. Именно эти свои размышления он и вывалил на Наташу.
— А знаешь, ты прав. Без образования, толком без документов… Ну куда мы пойдем? Я тоже думаю, что стоит хотя бы этот год доучиться, а уж потом делать выводы и строить планы.
— Единственный вопрос, который меня реально волнует, так это Турнир, — сказал Брок. — Что это за гадость и чем он мне грозит? Если это Турнир, это ведь типа соревнований, то в каких дисциплинах?
— А вот об этом я тебе могу рассказать, — нехорошо так улыбнулась Наташа, что у Брока от предчувствия огромной подставы мурашки по загривку прокатились.
История не понравилась Броку совершенно. Он едва сдерживался, чтобы не нагородить матерных конструкций от рассказа. А ведь это Нат только о первом туре поведала. Мать их волшебница! Василиски, драконы и прочие охренеть какие опасные твари, типа акромантулов и прочих мантикор. И всё это великолепие могло оказаться в первом туре. Брок понятия не имел, кто все эти звери, но дракона в списке хватило для полного понимания и такого же охренения.
— Ну не все, а что-то одно, — успокоила его Наташа, но легче ни хрена не стало.
— Драконы, это как в «Игре престолов»? — спросил Брок, лелея в душе надежду на то, что драконы будут маленькими, как только что вылупившиеся, ну или чуть-чуть больше.
— Нет, не такие огромные, — успокоила его Наташа. — Самый большой метров пятнадцать от носа до хвоста.
— Успокоила, блядь. А василиск — это что?
— Кто. Считается царем змей. Смертельно ядовитый и взглядом окаменяет противника.
— Я говорил, что маги ебанутые? Беру свои слова обратно, потому что это слишком лайтовое название для них. Они же отбитые наглухо. Как можно детей кидать в клетку к кому-то, хоть отдаленно такому же опасному, как дракон?
Брок вскочил с кресла и ходил взад и вперед, не в силах выразить словами всю глубину своего ахуя от магов, а Наташа с каким-то садистским удовольствием дальше просвещала Брока.
— Акромантулы — это гигантские пауки. И когда я говорю гигантские, это значит, что размерами они больше человека в разы.
— Я спать перестану, — Брок буквально упал в кресло напротив Наташи и передернулся, представив паука с мохнатыми лапами, со всеми этими мандибулами, педипальпами и хелицерами. Бр-р-р-р, мерзость. — Нужно узнать, возможность отказаться от сомнительной чести участвовать в этом дурдоме есть?
— Поищем, — кивнула Наташа, жалея, что у магов нет интернета, так что придется по старинке в книгах искать. — А пока ищем, нужно подумать, как ты можешь справиться с таким опасным животным сам. Может, какое-нибудь оружие…
— В моем хилом теле? Я даже пистолет не удержу.
Брок привычно отбросил переживания и начал думать. Мысль, конечно, была, но насколько она осуществима…
* * *
Пара домовиков под личным предводительством Дамблдора убирались в ближайшем к его башне классе. Выносили мусор и ненужную мебель, собирали паутину и мыли окна, устанавливали насест и кормушку с поилкой, даже ванну с песком для купания установили. Для себя в уголке Дамблдор приказал поставить удобное кресло и небольшой столик. С отселением Фоукса он решил не тянуть, но и совсем без своего общества оставлять его не хотел, поэтому и оборудовал в этой комнате для себя уголок отдыха.
Это перерождение было не просто странным, оно было каким-то неправильным. Фениксы — добрейшие существа, которые в принципе не могли проявлять агрессию, вот только Фоукс решил нарушить все известные догмы. Мало того, что разрушил кабинет… Ну, не разрушил, тут уж Дамблдор преувеличил, но основательно порезвился, разбив несколько очень дорогих и важных артефактов. А документы, которые начали тлеть от искр, что он рассыпал вокруг себя, и которые Дамблдору пришлось переписывать заново! Нет-нет, Фоукса было жизненно необходимо отселить, но недалеко, чтобы был в близком доступе на всякий случай. Он лучше будет приходить сам к нему, разговаривать, кормить. Хотя, кормить могут и домовики, как и убирать. А он будет просто разговаривать, делиться планами, как привык за долгие годы. Только нужно не забыть зачаровать эту комнату от прослушивания.
Домовики, выполнив всё, что Дамблдор от них хотел, исчезли, и он пошел за Фоуксом, нужно было познакомить феникса с его новым местом обитания.
— Давай, Фоукс, я приготовил для тебя свободную большую комнату, пошли.
Старк посмотрел на Гринча, склонив на бок голову, размышляя, что для него выгоднее — остаться здесь или перейти в отдельные апартаменты. Здесь, конечно, было интересно, постоянные посетители, которые смотрели на него с восхищением, можно было подслушивать разговоры, но и отдельное «жилье» тоже привлекало. Свободное место для тренировок, чтобы узнать возможности своего тела досконально. Да и бесконечный бубнеж Гринча можно было не слушать, а посещать кабинет в отсутствие хозяина он и так мог, как и лазить в документах, которые Гринч не додумывался убирать со стола, уверенный, что его кабинет абсолютно безопасен.
— Фоукс? — Дамблдор открыл дверь и поманил феникса за собой, рассчитывая, что тот пойдет за ним пешком. Наивный! Старк оттолкнулся от насеста и аккуратно вылетел в дверь. Дамблдор недовольно цыкнул и поспешил вниз, благо не ножками, а на вращающейся лестнице. Старк сидел на полу перед гаргульей, с интересом рассматривая ее. Выглядела она так, будто в любой момент могла сойти со своего постамента, настолько тонко выполнена. Дамблдор прошел мимо феникса и открыл дверь, находящуюся буквально в десяти футах от гаргульи:
— Сюда, Фоукс.
До этой двери Старк решил дойти, а не лететь. Комната оказалась достаточно просторной, светлой и почти полностью пустой. Не считать же за обстановку насест и кресло со столиком.
— Вот, Фоукс, теперь ты будешь жить здесь, а я буду к тебе приходить.
Старк вспрыгнул на насест, потоптался по нему, оценивая, и вперился взглядом в Гринча. Дамблдор потоптался, точно как феникс пару мгновений назад, у дверей, кашлянул неуверенно и ушел, плотно прикрыв за собой дверь.