Под прошлой главой некоторые из вас (в частности Аркадий Милютин и sofka) сказали, что нынешний Мирак им кажется ссыкуном и всё такое прочее. Я сначала хотел в грубой манере оскорбиться и вот это вот всё, а потом решил перечитать свежим взглядом прошлые главы и… пришёл к выводу, что они оказались правы.
Я не буду оправдываться — тут мой косяк всецело. Иногда такое бывает, к сожалению, особенно когда работаешь без редактора, так что я написал эту главу (ибо изначально вторая часть главы была совершенно другой), где попытался объяснить ту позицию героя, которая представляется у меня в голове. Плюс, я довольно прилично полирнул прошлую главу и внёс некоторые правки-объяснялки в её конец.
Напоследок хочу сказать спасибо вышеназванным за бдительность и прошу и впредь эту самую бдительность проявлять. Я не кусаюсь, если вопрос толковый — отвечу и охотно вступлю в дискуссию :)
Ну а теперь… Приятного чтения :)
Глава 25. Поздно думать…
— И всё же, мне кажется, зря ты её отпустил, — тяжело вздохнув и подперев подбородок ладонью, Серана провожала взглядом удаляющуюся, закутанную в очищенную магией робу, фигуру придворной чародейки. Небосвод постепенно начинал светлеть, означая скорый приход рассвета, а я стоял, смотря на редкие прорехи в затянутом зимними облаками небом, размышляя, правильно-ли я поступил.
— Время покажет… — задумчиво массировал я уставшие веки, стоя в центре нашего номера гостиницы в Солитьюде, куда мы перенеслись вместе с Сибиллой и Сераной, когда достигли некоего, кхм, взаимопонимания. — С одной стороны, её необъятная тяга к власти, гордыня и глупость может ещё аукнуться в будущем, а с другой, именно они могут сыграть неплохую службу, если правильно использовать имеющиеся рычаги.
— Надеюсь ты прав… — девушка плавным движением достала из-за пазухи полупустой флакончик с кровью и сделала аккуратный глоток. — Хотя повторять… — замялась, пытаясь подобрать подходящее слово. — …То, что ты с ней там делал… — выходило неудачно. — На мой взгляд было лишнее…
О чём она? Всё просто. Когда мой, кхм, очередной «краткий экскурс в историю» подошёл к концу, настало время думать, что со всем этим делать. По первости, единственным моим желанием было придать тут всё очищающему огню. Касалась это как самой Сибиллы, так и прочих «причастных» к столь идио… ой, простите, «гениальному», конечно же «гениальному», плану… Так вот, этот первый порыв был успешно задавлен, а внутри меня подняла свою голову жаба, коя своим взглядом недвусмысленно намекнула, что так расточительно разбрасываться падающими прямо в руки ресурсами — верх идиотизма. Не то чтобы меня так сильно беспокоили некроманты, или Орден, пославший их, нет, просто как бы это сейчас глупо и самодовольно не прозвучало, но это — моя песочница и я в ней играю. А в последнее время в неё постоянно всё кто-то норовит залезть и нагадить, ломая планы, которые я только и делаю, что начинаю строить, да никак воплощать в жизнь не успеваю…
Согласно изначальной задумке, за несколько недель я тихо-мирно собирался выяснить интересующую меня информацию, касательно политических раскладов в «Скайримском оплоте Империи», а уже потом, трезво и тщательно взвесив всё, либо плавно и аккуратно начать менять неугодный мне ход истории, либо прибегать ко, скажем так, более радикальным действиям.
Всё для того, чтобы создать себе какой-никакой плацдарм, с которым за спиной я уже мог иметь хоть какую-то опору, и, помимо подготовки к грядущей войне, начать реализовывать откладываемые планы. Да хоть тот же вопрос с Харконом…
В идеале, конечно, вообще не допускать начало гражданской войны, но уж слишком много факторов в этом уравнении, чтобы только по одному моему хотению «вертеть» им на право и налево. Плюс, не стоит забывать, что война, как бы мне она самому не нравилась, несёт в себе помимо минусов, ещё и плюсы, используя которые я могу достичь своей первоначальной цели — разрыва довлеющей надо мной связи с Хермеусом.
Так вот, к чему я. Кхм, изначально я склонялся к тому, чтобы развеять Сибиллу прахом, как только она выдаст всё то, что знает, но потом внезапно в её рассказе появился Орден и некроманты с их планом по воскрешению Потемы. Как я уже говорил, ни сами забугорные вампирские «аристо», ни их ручные некроманты меня особо не волновали (тот факт, что я не люблю некромантов и разумно опасаюсь этого раздела магии в руках настоящих мастеров не в счёт), а вот Потема…
Она своим появлением на сцене может знатно подпортить мне всё. И это ещё, мягко говоря. Не желаниями «карать и повелевать», так своим, пусть и безумным, но очень острым умом — а её изворотливый ум отрицать было глупо. И если бы Сибилла была ключевой фигурой в реализации плана Ордена, то, как я уже говорил: «нет тела — нет дела», но она не была. К счастью, магичка являлась одной из тех, кто мог вывести на этих самых некромантов, и в этом был один из «плюсиков» на чаше весов её выживания. Вторым стало её, пусть и ослабленное, но влияние на обитателей «Синего замка».
Вообще, ни Торуг, ни его придворные мне не нравились. Из того, что о молодом Верховном известно, я не мог понять ни его мотивов, ни желаний. С одной стороны, он выступал как некий оплот здравомыслия и чести в текущем времени, что даже для средневекового политика редкое качество, не говоря о тех, из моей прошлой жизни, а с другой — мутил что-то явно своё, чего не могли понять ни я, ни даже Сибилла, знавшая его едва-ли не с пелёнок.
Так что, после короткого, но вдумчивого размышления, взвесив все «за» и «против», я решил начать действовать. Сибилла была признана мной как «ресурс, имеющий некий заряд полезности», а значит её устранение откладывалось, пока этот самый заряд себя не исчерпает.
— И что, ты вот так вот просто хочешь взять и выйти на тех «таинственных» некромантов? — спустя несколько минут тишины задала терзающий её вопрос вампирская принцесса. — Использовать эту, — девушка непроизвольно поморщилась. — Сибиллу, для того чтобы найти место проведения ритуала? — ах, да, забыл упомянуть… После того, как намётки плана, «выходим в плюс, при этом, по сути, ничего не делая», появились в голове, я сделал Сибилле Стентор предложение, от которого она просто не могла отказаться…
И, нет, не только потому что перед этим с моих уст повторно сорвались полные слова «Агонии», а ещё и потому, что я предлагал ей то, чего она так жаждала. Власть. Та самая, манящий аромат которой так долго терзал её естество. Власть, которая её манила все эти годы… И ту, которую забрали у неё прямо из-под носа в самый последний момент.
Старый добрый метод кнута и пряника.
Я предложил ей сначала протекцию, а потом и полноценное присоединение к Волкихар (о том, что этого предлагать я, естественно не мог, мы умолчали… как и о том факте, что Серана — дочь Харкона. Не зачем Сибилле этого пока знать, достаточно догадываться о том, что она кто-то из приближённых и чисто теоретически такие обещания давать может).
Для Стентор, по сути, ничего не поменяется, кроме отношения, при котором от неё не будут морщить носы, считая едва ли отличимым от навозной кучи существом. Ну и обещания стать полноценной частью могущественного вампирского клана, о чём она так долго мечтала. И, да, пусть Волкихар и проигрывали по влиянию и численности сиродильцам, но вот в голой мощи едва ли могли уступать. Иначе бы план Харкона так и не увидел света — сами бы прибили за такую самодеятельность, ставящую под угрозу весь вампирский род. А то, что он задумал что-то грандиозное они не знать не могли — скрыть поиски Древних Свитков очень не просто, особенно на чужой территории. Так что, да, плюсы для Сибиллы явно перекрывали минусы, связанные с предательством прошлого клана, пусть для этого и придётся сначала поработать. Впрочем, она делала это и раньше. Говорю же, для неё ничего не поменялось.
Поверили-ли мне? Ага, аж три раза! Естественно, мои слова были восприняты в штыки, но, пронимающая до самой души боль, так сказать, творит чудеса. Так что, после небольшого внушения, что я в любой момент могу заявиться к ней и, если мне не понравится то, что она делает, либо, не дай Девять, решит меня предать… Я ведь обидчивый — могу и не ограничиваться какой-то минутой, а держать её в этом состоянии часами… Днями… Десятилетиями.
Мог ли я это на самом деле? Теоретически — да, но вот практически… Практически мне проще было её убить, чем заниматься вот такой вот бессмысленной хернёй, но испуганной и замотивированной до мокрых портков (к сожалению, буквально) вампирше, хватило и моего «честного слова». Таким нехитрым образом я не только обзавёлся отвращением к себе (хоть и понимал, что с вампирами по иному нельзя, но пытать кого-то, не будучи социопатом — такое себе удовольствие), собственными ушами и глазами прямо в замке Солитьюда, но ещё и тем, что в скором времени должен был получить уже более полную информацию на интересующих меня людей, ибо в выданной мне аргонианином, как оказалось, было, мало того, довольно много неточностей, так ещё и многого попросту не было. Что сказать, переоценил я ушлого ящера. О чём-то он банально не мог знать, в силу того что не входил в круг придворных, в котором, цитирую, «У каждого под одиноким скелетом в шкафу есть потайная дверь с ещё двумя и скрытый люк в самую настоящую крипту».
— Не только, — спустя пару мгновений тишины ответил я. — Для начала я бы хотел понять, чего собирался добиться Орден, воскрешая Потему… Не просто же так они всё это затеяли, — начал задумчиво постукивать пальцем по скрытому бородой подбородку. — А ещё хотел бы посмотреть, как они вообще собираются проводить ритуал воскрешения. Если моё предположение верно и Потема всё же успела создать филактерию, а эти деятели её найти, то они скорее всего должны были осознавать все риски, а значит и предпринять меры для сдерживания или контроля. Вот на них-то я бы и хотел взглянуть.
— А разве есть способы полноценно контролировать лича? — в голосе Сераны было сомнением. Впрочем, оно и понятно, тема всё же довольно непростая.
— Теоретически? — девушка аккуратно кивнула, пристально смотря на меня. — Да. Но вот на практике… Скажем так, это настолько же сложно, насколько и сложен сам процесс создания филактерии. Не даром личификацию называют вершиной школы Колдовства на стыке Алхимии, Мистицизма и школы Изменения. Даже в моё время тех, кто был способен на это, можно было пересчитать по пальцам одной руки. А вот бездарные подделки…
— М-м-м?
— Ничего общего с тем, что подавляющее большинство представляет при слове «лич» — лишь бледная тень, не далеко ушедшая от драугров: такая же глупая, хоть и не настолько, и безвольная, лишь слепо исполняющая «волю» хозяина, которым, по забавному стечению обстоятельств, является сам создатель филактерии.
— Эм, — на лице девушки появилась активная работа мысли. Меж бровей образовались мелкие складочки, а весь вид её стал нахмурено-вопросительным. — Это как вообще?
— Всё просто. Если маг оказался недостаточно силён, либо допустил хоть малейшую ошибку, то тогда процесс будет полностью провален. Такой «индивид» попросту запрёт свою душу в собственном теле, а не в филактерии. Как я уже говорил, это практически не будет отличаться от становления драугром, только силы будет побольше — личами, даже такими ущербными, всё ещё не каждому дано стать. Правда той самой свободы воли и освобождения от оков смерти подобный «лич» добиться не сможет. Лишь её жалкой имитации, попросту следуя самым истовым желаниям себя живого и подвергая собственную душу крайне мелённому и крайне болезненному «гниению»… Разложению.
— Кажется, я начинаю понимать! Если такой, хех, «индивид», — копируя мои интонации с небольшой улыбкой повторила девушка. — При жизни желал «уничтожить Империю», то после становления, эм, неполноценным… личом?.. — я кивнул. — …Для него это должно стать… одержимостью, правильно?
— Да, самой настоящей одержимостью. Навязчивой идеей.
— И ты думаешь, что Потема?..
— Не исключено. Как я уже говорил, даже в моё время подобный процесс был под силу далеко не каждому*, а в то время, как ты понимаешь, магическое искусство переживало свой рассвет, наполненный самыми настоящими гениями. Пусть сейчас всё далеко не так плохо, но силы, конечно, поубавились в угоду массовости, а Потема… Не знаю, не хочу принижать её заслуг, но я не особо верю, что сошедшая с ума от ярости и горя старуха, большую часть жизни проведшая за политическими играми, была способна на коленке создать полноценную филактерию, пока её замок брала штурмом имперская армия.
— Кхм… Когда ты говоришь это так… — сделала неопределённый жест рукой Серана, приподняв одну бровку. — Звучит, будто ты не очень веришь в то, что сам мне рассказывал о ней.
— Серана, — устало вздохнул я. — Одно дело читать летописи, в которых многое приукрасили, а некоторое и вовсе переврали, а другое дело — голые факты, увиденные собственными глазами. О Потеме я лишь читал. Да, много. Да, разного: где-то её поливали грязью, где-то пели дифирамбы, но всё это книги, написанные людьми, которые мало того, не видели её вживую, но ещё и писали их по большей части собирая слухи, или желая угодить кому-то. Как же было на самом деле я не знаю. Окажется ли она в реальности кем-то превосходящим себя из легенд, либо же даже не бледной тенью — мне не известно.
— Понятно… — в комнате вновь повисла тишина, а меж тем первые лучки солнца начали задорно играть переливами на стенах. Низкая температура, из-за так и не закрытого ночью окна, не беспокоила ни вампиршу, ни уж тем более меня. Я же вновь начал погружаться в омут рефлексии.
Я, казалось, начинал уставать от происходящего. Будто кто-то там, наверху, смотря на то, как я медленно и уверенно планирую, стараясь лишний раз не напрягаться и не привлекать к себе излишнего внимания, хмурится и «не одобряет», создавая всё новые и новые способы выбить меня из колеи. Растормошить. Заставить хоть как-то явно действовать, будто желая развлечься за мой счёт…
Словно хочет, чтобы я плюнул на всех и вся и, в лучших традициях Культа, бесцеремонно ворвался на метафорическое «собрание самых главных» и, с невозмутимым лицом, под охи и вздохи присутствующих, взял и вывалил прямо на стол переговоров своё хозяйство, невозмутимо бросая: «Раз все мы с вами воочию убедились, что у меня тут самый большой и толстый, значит, либо вы сейчас тихо-мирно соглашаетесь с новой политикой партии, которую я ещё не придумал, либо прямо сейчас все дружно нагибаетесь и раздвигаете булки…»
Просто все эти непонятые гении с их гениальными планами… Разные НЁХи, вылезающие один за другим, желая так или иначе устроить кавардак мировых масштабов… Всё это будто-то чья-то большая шутка, всей «соли» которой я не могу понять…
Вот только если этот «кто-то» думает, что таким образом может меня расшатать, заставить действовать так, как ему хочется… взять на «слабо», то у меня для него плохие новости. Может со мной прошлым это бы и сработало, но не с Мираком. Ни прошлым ни нынешним.
Хотя в одном этот «кто-то» прав — я, пожалуй, слишком расслабился. Пусть в мире смертных мне мало кто может составить конкуренцию, из-за чего я могу вот тако вот играться, придумывая разные витиеватые способы достичь желаемого, но помимо него есть и другие. Те, кто так похож и в то же время так отличается от ненавистного мне «тентаклиевого монстра»… И вот они, пожалуй, способны доставить мне хлопот. Даже вне своё, кхм, естественного ореола обитания. А значит, что? Правильно. Пора начать обеспечивать себе надёжную «крышку» от этих самых тварей. И уж точно не ложась под одного из них — это мы уже знаем, это мы уже проходили, — а планомерно идя к той отметке, когда связываться со мной будет себе дороже… Даже этим бессмертным мудилам.
_______________
* — вообще, личификация действительно сложный процесс и доподлинно известно лишь о некоторых «успешных» личах. Один из них — это как раз Манимарко, Король Червей, а другие, о ком говорит Мирак, это Высшие Драконьи Жрецы, настолько искусные в магии, что, либо сами, либо с помощью других жрецов, прошли через личификацию, оттого мы их и встречаем «живыми» в игре.