Глава 22 — Инферналы
Химера значительно поумнела после поглощения части моих воспоминаний. Я переживал, что она может измениться в худшую сторону, но ошибся и был этому рад. Василиск теперь мало чем отличается от типичной представительницы аристократического общества волшебников: она имеет базовые представления о мире, умеет общаться и поддерживать диалог на разнообразные темы. В ней, правда, угадываются некоторые мои черты характера, но их немного, и они не бросаются в глаза. Лучшего результата с таким перечнем рисков, наверное, и не сыскать.
Однако есть небольшие шероховатости — ей недостает опыта. Я активно помогал ей с этим, общаясь на разные темы и занимаясь своими исследованиями в Тайной комнате Салазара Слизерина. Переехал из пещеры с концами. Чтобы вновь начать запрещенные Министерством Магии исследования.
Буквально вчера откопал инфернала, каким-то чудом забредшего в Запретный лес. Скорее всего, это разведчик Волан-де-Морта или случайно оживший труп. Принято считать, что эти существа поднимаются с помощью специализированного заклинания, но иногда они восстают в местах, насыщенных проклятой энергией. От зомби их отличает повышенная сопротивляемость к магии — не из-за уникальных свойств тела, а из-за их полумертвого состояния. Проще говоря, на них не действуют заклинания, предназначенные для работы с живыми или физическими объектами. Они застряли в промежуточном состоянии: не чувствуют страха или боли, питаются холодным воздухом и злобой, относительно бессмертны. По виду напоминают утопленников — изуродованное тело, покрытое трупными язвами. Собственной воли у них нет, кроме базовых инстинктов, поэтому инферналы идеально подходят для сражений с живыми существами и остаются верными своему создателю до скончания своего существования.
Волан-де-Морт не выбрасывал тела магов и волшебников, а превращал их в инферналов для своей армии. Подражатель. Гриндевальд пытался создать армию мертвецов с помощью Воскрешающего камня. До него был Себастьян Сэллоу — ученик Салазара Слизерина, нашедший древнюю реликвию для призыва зомби из потустороннего мира. Все темные волшебники думают одинаково, когда находят способ завести безвольную армию эффективных рабов. Я не исключение. Ведь мерзко и банально — не значит плохо.
Магическими инструментами я вскрыл грудь парализованного полутрупа, чтобы извлечь сердце. Взгляд Василиска не сработал на мертвеце, но я знаю тысячи видов ядов и легко могу подобрать травы для парализации любой фантастической зверушки.
— Выглядит неаппетитно, — оценила химера моего подопытного, продолжая сидеть на роскошном кресле с книгой в руках. Она выглядела благородно: правильная осанка, контролируемое выражение лица, очаровательный шарм. Ораторское мастерство оставляло место для роста, но вскоре и оно достигнет полезных высот.
— Обедать нежитью, как прыгать со скалы, надеясь, что за спиной расправятся крылья, — пошутил я, приступая к работе над улучшением метки в алхимической лаборатории. На этот раз с модификацией исходного материала.
Необходимо было установить связь с пристанищем твари, чтобы можно было призывать его сородичей из другого плана бытия, куда они попадают после окончательной смерти. Если туман можно считать «переносом», а взгляд Василиска «потусторонним взором», то следующий шаг — «призыв».
Не чумных крыс, но тоже неплохо.
Завершив необходимые процедуры и оценив результаты своих трудов, я приступил к улучшению метки. Она служила не столько методом активации заклинаний, сколько фактором, сдерживающим мутации. Пока метка стабильна, я не стану похожим на дешевых химер и прочих уродливых тварей. Сохраню человечность настолько, насколько это возможно. Не хочу же побледнеть, потерять нос и шепеляво говорить, как некоторые Темные лорды?
Через пять минут после завершения операции почувствовал рвотный позыв. Крылья у меня не выросли, но я и не прыгнул со скалы с фатальным концом. Всё же принятие сердечной крови проклятого мертвеца — не лучший метод совершенствования, но альтернативы пока нет.
Взмахом руки активировал метку и попытался призвать инфернала. Получилось, но с оговорками. От меня отделилась часть тумана вместе с маной, сконцентрировалась в указанной точке, и из мглы выпрыгнули порождения проклятий. Затраты высоки — максимум я смогу призвать пару десятков за раз, после чего потребуется отдых. В будущем, если стану сильнее, смогу увеличить численность боевого отряда.
— На колени, — приказал я с четко сформулированным намерением. Для управления ими не нужна ментальная магия. Эти мерзкие создания считывают волю творца и беспрекословно ей подчиняются.
— Я с ними в одном помещении жить не буду, — категорично напомнила о себе Василиск.
— И не придется. От них нужно избавиться, — вздохнул я, начиная проверять другие скрытые особенности поглощения.
Первая: научился впитывать холодный воздух и так называемую тьму — остатки злобы, преобразуя это в энергию. Не в магию. Что-то необычное, насыщающее и дающее всё необходимое для жизнедеятельности. Жажда, голод — всё это куда-то ушло, как и усталость.
Вторая проверка: пропало желание спать, преследовавшее меня долгое время. Теперь предстоит использовать ментальную магию, чтобы компенсировать функции здорового сна, которого я лишился без капли сожаления. Лишь с сухим принятием.
— Магическое сопротивление так и не передалось…
Я ожидал уподобиться нежити в плане защитных функций, но этого не произошло. Наверное, к лучшему. Пропала бы возможность усиливать тело за счёт наложения на себя чар.
С условно пассивными способностями, такими как парселтанг, всё понятно. Гораздо интереснее оказалась активная — материализация из тумана. Я поигрался с этим симбиозом инфернализма и вампиризма, придя к выводу, что туманная форма мутировала до неузнаваемости. Раньше она позволяла превращать предметы или своё тело в туман. Теперь же способности сделали значительный скачок вперёд: в пространство выделяется магическая мгла, с помощью которой можно создавать практически что угодно — своего рода продвинутая трансфигурация.
Нет, другое. Физические предметы недоступны, только органика.
Попробовал сформировать щупальце из мглы, затем ещё несколько. Всё это требовало дополнительных затрат магии. Каждая манипуляция делала меня немного слабее, но давала потрясающие результаты. Сформированная плоть выглядела как у зомби — жуткой и пугающей. Идеально. Если натренировать эту способность, можно распространить лавкрафтовский дух по всему Туманному Альбиону.
Инфернал есть.
Следующего подопытного я куплю за галеоны.
Но, остаётся проклятый призрак…
С ним куда сложнее, начиная с поиска и заканчивая поглощением способности к вселению в живые субъекты. У него нет крови. Придётся позволить ему вселиться, а потом переварить изнутри. Надо обдумать риски со всех сторон. Как бы я сам действовал, будь я призраком?
— У меня вопрос: какое имя ты хочешь мне дать? — её вопрос заставил мои брови удивлённо подскочить. Василиск не подойдет — имя греческое, значит «маленький царь».
— Регалия? — предложил я.
От латинского — «королевский», что отсылает к власти.
— Регалия, — обдумав, она улыбнулась.
Не будь в её прошлом актов пожирания грязнокровок, я бы счёл этот жест милым.
— С этим разобрались, — кивнул я, проводя ладонью по волосам.
Немного подумав, чем заняться до утра, я молча отправился к скопированным из Запретной секции книгам. Чем больше знаний, тем больше простора для фантазий. Мне пригодится любая мелочь после выхода из стен магической школы.
На данный момент я достиг половины, что запланировал на семь лет. Осталось всего четыре раза улучшить метку. На большее я не рискну из соображений безопасности. Пока способности взаимодополняют друг друга или игнорируют соседей. Но чем больше у меня возможностей, тем выше шанс появления неопределённых факторов. Не из разряда «что, если», а вполне реальных.
Остаток весенних занятий я провёл в относительном комфорте.
Поглощая холод и тьму, я перестал нуждаться в еде, сне и отдыхе. Мог сосредоточиться на любой задаче и выполнять её с точностью благодаря отсутствию отвлекающих факторов.
Так, без лишнего раздражения, помог Беллатрисе Блэк сдать экзамены за седьмой курс на уровне, достойном гордости её семьи. Что касается меня, то, помимо простых тестов за четвертый курс, в этом году у меня была проверка на звание мастера зельеварения.
Смешно, но до настоящего мастера мне как адепту одной стихии до архимага.
Критерии Министерства Магии оказались донельзя низкими.
Даже без помощи Горация я мог сдать экзамен ещё на первом году обучения. Проверяющая комиссия просто задала сто вопросов кандидату, а потом наблюдала за варкой трех сложных, по их мнению, зелий. Два из них я сварил в одиночку, а третье — вместе с Горацием, чтобы продемонстрировать умение работать в команде, что является важным навыком для мастеров.
Но сдать экзамены лишь полпути.
В Гильдии алхимиков есть другая градация по звёздам. Мне присудили первую, как начинающему ресторану по системе Мишлен. Чтобы получить вторую и третью, нужно представить множество уникальных зелий или улучшений старых. Иными словами, внести вклад в отрасль и сделать своё имя значимым в этих кругах.
Чем больше звезд, тем шире сеть поставщиков компонентов, больше связей с чистокровными родами по всему миру. Да и банально — больше денег.
Теперь мне больше нет необходимости работать с Горацием. Я успешно прошёл квалификацию, и больше не могу прикрываться подготовкой. Другие причины — формальные: мастера не работают на других мастеров.
Наверное, поэтому Гораций выглядел немного грустным из-за успеха своего ученика.
Мы отлично поработали, но пришло время двигаться дальше.
В последний выходной я полностью убрался в Тайной комнате, избавившись от всех следов своего пребывания. Всё было подготовлено, чтобы воспользоваться вырытой ямой глубоко под землей, где не действовали чары запрета на аппарацию. Я мало практиковался в трансгрессии, но нам с Регалией повезло: нас не расщепило на атомы при переносе из Хогвартса в Косой переулок. А ведь могло. Перед трансгрессией мы приняли оборотные зелья, что увеличивало риск — где-то с одного процента до пяти. Незначительно, поэтому паниковать не стоило, следовало просто довериться судьбе.
И горе рутины… Сначала списать деньги по чеку Силвана Долохова в банке Гринготтс, затем купить волшебную палочку для Регалии, множество книг и вещей первой, второй и третьей необходимости. В завершение арендовать на несколько лет небольшое поместье, найти репетиторов из числа грязнокровок без связей и влияния. Прибегнуть к непростительному заклинанию подчинения воли…
Процесс занял весь день. В нём не было ничего сложного, если есть деньги.
Оставив Регалию осваиваться в новом месте, я сперва вернулся в Хогвартс, а на следующий день, через поезд и каминную сеть добрался домой. Летнее расписание было заполнено: кроме обычных тренировок, мне предстояло участие в простом магическом турнире. Не всемирного уровня, детям до таких не добраться. Это был обычный турнир, стандартный, проводимый в Британии для желающих помериться силами.
Учитывая, что я был немногим слабее Антонина Долохова в дуэлях, моим противникам сильно не повезло. Это было из разряда: пришел, поскучал, победил. В полную силу я мог бы выйти против группы мракоборцев, что уж говорить о простой дуэли со студентами Хогвартса и школ волшебства похуже.
Но будь моя воля, я бы остался дома.
Сначала экзамен по зельеварению, после победа в летнем турнире — две новости в замкнутой среде быстро распространялись среди самых разных групп волшебников. Вся моя конспирация утратила актуальность. Можно было больше не изображать скромного ученика Хогвартса. По одной причине: не получится.
Раскрыл часть талантов, а получил, кроме проблем, только стакан джина…
— Занимательно, — улыбнулся я за столом, хмуро выпивая с дядей.
Антонин медленно поглощал напитки, стараясь провести в моей компании как можно больше времени. Обычно он умудрялся за час напиться до беспамятства и уходил отсыпаться, но сегодня весь вечер рассказывал про свою лихую молодость: как побеждал в дуэлях и к какому уровню мне стремиться.
— Я серьёзно. От Авада Кедавра легко спастись, если ты хорошо подкован в телекинезе или магии земли. Приподнимаешь камень на линии огня, проклятье бьет в него, и враг перед тобой открывается. К сожалению, это работает не всегда. Если волшебник опытный, как Темный Лорд, он может использовать безотрывный луч. Такой, что даже после попадания в цель продолжит действовать. Это быстро истощает мага, поэтому к такому приему прибегают только в одном случае: когда знают, что ты силен, — довольно приподнял он бутылку. — За твое здоровье, Силван! За вестницу! За победу!
— У меня есть средства, заработанные на алхимии, — осторожно начал я. — И мне нужно совершить одну покупку.
— Хо… Пахнет контрабандой. Спрашивай, чего хочешь, — его взгляд сразу стал серьезным, опьянение будто рукой сняло.
— Босоркуны — духи ветра, редкие твари, которых крайне трудно поймать и удержать. Если ошибиться и подобрать недостаточно закрытый бокс, жертва освободится. У них есть уникальные свойства по управлению аурой. Магия сродни стихии: босоркун способен высвободить свою силу и заполнить ей всё пространство, поэтому мало кто за ними охотится, — я постукивал пальцами по столешнице.
Управление ветром и контроль ауры.
В ауру можно вмешать любое заклинание — распространить его на большое расстояние. Я думал использовать вейлу, но её способности уступают босоркуну. Зачем мне аура соблазнения, если я могу владеть любой аурой по своему желанию? Более того, я смогу увеличить радиус тумана, сделать его подвижным и смертоносным.
— Две тысячи галеонов. Могут попросить больше, но обломлю аппетиты, — хмыкнул он, назвав баснословную сумму. — Зачем тебе?
Цена вопроса — 2000. За победу в летнем турнире мне дали сто галеонов. Значит, нужно ещё 20 подтверждений статуса сильнейшего волшебника из молодого поколения Туманного Альбиона. Или стать дважды победителем Турнира Трех Волшебников.
— Без проблем, если успеют до осени.
— Обычно, похищение магических тварей занимает месяц. Учитывается перевозка и прочие загвоздки… А-ах, к концу июля всё будет готово, — на глаз прикинул дядя. — А зачем он тебе?
— Для изучения магии ветра через сильнейшего представителя. Чтобы стать сильнее, — почти не соврал я. — Будет полезно.
— Возможно, сможешь улететь от неприятностей. Я, конечно, считаю, что трижды предложенный Томом план по захвату заложников из Хогвартса — это шутка, но всякое бывает, — его слова заставили меня напрячься.
Я ожидал от него этого хода раньше. Похоже, авторитета не хватает, чтобы протолкнуть эту идею всем своим сторонникам. Для их полного послушания нужна Магическая война и ряд побед лидера. А на дворе 1970-й год. Все безумства Волан-де-Морта ещё впереди. Десятки, сотни, тысячи волшебников могут погибнуть в этой войне.
«Умеренность на войне — непростительная глупость».
Темный Лорд это понимает, поэтому ради победы он пойдет на всё.
