Глава 4
В полуразвалившейся хижине, которая больше напоминала старую лачугу, Ремус Люпин сидел за шатким деревянным столом, склонившись над пожелтевшим пергаментом. Комната была маленькой, с низким потолком, из которого свисала паутина. Стенки из потемневших от времени досок скрипели от каждого порыва ветра, и через щели в них проникал воздух с улицы, заставляя пламя в камине плясать тревожными языками.
Окна были грязными, потому, даже в полдень внутри царил полумрак. Единственный источник света — масляная лампа, стоявшая на столе, — бросала тусклый, неровный свет, который не мог прогнать тени из углов комнаты. Пол был покрыт потрёпанным ковриком, который когда-то, возможно, был ярким, но теперь выцвел до серо-бурого оттенка. В углу стояла кровать, застеленная грубым шерстяным покрывалом, истёртым, с торчащими нитками. Рядом с кроватью стоял низкий табурет, на котором лежала стопка книг, а под ним — пара старых, заношенных ботинок.
Сам Ремус выглядел не лучше своего жилища. Его тонкая фигура казалась ещё более измождённой в свете лампы. Наполовину седые волосы были не очень аккуратно подстрижены. На его лице виднелись морщины, которые были неуместны для его возраста, но отражали годы тяжёлой жизни. Под глазами залегли тени. Одежда была поношенной и заплатанной. Потёртая рубашка выглядела так, будто её стирали сотни раз, но так и не смогли избавить от пятен. Поверх неё был накинут старый, потерявший форму свитер, а на ногах — толстые шерстяные носки, которые выглядели чуть ли не единственным источником тепла в этом промозглом месте, не смотря на лето.
Люпин сидел, сгорбившись над столом, держа в одной руке перо, выводя им буквы на пергаменте, но взгляд оборотня был рассеянным. Казалось, что он пишет машинально, мысли его были где-то далеко.
Внезапно Ремус вздрогнул, услышав характерное шуршание. Он поднял голову и увидел, как в разбитое окно с громким хлопком влетел алый конверт. Его края искрились магией, и он сразу же направился к столу, зависнув в воздухе перед лицом Люпина. Ремус нахмурился, узнав громовещатель.
— О нет… — тихо пробормотал он, пытаясь взглядом найти свою палочку, чтобы сжечь кричащее послание, но было уже слишком поздно. Конверт треснул, с грохотом взрываясь, и из него послышался очень громкий и очень-очень недовольный голос Гарри Поттера.
— РЕМУС! МНЕ БЫЛО БЫ СПОКОЙНЕЕ, ЕСЛИ БЫ ТЫ ПЕРЕСТАЛ МЕНЯ ОПЕКАТЬ, КАК МАЛЕНЬКОГО РЕБЁНКА. Я НЕ СОБИРАЮСЬ НИ ПЕРЕД КЕМ ОТЧИТАТЬСЯ! ЕСЛИ Я ХОЧУ ЧТО-ТО ТЕБЕ РАССКАЗАТЬ — Я САМ СКАЖУ! ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ!
Видимо юный маг переусердствовал с вложенной в послание силой. В хижине задрожали стены. Кружка на столе подпрыгнула и упала, оставив на столешнице тёмное пятно, Люпин инстинктивно схватился за края стола, когда понял, что звук голоса Гарри ещё и заставил осыпаться часть соломы с крыши, а слабые балки начали угрожающе скрипеть.
Как только громовещатель замолк и рассыпался в воздухе облачком пепла, Ремус тяжело опустился на спинку стула, проведя рукой по лицу. Он выглядел ещё более уставшим, чем до появления письма.
— Ну что ж, Гарри… — тихо пробормотал он, проводя рукой по своим растрёпанным волосам. Его голос звучал устало, но в нём слышалась и лёгкая тень грусти. — Кажется, ты не слишком нами доволен.
* * *
В Министерстве Магии, в отделе авроров, царила привычная суета. Просторное помещение, напоминавшее чем-то дежурную часть магловской полиции: авроры в алых мантиях переговаривались, размахивая палочками и допрашивали задержанных магов, в чем-то провинившихся перед законом; кто-то накладывал заклинания на разложенные на столах предметы, пытаясь разобраться, являются ли они разрешенными артефактами, кто-то писал отчёты, склонившись над пергаментами с перьями в руках
.
На одной из стен располагалась огромная карта Англии, Шотландии и Уэльса, на которой мягким голубоватым светом были подсвечены локальные поселения магов и мерцали красные точки, отмечавшие места, возможных нарушений "Статута секретности" в результате случайного или преднамеренного колдовства; зеленые огоньки указывали места расследованных и урегулированных происшествий. Несколько авроров что-то обсуждали у карты, жестикулируя так оживлённо, что одна из красных точек взорвалась искрами, при смене цвета на зеленый.
Кингсли Шеклболт, высокий и внушительный, как всегда, сидел за своим столом, занятый составлением доклада для руководства. Его алые мантии были безупречно выглажены, а серьёзное выражение лица говорило о полной сосредоточенности. Его голос, спокойный и глубокий, время от времени звучал, когда он отдавал короткие распоряжения своим подчинённым.
И вдруг всю эту организованную неразбериху разорвал громкий хлопок, как будто кто-то выпустил петарду прямо в помещении. В кабинет Шеклболта через открытую дверь влетел алый конверт, искрящийся магией. Он кружил в воздухе, привлекая к себе внимание всех присутствующих. Суета мгновенно прекратилась, и все авроры повернулись к конверту, как к какому-то редкому зрелищу.
— Ох, это кому же?, — удивленно воскликнул один самых молодых авроров.
Кингсли, едва успел поднять голову, склоненную над отчетом, когда конверт, зависший именно перед ним, с грохотом раскрылся и из него зазвучал знакомый голос.
"МИСТЕР ШЕКЛБОЛТ! ПРОШУ ВАС ИЗБАВИТЬ ОТ ВАШЕГО НАВЯЗЧИВОГО ВНИМАНИЯ, ОТ ПОПЫТОК МЕНЯ КОНТРОЛИРОВАТЬ И УКАЗЫВАТЬ МНЕ, КАК ПОСТУПАТЬ! Я ЗАКОНОПОСЛУШНЫЙ МОЛОДОЙ МАГ, И МНЕ НЕПОНЯТЕН ТАКОЙ ПРИСТАЛЬНЫЙ ИНТЕРЕС ИМЕННО К МОЕЙ ПЕРСОНЕ. МНЕ КАЖЕТСЯ, ЧТО У ВАС И ТАК МНОГО ДЕЛ. ЗАЙМИТЕСЬ ИМИ, А МЕНЯ ОСТАВЬТЕ В ПОКОЕ!"
Голос Гарри Поттера, полный сарказма и раздражения, прозвучал в абсолютной тишине, так как все, кто в этот момент был в Аврорате замерли и замолчали. Еще бы! Ни ах памяти никто не смел присылать к ним сюда громовещатель. Слова затихли, обугленный конверт рассыпался в воздухе. Все авроры, как по команде, повернулись к Шеклболту, который сидел за своим столом с таким видом, будто готов был испепелить одним взглядом кого угодно.
— Ну, Кингсли, — первым нарушил тишину кто-то из авроров, сидящий за соседним столом. — Я и не подозревал, что ты такой… внимательный к юным магам.
— Да уж, — подхватил другой, ухмыльнувшись. — "Навязчивое внимание", а? Это что-то новенькое. Не знал о таком твоем увлечении.
Третий аврор, сидящий дальше всех, притворно кашлянул и добавил:
— Может, это новый метод вербовки? Операция под названием "В постели с аврором"? Или всё-таки личное?
Раздался смех, быстро распространившийся по помещению. Кто-то шутливо махнул рукой, изображая жест "оставь его в покое", как будто подражая голосу из письма.
Шеклболт, челюсти которого были плотно сжаты, сжал ягодицы в камушки, руки в кулаки и резко встал. Его внушительная фигура возвышалась над всеми.
— Если у кого-то есть время на шутки, значит, у вас слишком мало работы! — рявкнул он, оглядывая присутствующих.
Его глубокий голос и общий внешний вид, заставили коллег вернуться к своим делам, хотя некоторые всё ещё пытались скрыть улыбки.
Кингсли снова сел за стол, схватил перо и начал писать, но "пребывал в таких чувствах", что перо сломалось в его руке. Шеклдобл прекрасно понимал, что ему будут припоминать этот громовещатель не один день, и даже не одну неделю. Теперь он станет дежурным объектом для шуток.
"Поттер, ты за это ответишь", — мрачно подумал темнокожий аврор, глядя на пепел от громовещателя, который ещё немного искрился на его столе.
* * *
В "Норе" за обедом царила привычная суета. Молли, как и всегда, разливала суп по глубоким тарелкам, при этом умудряясь одним глазом следить за близнецами, которые что-то шептали друг другу с явным заговорщическим видом. Джинни пыталась привлечь внимание Рона, который пытался укрась сосиску, с блюда, где они лежали с картофельным пюре. Артур сидел на своём привычном месте, читая "Ежедневный пророк", и время от времени кивал в ответ на реплики жены, явно не особо их слушая.
И тут, как гром среди ясного неба, в окно влетел алый конверт, сверкая и потрескивая, как молния.
— Громовещатель? Кому? — удивлённо воскликнула Молли, мгновенно опознав магическое письмо. Она сама не раз отправляла такие своим детям в Хогвартс, но никак не ожидала увидеть его здесь.
Конверт, словно выбирая жертву, медленно опустился перед Артуром. Тот поднял брови, откладывая газету. Палочек за обеденным столом, конечно же, ни у кого не было, но Артур, обладая многолетним опытом, успел распечатать письмо, прежде чем оно взорвалось. Конверт раскрылся, и голос Гарри, усиленный магией, проревел на весь дом:
"МИСТЕР УИЗЛИ, Я ОЧЕНЬ УВАЖАЮ ВАС, НО НЕ МОГУ ПОНЯТЬ, ПОЧЕМУ ВЫ ВМЕШИВАЕТЕСЬ В МОЮ ЖИЗНЬ, ВМЕСТО ТОГО, ЧТОБЫ ЗАНИМАТЬСЯ СВОЕЙ СЕМЬЁЙ? ДАВАЙТЕ БУДЕМ ЧЕСТНЫ: У ВАС БЕЗ МЕНЯ ЕСТЬ ЧЕМ ЗАНЯТЬСЯ. МОЖЕТ, ВАМ СТОИТ ОБРАТИТЬ ВНИМАНИЕ НА ЛИЧНЫЕ ДЕЛА? ОСТАВЬТЕ МЕНЯ В ПОКОЕ!"
Голос Гарри был настолько громким и резким, что тарелки на столе задрожали, а Молли, широко распахнув глаза от изумления, уронила половник прямо в супницу, отчего брызги разлетелись во все стороны. Близнецы молча состроили серьёзные лица, но было видно, что они едва удерживались от смеха. Джинни, напротив, нахмурилась, глядя на отца.
Артур покраснел до корней волос и потёр затылок, избегая смотреть на Молли, которая уже начала набирать воздух для того, чтобы выразить своё мнение.
Но что именно она хотела сказать, никто так и не узнал, потому что в окно влетел ещё один алый конверт. На этот раз он завис прямо перед Роном, чьё лицо мгновенно стало подозрительно бледным. В отличие от Артура, он не успел открыть письмо, и через несколько секунд громовещатель с оглушительным хлопком взорвался, пошатнув не только нервы обитателей Норы, но и её некрепкие стены.
"РОНАЛЬД УИЗЛИ, КЕМ ТЫ СЕБЯ ВОЗОМНИЛ? ТЫ НЕ МОЙ НАЧАЛЬНИК, НЕ МОЙ ОПЕКУН, НЕ МОЙ РОДИТЕЛЬ, И, УЖ ТОЧНО, НЕ МОЯ СУПРУГА, ЧТОБЫ ПИСАТЬ МНЕ ТАКОЕ! ВОПРОС ДРУЖБЫ МЕЖДУ НАМИ НЕ РАЗ ПОДВЕРГАЛСЯ СОМНЕНИЮ. НЕ ИСПЫТЫВАЮ В НЕЙ УВЕРЕННОСТИ И СЕЙЧАС!"
Голос Гарри, полный гнева, эхом разнёсся по всему дому. Близнецы больше не могли сдерживаться и разразились громким хохотом, хлопая друг друга по плечам. Тарелка у Рона задрожала в его руках, пока он, побагровев от стыда, пытался найти, куда спрятать взгляд. Его лицо стало настолько красным, что даже волосы казались бледными.
Джинни вскочила из-за стола и закричала:
— ИЗ-ЗА ВАС ГАРРИ НЕ ПРИЕДЕТ! ТЫ, РОН, И ПАПА ПРОСТО ВСЁ ИСПОРТИЛИ!
Молли бросила на сына осуждающий взгляд, явно соглашаясь с младшей дочерью, пытаясь представить, что её Ронни мог такого написать Поттеру.
— Я просто… я не хотел… — начал оправдываться Рон, но его слова потонули в очередной волне смеха близнецов.
— Ну, Гарри его точно поставил на место, — хихикнул Джордж.
— Надо было записать. Кто-нибудь знал, что Поттер умеет так злиться? — подхватил Фред, хлопая брата по спине.
— Тише вы! — рявкнула Молли, но было понятно, что её раздражение явно направлено не только на близнецов. Её взгляд останавливался то на младшем сыне, который теперь сидел с опущенной головой, то на Артуре, который, казалось, искал спасение в глубинах своей тарелки.
В воздухе витала напряжённая тишина, нарушаемая лишь редкими смешками близнецов. Джинни всхлипнула и выбежала из комнаты, громко хлопнув дверью.
Молли тяжело вздохнула, поправляя передник, и с укоризной посмотрела на мужа и сына.
— Надо исправлять ситуацию. Надеюсь, вы оба это поняли?
Артур пробормотал что-то невнятное, похожее на "да-да моя Моллипусечка", а Рон пытался спрятаться за свою тарелку. Близнецы переглянулись и снова прыснули, явно наслаждаясь зрелищем.
* * *
В Блэк-Хаусе царила тишина. Гарри сидел в одном из кресел гостиной, пребывая в прекрасном настроении. Он только что отправил громовещатели четырём разным адресатам, и, судя по выражению лица Кричера, их содержание вполне соответствовало духу рода Блэк.
— Очень достойно, хозяин Гарри, — с уважением произнёс домашний эльф, . — Все Блэки были невоздержанны на язык, умением поставить нахалов на место и горазды на перепалки и распри
Гарри усмехнулся. Он чувствовал странное удовлетворение, думая, как взорвутся Рон и Шеклболт, прочитав свои письма. Лёгкое чувство вины, которое пыталось пробиться, было тут же подавлено. "Сами виноваты," — подумал он, откидываясь в кресле и потягивая чай, который Кричер поставил перед ним.
Но радоваться долго Гарри не пришлось. Эльф, стоящий рядом, кашлянул, привлекая к себе внимание нового лорда.
— Хозяин Гарри, — начал Кричер, — теперь, когда вы лорд Поттер-Блэк, есть вопросы, которые не терпят отлагательств.
Гарри нахмурился. Он уже понял, что фраза "вопросы, которые не терпят отлагательств" обычно означает что-то крайне неинтересное.
— Что ещё? — не слишком вежливо спросил он.
Кричер, однако, не обиделся. Он поклонился и начал говорить с таким видом, будто обсуждает святую обязанность:
— Лорд не может позорить в обществе оба своих рода. Раньше хозяин Гарри мог ходить в чём угодно, но теперь… — Эльф сморщил свой нос, словно от дурного запаха, и продолжил: — …теперь вам требуется соответствующая одежда.
Гарри закатил глаза.
— Кричер, мне всё равно, что носить, — сказал он, опустив голову на спинку кресла. — Я даже привык к обноскам Дадли. Для меня главное, чтобы одежда была удобной.
Но Кричер не отступал. Его большие глаза блестели, а голос звучал на удивление твёрдо.
— Лорд Поттер-Блэк не будет позорить своих предков. Я вызову портных и сапожников… лучших в Магической Британии.
— Что? — Гарри приподнялся, недоверчиво глядя на домовика. — Кричер, это точно не нужно.
— Это необходимо, — парировал эльф, глядя на своего хозяина с такой решимостью, что Гарри понял — спорить бесполезно. — Вы лорд. Аристократ. Ваш внешний вид должен внушать уважение.
Гарри тяжело вздохнул. Он ненавидел, когда на него пытались навесить какой-то статус. "Лорд Поттер-Блэк" звучало не менее претенциозно, чем "Мальчик-который-выжил". Но он видел, что Кричер уверен, что это важно.
— Ладно, — неохотно согласился он. — Пусть приходят. Но есть одно условие.
Кричер застыл, его уши замерли в ожидании. От необычного молодого хозяина можно было ожидать чего угодно.
— После этого я пойду в магловские магазины, — сказал Гарри, поднимая палец, словно предупреждая возражения. — И ты, Кричер, не скажешь ни слова о том, что я там куплю. Ни одного обидного слова.
Эльф поморщился, словно Гарри предложил ему понюхать уксус, но кивнул.
— Как пожелаете, хозяин Гарри, — сказал он, хотя в его голосе сквозило явное неодобрение.
Гарри откинулся обратно в кресло, чувствуя себя одновременно победителем и побеждённым. Он не мог не улыбнуться, представляя себе, как после того, как портные будут пытаться угодить его "новому статусу", он будет выбирать футболки и джинсы в магловских магазинах.
" Надо будет присмотреть вызывающие надписи. Пусть я теперь лорд, — подумал он, — но буду лордом в джинсах и кроссовках !"
* * *
Но быстро осуществить свой план Гарри не удалось.
На следующее утро он снова сидел в комнате Регулуса, пытаясь разобраться в заметках в обнаруженном его личном дневнике, когда рядом с ним возник Кричей.
— Давай, — сказал он, не отвлекаясь от чтения, думая, что домовик снова принёс чай, но вместо него он получил свиток пергамента, запечатанный печатью с гербом Гринготтса. Ничего хорошего от таких писем Поттер не ждал, и ожидания его не обманули.
Уважаемый лорд Поттер-Блэк,
напоминаю вам, что с изменением статуса вы получили полную правоспособность, неотъемлемую для совершеннолетнего магу, несмотря на то, что вам ещё не исполнилось 17 лет. Это связано с вашим новым титулом лорда Поттер-Блэка и правами, которые он подразумевает, в том числе относительно сторонних наследств. По данному вопросу я к вам и обращаюсь.
Покойный мистер Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор оставил завещание, в котором распорядился своим имуществом в пользу трёх наследников. Оглашение завещания ранее было задержано Министерством Магии под предлогом вашего несовершеннолетия. Однако, учитывая ваш нынешний статус, Гринготтс настоял на проведении собрания наследников.
Собрание состоится в главном зале Гринготтса 1 июля в 10:00 утра. Было бы замечательно, если бы вы нашли это время для себя удобным и посетили банк.
Обращаем ваше внимание, что Министерство Магии не уведомлено о причинах изменения вашего статуса. В ответ на их запрос, мы, как всегда, напомнили, что гоблины придерживаются политики невмешательства в дела волшебников.Время и место оглашения завещания сотрудникам Министерства известно, что предполагает возможность присутствия на оглашении их представителя. Л орд Поттер-Блэк может не беспокоиться за собственную безопасность и неприкосновенность. Мы вышлем вам прямой порт-ключ, который перенесет вас в мок кабинет, и доставит вас обратно в резиденцию рода Блэк в любой момент, который вы сочтете нужным.
С уважением,
Шолторн,
личный поверенный семьи Поттеров.
Гарри перечитал письмо дважды, пытаясь осознать всю его серьёзность. Завещание Дамблдора? Что он мог ему оставить? Почему Министерство на сомам деле задержало оглашение завещания? Кто другие наследники?
Юный маг нахмурился, чувствуя, как внутри поднимается раздражение. Почему Дамблдор не предупредил его об этом? Даже после смерти директора продолжается игра с непонятными тайнами. Ему вдруг показалось, что никто на самом деле не знал настоящего Дамблдора. Он всё время носил маски: добрый дедушка, всёпонимающий наставник, озабоченный директор, искушённый политик, харизматичный лидер, умудрённый жизнью философ. В общем, мастер манипуляций…
Гарри невольно сжал кулаки, понимая, что за всеми этими лицами скрывался человек, который, возможно, никогда никому полностью не доверял.
" А доверял ли Дамблдор по-настоящему мне? " — мелькнула у него мысль, и тут же в груди неприятно кольнуло.
Кричер, который как раз вошёл с подносом, заметил встревоженное выражение на лице хозяина.
— Хозяин Гарри получил дурные вести? — спросил он, ставя поднос на стол и внимательно глядя на письмо.
— Пока не знаю, Кричер, — ответил Гарри, помассировав виски. — Это письмо из Гринготтса. Похоже, Дамблдор оставил мне что-то из своего имущества по завещанию, и теперь банк настаивает на его оглашении.
Кричер фыркнул, явно недовольный упоминанием бывшего директора Хогвартса.
— Старик всегда вмешивался в дела, которые его не касались, — пробормотал он, но тут же осёкся, поймав предостерегающий взгляд Гарри. — Если хозяину Гарри желает, Кричер сопроводит его в Гринготтс.
— Спасибо, Кричер, — вздохнул Гарри. — Но я пока не уверен, что вообще хочу вообще туда идти.
— Хозяину Гарри нужно, — твёрдо заявил Кричер, гордо выпрямляясь. — Вы теперь не просто Гарри Поттер. Вы лорд Поттер-Блэк. Вдруг там что-то, что может навести тень на репутацию родов? Лучше лично узнать и иметь возможность отказаться от такого наследства.
Гарри закатил глаза. Вот это вот "быть лордом", его уже несколько… Но он понимал, что Кричер прав. Всё, касающееся Дамблдора, может стать большим сюрпризом.
" Ладно , — подумал он, поднимаясь из кресла. — 1 июля уже завтра. Я пойду "
— Кричер, — обратился он к эльфу, — приготовь на утро всё, чтобы я выглядел как полагается для такой встречи, но, пожалуйста, без лишнего пафоса.
Кричер поклонился, но в его взгляде блеснула искорка хитрости. Гарри подозревал, что у них в эльфом разные понятия о пафосе.
=======================
PS Сегодня будет еще выкладка, компенсирую вам три дня молчания.
PPS Спасибо всем, кто писал поздравления с ДР! Я тоже вас всех люблю! К сожалению, я даже вчера его не отпраздновала, и сегодня отменила встречу с друзьями, так что буду писать.