Призрак Сокола(Часть 79)

Долина. Орлиное гнездо. 300 г. от З.Э.

Эйрис Клав.

Орлиное гнездо заслуженно считалось самым неприступным замком если не в мире, то в Вестеросе точно. В отличие от крепостей Великих лордов, резиденция Арренов была значительно меньше своих конкурентов (Винтерфелл, Утес Кастерли, Хайгарден и т.д.). Даже замок Талли — Риверран, который был меньше Винтерфелла в три раза, был больше Орлиного гнезда почти вдвое. Только вот слушая эти сравнения люди почему-то забывали один простой факт — замок грандлордов остаётся замком грандлордов, а они не могут быть маленькими.

Крепость Арренов с комфортом может вместить семьсот человек разного рода и положения. К сожалению, за последние двадцать лет население Орлиного гнезда сильно страдало из-за постоянных потрясений. При жизни Джона Аррена, предыдущего лорда Долины, в замке проживало почти шестьсот человек. Когда Аксель Аррен занял своё законное место, он выкинул всех «ненужных» людей, и в итоге население замка сократилось более чем на сотню человек. Во время Бунта Тухлой Рыбы половина лоялистов, симпатизирующих Соколиному Глазу, была выброшена в Лунную дверь, а с подавлением восстания Аксель Аррен уже не мог доверять тем, кто пережил Лизу Талли, и так небогатое население вновь было сокращено.

Время после подавления бунта помогло вновь нарастить штат доверенных людей до четырёх сотен, и Орлиное гнездо перестало походить на замок-призрак. Стража несла свой караул, слуги выполняли прямые обязанности, чиновники курсировали между покоями-кабинетами, а дети носились по округе, играя в рыцарей. Жизнь вновь наполнила замок, а постоянные победы и богатая добыча из Речных Земель значительно поднимали настроение всего региона и всех его жителей. Так было до недавнего времени.

В Вестеросе бытовало мнение, что Старки первыми чувствовали приближение Зимы. Однако ж это было не так. Орлиное гнездо — первое место, где начало Зимы ощущали все жители этого замка. Даже первые снегопады и ветра делали тропы труднопроходимыми и опасными для людей. В такой ситуации все люди Орлиного гнезда переезжали в Лунные Врата — зимнюю резиденцию Арренов. Переезд — дело небыстрое и сильно выматывающее, особенно для сира Эйриса Клава, командира домашней гвардии Акселя Аррена.

— …поэтому сир Доллард не смог вовремя прибыть по вашему зову и сейчас находится в Лунных Вратах, ожидая ваших приказаний, — ещё одно оправдание, извинение и заверение непонятно в чём.

— Благодарю. Передайте сиру Долларду, что в случае ещё одного провала он будет разговаривать уже не со мной, а с лордом Арреном, — гонец побледнел — всё же у Соколиного глаза была соответствующая репутация, решающая многие проблемы.

— К вам Робин Аррен, — объявил охранник, и Эйрис чуть не застонал от досады.

Клав не соглашался работать нянькой для всех знатных детей замка. В Орлином гнезде даже во время переезда бегало много детей разного возраста, но лишь трое имели право «донимать» Эйриса: Мирцелла Баратеон, Брандон Старк и Робин Аррен. При этом самому капитану гвардии нравилось общаться лишь с принцессой. Парни же до сих пор вызывали желание избить их розгами с безнадёжной надеждой на какие-то изменения. В основном его заваливали вопросами по войне: как, кто, с кем и с каким результатом. Ничего особенного, но этот завал работы жутко достаёт.

— Пусть войдёт, — деваться некуда, мальчик являлся младшим братом его лорда.

В кабинет спокойно зашёл пытающийся казаться уверенным Робин. Дрессура от Соколиного Глаза с последующей передачей полноты власти Эйрису превратила капризного ребёнка в юношу с хорошими задатками. Светлые волосы Арренов, голубые глаза Талли, орлиный нос и хорошо тренированное телосложение для восьмилетнего мальчика. Любой, кто застал Акселя ребёнком, сказал бы, что Робин безумно на него похож. Маленький сел напротив и стал чего-то ждать.

— Зачем пришёл? — у Эйриса и так болела голова от обилия дел, поэтому гадать ему не с руки.

— Это правда? — поймав взгляд своего «наставника», Робин дополнил: — Это правда, что Аксель возвращается домой?

Эйрис откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Информация вроде как не являлась чем-то секретным, её знали многие люди, но говорить об этом болтливому ребёнку… сомнительное дело. Но с другой стороны — Робин и так знает об этом, поэтому особо ничего не поменяется.

— От кого услышал? — в ответ лишь тишина, Робин не хотел подставлять кого-то, а Эйрису в целом всё равно, мало ли балаболов в замке. — Эх… Да, это правда.

В следующее мгновение Эйрису довелось увидеть, как ребёнок расслабляется и счастливо выдыхает. Такое поведение вызвало недоумение — отношения Акселя и Робина не настолько хороши, чтобы он радовался возвращению своего старшего брата. Даже больше, молодой Аррен был бы рад, если бы его старший родственник погиб на войне. Поэтому Эйрис задал закономерный вопрос, от которого Робин помялся, но всё же ответил:

— Я рад, что Аксель не убил мою мать, — такой ответ от мальчишки привел в замешательство, но хотя бы прояснил непонятные моменты.

Аксель страстно хотел распотрошить Лизу Талли — это знал каждый сколько-нибудь влиятельный человек в Долине. Робин, сын Тухлой рыбы, соответственно этого не хотел, но на желания своего брата повлиять никак не мог. И до кампании в Речных землях всё было нормально, ведь молодой Аррен был уверен — его мать в безопасности, стены Риверрана её защитят. После последовала серия удачных штурмов, которая заставила неокрепший ум Робина думать о худшем — о штурме Риверрана и смерти матери. Известие, что армия Долины возвращается домой, автоматически означало безопасность Лизы Талли… Во всяком случае, так думал Робин.

— Ещё вопросы? — их не оказалось, — Иди. Хотя, стой! Как там принцесса Мирцелла?

Хоть Эйрис максимально корректировал новости из Королевской Гавани, но смерть матери, брата и ещё нескольких родственников сильно ударила по принцессе. Мирцелла приняла это близко к сердцу и прямо в его кабинете упала в обморок. После последовало отрицание действительности, затем гнев на Таргариенов, далее попытка найти позитивные моменты, необоснованная надежда на благополучие, депрессия со слезами, недоеданием и пассивностью. В такой ситуации Эйрис очень сильно переживала, что Баратеон выкинет какой-нибудь фортель: в Лунную дверь сбросится, в покоях повесится или яду примет. Вариантов много, но любой из них не сулил Клаву ничего хорошего — лорд Аррен распотрошил бы его за смерть любимой принцессы.

— Нормально всё с ней, — буркнул парень. Аррен и Старк не любили принцессу, но границ дозволенного не переходили, — Плакать перестала, есть начала чаще, подолгу сидит в саду у статуи Алиссы Аррен, а больше я не знаю, надо спрашивать у Дианы, — Эйрис и так спросит у служанки, но «незапуганный» взгляд бывает полезно послушать.

Молодой Аррен удалился в свои покои, оставив Эйриса в одиночестве. Мечтал ли обычный межевой рыцарь, что станет доверенным лицом самого могущественного человека? Нет, ни разу. Эйрис считал, что домашний рыцарь какого-то лорда средней руки — его потолок, но судьба любила преподносить сюрпризы. Во время восстания он нанялся к молодому наследнику Аррену, а затем отправился с ним в Эссос. Уже там он проявил свой ум, талант, преданность и заслужил своё законное место. Его товарищи, ближайший круг лорда Аррена, могли быть более талантливы, родовиты или могущественны, но именно Эйрис являлся самым доверенным приближённым Соколиного Глаза. Этим он сильно гордился и дорожил.

Поэтому он сделает всё, чтобы оправдать ожидания своего господина.

* * *

Речные земли. Харренхол. 300 г. от З.Э.

Аксель Аррен.

Безусловно, Харренхолл был одним из самых великих замков континента. Он удобно расположен, огромен и вместителен, а земли вокруг него можно удобно использовать для разбития лагеря для армии в десятки тысяч человек. И с вершины самой высокой башни замка открывался прекрасный вид на всё это войско. С каждым днём палаток у низов крепости становилось всё больше, а количество трофеев в сокровищнице не поддавалось исчислению. Такое обилие показывало, что кампанию в Речных землях можно считать удачной.

— …отряды сира Тиланда, сира Кристона и лорда Ваймона опаздывают на три-четыре дня. Лорд Бормунд узнал, что часть золота из Каменной ограды была переправлена в небольшую крепость и просит дозволения сделать небольшой крюк для её разорения, — Джаспер, как мой заместитель, докладывал о затруднениях, связанных с мобильностью войск.

— Опаздывающим даю пять дней. Не уложатся — пусть пеняют на себя. Лорду Бормунду прикажи игнорировать эту крепость — в ней вряд ли есть что-то ценное, максимум крохи. Это всё? — даже заранее организовывая полномасштабное отступление, нельзя избежать казусов, растягивающих моё возвращение домой. Это невероятно раздражало, а затягивать этот процесс из-за жадности мелкого лорда — глупость. Однодневное простаивание всего войска Долины будет обходиться дороже, чем вся казна той мелкой крепости.

— Из обязательного — да. Остались мои личные вопросы, — дождавшись моего разрешающего кивка, Джаспер начал: — Я ещё могу понять причину нашего ухода из Речных земель — все основные сливки мы сняли, но почему мы сдаём Харренхолл Ланнистерам?

— Для баланса, — львы сейчас сильно проигрывали, и мне нужно было как-то компенсировать этот момент, — С потерей Королевской Гавани Ланнистеры лишились Королевских земель. Это был серьёзный удар по их делу. Сир Киван проделал хорошую работу по восстановлению Запада, но он не волшебник, поэтому без «возможностей» они вряд ли смогли бы вернуться в борьбу за Железный трон. Харренхолл — такая «возможность». Мы проредили большинство недовольных сил в регионе, остались лишь трусы и предатели. Используя замок, львы в кратчайшие сроки смогут подчинить речных лордов и восполнить свои силы за их счёт. Три-четыре тысячи — предел речников, но это поможет реанимировать дело львов.

— Они не боятся нападения из Простора? — здравый вопрос, над которым я долго думал, но мои разведчики принесли ответ.

— Уже нет, — новость новая, и я даже был сильно удивлён ей, — Дурачок Джоффри оказался не полным идиотом и как-то смог договориться с лордом Тарли о союзе. В распоряжении Кровавого охотника были существенные силы, и они находились прямо в сердце Простора. Вскоре в регионе начнётся гражданская война.

— А чем его могли… ааа… королевский брак, грандлордство, чины, привилегии, уступки и т.д., — до этого не трудно догадаться: чем выше человек, тем менее разнообразным становится подкуп, — Дотраки же повернули в сторону Простора.

Я тоже был удивлён таким поворотом событий, но кхал Дрого, по каким-то своим причинам, не захотел принимать бой с армией Ренли и повернул в сторону Простора. Ещё более удивительным был момент с передачей награбленной дотракийцами еды Визерису. Большинство, и я в том числе, считали, что дети Безумного короля работали по отдельности, соблюдая какой-никакой нейтралитет. Но кхалиси Дейнерис буквально спасла своего непутевого брата от хлебного бунта в столице. Одним махом Визерис стал «спасителем простого народа» и завоевал поддержку черни Королевской Гавани. Это положительно сказалось на имидже Таргариена, и неопределившиеся лорды Королевских земель стали принимать его сторону. Расчёт или удача — плевать, главное — результат, а он сильно склонял чашу весов в сторону Дома Дракона.

— Сражаться с дотракийцами в открытом поле — безумие. Будь я на месте Тарли, занял бы оборону у Мандера. Самая большая река, известная коварными отмелями, сильно бы осложнила возможность дикарям проникнуть в западную часть региона, а грамотное руководство позволило бы сильно проредить конокрадов, — я моделировал ситуацию, как мог, и у меня было только одно решение.

— А как же этот Эйгон? — к моему воспитаннику Джаспер испытывал пренебрежительные чувства, впрочем, как и я, но гораздо меньшей степени. Никому не нравится, когда его годами дурачат.

— А что Эйгон? Его дела не касаются меня, — мне по глазам Джаспера стал понятен следующий вопрос, — Я своё слово сдержу. В Речных землях в основном воевала западная часть региона. Если Эйгон сможет захватить замки, то придётся мобилизировать восточную часть и уже флотом доставлять армию до Королевских земель.

— Хорошо, — мои ответы чуть успокоили Джаспера — людям приятно идти за человеком с чёткими планами, — Коль мы собрались в единый кулак, может, Риверран по-быстрому захватим?

Видимо, от количества успешных штурмов Редфорд стал считать захват крепостей плевым делом. Винить его за это нельзя — всё же мы реально много чего покорили, но это сложилось из-за совокупности факторов: дрянной, полупустой гарнизон, хорошая разведка, тотальное превосходство сил, качественная подготовка солдат, нестандартные тактики и осадные приспособления. Проще говоря, мы были слишком сильны, а враги слишком слабы, из-за чего замки падали очень быстро.

С Риверраном такое не получится. Там засели опытные вояки, замок окружён рвом, и он относительно новый. Последнее — самое опасное, ведь резиденцию Талли можно назвать квинтэссенцией инженерной мысли вестеросского замкостроения, сочетающей многие удачные решения из других областей. С потенциальным кушем тоже всё не так радостно. Эдмур Талли отдал половину казны, наполненной золотом львов, Робу Старку, и за прошедшее время неизвестно, насколько она была опустошена. Единственная и стопроцентная награда — голова Лизы Талли. Но менять свои планы ради Тухлой рыбы… Будь это пара месяцев — пожалуйста, тут меня уговаривать не надо, но сейчас, когда я «выпустил пар» (убил пару тысяч человек), мне было непринципиально самолично её убивать.

— Нет. Потенциальный куш не стоит тех рисков, — мои слова явно удивили Джаспера, но больше он тему не поднимал. — Можешь идти.

Меня забавляла ситуация с Домом Дракона. В самом начале драконы были аутсайдерами, но в один момент стали фаворитами войны: Дорн с Рейнис, дотракийцы с Дейнерис и лорды Королевских земель с Визерисом. В ослабленном Вестеросе они и по отдельности сила, но если объединятся, то смогут подчинить минимум половину континента. Почему не весь? Долину я не отдам, Запад будет биться до конца, Север пошлёт всех лесом, у Железных островов свои амбиции. С Простором всё неоднозначно, и его дальнейшее положение целиком и полностью зависит от одного факта: сумеет ли Рендилл Тарли остановить дотракийскую орду?

Надо бы Джейн приказать уделить особое внимание этому моменту.

(Эйрис Клав)(Капитан домашний гвардии Орлиного гнезда и доверенное человек Акселя)

P.s. Сидел и думал, чтобы еще Акселю поделать в Речных Землях, а потом понял — все уже сделано, можно собирать манатки и возвращаться домой.