Федерация 184
Женя проснулся от резкого сигнала, который раздался в его каюте, словно гром среди ясного неба. Он потянулся, пытаясь прогнать остатки сна, и взглянул на экран, где мигали индикаторы. Время: 07:45. Время подъёма. Белов быстро оделся, накинул на себя униформу, проверил, всё ли на месте — погоны, значок, удостоверение.
Коридор авианосца был заполнен гулом, который создавали механизмы и шаги экипажа. Белов направился к главному командному пункту. По пути он встретил нескольких сослуживцев.
— Доброе утро, Алексей Аланович! — Белов громко поприветствовал своего командира и товарища, а так весь присутствующий экипаж. На корабле было праздничное, пред отпускное настроение, так что легкая неформальность была воспринята не в штыки.
— Доброе Женя, доброе! — произнес Шестаков, когда капитан вошел в командный пункт. — Как спалось?
— Как под наркозом, — усмехнулся Белов, — а вы смотрю Алексей Аланович предпочли не отдыхать.
Шестаков кивнул, его лицо выражало легкую усталость. Вокруг них на мониторах мелькали цифры и графики, отображающие состояние систем авианосца. Белов посмотрел на экран, где высвечивались данные о высоте и скорости. Авианосец находился на высоте 3000 метров, скорость — 250 узлов.
— Через полчаса будем на подходе к причалу, — продолжал Шестаков, — готовимся к посадке.
Вскоре они начали снижаться. Авианосец сбрасывал высоту, и Белов почувствовал, как его тело слегка прижалось к креслу. Турбины заработали на полную мощность, создавая мощный поток воздуха, который разгонял облака вокруг.
Лесной массив, который они облетали, вдруг задвигался открывая за собой подвижные платформы, и Белов увидел нутро высокотехнологичного причала. Сотни рабочих и инженеров в оранжевых робах суетились внизу, готовя оборудование и сверхмассивные магниты для разгрузки. Деревья клонились под давлением ветра, а тысячи птиц взмыли в небо, словно предчувствуя приближение гиганта.
— Высота 1500 метров, — произнес один из операторов, глядя на приборы. — Скорость 200 узлов. Готовимся к посадке товарищ Командир.
— Понял, — ответил Шестаков, его голос был спокойным и уверенным. — Все системы в норме, продолжаем снижение.
По радиоэфиру раздались команды и запросы с авианосца и штаба диспетчера. Белов слушал, как его сослуживцы взаимодействуют с наземными службами.
— Высота 500 метров, скорость 150 узлов, — продолжал оператор. — Все системы в норме.
Белов ощущал, как адреналин наполняет его тело. Авианосец, медленно погружался в подземный порт. Вокруг летели эскадрильи боевого охранения, которые обеспечивали безопасность.
— Понял, — произнес Шестаков, его голос звучал уверенно. — Входим в зону посадки.
Авианосец продолжал снижаться, и вскоре они достигли уровня причала. Белов смотрел в окно, где уже виднелись рабочие, готовые к разгрузке. Они ждали, когда гигант приземлится, чтобы начать свою работу.
— 100 метров, — произнес оператор причала, и Белов почувствовал, как его тело напряглось. — Подходим к точке посадки. Добро пожаловать домой!
— Приземление! — раздался голос оператора, и Белов почувствовал, как авианосец коснулся земли.
* * *
Капитан Белов, переодевшись в гражданскую одежду, держа в руках сумку с одеждой шел по коридору причала в сторону выхода, на стоянку гражданских машины . Он слушал, как за его спиной раздавался голос командира. Тот говорил о планах на ближайшие дни, о предстоящих учениях и необходимости поддерживать боевую готовность. Белов изредка кивал, но мысли его были далеко. Он пребывал в задумчивости, словно находился в другом измерении.
Голос Шестакова звучал на фоне, как белый шум, пока вдруг в нем не послышались вопросительные нотки. Белов, словно очнувшись от глубокого сна, повернулся к командиру.
— Что? — спросил он, пытаясь понять, о чем речь.
Шестаков вздохнул, и в его голосе послышалась легкая озабоченность.
— Ты какой-то рассеянный в последнее время, Женя. Я спрашивал, не хочешь ли зайти ко мне в гости на днях? Семья будет рада тебя видеть.
На эти слова Белов улыбнулся, вспомнив о том, как давно не видел семью своего командира.
— Конечно, с удовольствием, Алексей Аланович — ответил он, и в его голосе прозвучала искренность.
* * *
Проводив командира взглядом, Белов вышел на парковку. Он направился к своему автомобилю, спортивной "Ладе", которую он купил совсем недавно, потратишься изрядно, спустив почти половину премии, но оно явно того стоило. Заводя двигатель, он почувствовал, как адреналин снова наполняет его кровь. Он выжал все возможное из машины и рванул по широкому шоссе, оставляя позади суету аэропорта и военной базы.
Шоссе было широким, и ветер свистел в окнах. Белов наслаждался ощущением скорости, которое всегда давало ему чувство свободы. Через час такой езды он окажется у себя дома, в загородном доме, который находился в охраняемом районе, где жили обеспеченные военные и инженеры.
Когда он наконец припарковался в гараже, Белов почувствовал, как напряжение покидает его тело. Он вошел в дом, и тишина, царившая вокруг, напомнила ему о том, что он холостяк. Внутри было пусто, и он вздохнул, положив пакет с продуктами на стол.
— Ну что ж, — произнес он вслух, — время поесть.
Он направился в душ, чтобы смыть с себя усталость. Вода струилась по его телу, и он чувствовал, как расслабляются мышцы. После душа он вернулся на кухню, где достал из пакета пачку пельменей. Через несколько минут они уже варились в кастрюле, наполняя дом аппетитным ароматом.
Заглянув в пакет, Белов достал пять бутылок водки. Он поставил четыре на стол, а пятую открыл. Половина литровой бутылки исчезла в его горле, и он, занюхнув кулаком, охнул от удовольствия.
— Вот это я понимаю, — произнес он, чувствуя, как алкоголь разливается по его телу, придавая ему уверенность и расслабление.
Еще через несколько минут он уселся за стол и принялся уплетать горячие пельмени, запивая их рюмками водки. Каждая рюмка приносила ему облегчение, и он чувствовал, как заботы и напряжение постепенно уходят. Пельмени исчезали один за другим, а бутылки опустошались с завидной скоростью.
В конце концов, после того как он опустошил все пять бутылок, Белов, тяжело вздохнув, уселся на диван. Его глаза начали закрываться, и вскоре он погрузился в крепкий сон. Ему полагался недельный отпуск, и он собирался провести его с пользой — отдохнуть от всего, что его окружало.
Сон был глубоким, и Белов не замечал, как время летит. Он спал, его мысли были далеки от тревог и забот, и он наслаждался тем, что был просто человеком, а не капитаном, не военным, а свободным.
Когда он проснулся, солнце уже садилось, и в комнате стояла полутень. Белов потянулся, пытаясь понять, сколько времени прошло. Он взглянул на часы и увидел, что уже вечер следующего дня. Внутри него снова зашевелились мысли о том, что его ждет впереди. Он встал с дивана, потянулся, и, чувствуя легкую головную боль, направился на кухню, чтобы выпить воды.
На столе остались пустые бутылки и посуда, но он не торопился убирать. Сначала ему нужно было привести себя в порядок. Он налил себе стакан воды и выпил, чувствуя, как влага восстанавливает его силы.
Белов задумался о том, что ему делать дальше. Он мог бы позвонить Шестакову и подтвердить своё намерение зайти в гости, но что-то внутри него останавливало. В последние дни он чувствовал себя не в своей тарелке, и это беспокоило его. Он После нескольких минут раздумий он решил, что не будет торопиться. Вместо этого он снова сел на диван, включил телевизор и попытался отвлечься от своих мыслей. В новостях говорили о международной политике, конфликтах и угрозах, которые нависали над миром. Белов слушал, но не воспринимал. Его мысли всё еще были заняты чем-то другим.
Внезапно его телефон завибрировал на столе. Он посмотрел на экран и увидел сообщение от Шестакова. "Как ты там? Надеюсь, всё в порядке". Белов задумался, стоит ли отвечать. Он не хотел делиться своими переживаниями, но в то же время понимал, что командир был его другом и всегда готов помочь.
— Всё в порядке, — набрал он в ответ, — просто немного устал.
Отправив сообщение, он снова погрузился в свои мысли.
* * *
Император Акихито медленно шагал по длинному коридору, окружённый своей свитой. Свет мягко падал с высоких окон, освещая его задумчивое лицо. В голове всё ещё звучали слова русского посла.
— Зависимость Японии от рынков сбыта США упала, — говорил дипломат, его голос звучал уверенно. — Если в пике японский экспорт в США составлял порядка 60 миллиардов долларов, то с началом кризиса эта цифра снизилась до 50 миллиардов и продолжает падать. Конгресс США недавно одобрил новые пошлины на японскую продукцию, и теперь для них выгодно переносить производство в Китай. Это значит, что японские фирмы окажутся под серьёзным давлением.
Посол, не дожидаясь вопросов, продолжал развивать свою мысль:
— Поэтому, ваше величество, политические шаги нужно делать сейчас. Устранение американских баз, подавление американского влияния — это единственный путь к спасению.
— Это резкий шаг, — возразил Акихито, четко понимая, что подобные действия могут стать поводом для более решительных действий со стороны США.
— Совсем не обязательно. Но на этот случай Россия готова помочь, — произнёс дипломат, доставая из папки несколько документов. — Мы предлагаем создать особые экономические зоны на территории России.
Император взял бумаги в руки. План вызывал его интерес, особенно часть о так называемом камчатском энергетическом кластере.
Дипломат продолжил:
— Ни для кого не секрет, что в последние годы российское правительство активно вкладывается в развитие Дальнего Востока. Например, проект Камчатской электростанции, в частности, мы предлагаем создать совместные предприятия на специальных площадках, которые будут запитаны этой станцией. Объекту это вполне под силу, приливная электростанция уже там работает, и с каждым годом будет становиться только мощнее, в конце концов генерируя почти 100 ГВт электроэнергии. Японские и российские компании объединят усилия, что позволит им быть более конкурентоспособными благодаря дешёвой энергии, рабочей силе, и почти нулевым налогам.
Акихито слушал внимательно, внутренне одобряя предложение. Он заранее проконсультировался с экономистами своего двора, и теперь понимал, что посол, хоть и частично привирая, в целом был прав.
— Это позволит игнорировать американские пошлины и демпинговать цены на рынке, ведь в отличие от нас, у американских компаний выше издержки. Дорогих американских работников они пока не заменили на китайцев, им на это нужно время. А дешёвая энергия им и вовсе не светит, — добавил дипломат, подчеркивая важность своих слов.
Император снова вернулся к реальности, когда перед ним распахнулись двери в большой зал. В центре стоял длинный стол, за которым сидели чиновники, политики, главы семейных конгломератов и бизнесменов. Они все встали и синхронно поклонились, а затем снова сели, как только Акихито занял своё место.
Устроившись поудобнее, император налил себе воды в стакан и сделал глоток. В зале воцарилась тишина, и он начал говорить.
— Надеюсь, все прочитали проект будущего экономического сотрудничества с Россией. Попытки Америки подорвать нашу мощь, все очевиднее и очевиднее, поэтому мы должны форсировать не только политический, но и экономический поворот.
Чиновники единодушно произнесли: «Да, ваше величество!» Акихито кивнул в ответ.
— Нужно усилить давление на американцев со всех фронтов. В течение полугода-года мы должны постараться убрать американские базы с территории страны и начать юридические согласования с российской стороной. Но действовать нужно максимально деликатно, чтобы избежать прямой конфронтации с Америкой. Конечно когда придет время они нам все припомнят, но сейчас им не до нас. Импичмент Клинтона в самом разгаре, и пока его замена сможет все разгрести, мы сможем еще сильнее развязать путы, которыми они нас опутали. И начнем мы с медийного давления. Дайте отмашку для начала судебных дел об изнасиловании японских девушек на Окинаве, нужна широкая огласка. Так же профсоюзные движения, и главы крупных народных ассоциаций, пусть начнут демонстрации против американского военного присутствия. Начните обсуждения в парламенте вопрос о выводе американских войск.
* * *
Токио, столица Японии, всегда был городом контрастов. Здесь, среди сверкающих небоскрёбов и ярких огней неоновых вывесок, скрывались тени недовольства и гнева. В тот день, когда многомиллионный митинг заполнил улицы всей страны, эти тени стали явными. Толпа, двигалась к американскому посольству, как мощная река, сносящая все на своем пути — Буря богов.
«Ганбатте, Ниппон!» — раздавались крики из толпы. Лозунги, с призывом к борьбе, к стойкости, к единству.
Полиция, выстроившаяся вдоль маршрута, наблюдала за происходящим с настороженностью. Они не пытались остановить людей, не выставляли заграждений, лишь формально занимали свои позиции. «Сакура, сакура!» — раздавались крики.
Толпа двигалась плавно, на удивление ничего не поджигая, и не переворачивая машины, толпа хоть и была многолика, но каждый намеревался припасти каждую частичку гнева для американцев не растрачивая энергию понапрасну. Люди несли плакаты с надписями: «Уберите базы!» и «Япония для японцев!».
Когда толпа достигла забора посольства, напряжение в воздухе стало ощутимым. Люди остановились, образовав живую стену перед зданием. «Америка, убирайся!» — раздался новый крик, и он эхом разнесся по улице.
Из окон посольства выглядывали испуганные лица. Некоторые из них пытались скрыть свои эмоции, но страх был очевиден.
«Канбэ, Ниппон!» — снова раздались крики.
В этот момент один из лидеров митинга, высокий мужчина с короткой стрижкой и строгим лицом, вышел вперед. Он поднял руку, призывая к тишине. Толпа замерла, и в воздухе повисло ожидание. «Мы здесь, чтобы сказать: достаточно! Достаточно оккупации, достаточно унижения! Мы — японцы, и мы требуем уважения! Американцам здесь не рады! Это наша земля! И мы в своём праве!» — его голос звучал уверенно, и каждое слово резонировало в сердцах собравшихся.
В это время в посольстве началась паника. Офицеры, внутри постов, переглядывались, неуверенные, надо ли им действовать по протоколу, поскольку даже дураку было очевидно что хлипкий забор их не остановит, а полиция не горела желанием их останавливать.
Толпа, разгоряченная своими требованиями, прибилась к воротам, и начала их опасно раскачивать. Они толкались, сжимая свои плакаты, и вскоре ворота, сорвались с петель и упали.
В этот момент из здания посольства выбежала рота охраны — морские пехотинцы, одетые в камуфляж и с винтовками в руках. Как раз вовремя преградив им путь, они застыли в нерешительности, направив оружие в сторону толпы. Их лица были напряжены, и в глазах читалось замешательство. — — Стойте на месте! — крикнул один из них на ломаном японском, но его слова, казалось, лишь подстегнули протестующих. Японцы, не обращая внимания на угрозы, продолжали продвигаться вперед, их гнев был сильнее страха.
— Отойдите! Иначе мы будем стрелять! — снова закричал морпех, но его голос терялся в гуле толпы. Японцы, казалось, были не в состоянии остановиться.
Пока морские пехотинцы оставались на месте, японская полиция, словно чувствуя нарастающее напряжение, начала оттеснять демонстрантов от американского посольства. Они формировали цепь, пытаясь удержать порядок, но это лишь добавляло масла в огонь. «Убирайтесь с дороги!» — закричал один из полицейских, но его слова были проигнорированы. Люди, собравшиеся здесь, не собирались отступать.
Толпа продолжала прибывать, новые группы людей присоединялись к митингу, и вскоре пространство перед посольством стало переполненным.
В это время, в одном из кабинетов посольства, американский посол в Японии, мужчина средних лет с усталым лицом, смотрел на происходящее с тревогой. Он сплюнул на пол, его лицо отражало недовольство и раздражение.
— Связать меня с Вашингтоном! — потребовал он, его голос звучал резко и властно. — Скорее, быстрее! — продолжал он, его рука нервно стучала по столу. Вокруг бегали работники посольства сжигая кипы бумаги, и уничтожая все электронные носители, готовясь к штурму здания.
Тем временем, снаружи, толпа продолжала наращивать свою силу. Морпехи уже были на пределе, их винтовки все еще были направлены в сторону протестующих, ситуация может выйти из-под контроля в любой момент.
— Не дайте им пройти! — скомандовал один из командиров морской пехоты, но его слова звучали все более беспомощно. Японская полиция, тщетно пыталась, или делала вид что пыталась остановить толпу.
«Япония для японцев!» — снова раздался крик. Вдруг кто-то вырвался из полицейского оцепления и побежал в сторону американцев, и сразу же раздался звук очереди. Видимо один из морпехов потерял самообладание и перешёл грань, которую не надо было переходить. Пули пущенные из винтовки убили протестующего, но так же часть пальцев попали в толпу, в том числе в сотрудников полиции.
Раздались крики женщин, ругань мужчин, и хаос увеличился стократно. Раненные полицейские осели, пропуская разъярённую толпу. По людям открыли огонь несколько морпехов, и жертвы увеличились в разы. Больше десятка трупов, и раненых людей валялись между толпой, и военными. Казалось хуже быть не могло, но кто-то из протестующих взял револьвер одного из раненых постовых и выстрелил в военных, и тогда американцы ответили полноценной очередью по толпе. Окончательно теряя голову. Ошеломлённая толпа начала разбегаться, но солдаты впавшие в раж уже не жалели патронов, переключив свое оружие на автоматический режим.
Офицеры смогли остановить своих людей только через десять секунд. На проходе наступило затишье, которое прерывалось только стонами, и всхлипами раненых людей.
Но, тишина продлилась недолго, крики толпы затопили улицу. Десятки камер фиксировали трагедию, транслируя кадры прямо в студии ведущих японских, и мировых новостных каналов, где шокированные зрители, и такие же шокированные ведущие смотрели на происходящее, и не могли поверить своим глазам.
* * *