«Хорошо. Успокойся, собака», — сказал себе Наруто, пока его мысли были заняты Сакурой. «Последний кусочек головоломки заключался в том, что теперь она тоже серьезно относилась к тренировкам. Почему? Он пока не знал, но, что бы это ни было, это заставляло ее работать усерднее, чем раньше. Есть шанс, что она будет двигаться, а учитывая его привычки… Она уважает тебя. У нее нет возбуждающих мыслей. Значит, и у тебя то же самое»
«Пока у нее их нет, но вы их вызовете. Зверь похоти в человеческой плоти. Вот кто ты».
«А, Кюби. Разрушитель деревень, предвестник беды и вечная заноза в моей заднице. Как дела, приятель?»
«О, знаешь, просто пытаюсь вырваться из этой чертовой печати и питаться твоей плотью».
«Ты понимаешь, что этого не произойдет? Я немного разбираюсь в печатях и должен признать. Эта печать, мой старик, — искусство. Как рамен быстрого приготовления. Искусство».
Голос Кюби стал темнее. Более грозным. Что-то потустороннее говорило с ним. «Ты облажаешься. Ты научишься проигрывать, и когда наступит этот день, я буду рядом. Я буду наблюдать за отчаянием в твоих глазах. И я сохраню тебе жизнь, чтобы ты смотрел, как я разрушаю то, чем ты дорожишь. И ты будешь знать, что я — адское пламя, которое охватит твою родину. Ярость, которая уничтожит все твои труды, все, что ты сделал в жизни. И ты узнаешь, что мое имя «смерть»».
Наруто молчал, и было слышно, как кюби хихикает. Он просто покачал головой. «Честно говоря, я думал, что твое имя будет глупее этого. Смерть?»
«Да».
«Хорошо, тогда что это был за проклятый жнец, которого вызвал мой отец, чтобы запечатать твою вторую половину? Какой-то духовный клоун, желающий заработать пару баксов на душах? Он не получил ответа. Глупый меховой шарик. Спи, глупый чертов меховой шарик». Он услышал несколько громких рыков и угроз смерти, но в этом не было ничего нового. Он вспомнил старые добрые времена, когда люди мочились возле его дома, писали на его двери Монстр, Дьявол и прочие высококреативные имена. Как они на него смотрели. В один прекрасный день Наруто перестало это волновать, и он отвечал им тем же. Однажды несколько из них загнали его в угол, желая преподать ему урок. В ответ он сломал им пальцы и раздробил зубы. Естественно, последовало возмущение, и слава Богу, что так и случилось. Его забрали из Академии и стали обучать в частном порядке. Знания, мудрость и истина были дарованы ему, и Наруто, честно говоря, не мог быть более доволен.
Он знал, кто он. Он знал, что должен делать. Он был Наруто Узумаки. Сын Минато Намикадзе и Кушины Узумаки. Шиноби, проклятый и благословленный в равных долях, и он собирался извлечь из этого максимальную пользу.
— Любимый, — в комнату вошла Шизука.
На ней не было ни единой одежды. Как раз так, как ему нравилось. Она обняла его, и он сделал то же самое. Через некоторое время она посмотрела ему в глаза, ее изумрудные глаза были наполнены состраданием, как в тот день, когда он выступил за нее против старейшин. У него были веские причины так поступить: Наруто, может, и был убийцей, но чтобы кого-то изгнали из-за того, что он отказался от совокупления? Это был полный бред. Кроме того, ему очень не нравились эти уважаемые, умудренные опытом старейшины. Они столько раз действовали ему на нервы, что он получал от них удовольствие. С того самого дня Шизука поклялся быть только его и только его. В болезни и здравии, в хорошем и плохом. Наруто чувствовал себя очень раздраженным из-за нее и наполовину верил, что она шпионка, идущая на длительную аферу. Подлинная любовь и привязанность пугали его до смерти. Но когда он привык к этому, ему понравилось. Очень понравилось.
— Ты сегодня устроила много драмы, — сказал ей Наруто. Он, конечно, тоже был голый. Кто носит одежду в комнате? — И ты действительно пыталась спровоцировать моих учеников.
— Когда я услышала от тебя, что тебя забрали из ANBU и дали команду с девочками твоего возраста, — Шизука погладила его член, нежно покачивая его рукой, — я была немного обеспокоена.
— Немного? — Наруто прижался к ее груди, почувствовав, как на мгновение у нее перехватило дыхание. — Ты посылал письма с подробным описанием того, как ты будешь обучать их, где их места в твоем списке приоритетов.
— Именно так, — закивала она быстрее, лаская его яйца, пока Наруто трогал ее сосок, а другой рукой захватывал в горсть изящную, прекрасную попку, — я твой жених. Твоя половинка.
— Это немного пошловато.
— Не так пошло, как то, что ты сделал, — Шизука надулась, сделав довольно забавное лицо, и начала подражать ему, — слушай слова, которые вылетают из моего рта. Если ты пошлешь за ней кого-нибудь, я пришлю тебе их головы. Если вы пошлете за ней отряд, я отправлю их семьи, а затем и ваши семьи. Я говорю о выжженной земле. Так что, пожалуйста, иди вперед и попытайся забрать ее у меня, — Шизука схватила его лицо с пылкой страстью, притянув его в обжигающий поцелуй, который он с радостью принял, его язык переборол ее язык.
— Я должен был, — сказал Наруто между поцелуями, когда она взяла его руку и провела ею по своей щели. Горячая и влажная, она стонала ему в ухо, покусывая мочку уха, шею и плечо.
— Я такая мокрая от одной мысли об этом. И меня так долго не было, — Ногти Шизуки пробежались по его спине, по многочисленным шрамам, которые он получил. — Трахни меня так, как будто завтра не будет, Любимая. Заставь меня сойти с ума- .
Да, блядь, так и сделаю.
Она толкнула его на диван, который он держал в своей комнате. Она ползла по полу на четвереньках. Всегда было интересно наблюдать, как она пробует разные способы, чтобы возбудить его. Каждый раз она успешно справлялась с этой задачей. Она стояла перед ним, облизывая пальцы, проводя ими по своей упругой груди, поглаживая соски и спускаясь к нижним губам. Шизука застонала от прикосновения к себе, и он потянулся к ней, схватив за попу, и притянул ее к себе на колени для глубокого поцелуя, его ладонь прослеживала эти прекрасные изгибы. Его язык доминировал над ее языком, когда она лежала на его коленях.
Его ласки возымели желаемый эффект, побудив ее обвить стройными руками его шею, углубляя их языковой поединок. Она была слишком увлечена, слишком увлечена, и не заметила, как он встал с ней в объятиях и направился к своему рабочему столу.
Наруто смахнул с нее все вещи, и они упали на пол, а ее бедра коснулись стола. Шизука на мгновение отстранилась, чтобы перевести дыхание, однако Наруто и его язык пощекотали ее губы, требуя немедленного вхождения, на что она послушно согласилась. Вскоре они снова начала сосаться с ним. Потянувшись вверх, он просунул руки между ними и обхватил ее тяжелые груди, грубо поглаживая их.
— Я скучала по тебе, ммм, так сильно, — почти прошептала Шизука.
— Я тоже по тебе скучал, — признался Наруто. Шизука была другой. Она не была похожа на Цуме, которая трахалась раз в неделю. Не была она и интрижкой, как Анко. Не была и непослушной шлюхой, как Куренай. Ино была… чем-то, но он еще не был уверен. Хината была его невестой, но Шизука была им задолго до того, как появилась на сцене, и она заставила его почувствовать что-то гораздо более глубокое, чем ко всем остальным, и, клянусь Богом, он опустошил бы ее.
Он приподнял ее за задницу и зарылся лицом в ее обильное декольте. Он увидел, как Шизука смотрит на него полуприкрытыми глазами, гладит пальцами его короткие светлые волосы и подает свою левую грудь в его горячий рот. Некоторое время он ласкал ее сиськи, смазывая левую грудь своей теплой слюной, а затем с не меньшим энтузиазмом занялся ее заброшенным близнецом. Пока он сосал ее соски и целовал ее декольте, его пальцы добрались до ее горячей, мокрой соски, дразня ее так, как ей это нравилось.
Дав ее тугим соскам отдохнуть от его талантливого языка, Наруто усадил Шизуку обратно на учебный стол, раздвинув ее ноги, и провел большим пальцем по красиво подстриженным волосам, венчавшим ее киску. Он ласкал ее набухшие половые губы, заставляя ее прикусить губу и благодарно вздрагивать. Его длинные средний и указательный пальцы погрузились в ее влажное тепло, проникая внутрь и наружу в мучительно медленном темпе, что было сделано специально, чтобы заставить ее стонать своим прекрасным голосом. Она удовлетворенно вздохнула, откинув голову назад, и Наруто притянул ее к себе для жаркого поцелуя. Затем он проник пальцами в ее киску, и по ней пробежала волна удовольствия, когда ее пизда сжалась от его прикосновений, не желая отпускать его. Она прильнула к его шее и прикусила его воротник, чтобы заглушить крик.
Наруто смотрел на нее, поглаживая большим пальцем ее губы, а она послушно целовала его. Он давал ей несколько минут, чтобы вернуться на землю. Когда ее возбуждение немного улеглось, она усмехнулась ему.
— Думаю, мне тоже стоит тебя раздеть, любимый.
— Можешь попробовать.
Она неловко оттолкнула его, ее разум все еще был в дымке наслаждения. Присев на корточки, она развратно улыбнулась знакомому виду его стального твердого члена. Завязав волосы, она обхватила пальцами его член и потерлась о него лицом. Он отметил, как затвердели ее соски, когда из ее сосков потекли теплые липкие соки, стекая по пухлым бедрам. Она облизала выпуклую головку, вытирая сперму с кончика и нюхая ее, как будто это был жасминовый чай. Ее мягкие губы обхватили ее, и она начала нежно посасывать, наслаждаясь моментом и его вкусом. Очевидно, он был восхитительным на вкус. Не то чтобы я знал.
Вскоре она постепенно вобрала в рот почти всю головку его члена, посасывая и обсасывая непристойный кусок мяса так, словно это был изысканный деликатес. Нежная рука легла на его голый пресс, когда она немного отстранилась, и провела языком по луковице. Другая ее рука была занята одним из его яиц. Из уголков ее рта свободно стекала смесь слюны и резкой спермы. Она продолжала подпрыгивать вверх и вниз на нем, пока он наблюдал, как ее хвостик подпрыгивает в ритм ее отдающейся головке. Прошло много времени с тех пор, как у нее это было, я позволю ей двигаться в своем собственном темпе. Пока что.
— Гаук! — прохрипела она, заглатывая один из набухших шариков Наруто, прижатых к ее губам.
Обильная слюна пролилась за нижнюю губу и попала на ее голые сиськи, сделав их похожими на блестящие шары. Озорство в нем нарастало, когда Шизука стала сосать больше, как она обычно делала. Он откинул голову назад, наслаждаясь привычным, искусным использованием ее рта. Глубокие гортанные стоны вырывались из ее горла, когда она начала покачивать головой вперед-назад, заставляя Наруто стонать, пока он продолжал смотреть, как его будущая жена отсасывает ему с мастерством, родившимся из их предыдущего бесконечного количества плотских сессий.
— БЛЯЯЯДЬ, — простонал Наруто, глядя, как она смотрит на него, ее рот заполнен членом, а глаза полны любви.
Наруто стал еще более увлеченным, посасывая и напевая, пока ее рука гладила то, что она еще не взяла в рот. Вскоре весь ствол Наруто был покрыт ее теплой слюной. Блондинистый джонин застонал, когда ее тугое горло сжалось вокруг его мясистой головки, его яйца были мокрыми и шлепались о ее подбородок. Он сделал шаг назад, и его член плавно выскользнул из ее рта, а слюна упала вниз и покрыла ее груди. Не нужно было говорить слов, когда он ввел свой член в ее декольте, поднимаясь вверх по ее рту между сисек, которые он так любил.
Она обхватывала ртом налитую головку его члена всякий раз, когда он снижал темп до более разумного. Время от времени она осыпала поцелуями бабочку на его набухшей головке члена, вбирая сперму, как только она вытекала для потребления. Примерно через 10 минут такого темпа Наруто практически врывался и вырывался из ее декольте, становясь все более грубым; тушь стекала по ее щекам, в то время как его член с яростью скользил в ее рот и обратно.
— Блядь! — вскоре его яйца подтянулись, когда он запустил пальцы в ее шелковистые локоны, зарываясь своим толстым членом в ее глотку, пока кончик ее носа почти не соприкоснулся с его тазом. По привычке, как он делал это с ней, он предупредил ее.
— Черт! Вот оно!
Он значительно отступил назад, пока только головка не заполнила ее рот, Шизука держала его член, не желая, чтобы из него вытекла хоть капля спермы. Он набухал, пульсировал, вырывался в ее ротовую полость, когда Наруто извергал огромное количество своего семени. Она бы точно захлебнулась, если бы не проглотила начальную струю, что Шизука умела делать инстинктивно.
Когда эякуляция утихла, он извлек свой член из ее ротика. Более чем полный рот его густых сливок вытек с обеих сторон ее рта, быстро стекая по ее подбородку и на ее пышные сиськи, покрывая ее молочные железы великолепной глазурью. Последняя струя, вырвавшаяся из его члена, намного мощнее своих предшественников, хлынула на ее лицо, волосы и в комнату, испачкав пол, стол и даже кровать. Вот это размах.
— Святое… дерьмо, — пробормотала она, слизывая остатки его спермы с подбородка в знак благодарности. Ее пальцы прошлись под грудью, собирая струйки спермы с толстых, каменно-твердых сосков, прежде чем слизать ее дочиста. Боже, эта женщина была слишком сексуальна. Наблюдение за этим заставило его и без того твердый член дергаться вверх-вниз, жаждая большего. Он поднял ее на ноги и некоторое время любовался ею: большими сиськами, плоским животом, широкими бедрами и струйками возбуждения, стекающими по толстым бедрам.
— Наклонись.
Он почти прорычал. Шизука так и сделала, наклонившись над столом, и вскрикнула, когда он шлепнул ее по сочной попке. Она раздвинула ноги и посмотрела на него изумрудными глазами, умоляя взять ее. Наруто лапал мясистые булочки, наслаждаясь и восхищаясь ее телом, сжимая и разглядывая ее розовую попку. Сейчас его взгляд был прикован к блестящему влагалищу, жаждущему, чтобы он заполнил его. Она месяцами была лишена его, а он — ее. Расположившись напротив нее, его толстый ствол начал проникать в нее, медленно погружаясь внутрь.
— О Боже! — воскликнула Шизука, ее спина выгнулась, когда он вошел наполовину. Ее тело спазмировалось, и стенки ее киски сомкнулись со всех сторон, набросившись на него с такой силой, что Наруто крепко сжал ее бедра.
— Ооооо, — стонала его невеста, она наслаждалась этим так же, как и он, и ему нравилось выражение ее лица. Она нахмурилась, когда он немного отстранился, хотя для него это выглядело более мило, а затем… он снова вошел в нее, ее сиськи ударились о стол, когда ее тело дернулось вперед. Он усмехнулся, почувствовав подавляющий жар, охвативший его член.
Несмотря на то, что он трахал ее до этого столько раз, киска все еще была такой чертовски тугой. Сжимающиеся стенки ее киски плотно обхватывали его, захватывая и удерживая его рядом, это была не шутка. Может быть, это была черта Надешико. В любом случае, он считал себя счастливчиком. Каждый толчок был невероятным, он чувствовал, как ее влажный канал пульсирует вокруг него с каждым ударом.
— Блядь! — прохрипела она, когда Наруто начал увеличивать темп, стремясь довести ее до исступления и заставить кончить столько раз, сколько сможет сегодня. Груди Шизуки быстро вздымались вверх и вниз, пока она пыталась отдышаться от яростного траха, которому подвергалась ее задница. Многомесячное разочарование вырывалось из ее тела. Ее ногти впились в дерево стола, пальцы ног скрючились, когда она обмазывала себя кремом, заливая весь его ствол. Она дрожала, тряслась, плакала от переполнявших ее ощущений, а Наруто продолжал вбиваться в нее, его бедра ударялись о ее задницу. Он схватился за хвостик, который был у Шизуки, и начал безжалостно вбиваться в нее.
Шизука стонала и охала, когда он растягивал стенки ее киски и добирался до глубин, в которых давно не был. В глубине души Наруто знал, что сегодня они оба хотят грубого и грязного секса, и, судя по тому, как Шизука смотрела на него, ей это нравилось. Ее длинные черные волосы обвились вокруг его перевязанных костяшек пальцев, оттягивая ее голову назад и заставляя ее тело выгибаться дугой, пока он трахал ее так, словно она была его собственностью.
Грубо оттянув ее голову назад, его язык практически просунулся в ее рот, инициируя еще один влажный небрежный поцелуй, которому она тут же отдала свой язык и набросилась своей жирной, кремовой задницей на его промежность. Шлепки эхом отдавались в комнате, когда он яростно и неистово трахал ее, каждый толчок становился все сильнее и быстрее с каждым мгновением.
— Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ ТАК, БЛЯДЬ, СИ-ИИИ-ЛЬНО! — Шизука кричала, ее сиськи дико колыхались от движения, а его руки ловили их, дергая за соски, играя с ее сиськами. Ее большая, красивая задница шлепалась о его голые бедра, в результате чего раздавались сильные, глубокие хлопки, когда стол начал наклоняться вбок.
— Пожалуйста! Пожалуйста, немного помедленнее, любимый!
— Нет! — его рука обхватила ее горло, придушив ее. — Я буду трахать тебя, пока ты не потеряешь сознание!