Ино Яманака была счастливой девушкой. Можно сказать, самой счастливой. Ладно, не самой счастливой, но кто бы мог подумать, что она будет до такой степени счастлива прямо перед началом экзаменов на чунина.
Только бы Ибики Морино, или, как она любила его называть, Ибики Морон, позволил ей еще немного насладиться этим великолепием. Она называла его так потому, что однажды он пришел к ним домой, когда она была еще совсем маленькой девочкой, и его стоическое поведение заставило ее назвать его болваном в тот роковой день. Мужчина рассмеялся, и это прозвище закрепилось за ним. Однако он не был шутником; только много позже, когда она выросла, отец рассказал ей обо всех шрамах, которые он получил в результате различных пыток, но мужчина ни разу не пикнул. Винты, ножи, иглы, ледорубы, очень острые, очень узкие лезвия хирургической боли делали различные татуировки на его лице, черепе и других частях тела. Настоящий шиноби Конохи, как однажды сказал о нем ее отец, и обладатель разума, структурированного таким образом, чтобы ставить других в неудобные ситуации.
Теперь она застряла на вопросе, на который ей нужно было ответить правильно, иначе она проиграет пари, что бы ни планировала Сакура.
Подождите… вот оно! Ино, гений, которым она была, обнаружила, что розовая девушка молниеносно справилась с вопросами, ее ручка была на грани возгорания от темпа, с которым она писала. Обычно она использовала старое доброе дзюцу — Переключение тела и разума- , но прежде чем она успела поставить печать, она почувствовала, что за ней что-то наблюдает, и уронила ручку. Проктор поднял ее и положил обратно на стол. Ибики-дурак стоял прямо рядом с ее столом. Когда он покинул свое место во главе, она не знала, но легкая улыбка на его лице была проклята.
— Будьте осторожны, юная Яманака, — предупредил ее специалист по пыткам, — у вас мало времени. Конечно, вы можете уйти в любой момент, когда захотите, — теперь он просто издевался над ней.
— Большое спасибо. Я сдам, — казалось, яд в ее словах только еще больше мотивировал его, его улыбка растянулась, когда он бросил кунай на стол другого генина.
— Научись лучше жульничать, — Ино не знала, были ли его слова обращены к ней или нет, но она последовала совету. Но как?
Что, черт возьми, она собиралась делать? Фактор этого единственного вопроса еще не был раскрыт, и теперь она оказалась между молотом и наковальней. Черт. В мрачном неверии Ино опустила голову и хотела зарычать от досады. «Успокойся, блядь, Ино», — утешала она себя.
«Просто дыши. Ты сможешь выбраться из этого. Ты проходила через худшее. Дыша более естественно, Ино закрыла глаза и сосредоточилась». И тут она почувствовала их всех. Чакру каждого в комнате. Только несколько дней назад она поняла, что может чувствовать чакру.
Разве это не пригодилось бы ей все те времена?
Ее раздражало, что так много людей с большим количеством чакры, чем у нее. Особенно тот большой источник, который она чувствовала; он так отличался от других, как будто у него была собственная личность — мерзкие намерения и жажда крови. Изо всех сил стараясь не обращать на него внимания, она думала использовать Переключение Разум-Тело на своем надежном ботанике — товарище по команде, одновременно следя за Мороном с помощью своих органов чувств.
Но что-то было не так. Чакра Сакуры ощущалась… как концентратор. То же самое она почувствовала и в сигнале Хинаты. Как ни странно, он был и в ней. Что же их всех связывало. Они были в одной команде, но не имели никаких… печатей. Антиштурмовая печать, которой их наградил сенсей, действовала как общая связь, своего рода соединение. Самоподдерживающаяся, самосознательная, реактивная связь. Ино закусила губу. Была одна техника, которую она могла бы попробовать, но она требовала физического контакта, а ее успешные испытания состояли с Торой Угрозой. К тому же, это съест немного чакры. Шансы на то, что это сработает, были меньше нуля. Однако, будь она проклята, если не попробует.
Проигрывать ей не нравилось, а проигрыш Сакуре — это то, чего Бог ей не простит. Закрыв глаза и делая ручные печати под столом, Ино наложила на Сакуру печать, излучающую чакру. Если я смогу проникнуть в разум этой киски, то ты не дерьмо, Лоб.
Передача психического сознания. Слова, произнесенные с оттенком беспокойства, нерешительности и большой энергией, заставили Ино Яманаку оказаться не в экзаменационном зале. Вместо этого она оказалась в комнате, с умеренным пространством, зелеными простынями, несколькими дощечками, обозначающими успехи в занятиях в академии, и столом, за которым сидела гораздо более молодая Сакура Харуно, старательно и с упоением писавшая, а стопки бумаги окружали ее со всех сторон.
Черт возьми, это сработало. Сакура на мгновение прекратила писать, а блондинка стояла очень, очень неподвижно. Похоже, в этом лбу действительно есть мозг. Прошло некоторое время, прежде чем розововолосая девушка снова начала писать. Приказав себе быть осторожной, Ино очень незаметно обошла башни из бумаги и направилась к книжной полке. Надо отдать должное Сакуре, девочка слишком хорошо помнила свои уроки.
Здесь хранились целые книги знаний, хотя Ино была уверена, что ее собственный дворец разума гораздо красивее, элегантнее и, конечно, больше. Ей нужно было лишь немного информации.
И она быстро и кратко запомнила то немногое, что ей было нужно. Она закончила бы быстрее, если бы девушка, в чей разум она вторглась, не записывала каждое слово, которое слышала и читала. Ботаник. Закончив с тем, что ей было нужно, Ино уже собиралась покинуть эту сточную канаву, но звук шагов, а также ворчание и стоны потребовали ее внимания.
Со всей скрытностью, которой ее учили, Ино выскользнула из комнаты в темный узкий коридор. Он выглядел знакомым и… погодите-ка. Коридор, цвета пола, двери и стен, звуки хрюканья и стонов. Это дом Тадзуны. Найдя источник звука, Ино вместе с Сакурой увидела… Саске Учиху. Он трахал Цунами, мать Инари, прямо на полу, а она умоляла парня успокоиться, но Учиха был просто… неумолим.
Как бы Ино ни нравился грубый секс, секс, лишающий разума, было совершенно ясно, что женщина не хотела, чтобы он был таким… грубым. Возможно, она не хотела, чтобы люди знали, чем она занимается с мужчиной намного моложе ее. Не то чтобы Ино когда-либо стыдила ее за это. Однако она узнала кое-что интересное. Значит, Саске — натурал. Всегда считала, что он выступает за обе команды. Вместо шуток, которые рассказывали о нем его ненавистники в Академии, у Ино был очень тонкий взгляд на молодого человека. Тем не менее, Ино могла только представить, что почувствовала Сакура, увидев это; если бы она не была с Наруто, Ино, без сомнения, отреагировала бы на это очень резко.
— Ни хрена себе, Сакура! — глаза Ино расширились, когда она услышала голос Наруто. Он раздался снаружи, и Ино, бесшумно взбежав по лестнице, выпрыгнула в окно, приземлившись на знакомой тренировочной площадке Команды Шесть, — кто, черт возьми, так тебя разозлил?— по завязанным глазам Наруто Узумаки, обнаженной Сакуре и месту, в котором они находились, Ино могла только заключить, что это был день, когда на них была наложена печать.
Тебе нужно уйти. Ты уже знаешь, что произошло. Он рассказал тебе.
Ино нужно было вернуться к экзаменам. Потом она увидела, как Наруто оказался между ног Сакуры, как Сакура заглушала стоны, как дрожали ее ноги, как он трогал ее груди, чтобы доставить ей больше удовольствия, как она вздрагивала от каждого его прикосновения, а потом Сакура развернулась на четвереньках, выставив перед Сенсеем-куном свой большой пузатый зад, как она со стыдом уткнулась лицом в землю, как она трогала себя, теряясь в этом моменте.
Ино видела достаточно. Она вернулась в экзаменационный зал, схватила ручку и уставилась на розовощекую. Когда они были моложе, когда они были друзьями, они были двумя сторонами одной медали. Неразлучные и одинаковые во всех вкусах. И как будто не было достаточно плохой размолвки с Саске, чтобы эта сука в лоб прекратила их дружбу, теперь она еще и на Наруто наезжает. Вот блядь…
— Яманака, — Ибики снова вернулся к ней, приподняв бровь, — у тебя осталось пять минут до окончания этой части. Надеюсь, ты нашла свой сон полезным, — в этот момент Ино было все равно, знает ли Ибики о том, что она использует дзюцу или нет. Вздохнув, она продолжила писать ответ. После того, как она закончила, у нее осталась свободная минута, и Ино решила потратить ее наилучшим образом. Сделав печать для своего знаменитого семейного дзюцу, Ино снова нашла свою цель. Она собиралась овладеть девушкой, заставить ее забыть все ответы, заставить ее провалиться за то, что она так относится к Наруто, за то, что она осмелилась прикоснуться к себе, пока ее парень делал ей важную печать и…
Ино остановилась. Мысль о блондине пришла ей в голову. Все те усилия, которые он приложил, чтобы сделать их единым целым, научить их тому, что в конце концов, они прикрывают друг друга. Команда шесть. Они против всего мира, как однажды смело провозгласил Наруто. Она подвела себя, прежде чем подвела его. К тому же, у нее уже был он. Как и у других, но не в этом дело. Минута истекла, и Ибики стояла в центре комнаты, собираясь задать следующий вопрос.
Ей было все равно, что это будет. Ино Яманака была здесь, чтобы преодолеть трудности и надрать задницы, и она надеялась, что Сакура будет одной из них.