Прогулка к комплексу была относительно спокойной, как гражданские, так и шиноби наблюдали за связью между матерью и сыном. Знала ли Кушина или нет, но они оказались под гендзюцу, как только он вошел на трибуну.
Он не боялся показать всему миру, что Кушина Узумаки принадлежит ему и только ему, но время для этого еще не пришло.
Войдя на территорию комплекса, Кушина с удивлением обнаружила, что Наруто движется в сторону тренировочной площадки, а не внутреннего особняка. Она быстро поняла, что он задумал, когда заметила шезлонг под самым высоким деревом в центре площадки и стол рядом с ним.
И большую, дымящуюся миску рамена.
К его удивлению, Кушина высвободилась из его объятий и встала на ноги с красной ухмылкой на лице.
— Я хочу сидеть у тебя на коленях.
Его замешательство вскоре сменилось пониманием, когда он увидел взгляд ее сияющих фиолетовых глаз. Наследник Узумаки уселся в расслабленной позе на широкий стул и с предвкушающей ухмылкой стал ждать дальнейшего развития событий.
Вскоре Кушина задрала края платья до толстых бедер и опустила свой массивный зад на колени улыбающегося сына, ничуть не стыдясь того, что только что открыла сыну неограниченный вид на свою пизду и задний проход.
Почему ей должно быть стыдно? Он бывал в обеих этих дырочках бесчисленное количество раз, и просто увидеть их даже не испугало бы его.
Ее пухлые губы растянулись в дерзкой улыбке, когда она почувствовала знакомую твердость массивного мужского достоинства своего сына под своей упругой попой, когда она откинулась назад и прислонилась спиной к твердой мускулистой груди.
Он был возбужден до безумия.
Сжимая толстые булочки своего пухлого задка, Кушина слегка приподняла свое тело над пахом сына и с ухмылкой уселась обратно, эффективно зажав пульсирующий мясной столб между своими гигантскими половинками.
— Я проигнорирую это, — с забавной усмешкой начал Наруто, обхватывая обеими руками ее стройную фигуру, чтобы притянуть ее ближе, и схватил дымящуюся миску рамена, идеально расположенную над изгибом массивных сисек королевы.
— Я не могу, — откровенно ответила милфа, бросив ему проницательную улыбку через плечо, сжимая свои пышные ягодицы вокруг пульсирующего, обтянутого тканью ствола, чтобы подчеркнуть: — Как я могу игнорировать большой толстый член, пульсирующий под моей задницей?
— Какого черта ты такая красивая? — неожиданно промурлыкал блондин, на мгновение удивив расслабившуюся королеву, когда он обнял ее сзади со всей любовью, на которую только был способен, и положил голову ей на плечо. — Иногда я не могу удержаться от желания поцеловать тебя.
Отбросив внезапность и необычное время предложения на задворки сознания, Кушина решила, что правильно было бы пойти прямо по головам. Он делал много неожиданных вещей с самого утра, и она уже привыкла к ним.
К тому же она не могла проигнорировать, когда он упомянул ее любимое занятие… сразу после занятий любовью, конечно.
— Что тебя останавливает?
Наруто коснулся правой щекой мягкой плоти ее круглого лица и улыбнулся:
— Я не могу решить, потерять себя в твоей улыбке или поцеловать ее.
Эти слова вызвали внезапную и слишком знакомую волну возбуждения и тепла, пронесшуюся по ее телу, когда она увидела преданность и любовь, сияющие в голубых глазах ее сына.
Борясь с сильным румянцем, Кушина повернула голову к сыну и пристально посмотрела в его глаза, фиолетовые глаза остекленели и стали соблазнительными:
— О боже, ты только что заставил меня застрять между двумя вариантами.
Жеманная ухмылка украсила резкие черты лица Наруто:
— Правда? Расскажи.
— Я не могу решить, съесть рамен, который ты мне принес, или оседлать тебя, — мягко промурлыкала она, придавая своему сладострастному телу дрожь, которая заставила ее гигантские сиськи со сливочным молоком колыхаться вокруг свободной ткани, издавая эротические звуки шлепков плоти о полностью наполненную молоком плоть, — как видишь, мои девочки жалуются.
Наруто, с другой стороны, был хорошо осведомлен о выходках и мыслях своей матери. Он знал ее слишком хорошо, чтобы просто обмануться ее невероятно заманчивым предложением.
— Ты знаешь так же хорошо, как и я, что ты не уйдешь отсюда, пока не насытишься моим семенем во всех трех входах, и я не уйду, не будучи осушенным тобой, так почему бы тебе не съесть рамен и не принять все как есть?
Мелодичное хихиканье вырвалось из пухлых губ Кушины, когда она услышала эти откровенные, но, несомненно, правдивые слова. У них был такой обычай. Каждый разговор всегда заканчивался половым актом. Каждая встреча заканчивалась тем, что она получала обжигающие струи густого семени во все три отверстия, сверху и снизу.
Иначе было бы неловко.
— Я рада видеть, что у тебя правильные приоритеты, милый, — ответила Кушина с довольной ухмылкой, — а теперь покорми меня.
— О, я с удовольствием накормлю тебя, и не только, — зловеще улыбаясь, ответил Наруто. — Но прежде мне нужно кое-что сделать…
Прежде чем Кушина смогла правильно понять, что он имеет в виду, блондин обхватил своими сильными руками ее тонкую талию и поднял ее со своих колен, развернув ее лицом к себе, ее ноги оказались по обе стороны его тела.
В фиолетовых глазах Кушины появился блеск понимания, когда она увидела, как ее сын вытащил свое пульсирующее мужское достоинство из свободной ткани и направил его прямо к ее заднему проходу.
— Ах ты, непослушный маленький засранец.
Похоже, ее собирались кормить двумя способами. Как предусмотрительно поступил ее сын. Вкусная и пьянящая еда под названием рамен у нее во рту и огромный член сына, воткнутый в ее задницу снизу? Он точно знал, как она хочет насладиться своей миской рамена.
Пышные и толстые булочки ее массивной задницы были вынуждены разойтись в стороны, когда толстый нарушитель пытался найти свой путь в сокровище. Найдя искомое отверстие, Кушина с тихим стоном опустилась на пульсирующее мужское достоинство сына и застонала от блаженства, с каждой секундой все глубже насаживаясь.
Это сильно отличалось от того грубого способа, которым он всегда проталкивал себя в ее задницу.
Кушина хныкала от удовольствия, когда ее сын осторожно опускал ее корчащуюся форму на свой вертикально стоящий, восхитительно огромный и аппетитно эрегированный член, подавая дюйм за дюймом, пока толстые, пухлые и пышные булочки ее попки не уперлись в его пах.
— Теперь это кажется более естественным и расслабляющим, ты согласна? — спросил Наруто, пытаясь еще глубже войти в ее задницу, хотя и чувствовал, как напряженные мышцы ее задницы щекочут его пульсирующие яйца.
Он был не единственным, кто хотел погрузиться глубже, так как его корчащаяся мать еще больше стремилась загнать его пульсирующий член как можно глубже в ее уютную задницу, обхватив своими сильными и толстыми ногами его бедра, чтобы притянуть его ближе.
— Согласна, — стонала набитая членом милфа, тщетно пытаясь еще глубже вогнать в свою задницу член сына. — Быть накормленной… снизу так же важно… как и сверху!
Наруто захихикал, пока она пыталась составить правильные слова под напором его члена. Честно говоря, она была не единственной, так как он тоже испытывал трудности.
— Открой рот.
Кушине не пришлось прилагать особых усилий, чтобы открыть рот, так как он уже был наполовину открыт от удовольствия. Наруто просто улыбнулся ее блаженному выражению лица и осторожно ввел палочку с лапшой в ее отверстие, глядя на нее.
Произошло именно то, чего он ожидал.
Лапша так и осталась непрожеванной в ее рту, застыв в открытом отверстии, пока законы физики не заставили ее упасть на просторный изгиб полной и огромной груди сисек Кушины, в то время как озадаченная мать напрягалась, пытаясь остановить себя от прыжков вверх и вниз на пульсирующем члене, засунутом в ее задницу.
Наруто ждал, ждал и ждал, когда его ошарашенная мать выйдет из ступора, но безрезультатно. Казалось, она потерялась в собственном мире. В конце концов, Наруто решил, что следовать естественному ходу природы гораздо лучше, чем пытаться отрицать ее притяжение.
Наследник демонов с веселой усмешкой отбросил миску с раменом и схватил одну из гигантских сисек своей матери, наполненных молоком, и погрузил мозолистый палец в нежную плоть, а затем обхватил губами ее розовые соски.
Всякое подобие контроля Кушины над своим телом разрушилось, когда она почувствовала, как горячее отверстие сына обхватило ее чувствительные бугорки, а затем поток сливочного молока хлынул через ее сиськи и ворвался в его рот.
Рыжеволосая милфа положила руки на голову сына и притянула его к своим массивным молочным кувшинам, а затем подняла свои широкие материнские бедра, нежно скользя по огромному члену, пока только набухшая головка не осталась в ее попке, а затем опустилась обратно.
Гигантский штырь кровосмесительной любви проникал в ее уютный задний проход, пока она снова не уперлась своими толстыми булочками в его пах, чувствуя, как головка постоянно пульсирует и бьется в ее заднице.
Похоже, они все-таки собирались трахаться. Она собиралась слить из его яиц галлоны и галлоны палящих, липких сливок, предназначенных исключительно для ее кровосмесительных любовных каналов. В конце концов, это был ее долг как его матери.
Развратная улыбка появилась на ее пухлых губах, когда эта мысль пронеслась в ее голове. Милфа оставалась неподвижной в своей посадке, скользя вверх и вниз по толстому стволу, постоянно насыщая свою вечно голодную и готовую задницу дюйм за дюймом кровосмесительным членом, пока ее сын сосал ее сиськи так, словно от этого зависела его жизнь.
Ее малыш всегда любил ее молоко.
Когда сладострастная королева милфов опустилась своим массивным задом на пульсирующий член своего сына… когда ее тугая задница тисками сжалась на смелом вторженце, и когда ее сын жадно глотал волну за волной аппетитное молоко ее сисек, она не могла не думать, как бы она выглядела, если бы действительно была беременна ребенком своего сына.
Одной мысли о том, что ее малыш, ее гордость, ее радость и король ее сердца, трахает ее с чистым намерением оплодотворить ее плодородное лоно, набивая, забивая и нагружая ее обделенную пизду до отказа кипящим, обжигающим потоком мощного семени, было достаточно, чтобы перевести ее через край.