— В последнее время ты всё чаще выходишь в город, — спокойно произнёс мой учитель, параллельно вскрывая пурпурный, уже сильно изменённый Мерцанием труп человека, которым мы выкупили из местного морга.
Пусть не особо эстетично, но по крайней мере никакого криминала — семьи сами продают трупы, когда не могут оплатить даже базовые похороны. В итоге у них появляются хоть какие-то деньги, а на местных улицах остаётся на одного выброшенного гниющего трупа меньше. И так слишком много падших тел уже отравило землю с водой, отчего даже в Пилтовере занялись этой проблемой. Ведь пусть им и было в основном плевать на Нижний город, но природа у нас оставалась общей.
Прямо сейчас мы с Синджем изучали возможности пурпурной смеси воздействовать на уже мёртвые клетки, и результаты были вполне обнадёживающие. Пусть наши реактивы и не могли сейчас поднять труп и вернуть ему жизнь, однако уже могли вернуть тело в идеальное физическое состояние до смерти. Лишь вопрос разума с мозгом оставался нерешённым нами, но даже это казалось лишь вопросом времени, связанного с изучением всех таинственных свойств Мерцания.
Это далеко не первая наша попытка поднять мертвеца, однако лишь последний разработанный образец представлял интерес, при этом не угрожая устроить апокалипсис. Прошлый мутаген был в состояние воздействовать с микроорганизмами внутри трупа, постепенно разрастаясь и превращая его в новое существо. Относительно живое, способное двигаться и, самое удивительно для нас, даже распространять своё воздействие.
Труп крысы, например, достаточно большая доза мерцания в сочетании с особыми грибами могла превратить в двигавшийся переносчик спор, что нападал на всё живое вокруг себя, лишь бы заразить и передать грибок другим существам. Паразиты стремительно убивали существо, независимо от вида, и превращали их в тварей подобных себе, подчинённых той же самой задаче.
Причём так как каждый следующий образец обладал невероятной живучестью вместе с высокой скоростью развития мутаций, спустя всего несколько поколений начали появляться свойства, не заложенные нами и слишком похожие на попытки гриба вырваться за пределы своего резервуара!
Разумеется, как только мы разузнали все свойства этой штуки, то сразу же сожгли её со всей одеждой и использованными средствами защиты, и с помощью лучших химикатов полностью очистили стеклянную клетку, где проводились опыты, после чего навсегда закрыли его и закопали в земле. Мы с наставником тогда ещё несколько дней не проводили никаких опытов, будучи слишком впечатлённые увиденным. В конце концов всё-таки вернулись к работе, но остаток остался.
Но теперь опыты были совершенно другие. Специально купив труп, у которого вполне сохранился мозг, мы проверяли возможности Мерцания совершить всё-таки невозможное и заново запустить мозг. И хотя пока что ничего не получалось и появлялись лишь пульсирующие опухоли, однако когда людей науки останавливали трудности на пути?
Мы лучше всех знали то, как важно терпение, и даже если наше первое творение будет достойно лишь отправиться в психбольницу вроде Мундо, то всё равно не остановимся. Важно лишь сохранить спокойствие и доверительные отношения в нашем дуэте, которые с каждым днём почему-то становились всё холоднее:
— Дела внешнего мира не ждут, когда мы освободимся, а потому приходиться отвлекаться от них время от времени. Да и кто-то же должен следить за поставками реагентов? Силко с каждым днём просит всё больше и больше, предлагая в обмен в разы более тяжёлую кучу денег, и сейчас уже начал в открытую намекать, что желает заполучить первые образцы настоящего боевого усилителя на основе Мерцания. Не разбавленную формулу для лекарств, а нечто серьёзное, — с тем же спокойствием ответил я, документируя в блокнот каждую деталь вскрытия.
Мой учитель даже не повёл головой, чтобы рассмотреть наши последние и самые дорогостоящие приобретения. Нет, он поднял взгляд и смотрел прямо в мои глаза, словно бы ища в них что-то. Это продолжалось более минуты, после которых опустил их и вернулся к работе.
— В теории, мы уже способы показать её возможности на практике, и требуется лишь провести несколько финальных показов. Вот только не в этом проблема, — тихо, практически шёпотом, не отвлекаясь от операции, ответил старый алхимик. — Поверь мне, Виктор, в деньгах и власти не найти счастья и успеха. Лишь личные достижения будут иметь вес, когда мы выпустим последний вздох, оставив свой след на страницах истории, либо когда добьёмся своих целей и достигнем столь желаемого бессмертия. Спустя века никто не вспомнит относительно успешного торговца химикатами и бандита, на несколько лет забравшего контроль над городом. А вот наши имена будут высечены в камне.
Я лишь чудом смог сдержать усмешку. Синджед сильно напоминал мне себя прошлого — погрузившегося в собственное дело, забыв про всё остальное. Передо мной была работа, которую требовалось выполнить любой ценой. Всё остальное? Подождет, никуда ведь денется…
Вот только оказалось, что в любом момент деться могу уже я сам. Только умерев, мне стало понятно, что все мои прошлые достижения пусть и были, безусловно, велики, но дала ли слава в узких кругах, да признание коллег мне хоть чего-то? Разве можно было посмотреть на неё спустя года и не признать, что весь успех, если не пытаться его реализовать, для меня был лишь несколькими хлопками по спине, да красивыми словами благодарности.
Но сейчас всё будет по другому. Я уже завязал связи с сильными мира сего, и готовлюсь к следующему шагу, что позволит забраться ещё выше. У меня нет политического опыта и мастером интриг меня никак не назвать, но для одной затеи ума точно хватит.
Да и так ли важны именно первые два качества в городе прогресса и завтрашнего дня? Здесь все дороги открыты тому, что способен принести настоящие изменения и горы золота окружающим. А потому, несмотря на общее качество жизни, для меня просто нет лучшего места для жизни и развития.
— Вы были вполне обрадованы, когда людям Силко удалось достать тот самый микроскоп, позволивший нам исследовать клеточные изменения при воздействии реактивов, — спустя время ответил я, всё-таки слегка ухмыльнувшись. — К тому же скажу честно, что не особо верю в возможность биологического бессмертия теми методами, которые мы исследуем. Признаю, что в небольших дозировках Мерцание вполне положительно влияет на организм, однако слишком долгое и серьёзное воздействие, приводящее к постоянным мутациям, точно не является ответом к нашему вечному заданию по поиску вечной жизни. Ведь даже если мы всё-таки победим природу, то как будет выглядеть получившийся монстр? Полагаю, что как какая-то живая опухоль или бессмертное чудовище, пришедшее из самых страшных мифов, но точно не то, что я бы вколол себе.
— Огонь появился в жизни людей в тот момент, когда первая молния ударила в дерево перед глазами наших предков. Люди были испуганы, они считали пламя с небесами богом и дьяволом, однако спустя время, разобравшись в устройстве мира, сами стали владыками этих стихий. Так и мы открываем путь, который пусть и страшен по началу, но однажды обязательно приведёт к светлому будущему для всех… К тому же я не говорю тебе оставаться тут до конца жизни, просто прошу быть более аккуратным. Силко — очень опасный человек. Настоящий мастер своего дела, что сможет заставить тебя делать вещи, ты никогда бы в другой ситуации не сделал. Я встречал подобных ему, и, поверь мне, пусть их слова красивы и манящи, но всегда приводят лишь к одному — выгоде для самих себя, или поражению для всех вокруг них. Вандер осознал это и вышел из игры, и, надеюсь, осознаешь и ты, — с некоторым сожалением и даже опаской в голосе произнёс старик.
— Попытки играть тихо не приносят успех. Мы и так каждый день рискуем здесь, играясь с природой, так что же из мира людей должно напугать меня? Только потому, что я увлёкся политикой города не означает, что я забросил наше дело. Наоборот, именно вовлечённость в мир вокруг нас и позволила нам добиться столь многого. Только представь, если бы Силко не выполнил наше соглашение и не передал бы те книги по местной алхимии? Чего бы мы достигли без прямого доступа к практически всем ресурсами, что можно получить в обоих города? Что если бы я не стал рисковать собой ради получения редчайших ингредиентов…
Мой взгляд рефлекторно переметнулся к банке с кучей зубов и склянкам с кровью, которые настаивались в особой сыворотке. Плоть демона обладал удивительными свойствами, отчего требовала особого подхода. Обычные эксперименты тут точно никак бы не помогли, отчего приходилось действовать в слепую и создать новые средства буквально на ходу. Так-то хороший стимул прогресса, пусть и сильно замороченный для нас самих.
Однако что-то мне подсказывало, что именно в плоти монстра скрывалась подсказка, которая позволит нам сделать шаг вперёд в наших исследованиях. Мерцание могло сильно изменить любого смертного физически и было в состоянии буквально превратить того в монстра, но в то же время оно всё ещё не могло сделать обычного смертного магом или даровать бессмертие.
Синджед сразу же заинтересовался ими, и было видно, что он также не мог ничего сказать против моих прочих аргументов, однако его опечаленный взгляд выдавал настоящие эмоции. Очевидно, что он сейчас руководствовался эмоциями, а не разумом, однако даже осознавая это, легче ему от этого не становилось.
— Если ты веришь в своё дело, то и я доверюсь тебе. Но всё-таки надеюсь, ты запомнишь мои слова, и в нужный момент не переступишь границу, после которой начнёшь задавать вопросы о целесообразности всего вокруг нас. Надеюсь, ты не повторишь моих ошибок.
На этом разговор и окончился. Мы продолжили эксперимент, вскрывая мутировавшее тело, но ничего больше не говорили друг другу. И стоило нам закончить, как я во всё той же тишине покинул наш дом, отправившись в город. Заун звал меня, и сегодня у меня не было желания противиться ему.
. . .
— Надеюсь ваше новое открытие будет стоящим, а то нет просто сил продолжать слушать ваши бесконечные дифирамбы чего-то неготового и непроверенного…
— Уверен, у меня есть кое-что, способное впечатлить, — с улыбкой произнёс я, махнув рукой в сторону места проведения экспериментов. — Как договаривались — одна демонстрация, и вам больше не понадобиться ничего. Все сомнения в нашем мастерстве также пропадут, стоит только нашему Мерцанию выйти на свет.
Прямо сейчас мы находились в его специальном помещении, внутри одного из немногих зверинцев Зауна, стоя прямо напротив гигантской клетки, внутри которой расположилась классическая пара из белой мышки и чёрного кошки. Глава преступного мира всего Зауна с большими сомнениями смотрел то на животных, то на пурпурную жидкость в небольшой стеклянной банке. Все актеры расставлены и осталось смотреть лишь за представлением, после которого история сделает крутой поворот в сторону.
— Не могу не заметить, что куда удобнее работать с тобой, чем с твоим стариком. Мистер Синджед, безусловно, является мастером своего дела, которому не найти равных, но его упёртость на своей цели и общая закостенелость порой действительно… мешают. С тобой, Виктор, куда приятнее и проще работать, — сдержано произнёс Силко, сведя вместе руки за спиной и смотря прямо на небольшую мышку, уже выпущенную из своих оков и активно пьющую из очень особенной поилки.
Я ничего не ответил ему, и просто продолжил смотреть вперёд. Первые несколько секунд ничего действительно не происходило, однако когда мы наконец-то выпустили кошку, вальяжно вышедшею из своей клетки, мышка начала вести себя куда активнее.
По её испуганным глазам было видно, что она уже практически смирилась с собственной погибелью, однако спустя мгновение всё изменилось. Мерцание начало свою работу, резко поменяв местами хищника и жертву.
Благодаря капле магии, мышечная масса крошечного зверя выросла со взрывной скоростью, отчего уже через несколько секунд кошка отпрыгивала от агрессивного мутанта, сравнявшегося размерами с бывшей смертельной угрозой. А когда она издала пронзительный животный крик боли и ярости, вызванный резко выросшими клыками и удлинившимися конечностями, уже и хвостатый рванул в сторону от появившейся угрозы.
Стальная перегородка в самый последний момент отгородила двух животных, на две части поделив вольер. Но мышь всё равно пыталась прорваться через преграду, что делала даже с заметным успехом, если судить по оставленным крупным царапинам и вмятинам!
— Ну так что, впечатлены? — с улыбкой произнёс я, открыв вольер и опустив руку к мутировавшему зверю. Тот явно желал и меня попытаться разорваться на куски, отчего аж щёлкал своими клыками, однако вложенными нами с Синджем инстинкты просто не позволяли животному рискнуть. Обоняние твари также многократно обострилось, а потому кое-какие выведенные нами феромоны, не позволявшие её примитивному мозгу вредить нам, она ощущала очень остро.
— Невероятно, — уже даже не старясь держать лицо, произнёс шокированный Силко. — Всего лишь один вопрос — как много и с какой скоростью вы можете создать новые образцы? Потому что мне потребуется столько, сколько вы сможете физически произвести.
Я ухмыльнулся, гладя подросшего мутанта. Насколько помню, многие прочие учёные со скорбью вспоминали момент, когда открывали новый тип более совершенного оружия, однако сейчас их чувства были максимально далеки от моих. Я просто наслаждался своим триумфом.