РвС Глава сто двадцать третья. Шинигами против Демонов
123 Глава сто двадцать третья. Шинигами против Демонов.fb2
Долина Криков (Ад).
Битва! Столкновения, топот ног, лязг оружия, крики сотен глоток, брызжущая кровь, жар ярости!
Страх! Смерть! Кровь и сталь!
Оглушающая какофония сражения заставляет сам воздух кипеть. Ауры реацу стольких существ смешались в настоящий хаос, удушающий чувства, давящий и возбуждающий эмоции, подобные берсерку.
— Р-р-ра!
— Умри, тварь, умри!
Битва между Шинигами и Демонами кипит уже долгое время, не думая прекращаться даже на минуту.
Черная земля, выходящие из туманов армии демонов, не знающие конца и края, давящая на психику аура отчаяния, что пропитала саму землю и ядом висит в воздухе.
Это Ад.
Каждый вдох здесь питает тьму в сердце, ширит страх, неуверенность, шепчет о слабости в уши, сжимает дыхание подспудным ощущением отчаяния.
Это последний Круг Ада, где в самой земле видны искаженные лица похищенных человеческих душ, кричащих в бесконечной агонии. Они стали и почвой и удобрением, где сама плоть земная пьет и жрет их, разрушая любую надежду на освобождение, на милость, на смерть и… Лишая перерождения.
Просто стоять на этой земле — оскорбление всего, за что выступают Шинигами.
Далеко от всех, на одинокой горе в центре земель, бушуют самые мощные ауры демонов. Им противостоит всего одна… Укитаке Джуширо держит на себе сильнейших демонов, включая Люцифера.
Люцифер, Вельзельвул, Лилит. Троица демонов, способная даже ученика Ямамото попотеть и опасаться за собственную жизнь.
Люцифер — чистая атакующая мощь. Вельзельвул это скорость, уловки, ядовитые плевки и полчища мух, чьи лапки и крылья острее лезвий. Лилит же это похоть, это иллюзия блаженства, путаница чувств и извращенные атаки в самый неподходящий момент.
Втроем они дают результат больше, чем просто сложение, умножая общую опасность до смертельной. Просто удерживая их на себе, Укитаке спасает собственную армию от гибели.
Помогает то, что он сам — главная цель для убийства демонов и они не возражают, что смогли отвлечь Укитаке от своих.
Но в отсутствие Капитана и лидеров врага, остальным все еще паршиво. Со всех сторон окруженные, шинигами сражаются.
Они похожи на корабль в океане из врагов, который не желает тонуть и разрезает волны, принимает их удары на борта без страха и продолжает путь.
Шинигами раз за разом доказывают, что они высшая сила в мире, сопротивляясь такому количеству врагов с успехом.
В конце концов, это не обычная человеческая битва армия на армию, маленькая против большой.
Каждый шинигами сам по себе тогда может считаться армией одного человека.
Демонов много, очень много, но они слабы… И разрозненны, хаотичны, словно звериный прилив бешеных собак.
Это сравнение качества против количества. Ума против свирепости, тактики против грубой силы, магии и мечей против клыков и когтей.
За тыл сейчас отвечает Лейтенант Тринадцатого с элитой рядовых, удерживая область с помощью барьеров Кидо и слаженных атак. Несколько медиков исправно восстанавливают силы и раны в цикле, поддерживающем битву на пике возможностей.
За них волноваться не стоило, но вот за остальные три направления…
— Разом! — рявкнул во все горло Оторибаши, разрубив демона от ключицы до пояса пополам. — Шаккахо!
Все кто был рядом с ним и мог, выполнили приказ. Десятки шаров Алого Огня врезались в полчище демонов перед ними. Яркий взрыв и пламя отсекли от них врагов, на время.
— Судзин! — с залитым чужой кровью лицом, не беспокоясь об этикете и званиях, блондин кричит требовательно, почти тревожно. — Нам нужна помощь!
Крик Лейтенанта Третьего Отряда обращен к небу, туда, где сверкают вспышками столкновений два врага, бьющиеся прямо над полем битвы.
Окикиба Судзин яростно сражается против Асмодея, величайшего демона после самого Люцифера. Если бы Судзина не было, армия шинигами бы пала перед ним, как пшеница перед косой.
Аура крови и огня вокруг демона так сильна, что удушает всех одним своим присутствием. И врагов. И своих.
Его боятся даже сами демоны, пригибаясь в мелком, зверьковом ужасе каждый раз, как Асмодей пролетает над головами.
Оторибаши тяжело дышит, вытирая горячую кровь с лица рукавом, напряженно вглядываясь в ряды демонов, ловя закономерности, настроение, количество врагов с разных сторон…
Им позарез сейчас нужна передышка, с флангов уже подступают новые враги. Если ничего не сделать, то будут большие потери.
Врагов слишком много, только за счет таких вот моментов с Шаккахо они могут разделять их. Бери торт по кусочку, потому что попытавшись откусить все разом — подавишься.
Шинигами подавляют одну сторону за другой, словно пытаясь жонглировать в смертельном цирковом трюке, где ставка — жизни всех.
Но и этой тактике был предел. Если они прямо сейчас не получат по центру атаку уровня Капитана…
Что-то с силой рухнуло в ряды демонов по левому флангу, как метеор родив грохот и пыль. Судя во воплю ярости и гнилостной ауре черно-кровавого цвета, рвавшей своих же в злобе, это был Асмодей.
А рядом с Оторибаши возник с резким звуком сюнпо шинигами со встрепанной прической и удивительно спокойным для ситуации лицом. В медовых глазах царит мирная уверенность, непоколебимая, отрицающая отчаяние, пропитавшее сам воздух.
— Я здесь, — с этими словами Судзин принял низкую стойку, вложив меч в зонт-ножны у пояса.
Резкий взгляд на потухающее пламя Шаккахо и новые армии, прорывающееся через остатки жаркого пламени.
Выдох слов вместе с ударом:
— Кидоу Секишон. (Орбитальный Разрез) .
Вспышка стали и реацу рождает серебро полумесяца летящего удара огромных размеров. Армия перед ним рассечена пополам в поясе.
Брешь и завал трупов, который не быстро заполнится, озеро крови демонов, кипящей и воняющей серой.
Где была целая армия, сейчас просека ужасного видения бойни. Искаженные тела демонов, торчащие когтистые руки и все еще яростные глаза в трупах, ужасные на вид, только делают зрелище еще страшнее.
Краткая улыбка человека, довольного своей работой. Это все, что Оторибаши успел заметить, прежде чем Окикиба снова исчез в сюнпо. Лязг столкновения прямо над ним показал что Судзин снова спас всех от Асмодея.
Эта отрыжка Ада была достаточно сильна, чтобы порвать всех, кроме самого Роза и другого Лейтенанта, за минуты.
Оглядевшись, Роз оценил вид двух других армий, наступающих справа и слева. Туман в тылу слишком густой, но в нем видны огромные силуэты, слышен топот еще большей армии. Этот проклятый туман, что исчезает и появляется, мешает здраво оценивать числа врага!
Больше сдерживаться и экономить силы не получится.
— Все, — со хмурым лицом и низким тоном командует Роз. — Придется разделить силы. Берите на себя тех что справа. Я сам займусь другими.
— Уверен? — в кои-то веки Гото соизволил заговорить. — Помощь нужна?
В такой напряженной обстановке обычно пустой взгляд Гото ожил, глаза наполнились решимостью сражаться, а губы сурово поджаты.
Из-за черной подводки и мешков под глазами, взгляд Гото, подобный самой смерти, способен заставить детей икать всю жизнь.
Оторибаши движением кисти резко поправил пряди волос с плеч за спину.
— Сомневаешься во мне, пандаглазый?
— Хм.
Слов больше не было, действия сказали больше. Гото отвернулся и пошел с остальными, показав стороне Оторибаши спину.
Касуми Ода, с ухмылкой задорного боевого маньяка на лице и кровью врагов на кулаках, задорно бросила напоследок:
— Будешь ранен — кричи, красавчик! Подлечу!
— Хоть кому-то здесь весело, — покачал головой Роз, поднимая меч и декламируя миру Имя: — Играй, Киншара!
Золотая струна рассекает армию демонов живой змеей, словно бросаясь в море.
* * *
Скрежещущий голос Асмодея полон злобы:
— Ты будешь так страдать в моих руках, шинигами!
Черно-красное пламя Асмодея подобно липучке, если коснется чего-то. Очень опасное сочетание для любого, кроме меня.
Одежда, созданная Шутарой, защитила меня от этого, буквально отбрасывая пламя со своих нитей, как масло воду. Без этого я мог бы сильно пострадать, не зная свойств этого демонического огня.
Защищая только открытые участки тела, биться намного проще. Потому что принимать удары моего меча на свои когти не рисковал уже Асмодей, лишившись пальца в первом же столкновении.
Так наш бой стал похож на танец, где больше уворотов и скольжений, чем настоящих столкновений.
Асмодей, как только ощущал опасность для своей жизни, целился вниз, атакуя по более слабым шинигами, вынуждая меня блокировать это. Будь мы одни, я бы уже прикончил гада!
Только когда я убил разом большое количество демонов, помогая Оторибаши, понял ошибку.
— Ха-ха! — раскрылась клыкастая пасть Асмодея, выдавая громкий смех. — Это сила!
Реацу и жизнь умерших демонов, как и много раз до этого, впиталась самим Адом. Но куда пошла эта сила, мы, наконец, увидели.
Большая часть к Розарию. Но меньшая пошла другим высшим демонам.
Асмодей, ликуя, резко выбросил руку в сторону. Из ладони появился черный хлыст, обернутый пламенем. Его аура реацу начала опасно приближаться уровнем к моей.
— Вот теперь сразимся, шинигами! — взревел Асмодей так, что воздух пошел рябью от вопля.
— Да-да, как скажешь, слабак.
Сказав злящую врага фразу, пальнул без слов Бьякураем с пальца в крыло. Он не ожидал, я легко попал в цель, почти у основания крыла.
Пробил дыру и немного парализовал конечность. Асмодей провалился в воздухе, слишком полагаясь на физические махи крыльями, чтобы держаться в небе.
Я прищурился, выиграв время, напряженно размышляя. Что за чертова ловушка?
Мы не можем не убивать демонов, иначе сами умрем. Но каждая смерть низших делает лидеров врага сильнее.
Это как удавка на шее, которую мы каждым шагом вперед только затягиваем туже, приближая собственную смерть. И видим это.
Поистине, дьявольская пытка. Концепция Отчаяния, царившая в этом Кругу и заражающая разум, тоже не помогала.
Я поймал себя на том, что на долю секунды чуть не подумал опустить руки. Если это был я, то рядовые могут и поддаться. Пока другие еще не поняли, в чем дело, надо сделать что-нибудь…
Что же, это не скрыть, некоторые уже начали замечать утекающую из трупов силу, сомневаться.
Открыл рот и громко крикнул нашим:
— Сражайтесь! Врага питает смерть своих, но это ничто! Капитан Укитаке победит Розарий, даже если соберется вся сила убитых демонов! Сражайтесь, шинигами, сражайтесь без страха!
Я не знаю, правда ли это… Но во все времена Готей 13 вела вперед непоколебимая вера в могущество Капитанов. Это настолько пропитавшая шинигами мысль, что ее не выкорчует так сразу никакое хитрое давление Отчаяния.
Я положился на это. И выиграл.
Сверху ярко заметно, как общее поле битвы резко вернулось к превосходству шинигами, сколько пришло — столько и легло.
Асмодей решил провернуть старый трюк, взмах хлыста направлен на спину Оторибаши, что увлечен управлением Киншарой среди толпы врагов.
Сюнпо, появляюсь на пути хлыста. Закаленная реацу рука принимает на себя удар. Громовое столкновение хлестким звуком бьет по ушам. Предплечье стонет от боли, обещая грандиозный синяк потом, но я стою как скала, не шелохнувшись.
Если бы не одежда Шутары, был бы перелом, мелькает хладнокровный вердикт в сознании. Недооценил возросшую силу врага. Но это и есть роль доспехов на поле боя, прощать ошибки, защищать и давать варианты в бою, а моя одежда по факту доспехом и является.
Отразив удар, напитав пальцы реацу до видимого свечения, хватаюсь за ослабевший после удара хлыст. Пламя на оружии врага опасно, но если это всего секунда, то ничего страшного, не успеет разъесть защиту моей реацу.
То, что оружие растет из тебя самого — тоже фатальная слабость. Даю Асмодею осознать это, когда дергаю его со всей силы на себя за хлыст.
По прищуру глаз, светящихся словно красный фонарь в черепе, вижу, что он уже готов к столкновению, в какой точке это будет. Но я никогда не действую по правилам врага, если могу. А я могу.
Сюнпо на пределах скорости и я за спиной летящего Асмодея. Такой же быстрый удар Хакуды в позвоночник бросает его вертикально вниз пушечным ядром.
Дури в демоне хватает, это да. Но настоящих навыков кот наплакал. Тот же Айзен мне в ответ на такой трюк в ответ бы воздухе контратакой вломил по первое число.
Пока Асмодей, ошеломленный, со сломанным крылом под собой, лежит в небольшой яме, я снова в сюнпо встаю прямо рядом с ним.
Я выбрал место атаки не случайно, рядом огромное количество демонов, что рискуют через минуту потопить собой тыл армии шинигами.
Мелочь то ладно, но тройка огромных выкидышей минотавра и цербера на стероидах ребята могут и не одолеть…
— О-о-ох, — стон Асмодея даже в какофонии битвы слышен четко.
Высший демон начал шевелиться, но поздно. Мой клинок уже смотрит острием вниз, лезвие пылает серебром реацу.
Все здесь вокруг, стоящие на земле заточенных душ, проклятые и извращенные — для меня с любой точки зрения настоящее зло. А значит…
Серебро реацу обволакивает меня, как мантия силы, светится зонт и меч. Громко и четко я провозглашаю:
— Я есть Ана̀фема всякого Зла , — слова произнесены, я ощущаю, как сам Ад дрожит вокруг меня. — Гекко Джьёка! (Очищение лунным Светом)
Серебро моей реацу вспыхивает и льется волной, преобразившись в чистейший лунный свет. Он не слепит, наоборот, мягкий настолько, что притягивает взгляды. Чистый, как родник, мягкий, как объятья матери, серебро света озаряет все вокруг.
Под крики демонов.
— А-а-а! — вопит Асмодей, когда клинок пронзает его тело, зажигая как факел серебренного огня.
Еще громче кричат демоны вокруг, закрываясь руками, падая, ползя, убегая!
Все тщетно для тварей. Я вливаю в Цукигами больше силы, столько, сколько он может взять и использовать.
Раньше я не мог испытать предел Очищения. Предел навыка оказывается немаленьким.
Восемьсот восемьдесят восемь шагов в радиусе.
Навскидку это почти девять небольших футбольных полей в длину. Этого хватает, чтобы уничтожить всех демонов с тыла и частично спереди. Больше половины всех, что было, исчезли.
От гигантов остались только чернеющие остовы скелетов, ставших памятниками самим себе.
Асмодей же…
Под моими ногами лежит только пепел. Невероятная эффективность навыка удивила не на шутку.
— Знал бы, бахнул так с самого начала, — прошептал я сухими от воздуха Ада губами.
Чувствую себя руслом пересохшей реки, перед глазами мушки летают. Реацу осталось меньше пятой части, но это того стоило. Потому что Ад не успел забрать силу демонов.
Мне бы только силу восстановить, а потом повторить это… Жаль, что враги не тупые.
Люцифер это заметил. И отреагировал.
Крик ярости главного демона так громок, что его слышат все. Исходя с вершины одинокой горы, эхо крика заставляет всех меньших демонов обратить свои головы туда.
А потом все они, как по щелчку пальца, совершили грандиозное жертвоприношение. Убивая друг друга.
Сама земля задрожала, передавая все что есть — Розарию. Я вижу отсюда, как Вельзельвул и Лилит в унисон убили друг друга, отдавая власть и силу Люциферу.
Огромный ураган реацу, полной зла и черноты, обуял демона столбом, выставляя напоказ могущество Розария, собравшего в себе всю мощь Измерения.
А на фоне буйства, сравнимого со стихийным бедствием, стоит в небе маленькая, одинокая фигура с двумя мечами в руках, хаори трепещет за спиной от ветра, как непокорный флаг.
Внезапно и резко армия шинигами осталась одна на поле боя, став из активной стороны войны бесполезным зрителем.
Все Офицеры собрались впереди, готовые своей реацу погасить возможные волны от столкновения сильнейших.
Оторибаши, стараясь скрыть бьющую его дрожь, храбрясь выдает:
— Это дерьмо выше моей зарплаты, знаете ли. Мой старик Капитан должен мне отпуск после такого.
Это вызвало улыбки, больше от неожиданности, чем от самой шутки. В такой момент я всех и застал, появляясь в сюнпо рядом и раскрывая зонт Цукигами над головой.
Сразу стало полегче, Зампакто защищает меня от гнетущей ауры далекого, но охренеть какого мощного Люцифера.
Глядя на это, ощущая громадную мощь, от которой у рядовых позади нас сгибаются колени против воли, могу только признать — я не главный герой. Пойду туда — помешаю Укитаке и умру, вот и все. Ясно и просто.
Куросаки Ичиго бы что-то сделал, смог, преодолел. Я же…
— Я пуст, — сообщил я небрежным тоном. — Помочь Укитаке не смогу. Так что если он не справится, мы все трупы.
Не успели все поддаться плохим новостям, как я добавляю с утешающей улыбкой:
— Но он справится. Верь в это.
Словно в подтверждение моих слов, сам мир замолк под гнетом одного слова. Эхо приносит его голосом Укитаке, убийственно серьезным тоном, с тяжестью, невыносимой для самой реальности.
— Банкай.