Последствия. Часть 3
— … Скажешь хоть слово Беллу — и ты труп. Я убью тебя так жестоко, как только смогу, прежде чем убью себя и заберу твою душу для вечных мучений, — она смотрит на меня, а я язвительно усмехаюсь.
— Какой садизм… — она снова ударяет себя по лицу, а я продолжаю смеяться.
— Ты просто невыносим… — она встает и собирает свои одеяла, а затем снова заворачивается в буррито.
— Завтра вечером состоится вечеринка, которую устраивает Ганеша, и я пойду на неё, так что тебе придется позаботиться о нем завтра, — она сообщает мне, на что я наклоняю голову.
— Белл не пойдет завтра в подземелье, я уже всё решил. Не могла бы ты побыть с ним до полудня, чтобы я мог в соло спуститься? После ты можешь отправиться за покупками. Я даже добавлю тебе немного денег на расходы, чтобы ты могла хорошо выглядеть, — она оживляется и счастливо улыбается. — В кои-то веки.
Ее счастье переходит в оскал, и я ухмыляюсь.
— Хмпф. Я хорошо выгляжу во всем. У тебя просто нет ни вкуса, ни чувства моды, надоедливый ребенок! — она скрещивает руки (предположительно, так как они спрятаны под одеялом) и дуется на меня, на что я смеюсь.
— Вкус в моде? Мне напомнить тебе о твоем белом "платье"? То, которое выглядело по крайней мере на 2 размера меньше, чем должно быть, и не оставляло абсолютно ничего для воображения? Если бы не твой садизм, я бы не поверил в то, что ты ещё целка, — она возмущенно смотрит на меня, но никак не опровергает.
Мы спорим уже не впервые, и каждый раз я выигрываю. Эхехе~
Я забавно качаю головой, пока она что-то ворчит себе под нос. Наверное, что-то о надоедливом ребенке, ещё бы.
— Неважно. А теперь убирайся из моей комнаты! Я буду спать вместе с моим Беллом~ — она пускает слюни, пока я замираю.
— Именно ты "невыносима", когда дело касается "твоего Белла". Ну правда. Разве тебе не должно быть хоть немного стыдно за то, какая ты бесстыжая? — она краснеет от смущения, но быстро выталкивает меня из комнаты, прежде чем захлопнуть дверь.
Ладно.
…
…
[На следующий день]
Я глубоко вдыхаю, делая первый шаг на 12 этаж. Последний этаж перед средними этажами. Этаж, на котором Авантюристу, даже не пробывшему в подземелье и месяца, не следовало бы находиться.
Я чувствую замешательство Эдиас через нашу связь, ведь я никогда не заходил слишком глубоко, не зачистив предыдущие этажи.
— Прости, Эдиас, я сейчас спешу стать сильнее. Как насчет того, чтобы ты отправила в меня всё, что у тебя есть? Так я смогу очистить этаж куда быстрее, — я чувствую, как она вибрирует в экстазе, а весь пол начинает трястись.
Оу… хаха, я в опасности!
Я непонимающе смотрю на несколько десятков Чертенков и Орков, падающих с потолка, прежде чем быстро побежать вглубь этажа подземелья, подальше от выхода.
— Эдиас! Натрави на меня монстров, как только я окажусь ПОДАЛЬШЕ от входа на этаж, — я чувствую, как Эдиас… смущается?
Я бегу трусцой, пока орки и чертёнки, появившиеся на свет, бегут за мной, прочь от входа.
От входа на 12-й этаж до 13-го есть путь, по которому большинство Авантюристов идут, в основном потому, что он обычно не сильно изменен и проложен таким образом, чтобы они не заблудились, если попытаются сбежать.
Затем есть остальная часть этажа, которая живет в соответствии со всем тем, что принято у подземелий-убийц. Лабиринтоподобные стены, постоянно меняющееся расположение, монстры, бродящие и появляющиеся практически на каждом сантиметре этого проклятого места, и холодная атмосфера, приветствующая вас в аду, когда вы в конце концов умрете.
Я, конечно же, отправляюсь в эти окраинные районы, когда я один, поскольку я знаю один простой факт, который защищает меня, в отличие от других неудачников, путешествующих по подземелью.
Эдиас — моя. В любой момент я могу объявить тайм-аут, и она послушно подчинится.
Итак… свободное неиспользуемое пространство, которое почти никогда не исследуется? Перепишите его на меня.
В конце концов, я нахожу хорошую поляну (которая совершенно точно не была создана Эдиас ради меня) и испускаю удовлетворенный вздох, поворачиваясь лицом к приближающимся оркам и чертёнкам.
— Ладно, ублюдки. Нападайте. Простите, что я вторгся на вашу встречу с администратором Дискорда, — я ухмыляюсь, когда они разъяряются на мою колкость и атакуют.
Приготовив копье и напрягшись, я вливаю в копье Проклятую энергию, и его окутывает фиолетовая аура, а затем делаю выпад вперед, чтобы перехватить первую группу чертёнков, которые бежали быстрее орков.
Я проношусь вперед, рассекая пару из них, затем пинаю одного в двух других и вращаюсь, чтобы ударить копьем по чертёнку, который прыгнул на меня. Копье пронзает его шею. Затем я поворачиваюсь и делаю выпад в сторону беса, которого я пнул, и его сородичей, одновременно нанося удар копьем, убивая их за один взмах.
Они получили лечение от Одина.
Я поднимаю копье и наношу косой удар по наступающей орде, отбрасывая трех чертёнков в авангард. Я прыгаю за ними в наступающую толпу с ухмылкой, пробивая себе путь сквозь стадо.
Один орк поднимает деревянную дубину, и я прыгаю на него с поднятым копьем, пробивая его череп, когда острие копья выходит из затылка.
Я разворачиваюсь на 180 и издаю крик решимости, поднимая копье со всей своей силой и поднимая орка с земли и над собой, после чего обрушиваю его на десяток чертёнков, а затем протаскиваю его, чтобы задеть другого орка.
Я вынимаю копье из черепа орка и отхожу в сторону, когда два других орка ударяют по мне.
Я резко поворачиваюсь и использую свой импульс, чтобы отправить голову одного из них в царство теней, после чего выпрямляюсь и встречаю другого.
— Скрутись! — кричу я, и все обыватели поляны теряют голову, ногу, руку или туловище.
Я убиваю перед собой орка, который от моей команды лишился руки, прежде чем почувствовать, что подземелье сдвигается позади меня, и обернуться.
Меня встречают несколько десятков Плохих летучих мышей, Бронированных броненосцев и два Детеныша дракона, стоящих между еще большим количеством бесов и орков.
— … Что бы я ни натворил, прости меня, Эдиас. Пожалуйста, пощади мой зад, — я чувствую, как Эдиас смеется от удовольствия, и тут два Детеныша дракона открывают свои пасти, собирая огонь между челюстями.
Хм, не знал, что у них есть огненное дыхание…
Ой. Да. Этот огонь направлен на меня.
Черт.
…
— … Сдохни, — устало бормочу я, вонзая копье в голову Детеныша дракона, наблюдая, как остриё пронзает его мозг и выходит из черепа. Он издает последний рык перед смертью.
Всё кончено.
Я оглядываю близлежащую местность, осматривая свою работу.
Она разрушена. Повсюду огонь, поляна теперь неровная, вся в трещинах и кратерах. Я скрутил и взорвал монстров в некоторых местах, от того и кратеры повсюду.
Я облегченно вздохнул, когда закончил с драконом, и рухнул спиной на землю.
Я не полностью выдохся, по крайней мере, физически, но это был огромный шаг вперед по сравнению со всем, с чем мне приходилось сражаться до сих пор, за исключением минотавров. Кроме того, летучие мыши постоянно предоставляли серьезную угрозу
— Эдиассс~ Можешь больше не порождать Летучих мышей, пожалуйста~ — умоляюще говорю я, чувствуя, как подземелье смещается подо мной от удовольствия.
— Мои бедные барабанные перепонки… Зачем ты создала такое чудище? — подземелье непонятно сдвигается, когда я замираю.
Плохие летучие мыши — это монстры, похожие на летучих мышей, которые издают крик, разрывающий барабанные перепонки и рассудок. Они представляют угрозу для общества и должны быть немедленно уничтожены.
— Я понятия не имею, что ты хочешь этим сказать, но я с этим не согласен, — я чувствую, как что-то сдвигается на крыше, и вижу, как из крыши вырывается чертенок и падает на меня.
— Разлетись , — он повинуется и его тело отлетает, врезаясь в стену.