Я — Салазар Слизерин. Глава 18 Восточная дорога
Глава 18 Восточная дорога.
Джунгли внизу простирались бесконечным зеленым коврам с вкраплениями желтого, красного и розового цветов. Массив зеленых деревьев виделся так далеко, насколько хватало глаз. Воистину, это прекрасное место. Иногда мы с Саифом спускались вниз и вовсю наблюдали за богатым животным миром, вернее за бесконечным кругом жизни. Сильный пожирал слабого, хитрый пожирал сильного. Так было, есть и будет.
— Учитель, а вы можете общаться с животными? — спросил меня Саиф, во время небольшого привала. Мальчик замечал, что я иногда подзываю к себе то змей, то других животных с целью разузнать, где поблизости можно найти воду и людей. Не то, чтобы это было нам прямо нужно, но мало ли что. Через день или два, уже должны будут показаться горы, а за ними начинаются территории Китая. Хотя сейчас называть эту страну Китаем несколько преждевременно.
— Да, умею.
— А с какими?
— Со многими. Змеи одни из них. В моей душе есть Ме, которое позволяет мне общаться с ними и даже приказывать оным.
— А любые змеи слушаются вас?
— Саиф. Моё Ме, позволяет мне с ними общаться, но приказывать нет. Я могу попросить любую змею, сделать для меня что-либо, но не факт, что она меня послушается. Исключение — магически привязанный фамильяр. Мои приказы для него или неё неоспоримы. Вот кстати, запомни. Фамильяр НИКОГДА не пойдет против воли хозяина. Это аксиома. Узы между фамильяром и хозяином зачастую похожи на крепкие дружеские или семейные отношения. Фамильяр улавливает желания хозяина, хозяин в свою очередь улавливает желания фамильяра.
— Понятно, учитель, а что насчет магических змей? С ними как?
— С ними тоже самое. Я могу говорить с любыми из них, включая василисков, без ущерба для себя. Ме не позволит им причинить мне вред первыми. Разве что я осознанно оскорблю их или змея принадлежит другому магу, неважно в каком виде.
— Учитель, а…
Саиф, оказался весьма любознательным парнем. Некоторые вопросы, что он задавал ставили меня в тупик, тупо потому, что я не разбирался в той или иной стезе Искусства. Например, при массовом поднятии нежити, следует помнить, что сама по себе нежить, это инструмент, не более и каждый труп нуждается в хотя бы минимальном внимании со стороны некроманта. Сам я не некромант, вернее сказать, не часто использую заклинания этого искусства магии. Исключение Длань Нергала. Не знаю, почему, но при использовании этой Длани к воскрешаемому трупу возвращается душа или её слепок. Любая душа при смерти улетает на перерождение. Исключение, сон джиннов, но и он так себе гарантия.
Несмотря на то, что я обучался когда-то в лучшей Академии мультивселенной, во многих областях магии я откровенно плаваю. Например, я понятия не имею о големостроении, хотя помню назубок теорию их создания. Юмор ситуации в том, что я знаю теорию обо всех шестидесяти направлениях магии, но научить всем им не могу, так как сам не владею частью их них.
Уже в Китае, начну учить Саифа нормальной магии. Саиф сам по себе уже сильный маг, но его мощь нуждается в контроле. Мою Книгу, вернее то, что разрешил ему прочитать, он прочитал. Я проверил. Молодец парень. Память хорошая, но до моей немного недотягивает. Ничего, лет через пять буду учить его мыслить непосредственно Шестым началом души, а не мозгом.
Добравшись до гор, отделяющие Китай или, вернее сказать, Чжунго* от Индии и Непала, я почувствовал незримую тревогу, но её источника почуять не мог. Это нервировало. Интуиция нечасто балует меня уколами, поэтому к возможной угрозе я отнесся предельно внимательно. Призыв Кайдашкана, я начал осуществлять уже на следующую ночь. Идеально было бы, конечно, полнолуние, но чего нет, того нет. Человек-скорпион не отозвался на мой призыв, видимо занят.
Два зеркала, пока не покрытых темным одеялом, трансформированных из лежалой травы и палок, были поставлены друг напротив друга. Одеяло я тоже трансформировал из гнилого бревна, чтобы в нужный момент поймать демона. Дуб, к сожалению, был только один и то молодой, поэтому кора его годилась, но слабо. Огонь и вода уже были подготовлены и ждали своего часа.
— Саиф. Смотри внимательно и запоминай. Сейчас я призову сюда демона, а если точнее, то младшего канцлера мира Хвитачи по имени Кайдашкан. Это довольно мирный демон, однако в его призыве есть пара условий. Во-первых, как и любой другой демон он требует за свои услуги плату. В его случае плата это горящий костер, немного воды и дубовая кора. В крайнем случае можно использовать другое дерево, но лучше дубовое. Чем слабее демонолог, тем меньше вероятность, что он вообще явится на зов. Во-вторых, призвав его, ты имеешь право задать три любых вопроса, и он обязан на них ответить. Но учитывая, что он все-таки демон, вопрос твой должен звучать так, чтобы Кайдашкан или иной другой демон, подходящий по условиям призыва, не мог ответить тебе кратко или односложно, типа «да» или «нет». Ты понял?
— Понял учитель! — радостно улыбнулся Саиф, вмиг ставший предельно сосредоточенным. Я же слегка усмехнулся от вида Саифа, уж больно он был забавный.
— Капли воды из ручья. Лью я на землю дышащую. Руны вызывают Пламень жизни. Демон приходит, из другого мира приходит, Всю правду чародею, по приказу его скажи. Прими мой привет. Явись, Кайдашкан, явись, — пропел я катрен призыва.
Ткань пространства задрожала и в одном из зеркал мелькнул чей-то смутный силуэт. Выйдя из матовой поверхности зеркала, я тут же набросил на оба зеркала ткань. В нашем мире проявился огромный призрак с горящими алыми угольками глаз, состоящий как будто из загустевшего серого тумана. Саиф невольно вскрикнул, но удержал себя на месте.
— Кора не очень, знаешь ли, — пробурчал демон, сгребая подношение моментально испаряя оное. Я же молча наблюдал за младшим канцлером Хвитачи раздумывая, какие вопросы лучше задать сейчас, а какие через три года.
— Ну извини, в Бхарате трудно было найти дуб.
— Меня это не волнует, чародей, — отрезал он, — Ладно, маг, у тебя есть три вопроса. Условия помнишь?
— Помню. Расскажи мне подробно и развернуто, какая опасность угрожает мне или моему ученику в данный момент?
— Их несколько. Второй вопрос.
— Ты оборзел, демон. Называй опасности по порядку, — недовольно нахмурился я, а в руках заплясало заклятие односторонней печати, под названием Круг-в-круге. Занятное заклинание, сковывающее демона, привязывающего его к материальному миру, образуя пентаграмму, не позволяющую ему покинуть этот мир, вернее место, где нарисована пентаграмма. Судя по лицу Кайдашкана, он понял, что я не шучу.
— Лавина через три дня. Убийцы-наги через два дня. Падение через один день. Второй вопрос, маг.
— Расскажи о личностях убийц, что придут за мной или учеником через два дня?
— Не дают похалявить, люди, — посетовал демон, но ответ дал, — Убийц послала Шиссиаль, королева Нагов, по приказу Великого Змия, более известного в мире, как Ихтивагаль. Третий вопрос.
— Назови развернуто причину, по которой убийцы придут за мной.
— Великий Змий недоволен тобой, что ты пришел на его землю. Он хотел получить твою душу, маг. Все.
— Понятно, спасибо Кайдашкан. «Увидимся возможно через три года», — сказал я, скидывая покрывало с одного из зеркал.
— Прощай маг, — ответил демон, делая шаг в глубину зеркала и исчезая внутри матового стекла.
Легким движением руки я дематериализовал и зеркало, и одеяло в ничто. Саиф до конца разговора молчал, но сейчас его прорвало. Вопросы сыпались как горох из дырявого мешка. Я еле успевал отвечать на них. Но ей-богу, как мне это нравилось. Ученик, что сам тянется к знаниям, мечта любого нормального учителя.
Убийцы, подосланные ко мне не очень беспокоили. Главное, что теперь я знаю, Великий Змий покойник. Когда вернусь в замок Слизерина, то обязательно вызову его дух и поймаю в поглотитель. Сосед Оллап-тара вовсе не помещает. Тем более, что Великий Змий — это молодой бог. Заодно поковыряюсь в его Девятой оболочке, и выясню, как она работает. Возможно, захочу стать богом сам, поэтому нужно знать, с чем я возможно буду иметь дело.
Взбираясь на горы, я чувствовал прохладу и чистейший воздух свойственный только им. Напитываясь воздухом я просто млел и наслаждался. Воспарив на несколько метров вверх, временно оставив Саифа внизу я раскрывал свою ауру, впитывая прохладный и вместе с тем желанный воздух. Странно, раньше такого не было. Ранее я жить не мог без вулканов. Ну тут скорее виновата наша с Кощеем огненная природа. Я был рожден как джинн-марид и чуть-чуть ифритом. Ввиду этого у меня с магией воздуха и огня особые отношения.
— Эх, хорошо! — протянул я, паря около какой-то трещины в скале. Интересно было то, что из неё мужественно сражаясь за жизнь рос цветок с разноцветными лепестками. Подлетев поближе, я видел, что цветку явно было тяжко. В камне не так много питательных веществ для активного роста, плюс высота и прохлада грозили сгубить цветок раньше положенного. В приступе жалости на цветок было выпущено сразу несколько заклинаний, из разных школ волшебства. Благословение на рост, размягчение на камень, возвращение праны из целительства. После этих манипуляций, цветок, будто приосанился и стал выше, также его ствол стремительно зеленел, наливаясь жизнью. Срывать его я посчитал неправильным, поэтому до кучи еще заодно благословил на хороший рост. Благословение вообще полезная область волшебства, хотя это скорее ближе к естественной магии, как и проклятия. Все дело в чем?
Естественная магия — это умение колдовать одним желанием. Так умеют делать джинны, инфалы, боги и многие другие. Многие другие разумные тоже рождаются с даром естественной магии, но мало кто понимает, как его развивать правильно. Так вот возвращаясь к благословениям и проклятия. По идее это две стороны одной медали. Благословение нужно, чтобы поблагодарить, проклятие — насолить. Но от чего идут эти два вида магии? Правильно, от намерения колдующего. Истинные мастера благословений и проклятий могут использовать своё волшебство даже не видя объект, им достаточно подумать об этом. Именно намерение причинить вред или благо основа областей Искусства.
Спустившись вниз, я накинул на Саифа огненную ауру, отчего мальчик перестал стучать зубами и поблагодарил меня за заботу. Погода стремительно портилась, поэтому было принято решение заночевать в пещере, которую я сделал сам посредством небольшой тренировки телекинеза. Саиф, уже успевший насмотреться на умение обращаться с твердыми объектами сам загорелся идеей овладеть столь полезным разделом магии. Отказывать не стал, и в Книге, появилась новая глава посвященная телекинезу. Чтобы Саифу было проще учиться, сначала я решил сделать ему теоретическую базу, на которой он будет опираться в дальнейшем, изучая магию телекинеза. Хотя по идее телекинез могут применять не только маги. Еще могучие псионики или же если по-простому — люди, мастерски оперирующие не Седьмой, а Шестой оболочкой души. Из-за этого у них более развитый мозг и соответственно Шестое начало. Шамшуддин был таковым и считался архимагом.
Возвращаясь к телекинезу, я продавил гору метров на десять, сделав мне и Саифу по отдельной комнате, обставленной со всем удобством. Хорошая кровать, балдахин, вечно горящая свеча (для чтения) и само собой немного еды. У нагов, когда уходил я взял припасов на несколько дней. Саифу почему-то понравилась острые блюда. Я сам не очень жалую подобное, но если Саифу нравится, то я с удовольствием впарил ему провиант. Уже вечером, когда солнце зашло за горы, я решил, что лучше подготовиться к встрече с убийцами. Тем более, что мне известно, кто их послал и зачем.
— Спокойной ночи Саиф.
— Спокойной ночи учитель! — сладко зевнул мальчик, забираясь под одеяло и гася свечку.
Дождавшись, когда мальчик заснет, я тихо встал и вылетел из пещеры. Горы в это время суток особенно чарующие, ведь даже самая хорошая иллюзия не передаст и десятой доли той красоты, что ныне царила здесь. Дополнительно усыпив Саифа и оставив подле него моего доппеля, чисто на всякий случай, я взлетел наверх, прямо на вершину. Небо из грязно-серого стало практически черным, лишь полумесяц Луны и россыпь звезд были видны. Потрясающее зрелище.
Убийцы явно идут за мной, поэтому устрою-ка я им веселую встречу. Не думаю, что Китай от меня убежит, поэтому можно позволить себе временно задержаться. Тем более, что в горах, моя сущность марида буквально нежится в потоках воздуха. В Кафе очень жарко и места, где прохладно, попросту нет. Этот мир полон вулканами, извергающимися чуть ли не ежедневно. Будучи ифритом лишь на четверть, я тоже испытывал к огню теплые чувства, но моя основная страсть — это именно воздух.
Подходы к пещере я изрисовал различными рунными знаками. Калечить своих убийц я не хотел, тем более что лично народ нагов мне не сделал ничего плохого. Так что пришло время для рунической магии. Заодно проверю свои возможности и память. Лишним не будет. Когда я построю Хогвартс, то первым делом введу этот предмет, ведь он позволяет даже очень слабым магам, или как тут говорят сквибам, колдовать, пусть и с рядом ограничений. Все ограничения в рунической магии — это прямые руки и фантазия. Однако, стоит упомянуть, что чем мощнее ритуал ты рисуешь, тем больше для него требуется. Чертеж руны-глифа того же Огненной стрелы или шара, просты и может быть легко нарисован даже ребенком. А вот скажем руна-глиф вызова Огненного бога — это немыслимая по сложности руническая фигура, где ошибка стоит жизни заклинателя, что рискнет нарисовать эту руну. В лучшем случае, его попросту сожжет. В худшем, сожжет все в радиусе пяти километров, в лучшем случае.
Руническая магия может быть применена не только в ритуалах. С её помощью можно зарисовывать заклинания в свитки или даже лист пергамента, а потом коротким мысленным усилием с каплей маны, активировать их. Однако даже в этом случае есть ограничение по магической силе. Чем мощнее заклинание нарисовано в свитке, тем большим запасом магии нужно владеть. Пусть и тот же свиток упрощает выход заклятия на волю, но отнюдь не всегда. Мне это не особо нужно, так как я колдую напрямую своими силами, а свитки — это удел слабых магов или артефакторов.
Так вот потратив всю ночь и целую кучу эонов маны на доппелей, я временно превратил нашу с Саифом пещеру в неприступный бункер. На всякий случай, прикрывшись пологом невидимости, я принялся ждать визитеров, а Саифу наказал читать Книгу дальше. Ну-с, ждем.
Взгляд со стороны.
Четыре нага ловко лавируя среди деревьев, лиан и кустов двигались вперед. Не обращая внимание на кипящие жизнью джунгли они шли по следу человеческого мага и его ученика, что не так давно были гостями в их селении. Все четверо нагов несколько раз видели мага поэтому с описанием не пришлось даже напрягаться.
— Куаш, долго нам еще? — спросил один к другого.
— Саиш, тот маг, судя по донесениям духов остановился около гор, разделяющих наши джунгли или поселение узкоглазых людей.
— Пусть твои духи докладывают каждый час о местонахождении этого волшебника.
— Тихо вы, — шикнул на них третий наг, с копьем, наконечник которого мягко светился в вечернем полумраке.
Далее наги продолжили путь молча. Джунгли несмотря на то, что небо окрасилось в черный, а солнце ушло с небосвода, продолжали жить своей жизнью, столь бурной, как днем. Жужжание насекомых, шелест крыльев ночных птиц, далекие крики обезьян, шорох мелких и не очень зверей создавали шум и гам, в котором движения нагов, идущих по следу своей жертвы не был заметен вовсе.
Едва белый лунный диск поднялся достаточно высоко над землей, вдалеке угрюмо чернела каменная громада. Естественная граница разделяла земли подобно огромному забору пройти сквозь который не всегда могли даже магически одаренные создания.
— Он там! — доложил наг, дера в руках небольшие шарики, светящиеся во мраке. Каждый из них светился по-особому и у каждого был свой цвет. Над одним из шариков, что светился особенно ярко парил смутный силуэт гуманоидного создания, состоящего будто из плотного дыма.
— Ты уверен?
— Да. Дух четко это сказал.
— Сколько он там пробудет?
— Духи знают многое, но не все. Откуда мне знать. Сейчас царит ночь, поэтому расслабься, никуда он от нас не денется. Возьмем тепленьким, а голову отправим старейшине Шиссиаль.
— С ним вроде был мальчишка, ученик кажется? «Что будем делать с ним?» — спросил доселе молчавший наг, держащий в руках странного вида голубоватый кристалл, похожий на осветленный сапфир.
— Заказа на ученика не было, поэтому оставим как есть. Выживет — хорошо, не выживет — значит не заслужил. Круг жизни нерушим.
— Надеюсь ты прав.
Четверка нагов спустя еще час, добралась до горы. Первое, что бросилось в глаза, это шум. Его попросту не было, будто что-то, или кто-то отрезал звуки. А ведь даже в горах, дует ветер. Вторая странность была в том, что наги разглядели темную полость, визуально похожую на выдолбленную в сплошном камне пещеру. Один из нагов отправил внутрь духа, но тот не вернулся, что всерьез обеспокоило их. Не мог же этот, как там его, Салазар убить духа? Или мог? От этой мысли наг-шаман покрылся холодным потом. Для успокоения совести, он честно выждал несколько минут, потом еще столько же. Дух не появился с докладом, как это бывало раньше.
— Я чувствую, что что-то не так! — теребя кристалл в руке произнес наг тихим шепотом.
— Что же делать? — спросил наг с копьем, зачарованным таким образом, чтобы пробивать даже толстенную броню или латы.
— Надо выждать время. Не может же он сидеть там вечно? Подождем до утра и нападем, когда он не будет этого ожидать!
— Приемлемо. Ждем рассвета.
Наги помотали головами в знак согласия и скрылись в тенях. А из пещеры зловеще сверкнули два изумрудных огонька.
— Ну-с, до рассвета, — произнес тихий голос.
Конец Взгляда со стороны.
В горах утро начинается рано, особенно когда ты находишься на вершине скалистого пика, в окружении льда и снега. Плывущие внизу облака полностью загораживали обзор вниз, но в данный момент я парил в метре над вершиной и лишь более легкие перистые облака неспешно двигались по своим, без сомнения важным делам. Вдыхая слегка разреженный воздух, к слову, наисвежайший, я разгонял по каналам магию, дабы насытить своё Седьмое начало силой. Если маг долго не практикует магию, то его магический дух постепенно затухает. К существам с Восьмой оболочкой души это не относится, но мне важно следовать этому нехитрому совету. Магия даже без Восьмой оболочки позволяет жить сколь угодно долго, поэтому я стараюсь как можно лучше развить её. Мало ли какие ситуации могут произойти в жизни.
Четверку нагов мой доппель срисовал еще в джунглях, когда они напали на мой след. Когда они достигли границы моей пещеры, то отправили ко мне слабенького духа, чтобы тот разведал местность и доложил. Теперь у Оллап-тара таки есть сосед, хоть и мелкий. Дух оказался маленьким, а потому, каких-то дополнительных сил, умений или знаний от него я не получил. Также общаться дух умеет только по образам, что делает его для Оллап-тара хорошим собеседником.
Сами по себе полузмеи не были интересны чем-либо, разве что посмотреть, как будет идти мой с ними реальный бой, но чуть подумав я отказался от этой идеи. Намного дешевле и проще, тупо стереть им память и отправить порталом куда-нибудь в Канаду или Русь. Не думаю, что сейчас змеелюди вызовут большой ажиотаж. Но сама по себе проблема никуда не девается. Великий Змий, он же Ихтивагаль, серьезно на меня обиделся, по сути, на то, что я не дал змейке свою душу, хотя я ничего ему не обещал, и он не выигрывал её у меня в кости. Так что кто и должен обижаться, так это я. Усыпить нагов, стереть примерно месяц памяти и отправить порталом в джунгли Амазонки труда не составило. С главной змейкой я разберусь позднее.
Дорога через горы прошла быстро и ровно через 24 часа, я и Саиф любовались на очередное чудо света. Огромная стена в несколько метров высотой сделанная из высушенных на солнце кирпичей и глины, не внушала, пока я не присмотрелся магическим зрением.
— Ого, сколько же здесь душ? — вырвалось у меня.
— Что учитель? — спросил Саиф, отвлекаясь от Книги.
— Это не Великая Стена, а великое кладбище, — с ужасом смотрел я на стену, где томились десятки тысяч душ. Мужчины, женщины, дети, почти всех возрастов.
— Эй, что вы тут забыли, лаоваи*?