Шаг в темноту… Глава 65
«Хорошее место для обороны, много свободной маны. Приятно биться возле свободного источника маны» — взор Тирисфаля был зафиксирован на подступающей орде. Руки сложены на груди. — «Будь еще при мне прежние возможности…»
Даже в нынешнем состоянии он не видел проблемы в истреблении пары-тройки сотен уродливых тварей. Откровенно говоря, на них всех хватило бы всего несколько заклинаний из разряда тяжелых, или одного, записанного в личной книге заклинаний. И плевать маг хотел на принадлежность нар’глод к старшей расе, на их разумность. В них он видел всего лишь способ вернуть себе былое могущество, возможность исцелиться.
Многоножка продолжала извиваться, нанизанная на бледно-голубые пики, как насекомое на булавку. Ее уродливая пасть не закрывалась, оглашая тоннели визгом. Именно туда и угодил еще один магический конструкт. Как и прочие, он не смог пробить тело насквозь, но задел мозг. Колдун попросту не мог промахнуться по зафиксированной цели, пусть она и извивалась.
Душа, покинув тело, тут же притянулась к облаченному в черное чаротворцу и упала под ноги молочно-белым кристаллом. Для этого ему не понадобилось прикладывать каких-то усилий. Столь мелкие души оказывались в его полной власти, едва покинув материальную оболочку.
От щита по стенам, потолку и полу, поползли голубые линии. За жалкие секунды они покрыли пять метров пространства сложным рисунком. Магической схемой. Она была продолжением той, что скрывалась в щите.
Первый гротеск, влетевший на территорию печати, выглядел совершенно особенно. Фигурой он походил на двухметрового, жирного гуманоида, вывернутого наружу. Вместо головы и груди у него была пасть, полная длинных игольчатых зубов, и даже ребра торчали наружу частоколом. Довершал картину огромный язык, занимающий почти всю внутреннюю полость, вместе с десятком мелких собратьев, больше похожих на щупальца.
Стоило его стопам коснуться пола, как мана взрывом вырвалась наружу, потянувшись во все стороны. Печать с жадностью поглощала угощение, передавая его в сферы. В гротеске оказалось на удивление много магической энергии. Словно бы она требовалась ему для чего-то еще, помимо пассивной защиты.
«Странно» — отметил колдун, присмотревшись к созданию. — «У него крошечный мозг, да и аура почти не развита. Но вот внутренние каналы течения энергий — другое дело. Внутренних органов почти нет, но очень много жировых запасов, ко всему прочему, они сильно уплотнены. Выглядит как пасть, но пищеварительная система отсутствует… Как необычно. Что же это такое на самом деле? Руки так и тянутся выпотрошить и проверить, на какие ингредиенты его можно пустить. Да только лаборатории нормальной нет…»
Следом за первым, на территорию печати начали забегать и остальные подземные мерзости, не уступавшие друг другу в отвратительности облика. Все новые и новые потоки маны, хоть и слабые, устремлялись по каналам ко щиту. Однако, не дополнительная подпитка сфер стояла во главе угла, а ослабление. Лишенная магии, аура не способна даровать хоть какую-то защиту владельцу.
Волна невидимой силы ударила прежде, чем толстяк успел протаранить своей тушей щит. Как на стену налетев, он затормозил, прежде чем сделать неловкий шаг назад и свалиться. Упав на голую задницу, он впечатал в пол менее удачливого собрата, создав небольшой затор в тоннеле.
Линии печати снова пришли в движение, не просто вытягиваясь дальше, но и изменяясь. Поняв, что маны достаточно, чернокнижник решил несколько изменить структуру чар, в сторону усложнения, подкорректировав сегмент пола.
С новой силой вой наполнил уши демонолога, не заставив ни один мускул дрогнуть на бесстрастном лице. Кости мелкого нар’глода, оказавшегося под толстяком, затрещали, не выдерживая нагрузки. Сама ходячая пасть вовсе плюхнулась на спину, еле шевеля руками и ногами. Прочие твари, опрокинутые кинетической волной, беспомощно растянулись на камне.
Все новые и новые гротески, оказывавшиеся на территории увеличивающейся печати, валились с ног. Если не обладали достаточной ловкостью или сообразительностью, дабы вовремя остановиться. Для остальных рвение и напор оказывались врагами. Притяжение никого не щадило.
Скорее противное, нежели опасное, заклинание показало себя как нельзя лучше. Развернутое на площадь, оно отлично подкашивало тупых, но сильных и быстрых, хотя в обычной ситуации годилось разве что для замедления и усложнения жизни разного рода лучников и прочих метателей.
Те немногие твари, коим удавалось устоять на ногах, продолжали переть вперед, топча менее удачливых. В основном это были особенно крупные и сильные особи. Каждый их шаг заканчивался сдавленным подвыванием или треском ломающихся костей. Редко чавканьем плоти.
«Почему они продолжают бездумно лезть вперед?» — чуть наклонив голову, Тирисфаль с любопытством рассматривал все увеличивающийся в площади живой ковер. — «Такое поведение не характерно даже для животных, не говоря уже об существах, коим присуще наличие разума. Больше напоминает тех великанов, поддавшихся влиянию Кровавого Солнца. Такая же тупая жажда крови и желание добраться до цели. Ничего более. За этим что-то стоит? Наверняка так и есть. Какими бы ущербными они мне ни казались, нар’глод занимают место старшей расы. Стоит ожидать всякого»
Сферы по углам щита мигнули, исторгнув по четыре ярких вытянутых снаряда. Прорезая воздух, они влетали в головы и другие уязвимые места тяжело шагающих тварей. Соприкасаясь с плотью, они взрывались быстро затухавшими облачками синего огня, дополнительно выжигавшими ману в зоне детонации, помимо прямого урона.
Это заклинание Тирисфаль изобрел сам, имело оно второй порядок и не могло быть масштабировано выше из-за особенностей построения. В этом был его минус. Однако, некоторые его части легли в основу черного огня, способного, в отличии от предшественника, начисто выжечь любые точки концентрации маны.
— Сейчас более наглядно покажу один из приемов, о котором давно вам рассказывал. — произнес маг. — Не знаю, как обстоят дела на Ирридиле, но в том месте, откуда я пришел, им пользовались все, кто хоть что-то смыслил в магии. Уметь его использовать и распознавать, было жизненно необходимо.
Почти все нар’глод погибли после первого залпа, но пара выжила, один и вовсе удержался на ногах. Они-то и стали мишенями для демонстрации. Сферы мигнули еще раз, выпустив всего по одному снаряду, но в этот раз они стали несколько иными. У них появился хвост, как у кометы.
Влетев в цели, они взорвались, нанеся вред плоти, но главное — воспламенили ману на участке синим огнем, значительно ослабив сопротивление ауры. Хвост же обернулся полным залпом Чародейских Стрел, следом поразивших уязвимые точки.
Трупы, начисто лишенные голов, еще одним слоем упали на успевшую скопиться кучу. Гротески неровной гурьбой валялись на полу, еще живые и уже раздавленные собратьями. А новые все продолжали прибывать. И было их много.
— Заклинание в заклинание. — первой дала ответ Инфей. Ей, как больше времени проведшей с господином, чаще доводилось видеть примеры исполнения этого трюка. — Но мне кажется, мало кому такое подвластно… Разве сложность заклинания не возрастет соразмерно обоим формулам? Да и количество энергии… Не все способны управляться сразу с семьюдесятью двумя потоками маны.
— В этом направлении существует множество трюков. Например, грамотно составив формулу, можно избежать части повторений отдельных символов или целых конструкций. Удобнее всего работает со щитами.
— Нам еще очень далеко до чего-то подобного. — покачав головой, Ларель вздохнула. — Так к чему эти рассказы? Все равно, что слушать сказки.
— Знание никогда не бывает лишним, особенно для магов. Ты еще успеешь понять эту простую истину.
— Наставник, что для вас означает “смыслит в магии”. — вопрос исходил от Лиалы.
— Освоение третьего порядка, как минимум, неплохо бы к этому времени иметь и пару личных достижений. Все, кто ниже, обычные ученики, почитающие свои фокусы за нечто достойное. Их нельзя считать нормальными магами, хотя сам термин применим ко всем обладателям активной ауры.
— Великовата планка. — заметила странница. — Означает ли это, что ты будешь учить нас, пока мы ее не достигнем?
— Не обязательно. Все зависит от вас самих, от характера и стремления. Может и дальше поведу кого-то, а может, ни одна не будет достойна прикоснуться к чему-то действительно высокому.
«Не стану же я лично вкладывать знание в головы тем, кто не останется со мной и дальше. Каким же идиотом надо быть, чтобы так поступить»
Пока шел короткий разговор, сферы продолжали выбивать самых стойких, а общее количество тел достигло критической массы. Под нижними, расплющенными трупами, даже начала собираться большая лужа крови.
Печать расползлась до самого конца коридора, от чего в более узком проходе образовалась пробка. Слабой мелочи не хватало сил, чтобы двигаться под воздействием Притяжения. Впрочем, оттуда исправно прилетали души. Нар’глод убивали, буквально разрывали на части завязнувших неудачников, не брезгуя сожрать на месте. Особенно зверствовали крупные особи.
— Обычно это заклинание используют точечно, но я покажу вам его в другом виде. Относительно его работает принцип — чем больше маны, тем лучше.
Рисунок из линий и рун, украсивший весь проход, стал гораздо насыщеннее символами. Пропал эффект Притяжения, от чего нар’глод, толпившиеся за пределами тоннеля, резко рванули вперед. Мелкие гротески пытались ползти по телам, под потолком, но им мешали начавшие активно шевелиться живые твари. Самые здоровые и физически более сильные, наоборот, старались проложить себе путь напрямик.
Колдун полностью сосредоточился на магии, перестав прислушиваться к ученицам. Контроль над столь масштабной печатью давался ему не без труда, малейшая ошибка могла стоить распада всего каскада чар, включая щит, ведь он был его центральной частью. Через него проходили все энергетические потоки в обе стороны.
Из точек выхода, расставленных по всей схеме, вырвались молнии, но ими они в полной мере не являлись, лишь видимость. Не было ни вспышек света, ни треска и запаха озона. В тишине, не считая рева и воя подземных мерзостей, разряды магии поразили первые цели.
В местах соприкосновения, вместо ожога, начинался стремительный распад. Плоть обращалась пылью, тут же подхватываемой несуществующим ветерком. Начавшись в одной точке, процесс стремительно распространялся по всему телу. Нар’глод, оставшимся без маны, хватало трех секунд, чтобы полностью обратиться пылью и рассыпаться. Впрочем, их слабенькие ауры и не смогли бы в полной мере спасти от Распыления, магии третьего порядка. Разве что немного замедлить. На пол секунды.
С каждым тактом молний, все больше душ стекалось под ноги чернокнижника. Все больше бледно-синих потоков поднималось к стенам и потолку, после смертей. Души, обращаясь духами, а в последствии и кристаллами, избавлялись от последних капель маны, отдавая ее печати. Она не утратила возможности поглощать магическую энергию. От того, убитые питали ее. Без этого, все развалилось бы еще на четвертом такте, истощив запасы сфер. Они успели накопить немало, этого было достаточно для начала, но не продолжительного питания всей схемы.
Подчиненные воле Тирисфаля, разряды Распыления разили точечно. По разным целям. Как правило, достаточно истощенным, но целым. В первую очередь гибли нар’глод, успевшие от самого начала тоннеля, пробраться до середины. А вот те, по которым успели потоптаться, почти не становились целями для магии. Они не представляли опасности, на них ману тратить было жалко. К тому же, именно в таком состоянии, их предстояло с пользой использовать.
Когда печать начала затухать, полностью израсходовав ману, в воздухе витало густое облако серой пыли, постепенно опускающееся вниз на трупы и вяло шевелящиеся тела. После какофонии из предсмертных хрипов, рева и воя, наступившая почти полная тишина была от части приятна. Хотя барьер и гасил часть шума, делал он это плохо, не та спецификация.
— Как-то… слишком просто? — вечная выглядела растеряно, хотя и ожидала чего-то подобного. — Да, они выглядели ужасно, а воняло от них еще хуже, но на деле ничего из себя не представляли. Никто не смог добраться до щита.
— Мне следовало позволить тебе сразиться хоть с одним из них в честном бою? — голос колдуна, полнящийся потустороннего эха, звучал глухо из-за маски. — Я потратил на них время с одной целью — немного показать вам, как действуют в бою приверженцы школы Тайной Магии. В другой ситуации, обошелся бы парой заклинаний, созданных специально для таких ситуаций.
— Придет время, и ты осознаешь, какую величину из себя представляют маги уровня господина. И как тебе повезло оказаться возле него. — дополнила суккуб, бросив полный обожания взгляд на закутанного в черное человека.
Параллельно, она протянула тоненький щуп своего Очарования, окутав им девушку. Воздействие было весьма слабым, но при долгом использовании могло вылиться в привязанность. Подобным образом демоница поступала со всеми людьми, на кого ее господин обращал внимание.
— Среди них не нашлось мага или действительно сильной твари. Сплошные нежизнеспособные уроды. Я таких видел в лаборатории одного знакомого алхимика, занимавшегося разного рода мутациями. Похожи на его неудачные эксперименты. — чернокнижник на секунду задумался, потерев нижний край маски, напротив подбородка. — Допускаю, что на нас спустили лишнее мясо из самого нижнего звена. Слишком уж характерно они выглядели. В то время как наблюдатель имел вполне симметричный, в какой-то мере гармоничный, облик. И с внутренними органами у него все было в порядке, чего нельзя сказать о нар’глод из этой волны.
— Органы? — переспросила землянка, выглядывая из-за плеча учителя. Ей и самой стало интересно внимательнее взглянуть на гротесков. — Ты что-то в этом понимаешь?
— Мои знания в этой плоскости не сравнимы с настоящими мастерами своего дело, но да, кое-что понимаю. Есть у меня интерес к анатомии, связанный с личными изысканиями на почве алхимии. — демонолог снял с пояса излюбленный изогнутый нож и подошел к ближайшему жителю подземелья.
Деформированный нар’год воспарил над полом, окутанный гогубоватым сиянием. Его конечности, имевшие ярко выраженные дефекты и неправильные пропорции, под треск вывернутых и сломанных костей, растянулись в стороны.
Вонзив нож в грудную клетку, под шеей, Тирисфаль потянул руку вниз, не встречая препятствий. Лезвие рассекало плоть и кость с той же легкостью, что и воду. Закончив вертикальный разрез, маг стряхнул кровь с ножа и вернул его на пояс. Ухватившись за ребра, он вывернул их наружу, более полно обнажая нутро урода.
Ловко подрезая когтями перчаток спайки и прочие соединительные ткани, колдун поочередно вытаскивал органы из туши. Полностью окружив себя потрохами, в том числе содержимым черепной коробки, он перестал поддерживать труп Телекинезом. Упав на прежнее место, в серую пыль, полностью покрывную пол, тело начало истекать кровью.
— Тут не полный набор, не хватает части желез. Посчитал лишним тратить время еще и на них, не так ярко демонстрируют мутации. К тому же, без хорошо обставленной лаборатории и специальных магических кругов, их свойства останутся нам не ясны.
Осмотрев лица учениц, чернокнижник испытал немного удовлетворения. Они не кривились, не зеленели, как прежде. Их не тянуло расстаться с содержимым желудков. Ларель и вовсе выражала любопытство.
— Не могу судить о мозге, однако сердце явно страдало от какого-то недуга. — подойдя ближе, вечная присмотрелась к органу внимательнее. — Третья часть одрябла. Печень болезненно раздута, если, конечно, и не должна быть такой огромной. Остальное мне не разобрать. Слишком отличаются от людских.
— Да, тут ты права. От себя добавлю, что в мозге есть опухоль. — вскрыв пальцев нужный участок, демонолог продемонстрировал ученице предмет обсуждения. — Знакома с анатомией?
— Училась немного. — ответила она, взглянув в темноту капюшона.
— Могу подтянуть твои знания, только попроси.