15 мая 2162 г.
15:29
Станция Арктур
Я вздохнул, бросил планшет на стол и потер глаза тыльной стороной ладони. Бумажная волокита действительно была проклятием всего творческого. Нет ничего скучнее, чем читать горы однообразных отчетов и предложений. Я развернул свой стул, чтобы посмотреть на стену позади себя.
Я всегда мечтал об этом. Еще, когда играл в Массу, мечтал иметь такую стену и такой вид как у Призрака. Теперь у меня есть гигантское окно и вид на систему Арктур и звезды за ней. Но теперь мне, иногда, кажется, что звезды гордо СМОТРЯТ на меня.
Вид всегда помогал мне расслабиться, раздражение от выполнения абсолютно нудной работы улетучивалось. Не в первый раз я пожалел, что у меня в руках нет выпивки и мне больше нечем заняться, кроме как наблюдать за звездами, но выпивка делает тебя неряшливым, а неряшливость — это не то, что я хотел бы ассоциировать со своей работой.
У меня снова вырвался вздох. Прошло более двух лет с тех пор, как я дослужился до должности министра экономики, три года с момента нападения на Шаньси, и в галактике за последние два года произошли удивительно заметные события, которые могли изменить нынешний политический климат. Большинство людей были рады этому.
Страх, который когда-то нависал над нашими головами, что может начаться война, теперь исчез, и люди были готовы встретить своих новых соседей. Экономика пошла на спад после того, как фондовый рынок открылся для инвесторов Цитадели, но уже снова начала расти.
Я фыркнул, вспомнив свой последний визит в Цитадель, который произошел восемь месяцев назад. Когда я был там, я встретился с Вэлом Доском, чтобы уточнить номера обменников валюты, стабильны ли курсы или их нужно скорректировать.
Он сказал мне, что Азари, с которой я вел переговоры, была отозвана на Тессию по срочному делу. Через некоторое время он получил сообщение, что она уволилась со своей должности по личным причинам.
Обсуждая обменные курсы, мы с Доском также заключили торговую сделку относительно предметов роскоши. Он сказал мне, что у него были связи с разными разумными, которые были заинтересованы в покупке предметов, произведенных уникальным образом на территории человечества.
У них уже была необходимая торговая сеть, и они могли немедленно приступить к распространению товаров, даже в Системах Терминус, если на это был спрос. Это была выгодная сделка, поскольку количество торговых кораблей, которым разрешался вход в пространство Цитадели, было сильно ограничено.
Не прошло и двух месяцев, а я уже разговаривал с десятками представителей компаний. Я пригласил их на борт и приготовил предложения.
В парламенте я пытался смягчить вход в систему Шаньси для торговых судов. Шаньси был нашими воротами в пространство Цитадели, и он становился одной из наших самых развитых колоний. Повреждения, нанесенные войной Первого контакта, были устранены, и колония выглядела лучше, чем когда-либо. Дополнительный доход от налогов за последние несколько месяцев, оказал большую помощь в развитии столицы и ее обороноспособности.
На мой взгляд, единственными планетами, защищенными лучше, чем Шаньси, были Земля и Рич, наш родной мир и военная столица соответственно. Даже если флот Цитадели сразу за ретранслятором Шаньси вторгнется в систему, оборона сможет продержаться до тех пор, пока ближайший флот не прибудет на поддержку.
Не то чтобы это заняло много времени, адмирал Райт решил, что один флот всегда патрулирует территорию рядом с системой Шаньси. Недостаточно близко, чтобы беспокоить Совет по поводу нападения, но достаточно близко, чтобы отреагировать на любой кризис.
Думать о флоте Цитадели за воротами, я мог только раздраженно закатив глаза. За два года, прошедшие после встречи и соглашения с Советом Цитадели, только пятая часть турианских кораблей была заменена кораблями азари и саларианцами.
Волочащие ноги были подходящим описанием для этого. Турианские корабли будут заменяться по одному и только тогда, когда на их место прибудет корабль саларианцев или азари, что может занять месяцы.
Официальная причина заключалась в том, что азари и саларианец не могли просто взять и отстранить более одного корабля от своих патрульных обязанностей, иначе это оставило бы бреши в их сети безопасности. Никто не верил в эту причину, но мы и не обращали на нее внимания. Самым важным было то, что они не собирали больше кораблей по другую сторону ретранслятора.
Более того, то что приходили по одному кораблю за раз было для нас намного безопаснее, чем просто прибытие целого флота, который как бы для замены турианских кораблей. Если это произойдет сейчас, мы будем знать, что происходит что-то странное.
Внезапно в дверь моего кабинета постучали, я повернулся на стуле к своему столу и позвал:
— Войдите!
Дверь с шипением отворилась вбок, и вошел мой ассистент Майк Барнс. Он вошел, не отрывая глаз от планшета в правой руке и держа три или четыре в левой. Очевидно, это было для меня, и я едва удержался от вздоха при мысли о еще большем количестве бумажной работы.
— Что у тебя есть для меня, Майк? — спросил я, надеясь услышать какие-нибудь интересные новости, а не просто подписать еще несколько бланков.
Опустив планшет в правой руке, он сказал, держа пять планшетов в левой:
— Два бланка на подпись, мистер Денебрен.
Один отчет за последний квартал. Это для Альянса. Два других — комиссия на дополнительные ODP для Альянса, нужна только ваша подпись. Третий — отчет о текущих проектах.
Я боялся, что это будет просто очередная бумажная волокита. То, что это было не так, вызвало первую искреннюю улыбку на моем лице за день.
— Замечательно, — ответил я и указал на угол своего стола. — Вы можете оставить отчеты и бланки там. Но я хотел бы услышать комментарии об этих проектах.
Майк кивнул и сказал:
— Конечно, сэр. Что бы вы хотели услышать в первую очередь? На мгновение я закрыл глаза, перебирая проекты, которые в настоящее время разрабатываются, прежде чем у меня появилась другая идея.
— Прежде чем мы начнем, были ли какие-нибудь новости от Аниты? На прошлой неделе у меня не было времени позвонить ей, а связь с нашим аванпостом в Цитадели не так надежна, как мне бы хотелось.
— Я не услышал ничего нового, сэр.
Насколько я знаю, она все еще пытается отсрочить открытие ретранслятора.
Размыкание реле. Или, как многие из нас это называют, день прихода работорговцев. Вот уже более шести месяцев батарианцы выступают за открытие ретрансляторов, соединяющих их территорию с нашей, разумеется, только для торговли. Полная чушь, на мой взгляд.
Единственное, что интересовало батарианцев, — это порабощение людей.
Забрать наших людей и подарить нам смерть было единственной сделкой, на которую пошли батарианцы. К счастью, Анита была на Цитадели, когда они делали предложение Совету. Она смогла вмешаться, приводя одну причину за другой, почему открывать ретрансляторы на нашу территорию могло быть плохой идеей.
От рассказа о том, что ее правительство не давало ей полномочий самостоятельно принимать решения, до утверждения, что на маршруте ретрансляции между территориями Системного альянса и Батарианской гегемонии могло быть больше систем.
Последний был одним из ее самых эффективных аргументов, поскольку он сыграл на страхе перед новой войной Рахни.
Тем не менее, это будет только вопросом времени, когда Совет примет решение в пользу батарианской гегемонии.
Некоторые сказали бы, что это потому, что батарианцы были частью Цитадели, посольства и всего остального, но это было бы только частью причины. Другая половина причины заключалась бы в том, чтобы удержать человечество от слишком быстрого роста силы.
Если Альянс станет достаточно сильным, чтобы противостоять любому из видов Совета, это может угрожать власти Совета. Единственным вариантом в этом случае было бы предоставить человечеству место в Совете, но делиться своей почти абсолютной властью они не стремились. В конце концов, они больше тысячелетия не давали всем набрать достаточно силы, и они не остановятся сейчас.
— Будем надеяться, что Анита сможет отложить вопрос надолго. Но хватит об этом, как насчет дизайна летаков? Они закончены?
Майк поднял свой планшет и провел пальцем по сенсорному экрану, чтобы найти нужный файл. Его глаза пробежались по отображаемой информации, прежде чем он поднял глаза и сказал: — Сами проекты готовы, как кузов, так и интерьер, но они все еще анализируют скайкары, купленные на Цитадели.
Основные принципы было легко раскрыть, но они изо всех сил стараются сделать их достаточно разными, чтобы никто не мог заявить, что мы украли их работу.
— Хорошо, — ответил я. — Когда скайкары появятся на рынке, я хочу, чтобы никто не смог подать на нас в суд. Вы видели дизайн? Как он вам?
— Они интересны. Некоторые сказали бы, что они менее аэродинамичны, чем стандартные, к тому же медленнее, но они бросаются в глаза. И это то, к чему мы стремимся. Я думаю, лимузин будет очень популярен среди богатых. Они элегантны снаружи, а их интерьер удобен и роскошен.
— Приятно знать. Полагаю, рисунки есть на планшете? — спросил я, поднимая планшет в разделе "Вопросы".
— Да, сэр, — кивнув, ответил Майк. — Я взгляну на них позже. И теперь, когда мы все равно говорим о дизайне, доктор Хошиюме прислал свои эскизы для нового истребителя?
— Он это сделал. Вы можете найти их на планшете под названием F-04 / A-3241.
Через несколько секунд я нашел файл и открыл его, и картинка, представшая передо мной, чуть не заставила меня громко рассмеяться. Тем не менее, у меня вырвался смешок.
— Сэр? — Майк вопросительно поднял бровь, не понимая, над чем я смеюсь.
— Ты когда-нибудь смотрел фильм "
Звездные войны"? Я имею в виду первые, — спросил я его, на что он ответил, покачав головой.
— В фильме "Возвращение джедая", третьем фильме "Звездных войн", появился истребитель под названием A-Wing, и дизайн Такахаши во многом вдохновлен им. Можно почти сказать, что он хотел создать это в реальной жизни. Но это хороший дизайн, он бы не выбрал его только ради внешнего вида.
Я прокрутил данные, глядя на технические характеристики истребителя. Предполагаемая скорость истребителя была феноменальной, а его вооружение доставило бы кому угодно неприятности, но что действительно впечатлило меня, так это то, что Такахаши умудрился включить небольшой генератор щита.
Он не выдержал бы длительного огня других истребителей или гардианских лазеров, и единственный выстрел с любого корабля по истребителю разнес бы его в клочья, но щит мог бы помочь спасти жизни. С их скоростью они были бы вне опасности в считанные мгновения, если бы в них вообще попали.
— Как быстро может начаться производство? — спросил я, мои глаза все еще были прикованы к отображаемой информации.
— Сели вы подпишете соглашение сейчас, то через месяц, плюс-минус неделя.
— Считайте, что это подписано. Я хочу, чтобы оборудование было готово как можно скорее. Я также получил сообщение от адмирала Райта. Он хочет оставить один слот для дредноута открытым на будущее.
Возможно, его захватила идея Такахаши о двухкилометровом дредноуте, ответе на Вознесение Судьбы Азари. Есть новости о них?
Майку потребовалась почти минута, чтобы найти нужный файл в своем планшете, что свидетельствует о том, как много информации он содержал.
— Строительство одного из них находится на полпути, а для другого еще не началось. Материалы готовы, но рабочие все еще ждали окончательного разрешения, — сказал Майк.
— Количества материалов должно быть достаточно, — размышлял я, думая о том, что делать. — Мне пришло сообщение, что они не будут строить дредноут, вместо этого пришлите им планы линейного крейсера типа
DF09. Завтра я поговорю об этом с адмиралом Райтом. Альянс уже заплатил за дредноут, цена за экспериментальный линейный крейсер должна быть примерно такой же.
— Да, сэр. Я также позабочусь о том, чтобы излишние материалы были перераспределены.
— В этом нет необходимости, — сказал я, отклоняя предложение Майка. — Об этом позаботится кто-нибудь другой. Тебе придется слишком много сделать, чтобы организовать это.
Я улыбнулся ему, сказав без слов, что слишком ценю его работу, чтобы тратить его таланты на такую задачу. То, как он вернул это с застенчивой и в то же время довольной улыбкой, дало мне понять, что он понял, чего я не хотел сказать. Тем не менее, это была только половина причины, по которой я не хотел, чтобы он занимался вопросом распространения материалов.
Он не был достаточно опытен, чтобы заставить их исчезнуть. Всякий раз, когда возникала такая возможность, что материалы приходилось перераспределять, независимо от того, появлялся ли такой шанс по совпадению или по плану, я обязательно сообщал своим контактам в AIS,
чтобы перенаправить одну-две партии на другую верфь.
Оттуда потребовалось бы несколько обходных путей, пока он, наконец, не прибыл на склад, о котором никто не знал.
Готовый к использованию в любом проекте, который был у СБА (Службы Безопасности Альянса).
— Если вы позволите мне задать вопросы, сэр, — осторожно спросил Майк, — я кое-что заметил в " Звездных истребителях".
— Продолжай, — сказал я, спрашивая себя, почему он так нервничает. — Я сам просмотрел дизайн, и должен сказать, что F-04 кажется отличным истребителем, но… Мне кажется, что его сильные стороны заключаются в том, чтобы беспокоить силы противника или защищать наши собственные корабли от вражеских истребителей. Ничто в спецификациях вооружения не предвещает возможности нанести урон даже фрегату.
— А, я понимаю. Что ж, F-04, задача авиакрыла "А" — не сражаться с линкорами, и даже группами малых кораблей. Их работа состоит в том, чтобы убедиться, что вражеские истребители не смогут выполнить свои задачи, и сопроводить тяжелые бомбардировщики к их целям.
— О каких тяжелых бомбардировщиках вы говорите, сэр?
— YSS-10, истребитель, специально разработанный для нанесения урона линкорам. В сочетании с F-04, которые будут оснащены ракетами для нарушения защиты кораблей, они смогут вывести из строя даже тяжелые крейсера. Наиболее распространенная конструкция кораблей подчеркивает важность кинетической защиты. По этой причине корпуса звездолетов слабее, чем у нас. Если звездолет теряет свои щиты, он становится легкой добычей для всех. YSS-10 будет оснащен даже лучше, чем F-04, для нарушения экранирования. Более того, он сможет пробить их корпуса за три или четыре бомбометания.
— Но если разрушение защитных экранов — это самое важное, зачем нам вообще создавать YSS-10? Разве нам не следует сосредоточиться на F-04? — спросил Майк.
Вопрос был хорошим, действительно, почему?
Я обсуждал эту тему с адмиралом Райтом и Такахаши десятки раз, оба также не видели в них необходимости. Я не мог сказать им, что они, вероятно, понадобятся нам против Жнецов, они бы посмотрели на меня как на сумасшедшего. Чем больше я думал об этом, тем очевиднее это становилось, по крайней мере, для меня.
Каждый раз, когда появлялись Жнецы и сражались цивилизации галактики, это была битва больших пушек против еще больших пушек. Естественно, победили те, кто покрупнее. Но были сценарии, в которых те, у кого оружие побольше, проигрывали, и порой эффектно.
Лучшим примером может служить "Звезда Смерти", одно из самых больших космических орудий, о которых я знал, и в конце концов оно было уничтожено маленьким истребителем. Идея заключалась в том, чтобы иметь больше возможностей в бою. Эта идея быстро превратилась в нож в нашем арсенале. Зачем пытаться пробить броню мечом, когда можно проткнуть ножом швы?
Кто-то однажды сказал, что космические сражения были похожи на сражения между армиями на земле, когда люди только начали использовать винтовки для боя. Две стороны, обе стоят на открытом месте, пытаясь ударить друг друга и не получить ответного удара. Кто-то может возразить, что саларианцы сражались так, как я хотел, но, по моему мнению, они этого не делали. Они сражались как турианцы, линкор против линкора, или использовали иглу, покрытую ядом, чтобы одним ударом уничтожить все.
— Вопрос хороший, Майк, — начал я. — Я хочу, чтобы у нас было больше доступных вариантов. Хотя задача YSS-10 — уничтожать линкоры в ближнем бою, чтобы наши корабли не подвергались слишком большой опасности, их также можно использовать в атмосферных боях. Их можно легко модифицировать для поддержки с воздуха, чтобы помочь нашим войскам на земле.
— Думаю, я понимаю, сэр. Дело не столько в том, что они нам нужны, сколько в том, что Альянс все еще пытается выяснить, какие инструменты нам понадобятся в будущем и как следует адаптировать нашу военную доктрину, — удивленно проговорил Майк.
— Если вы хотите видеть это таким образом, то да. Мы все еще новички в настоящих космических битвах и на самом деле не знаем, что нам нужно для усмирения вражеской колонии. Но хватит об этом, как идут наши работы по добыче полезных ископаемых? А вы слышали что-нибудь об этом абсурдном законопроекте о запрете использования дронов?
— Наши исследовательские группы обнаружили десятки планет с достаточным количеством ресурсов, чтобы поддерживать рост Альянса еще десятилетие или два. Более того, они обнаружили огромное месторождение нулевого элемента на одной из лун в системе Абраксас.
Это за пределами ретрансляционной сети, поэтому туда могут заходить только наши шахтерские корабли.
— Это здорово, — сказал я. — что-нибудь еще?
— Есть одна вещь, но я не знаю, что с ней делать, — смущенно сказал Майк.
— И что же это? — я попросил его продолжать.
— Исследовательские группы обнаружили остатки какой-то надстройки. Первые результаты углеродного анализа говорят нам, что руинам около 150 000 лет. Намного древнее всего, что мы нашли у протеан.
Теория состоит в том, что вокруг были более древние цивилизации, и они прекратили свое существование вместе с протеанцами.
— И все же это не может быть всем, верно? Вы бы не были так скептичны, если бы это были просто старые руины, — настороженно спросил я.
— Нет, не только это, — согласился Майк. — Дело в том, что глубокое сканирование поверхности показало, что это не могло быть чем-то большим, чем небольшой город, и он был единственным на планете. Система не была обследована полностью, но не было никаких признаков других руин. Кроме того, в руинах были обнаружены следы нулевого элемента, что привело к предположению, что они были видом, путешествующим в космос.
— В этом по-прежнему нет ничего плохого. Со времен большого взрыва, вероятно, существовали десятки галактических цивилизаций.
Вероятно, сотни, если не тысячи, если посмотреть на количество Жнецов.
— Мы обследовали большую часть звездного скопления, но пока не нашли ни одного вторичного ретранслятора. Вот чего я не понимаю. Единственные две возможности заключаются в том, что у этой цивилизации либо было что-то вроде гиперпривода, либо кто-то убрал Ретрансляторы, поскольку мы не нашли доказательств того, что они были уничтожены.
Это меня насторожило. Я даже не допускал возможности, что эта цивилизация изобрела что-то вроде гиперпривода.
Жнецы приложили немало усилий, чтобы убедиться, что основные цивилизации каждого цикла найдут остатки своих предшественников, а вместе с ними технологии
Mass Effect и Ретрансляторы.
Человечество сделало бы то же самое, если бы я не вмешался. Тем не менее, мысль о том, что Жнецы переместят реле, заинтриговала меня. Зачем им делать что-то подобное? Ответ пришел ко мне как удар по голове. Жнецы хотели, чтобы цивилизации процветали, чтобы однажды они могли собрать их урожай. Они должны были выбрать, какой вид возглавит новый цикл, а затем разместить ретрансляторы таким образом, чтобы они привели к руинам их предшественников и к растущим цивилизациям их назначенных преемников.
В то же время они предотвратили бы обнаружение руин более древних цивилизаций, сняв вопросы о том, что с ними случилось, и о том, что другие виды могли эволюционировать на планетах, удаленных от ретрансляционной сети.
— Это действительно интересно, — медленно произнес я, все еще размышляя над этим вопросом. — Находили ли мы похожие руины где-нибудь еще?
— Насколько я знаю, нет, сэр. Но мы тоже не присматривались. Несколько лет назад ходили слухи, что в системе, близкой к системе Olympus, что-то было найдено, но я не знаю, правда это или нет.
— Тогда попроси кого-нибудь проследить за этим слухом. Выясни, правда ли это, и если это так, начинай искать в других системах поблизости, — приказал я.
— Я свяжусь с некоторыми людьми как можно скорее.
Я никогда не рассматривал возможность того, что руины цивилизаций, более древних, чем протеане, все еще существуют.
Я, конечно, знал, что даже протеане учились у своих предшественников, но раньше не придавал этому значения. Если бы мы смогли найти эти более древние руины, они могли бы принести большую пользу Альянсу, поскольку закон Цитадели гласил, что только протеанские руины должны быть общими для видов Цитадели. Там не было упоминания о других цивилизациях.
Конечно, я бы попросил юриста ознакомиться с этим конкретным законом, чтобы закрыть все потенциальные лазейки.
— А что насчет законопроекта? — спросил я, возвращаясь к текущему разговору.
Законопроект о запрете использования автономных дронов был для меня занозой в заднице с тех пор, как он был поднят в ходе публичного обсуждения темы искусственного интеллекта.
Одно из мнений заключалось в том, что то, как мы использовали дроны для строительства, и особенно для добычи полезных ископаемых с минимальным участием пользователя, можно считать формой искусственного интеллекта.
Они все бубнили и бубнили, что если мы не запретим использование дронов, это может снизить наши шансы однажды присоединиться к Цитадели. Полная чушь, на мой взгляд. Они были, в лучшем случае, очень сложными ВИС, и никто не мог сказать мне что-то другое. Дроны не могли учиться и эволюционировать сами по себе, и это был признак искусственного интеллекта.
Я быстро выяснил, что слух, ибо это было именно оно и ничего больше, был распространен одним из моих конкурентов по бизнесу, который не мог угнаться за мной, пока я использовал эти дроны. К тому времени, когда я выступил против него и выразил свое недовольство его действиями, слух привлек внимание других, как деловых, так и политических врагов.
С тех пор я подавлял любое движение, из-за которого могли запретить моих дронов. Тем не менее, иногда кто-то считал себя умным попробовать еще раз, как сейчас. Но это было бы остановлено, как всегда, потому что у меня был большой мешок трюков, полный шантажа, угроз, подкупа и задолженностей. И у меня был еще один трюк, один из моих любимых, который я ненавидел, когда его использовали против меня, но не мог отрицать его эффективности…
— Законопроект был остановлен еще до того, как его успели обсудить более одного раза. Нам удалось похоронить его в таком количестве бюрократических проволочек, что пройдет год или два, прежде чем кто-нибудь снова вспомнит о нем.
…бюрократия и бумажная волокита.
Это очень эффективно при правильном использовании.
— Замечательно! Замечательно! — воскликнул я, и улыбка расплылась по моему лицу, прогоняя раздражение, которое я испытывал всякий раз, когда поднималась эта тема. — На сегодня, пожалуй, все. Или есть что-то еще, что ты хотел бы затронуть, Майк?
— В данный момент нет, сэр. Если вы меня извините, я начну переговоры с некоторыми людьми вашим делам.
Дверь моего кабинета еще не успела с шипением закрыться, а Майк уже созванивался с нужными людьми. Я нажал кнопку на нижней стороне своего стола. Дверь со щелчком захлопнулась, и тихое жужжание эхом разнеслось по комнате.
Бросив быстрый взгляд на свой универсальный инструмент, я увидел, что все сигналы, поступающие в комнату и выходящие из нее, были заблокированы. Я схватил один из планшетов с данными, который отображал не более чем стандартную форму сенсорной панели, и, держа ладонь на дисплее, я сказал:
— Это необходимо.
Когда я убрал руку с планшета, дисплей изменился. На нем больше не было рисунка в форме ладони. Вместо этого он показывал файлы за файлами о начале исследований доктора Константина Шейла.
Добрый доктор был поистине благословением. Чертовски эксцентричный, но такой же талантливый и умный. И именно поэтому я дал ему особое задание.
Официально он работал над геномодами для вооруженных сил Альянса, ничего такого, что могло бы вызвать у нас проблемы с Цитаделью или нашим собственным населением. Неофициально он работал над "Проектом Орион", нашей собственной программой для суперсолдат.
Хирургия, продвинутая генная модификация и экспериментальная броня, все, что нам было нужно для воссоздания программы Спартанец из вселенной Halo, попало в сферу его исследований.
Конечно, мы не стали бы воссоздавать Спартанец-IIs или Спартанец-III, но IV определенно были возможны. Исследование, вероятно, займет десятилетия, но оно поможет нам подготовиться. В конце концов, может, в галактике сейчас и царит мир, но мне казалось, что это всего лишь затишье перед бурей. Я не знал, как долго мы будем ждать шторма, но он придет.
И ГРЯНЕТ ГРОМ!