Ревенант. Глава 30
--------------------------
От выжившего наёмника не было никакой пользы: он не знал ни имени заказчика, ни его внешности. Единственное, в чём несостоявшийся убийца Арков был уверен — его клиент баснословно богат, о чём красноречиво говорила выплаченная им сумма. Для сравнения, этого бы хватило на то, чтобы осесть где-нибудь на окраине Нью-Вейла и жить припеваючи лет десять, если не больше.
Однако на этом сложности не заканчивались.
Ближе к утру, когда Ева с детьми были перевезены в больницу (сам процесс прошёл на удивление гладко, хватило только намекнуть, что с ними могло произойти, не окажись я на дежурстве), возникли новые детали.
Нанятая группа была не одна. Их было сразу пять и, что примечательно, каждая работала в своём секторе. Наиболее неприятным фактом служило то, что помешать смогли лишь в одном случае — моём. Остальные четыре партии вольных охотников успешно справились со своей задачей, вырезав кучу народу.
— Больные ублюдки, — Джин стряхнул пепел с сигареты, неотрывно изучая карту, на которой были нарисованы отметки с нанесёнными ударами. — Какой в этом смысл?
Я, задумчиво наклонив голову, попытался соотнести метки в голове, надеясь, что они сложатся в некий знак или символ, но всё, что я получил — лишь очередное подтверждение безумия человеческого разума. Если некие "заказчики" (скорее всего, их было несколько) и чем-то руководствовались при выборе будущих мест преступления, то надо сойти с ума, дабы найти в этом хаосе малейший намёк на какую-то упорядоченность.
— Вы не там ищите смысл, детектив, — безэмоционально произнёс Вескер, стоя у нас за спиной.
В кабинете, где проходило своеобразное собрание, было несколько человек.
Я, мой опекун, главврач больницы со своей бессменной ассистенткой и Сафрон, которая, наконец-то, послала всех в одном известном направлении, решив провести остаток времени с семьёй. И, судя по взглядами, что девушка периодически бросала в сторону Альберта, находиться с ним в одном помещении ей было явно некомфортно.
— А где же? — не скрывая сарказма, поинтересовался Батчер, поворачиваясь к доктору. — Удиви меня, Альберт.
Мой ментор никак не отреагировал на эту ремарку, вместо ответа почему-то посмотрев на меня, словно именно я должен знать мотивы сумасшедших культистов.
Вздохнув, ещё раз посмотрел на карту, в этот раз пытаясь абстрагироваться от попыток выявить связь и просто умозрительно рассмотреть картину целиком.
Что у нас получается.
Весь город был так или иначе задет. В основном пострадали одиночные убежища или небольшие бункеры. Связи между жертвами почти не было, не считая случайных встреч в магазине или на улице. Их убийцы также различались, как и способы умерщвления. Кого-то порезали, кого-то отравили, кому-то просто сломали шею.
Я почесал подбородок, пытаясь представить себя на месте культистов.
Зачем мне потребовалось бы избавляться от такого количества народа, ещё и в одно время…
— Точно! — с силой затушив сигарету, Джин упёрся в стол обеими руками, пристально разглядывая местность. — Нам не нужно смотреть на то, кто был убит. Нас интересует другое, — его сухой узловатый палец очертил контуры районов города. — Каждый сектор был так или иначе задет.
Я недоумённо нахмурился, пытаясь понять, к чему ведёт опекун.
— Верно, — качнул головой Вескер, подходя ближе, из-за чего Сафрон, сохранявшая молчание, чуть ли не отпрыгнула в сторону, избегая доктора, будто прокажённого.
Странная реакция. Я, конечно, знаю, что обычные люди крайне негативно настроены по отношению к местному светилу медицинской науки, однако не до такой же степени?
— Как известно, существует много теорий касательно природы гримм и их функционала, — доктор, как обычно не обратив внимания на реакцию Арк, продолжил говорить. — Одна из наиболее древних и популярных гласит о том, что данных монстров привлекают негативные эмоции. Чем больше — тем лучше. И, несмотря на то, что ещё не была до конца доказана закономерность возникновения Прорывов с эмоциональной составляющей, большая часть научного сообщества разделяет данную гипотезу.
— И вы в их числе? — уточнил, вставая рядом с ним плечом к плечу и смотря на карту свежим взглядом.
— Не совсем, — Альберт чуть наклонил голову, будто задумавшись, хотя из-за его равнодушного выражения лица это было сложно доказать. — Я предпочитаю немного иную версию, — сделав паузу, он повернулся, смотря мне в глаза.
Что удивительно, скрывающаяся за ними бездна теперь нисколько не пугала, а наоборот — казалась знакомой и привычной.
— Раньше, до Разделения, гримм могли ориентироваться сугубо на эмоции. Однако в текущей эпохе их… внутренняя структура и связанные с ней механизмы претерпели изменения. Если прежде они убивали людей из-за некоего инстинкта, вынуждающего идти на подобное, то сейчас — это способ выжить.
— Альберт, — нахмурился Джин, с угрозой глядя на Вескера. — Гримм никто не вынуждал. Они убивали и убивают людей исключительно из-за того, что вся их суть построена на этом.
Из-за того, что доктор стоял к другим участникам беседы спиной, они не могли видеть его лица. Как не смогли увидеть тень улыбки, промелькнувшей на тонких бледных губах.
— В любом случае, нынешние гримм едят людей по одной крайне простой причине: человеческая плоть служит для монстров источником энергии, за счёт которой они могут поддерживать свою физическую форму за пределами области Прорыва.
— А внутри Прорыва им она не требуется, поскольку гримм получают энергию из иного измерения, — закончил мысль за доктора, благодаря чему заработал одобрительный хмык.
— Совершенно верно, Николас. Только не слишком распространяйся об этом. Зашоренное сознание большинства людей с трудом обрабатывают эту информацию и любит воспринимать её в штыки, а тех, кто её распространяет, подвергать ярому остракизму.
Судя по тому, как недовольно поморщился мой опекун, главврач не солгал.
Опять-таки, не совсем понимаю, почему за подобные теории можно кого-то подвергать гонениям или отчуждению. В конце концов, знание само по себе нейтрально, какой-то оттенок ему придаёт тот, кто им пользуется в своих целях.
— Как бы то ни было, — повысил голос детектив, привлекая к себе внимание. — Нам нужно сообщить об этом в администрацию, чтобы ужесточили охрану за артефактом. Все планы культистов пойдут гримм под хвост, если защита простоит до появления подмоги.
— Я этим займусь! — излишне энергично отозвалась Сафрон, видимо, найдя причину, чтобы покинуть наше общество. — Заодно обсужу кое-какие моменты касательно потенциального перемещения жителей в более безопасное место в случае…
— Мисс Арк, — от тона Альберта в кабинете на мгновение похолодало. — Искренне надеюсь, что вы не хотите направить горожан сюда.
Блондинка, немного опешив от такого подхода, невольно шагнула назад, избегая зрительного контакта с врачом.
— Разве вы… — тем не менее, она попыталась что-то добавить, но доктор вновь её перебил.
— Случай с вашей семьёй — исключение из правил, — его тёмные глаза, казалось, начали поглощать свет. — И то, исключение, основанное на личной просьбе Николаса Батчера, нежели чего-то другого.
— Но ведь это больница! Ведь вы же должны помогать людям в нужде! — отдам девушке должное, несмотря на откровенный страх, Сафрон продолжила попытки продавить Вескера.
— Это специализированная лечебница для охотников, мисс Арк, — голос моего ментора упал ещё на несколько градусов. — Я не потерплю здесь присутствия обычных людей. Они могут прийти как временные посетители, однако к ночи никого из них не должно остаться внутри.
— Тогда в этом нет никакого смысла! — полицейская вскинула голову и тут же, вздрогнув, опустила её.
Шумно вздохнув, Джин встал между бывшей подчинённой и главврачом.
— Всё, заканчивайте, — мужчина устало помассировал переносицу. — Никто никого сюда не тащит, Альберт. А ты, Сафрон, — он посмотрел на девушку, — должна решить вопрос с артефактом. Безопасность граждан оставь на совесть муниципалитета.
Старшая из детей Евы прикусила нижнюю губу, явно не согласная с озвученным решением, однако не стала его оспаривать, молча выйдя из кабинета и хлопнув за собой дверью.
Батчер, что-то пробурчав себе под нос, зажал в зубах сигарету и поспешил нагнать блондинку, видимо, для приватного разговора, тем самым оставив меня наедине с Вескером и Элизой.
Последняя, кстати, за всё время разговора даже не пошевелилась, продолжая стоять в углу комнаты и мило улыбаться, словно вокруг ничего не происходит. Порой, у меня возникает стойкое ощущение, что Фауст — какая-то продвинутая версия робота, нежели человека.
— Николас, — повернув голову, я посмотрел на Вескера. — А ты бы стал впускать сюда обычных людей, зная все обстоятельства?
Я задумчиво хмыкнул, немного удивлённый таким вопросом от врача. Как-то не походил он на того, кому требовалось одобрение окружающих. Или хоть какое-то стороннее подтверждение собственной правоты.
Впрочем, ответить мне ничего мешает.
— В текущих? — прислушавшись и убедившись, что ни Джина, ни кого-то из близких поблизости нет, слабо улыбнулся. — Всё зависело бы от их практической ценности.
В кабинете наступила тишина, которую в какой-то момент нарушил смешок от Элизы.
— Хороший ответ, Николас, — теперь Альберт точно улыбнулся, в этом не было никаких сомнений. — Очень хороший. Я знал, что не ошибся.
— Не ошиблись в чём? — я вскинул бровь.
Доктор ничего не ответил, продолжая мистически ухмыляться.
* * *
Несмотря на слова Вескера о том, что он не желает и не собирается принимать сюда обычных граждан, последних данный факт никак не волновал.
Потребовалось ещё три дня и несколько случаев массовых убийств, чтобы их психика, и без того подкошенная угрозой попасть в пасть гримм, окончательно сдала, мотивируя поступать наиболее нелогичным образом.
— Мне кажется, скоро они начнут выбивать двери и окна, — прислонившись к подоконнику, проронила Хелен, усталым взглядом смотря на собравшуюся подле здания толпу, которую возглавляло несколько особо инициативных горожан.
— По словам доктора Альберта, все входы достаточно укреплены, чтобы сдержать небольшую армию, — поделился я, сидя на подоконнике и также наблюдая за беснующимися обитателями Нью-Вейла.
— Идиоты, — фыркнув, готка прикрыла глаза и сползла по стене, садясь на пол. — Ник, меня всё, откровенно говоря, затрахало. Причём, не в том смысле, которым бы хотелось.
Лицо девушки немного осунулось, а мешки под глазами стали ещё больше, сигнализируя об устойчивом нарушении сна. Впрочем, в подобном состоянии находились почти все члены семьи Арков, не считая Евы, которая явно обладала более крепкими нервами, и Николь, что в силу возраста не до конца осознавала ситуацию вокруг.
— Начинаю тебе завидовать, — не дождавшись от меня ремарки, продолжила блондинка. — Сидишь с равнодушной физиономией, наблюдаешь всем этим, словно какой-то зритель… Тебе вообще хоть чуточку страшно?
Странный вопрос, конечно. Она ведь и так прекрасно знает ответ.
Хотя, вполне возможно, тут сказывается недостаток отдыха, вследствие чего её мыслительные процессы заметно приторможены.
— Нет, не страшно, — я заинтересованно наклонил голову, взирая на то, как несколько граждан, раздобыв где-то кирпичи, попытались выбить оконные стёкла на первом этаже. Правда, добились этим только потери одного из "бойцов": отскочив от ударопрочной поверхности, камень влетел прямо в лоб неудачно вставшего на его пути человека. — А чего мне бояться?
Хелен протяжно хмыкнула, подгибая колени к груди и опуская на них подбородок.
— Не знаю. Смерти там. Или боли… — на пару секунд замолкнув, готка усмехнулась себе под нос. — Точно, на боль же тебе плевать. Даже завидно.
Вскинув бровь, посмотрел на собеседницу.
— Знаешь, Хел, — вздохнув, слабо улыбнулся. — Не думаю, что тут есть, чему завидовать. Со стороны может казаться, что ограниченный спектр эмоций удобен, однако на деле он приносит много проблем.
— Каких же? — исподлобья глянула на меня Хелен, не скрывая в голосе недоверия.
Задумчиво почесал подбородок, прикидывая, как бы правильно сформировать те размытые выводы, к которым я пришёл за время жизни среди людей.
— Представь, что весь мир частично утратил краски. Ничто не имеет значения. Любимые вещи больше не приносят удовольствия. Ты не смеёшься и не плачешь, единственное, что остаётся — голое поддержание базовых потребностей. И, что забавно, ты не понимаешь, почему продолжаешь это делать, ибо впереди нет никакого ориентира или цели. Все твои мотивы основаны на желаниях окружающих людей или происходят из условной логики.
Чем дольше я говорил, тем более хмурой становилась готка, пока, в какой-то момент не оборвала меня новым уточнением:
— Получается, ты что-то вроде живого робота?
— Хел, — наградил её многозначительным взглядом. — Мы ведь уже разговаривали на эту тему. Неужели всё забыла?
Арк закатила глаза.
— Не души меня, Батчер. Я устала, вымотана физически и морально, а также из-за того, что в последнее время нет ни малейшего шанса на уединение, ещё и не удовлетворена, — замерев, она прищурилась. — Подожди, раз у тебя всё так плохо по эмоциям, то возбуждения ты тоже не испытываешь?
— Испытываю, но в очень редких случаях и при определённых обстоятельствах, — честно говоря, я оказался озадачен тем, куда свернул наш диалог и почему мы вообще его продолжаем.
Хотя, учитывая обстановку, вполне возможно, что девушка таким образом пытается отвлечься.
— И при каких же? — излишне рьяно поинтересовалась блондинка.
Покачал головой.
Почему всех так волнует: есть у меня эрекция или нет?
Неужто это тот самый фундаментальный вопрос, ответ на на который определит место человека в социуме?
— Я жду, — нетерпеливо подалась вперёд Хелен, будто от того, скажу я или нет, зависит её жизнь.
Ладно, в принципе, ничего сложного: я уже несколько раз говорил на эту тему, поэтому заготовки имеются. Главное их…
Мысль была прервана острой вспышкой боли.
Причём, боли такого уровня, что я, подавившись воздухом, рухнул на пол, не в силах стоять на ногах.
Уши наполнил громкий звон, полностью заглушивший голос готки, взволнованно подскочившей ко мне.
С каждым мгновение звук становился всё громче и громче, пока не дошёл до того уровня, где казалось, что мои глаза буквально лопнут.
Я не знаю, сколько прошло времени, но в какой-то момент боль исчезла без следа, также неожиданно, как и появилась изначально.
— Твою ж мать… — подняв голову, я увидел как Хелен, державшая меня за плечи, широко раскрытыми глазами смотрит в окно. — Это ещё что за хрень?
Всё ещё тяжело дыша, я проследил за её взглядом, чтобы узреть, как кристалл, до этого беспечно парящий в воздухе над городом, покрывается осколками и распадается на куски, что, не добравшись до земли, рассыпались в мерцающую пыль.
В ту же секунду, как артефакт пал, голубое небо окрасилось в алые тона, а где-то вдали послышался вой множества глоток, за которым почти сразу же раздались отчаянные человеческие крики.
— Ник… — побледнев, Арк повернулась ко мне. — Это ведь то, что я думаю?
— Нет, — пробормотал я, чувствуя, как "голод" внутри взревел, словно "подпевая" рыку гримм. — Всё гораздо хуже.
* * *
И когда я сказал Хелен, что дела обстоят куда хуже, чем она предполагает, то немного преуменьшил масштаб возникших проблем.
Потребовалось всего несколько минут отсутствия барьера для того, чтобы по всему городу начали массово появляться Прорывы, выпуская на улицы Нью-Вейла полчища гримм.
Мне не нужно было этого видеть. Я буквально чувствовал, как всё вокруг медленно охватывает тягучая пелена отчаяния и ужаса, что сопровождала появление этих тварей.
— Ник, да постой ты!.. — не дав девушке договорить, буквально запихнул её в подвальную комнату, которую Вескер выделил для Арков и, захлопнув дверь, повернулся к ожидающему в коридоре Вескеру.
Надеюсь, готка сможет обрисовать остальной семье произошедшее, поскольку, кажется, у меня времени на это точно нет.
— Детектив с тобой не связывался? — несмотря на воцарившийся хаос, Альберт оставался эталоном спокойствия, впрочем, как и Элиза, что неизменно стояла за его правым плечом.
Отрицательно качнул головой.
Джин ещё пару часов назад ушёл на проверку охраны артефакта, приказав мне ждать здесь и защищать белобрысое семейство. И, судя по тому, что барьер всё-таки рухнул, мой опекун не справился с поставленной задачей.
— Значит, с текущего момента ты переходишь под моё управление. Элиза, оставайся с Арками.
Фауст, молча улыбнувшись, коротко кивнула.
Развернувшись, главврач быстрыми шагами направился к лестнице, ведущей в фойе, продолжая говорить на ходу:
— Наша главная задача — не пропустить внутрь слишком большого количества гримм. Задний вход в больницу был полностью заблокирован, поэтому прорваться сюда они могут только через главные двери.
— Вокруг которой сейчас собралась толпа, — подметил я, подстроившись под шаг ментора.
— Именно. И именно они являются нашей главной проблемой, — Альберт вздохнул. — Как я говорил ранее: негативные эманации привлекают Гримм и провоцируют возникновение Прорывов. Чем больше жителей будет вокруг больницы, тем выше шанс, что мы окажемся окружёнными монстрами.
— Вы из-за этого не хотели, чтобы они здесь оставались? — чем выше мы поднимались, тем отчётливее становились крики, доносившиеся снаружи.
— Одна из причин, но не самая главная, — толкнув толстые железные двери, Альберт первым вышел в приёмную.
— А какая главная? — выскользнув следом, вскинул бровь, видя, как за стёклами на улице беовульфы радостно раздирают несчастных жителей на куски, не встречая никакого сопротивления.
Доктор внимательно осмотрелся, ища малейшие намёки на проникновение и, не найдя оных, повернулся.
— Я просто ненавижу людей, Николас, — в его тоне промелькнуло нечто странное, из-за чего сложилось ощущение, будто "ненависть" доктора немного отличается от того, что принято ей считать в обществе.
Что-то более глубокое и фундаментальное, на уровне подсознательных инстинктов.
— В любом случае, — Вескер вновь повернулся к кровавой расправе, творящейся за стенами больницы. — От тебя сейчас требуется лишь одно: уничтожить всех тех тварей, которых привлекли эти идиоты.
Это было ожидаемо. К счастью, последние дни кинжал всегда находился при мне, а аура почти постоянно была наполнена до краёв.
— Приступать сейчас? — выудил клинок из ножен и на всякий случай проверил наличие магических ядер в небольшом подсумке на поясе.
Альберт хмыкнул.
— Нет, — его тёмные глаза, похожие на бездну, безучастно наблюдали за смертью людей, до конца пытающихся проникнуть внутрь больницы. — Начинай через пять минут.
— Хотите дождаться, пока убьют как можно больше жителей? — скосил на него взгляд.
— А ты желаешь им помочь? — ответил вопросом на вопрос Альберт.
Задумчиво покрутил кинжал в пальцах и пожал плечами.
— Нет.
Или дело было в "голоде", который, оказавшись в родной среде, окончательно погасил остатки эмпатии, или в чём-то ещё, но я не чувствовал абсолютно никаких эмоций, видя, как люди, отчаянно разбивающие руки в кровь об бронированные окна, становятся закуской для гримм.
Единственное, что меня хоть немного волновало — обещание, данное Джину.
Я сказал, что не никто из Арков не пострадает. Значит, я сделаю всё, что возможно, ради выполнения этого задания.
Даже, если жизни сотни других людей станут этому ценой.