Правление шаманов — это неформальное, но всё же общепризнанное обозначение высшего руководства общества шаманов, в которое входят три великих клана. Эти кланы — Зенин, Камо и Годжо — формируют костяк власти, пронизывающий всю структуру магического мира. Однако это не значит, что я собираюсь вырезать их всех до последнего. Зенинами займётся Маки — её личные счёты с этим кланом куда глубже, чем мои. Камо, вероятно, падет под натиском Кэндзяку, чьи планы уже начали размывать фундамент их влияния. Остаются Годжо, но без Сатору этот клан утратил свою мощь и вес и сейчас скорее напоминает тень прошлого величия, нежели реальную силу.
Таким образом, мой приоритет — устранить старейшин, тех, кто удерживает власть и определяет будущее общества шаманов, заседая в штаб-квартире. Однако даже это не так просто, как может показаться. Эти старики, хитрые и изворотливые, сидят в своих высоких креслах, плетя интриги и управляя судьбами, как марионетками на нитях. Мне необходимо сделать так, чтобы их исчезновение было полным и безвозвратным. Иначе, выживи хотя бы часть из них, они просто разбегутся как крысы, и я потеряю возможность устранить их влияние на корню.
Как говорится, если и вырывать сорняк, то вырывать с корнем.
У меня есть лишь один шанс уничтожить этих ублюдков, возомнивших себя законом и моралью нашего мира. Если я упущу эту возможность, они разбегутся, и времени на их поиски у меня уже не будет. Поэтому мне нужна помощь. И, как обычно, я обратился к Мехамару. В своё оправдание скажу, что моя просьба была очень простой — всего лишь переадресовать сообщение, которое должно быть отправлено палачу Юдзи или директору Яги, мне. Независимо от того, кого решат устранить первым, палача всё равно вызовут в штаб-квартиру, где будут присутствовать все старейшины или, по крайней мере, почти все. Это станет тем самым шансом собрать их всех в одном месте, чтобы нанести решающий удар.
Каждая деталь должна быть учтена, каждое движение рассчитано. В какой-то момент я даже почувствовал себя Спартаком, буквально воспылав мотивацией свергнуть тирана…
Так получилось, что именно сегодня вечером высшее руководство вызвало Оккоцу Юту в штаб-квартиру. Конечно, это письмо так и не достигло его рук — с самого начала оно было перехвачено и направлено в совершенно другом направлении. Не то чтобы я не доверял Юте, напротив, но в таких делах нужно исключить любые неопределенности и лишние переменные, чтобы избежать ненужных осложнений. Это правило стало для меня основой, и практика показывает, что решать сложные задачи, минимизируя количество звеньев в цепочке, — наиболее эффективный подход.
Вот почему я решил взять всё в свои руки.
По итогу вот он я, стою напротив массивных дверей, ведущих в секретный зал, в котором до сегодняшнего вечера решалась судьба сотен шаманов по всей Японии. Этот зал, окутанный мраком древних традиций и тяжестью принятых решений, всегда был центром власти и интриг, где обсуждались и вершились судьбы тех, кто посвятил свою жизнь служению людям и магии. Но сегодня всё изменится.
Проникнуть в штаб-квартиру оказалось легче, чем можно было бы ожидать. Даже несмотря на то, что моё физическое состояние еще далеко от идеала, проблемы с духовной и проклятой энергией меня больше не тревожат. А те колебания и нестабильность, которые сопровождали меня с момента окончания битвы с Сукуной, исчезли сразу после того, как я очнулся от комы.
Думаю, это может быть связано с тем, что я так и не смог прорвать барьер, отделяющий меня от перехода на пятую последовательность, и поэтому моя духовная энергия со временем просто успокоилась.
Благодаря [Заговору] высокого ранга, я смог проникнуть в штаб-квартиру шаманов, оставаясь незамеченным. Это была одна из моих любимых способностей "Провокатора". И несмотря на то, что у неё есть минимум три сферы применения, моим фаворитом была, есть и будет способность перенаправить внимание, направленное на меня, в сторону, по сути — окутывая меня словно невидимым плащом и позволяя делать то, что я захочу. В данном случае — двигаться по коридорам и залам, не вызывая ни малейшего подозрения.
Тем не менее, даже с таким преимуществом мне пришлось потратить время на поиски уязвимых мест в барьере, который окружал это место. Этот барьер, как и многие другие барьеры вокруг важных объектов, был создан для того, чтобы защищать штаб-квартиру от проникновения извне и мгновенно оповещать защитников о любой попытке вторжения.
Однако, несмотря на его сложность, этот барьер не мог сравниться с тем, что окружал Токийскую школу магии — величайшее творение лучшего пользователя барьеров всех времен. Поэтому, изучив структуру барьера, я довольно быстро нашёл его слабые точки — те места, где энергетические потоки пересекались и создавали небольшие зазоры, достаточно большие, чтобы я мог их искусственно расширить и пройти, не вызывая тревоги. Сконцентрировавшись, я направил свою проклятую энергию в нужные точки, создавая едва заметные разрывы в "магическом поле". Этот процесс требовал точности и терпения, но стоило мне найти правильный ритм, и я смог обойти барьер, оставаясь невидимым и неслышимым для тех, кого он должен был охранять и предупреждать о злоумышленниках.
Как и подобает настоящему охотнику, даже зная, что никто из тех, кто собрался в зале, не сможет оказать мне сопротивление, даже в моем ослабленном состоянии, я не стал пренебрегать подготовкой. Оказавшись внутри, я методично осматривал каждое помещение, куда мог бы проникнуть противник, и расставлял ловушки. Используя знание местности и своих противников, я выбрал точки для закладки "огненных бомб". Кроме того, я дополнительно установил несколько обычных ловушек, таких как растяжки с детонаторами, ослабил пол в некоторых местах и заранее поджёг здание в дальних и незаметных уголках.
Кто-то наверняка скажет, что столько подготовки для рейда шамана особого ранга на группу старых ублюдков — это слишком. Но я отвечу так: мне наказали не напрягаться, поэтому заранее перестраховаться на случай неожиданного, но мелкого проёба — не такая уж и плохая идея. В конце концов, я хорошо знаю, как могут пойти дела, когда кто-то уж слишком уверен в своей победе. Сатору уже доказал это…
Медленно надавив на массивные двери, я почувствовал, как они с тяжёлым скрипом начали открываться, словно сами стены этого места не хотели пускать меня внутрь. Когда двери полностью раскрылись, передо мной открылся вид на зал. Его центр представлял собой пустое пространство, окруженное шестью ширмами. Эти ширмы, украшенные древними символами и узорами, казались странно чуждыми и мрачными. Атмосфера в зале была густой, древней и напряженной, как будто воздух был пропитан страхом и недоверием.
Я спокойно вошёл в зал, и, хотя никто из сидящих за ширмами не проронил ни слова, я уловил резкие изменения в их дыхании. Оно стало неровным, прерывистым, словно каждый из них старался скрыть своё непонимание, а затем и страх, который охватил их при моем появлении. Но от меня не ускользнули эти тонкие признаки, как и резкий запах пота, мгновенно заполнивший воздух. Этот запах — смесь паники и тревоги — был лучшим доказательством того, что моё появление здесь выбило их из равновесия.
Прислушиваясь к этим звукам, я уловил мельчайшие дрожания, едва различимые, но всё же ощутимые в тишине зала. Это были дрожащие руки, сжимающиеся в кулаки, ноги, не находящие покоя, и сердца, бьющиеся быстрее, чем обычно. Их страх был почти осязаемым, как густой туман, стелющийся по полу.
Остановившись в центре зала, я решил нарушить молчание первым, с легкой насмешкой в голосе:
— Что это вы все как не родные, ребята? — мой голос эхом разнесся по залу, заполняя его холодной уверенностью. — Разве я не достоин хотя бы приветствия?
В ответ я услышал старческий, хриплый голос, доносившийся из-за ширмы напротив меня справа:
— Что ты тут делаешь, Ями Сукэхиро?
Этот голос был слабым и дрожащим, но за ним скрывалась нотка вызова, словно старейшина, говоривший со мной, всё ещё надеялся, что ситуация может обернуться в его пользу. Но я знал, что они чувствуют, знал, что под всей этой показной уверенностью скрывается истинный страх перед неизвестным.
Я был абсолютно уверен, что эти люди прекрасно осознают разницу между мной и Сатору. В их глазах я был неотесанным ублюдком, воспитанным таким же неотесанным, но ещё более жестоким ублюдком. В отличие от Сатору, в чьих венах текла "голубая кровь" и который с самого рождения воспитывался как будущий наследник своего клана, своего рода правитель, я был дикарём, чуждым их "утонченной" культуре и традициям. Сатору, обладая всей этой наследственной аристократичностью, мог казаться им понятным, управляемым, даже если это было далеко от истины. Я же, воспитанный вне стен трёх великих кланов и двух школ, представлял собой нечто дикое и непредсказуемое — угрозу, которую невозможно контролировать.
Именно такие дикари, как я, обычно выбирают самый кровавый и прямолинейный путь. Думаю, высшее руководство шаманов осознавало, что шаман моей силы, не воспитанный по их канонам, стал настоящей и неминуемой угрозой их правлению. Они видели во мне опасность, которую следовало устранить, и, вполне возможно, давно приняли решение "разобраться" со мной. Однако в определённый момент их планам помешал Сатору, вмешавшись в их замыслы.
Я усмехнулся, наблюдая за их напряженными фигурами, понимая, что за этим холодным спокойствием скрывается страх перед тем, кто стоит перед ними.
— Вы, должно быть, достаточно сообразительны, раз боитесь меня, — произнёс я, не скрывая легкой насмешки в голосе. — В таком случае, почему же вы испытывали меня до этого момента?