Орбита мира-кузни Ганц
Ультрадесантники сдержали слово. Небольшая флотилия сымитировала фланговый маневр и заставила отвлечься линкор, жуткой тенью нависавший над Ганцем. При этом Ультрадесантникам удалось уничтожить еще один крейсер и несколько малых кораблей, но и цена оказалась велика: два системных монитора исчезли во вспышках сдетонировавших реакторов, а фрегат «Честь Жиллимана» вышел из боя, чихая в вакуум сполохами пожаров.
— Полагаю, надо будет принести извинения капитану Вентрису, за то, что в порыве гнева недостойно подумал о нем и его людях.
Голос Германа, сейчас сидящего в кабине «Громового ястреба» в кресле второго пилота, звучал из динамика громкой связи едва разборчиво. Вертер его раскаяния не разделял. Если перед кем стоило извиняться, так это перед экипажами погибших кораблей, заплативших жизнями за одну только возможность выполнения их миссии.
Вдвоем с Джеем они сидели в десантном отсеке, рассчитанном на тридцать Астартес в полной силовой броне, и цеплялись обеими руками за поручни, чтобы тряска не начала швырять их об стенки. Варнак вел «Громовой ястреб» ровно, но только начинавший оправляться от одержимости демоническими силами машинный дух все равно бился в конвульсиях. Во всяком случае, таким было объяснение техножреца. Вертер же полагал, что при такой аэродинамике чудо, что этот кирпич вообще держится в воздухе.
— Раз-два-три, как слышно? — Джей постучал по шлему, проверяя вокс короткого диапазона.
— Слышно нормально, — ответил Вертер.
— Скафандр проверил, не протекает?
— За штанами своими следи, чтобы не протекли.
— А что такого? Так теплее, если ты не в курсе.
Вертер прикинул, не пихнуть его ногой, но в громоздком пустотном скафандре «Селенар» даже шевелиться было сложно. Прибавить сюда тяжеленный тюк со снаряжением, хеллган в руках и закрепленный на спине гравишют… в общем, лишние движения не стоили потраченной энергии.
Кстати об энергии. Вертер закрыл глаза, и сосредоточил внимание на своей машинной части. Если провести с помощью техножреца модернизацию хеллгана он сумел, то с собственным телом все обстояло куда сложнее. После Иша’киараль вопрос ремонта встал ребром, потому что вызванный перегрузками объем повреждений превзошел все допустимые пределы. И вот тут-то встали во весь рост проблемы в виде различия технологического подхода Земли и Империума. Искусственные мышцы в Империуме производились самые разные, но лишь немногие образцы могли сравниться с земными прототипами одновременно в силе, компактности, энергоэффективности и скорости сокращения. Но даже из самых качественных и дорогих мышечных пучков идеально не подходило ничего, потому что они предназначались для замены естественных конечностей, а не для их имитации, и имели иную рабочую геометрию и степени свободы.
Самым простым решением в данной ситуации стало создание новой кибернетической оболочки. Совместить конструкторскую концепцию Старой Земли с элементной базой и материалами, доступными Адептус Механикус. Магос Варнак принял новый вызов своим умениям с азартом, если этот термин вообще был применим к техножрецу, и к делу подошел основательно. Со всеми положенными ритуалами, благословениями, священнодействиями…
Подобный подход, вероятно, был угоден Омниссии, но совершенно не устраивал ни Тора, ни Вертера. Первому нужен был боеспособный оперативник здесь и сейчас, а не через полвека, второму осточертело ходить с импровизированной тростью и только медленным шагом.
Пришлось изобретать временное решение, и им стало использование мышечных волокон, используемых в силовой броне Астартес. Среди собранных с Ангелов Экстаза трофеев половина предназначалась на переплавку, настолько глубоко в них проникла порча. Зато вторая половина, после ритуалов очищения и окуривания священным ладаном, вполне годилась на что-то. Варнак не стал полностью заменять ими родные мышцы Вертера, а только впаял их взамен поврежденных волокон.
Не самое изящное решение, мягко говоря, но, по крайней мере, оно позволило восстановить функциональность. Правда, обновки жрали энергию как не в себя, и собственные батареи Вертера разряжались за считанные часы, из-за чего Варнаку пришлось втиснуть между ними и скелетом массивы миниатюрных потентиевых катушек. Как следствие, теперь киборг выглядел немного мускулистее, при прежних характеристиках, но при аккуратном расходовании энергии функционировать он мог практически непрерывно.
С тонкой электронной начинкой дела обстояли и лучше, и хуже одновременно. Она не пострадала в бою и в ремонте не нуждалась, но вот модернизация… Степень совместимости электроники и мозга, реализованная в Вертере, считалась шедевром на Земле, а в Империуме — недостижимым идеалом. Да, кибернетические имплантаты в 41-м тысячелетии встречались повсеместно, а их разнообразие не поддавалось подсчету, но из-за откровенного презрения последователей Бога-Машины ко всему человеческому уродовали и калечили они носителя в той же мере, что и усиливали. Как следствие, Варнаку не хватало ни знаний, ни умения, чтобы привнести что-то новое, и при этом не испортить старое. Единственное, что он смог, это установить переходники в нейронные разъемы на висках, где раньше подключался тактический визор, чтобы совместить их с омни-шлемом. Вертеру пришлось самостоятельно переписывать свой BIOS под него, и результат получился хуже, чем с визором. В основном потому, что омни-шлем, выпускавшийся серийно для элитного спецназа Империума, заметно уступал в качестве прототипу, сделанному тридцать восемь тысячелетий назад. Однако его могли чинить обычные техножрецы, что немаловажно, его можно было даже заменить при серьезной поломке.
Если бы не бурлящий в крови адренали, Вертер бы не упустил случая в очередной раз приуныть. На самом деле, было от чего, потому что Тор подсадил его на техническое обслуживание не хуже, чем на героин. Так и додуматься можно до того, чтобы сдаться Хаосу. Тогда напитанная энергиями варпа аугментика слилась бы воедино с плотью…
Вертер мысленно отвесил себе тумака. Потом немного подумал и также мысленно отвесил тумаков посильнее демонам, предположительно его искушавшим. Хотя симптом, конечно, тревожный. Нет, не из-за того, что потусторонний шепот мог его к чему-то склонить, все-таки «мистер Шаттлворт» обещал иммунитет. А из-за того, что он означал истончение завесы между реальностью и варпом. Похоже, внизу хаосопоклонники разгулялись не на шутку.
— Так, девочки, планы меняются! — вдруг рявкнул Герман. — Полная готовность!
— Какого зога?! — возмутился Джей. — Мы еще слишком высоко!
— Авгуры фиксируют значительное скопление вражеских сил. Ниже спускаться нельзя, иначе нас заметят их истребители и летающие демономеханические твари. Мы высадим вас здесь, а сами уйдем к шлаковым отвалам обходным маршрутом.
— Так, а нас значит, дрейки не заметят?
— Вы слишком мелкие. Не должны, по идее.
— Что-то я не слышу уверенности в твоем голосе.
— Поздно отворачивать. Держитесь, откидываем рампу.
Какой невозможный кретин придумал этот летающий утюг? Сколько он выпил и что скурил, раз поместил рампу для воздушного десантирования спереди? И чем думали Адептус Астартес, когда принимали его на вооружение? Все эти вопросы пронеслись в голове Вертера, когда набегающий поток воздуха чуть не опрокинул его на спину. И это при сброшенной до минимума скорости, в разреженной атмосфере.
— Все, пошли!
Дежурная шуточка о том, что он вдруг вспомнил про боязнь высоты, застряла где-то в вокализаторе, когда ноги сами поднесли Вертера к краю, а потом сделали еще один шаг вперед. Свободное падение рвануло внутренности куда-то ввысь с такой силой, будто кишечник решил выйти на орбиту через спину. Микрогироскопы, заменившие вестибулярные аппараты, негодующе заскрипели, тщетно пытаясь определить, где верх и а где низ.
Помогли тренировки, пройденные на Тандрос Септима. Да, там гравишютная подготовка давалась только с вышки на полигоне, но после десятка прыжков уж можно запомнить, как правильно группироваться. Вертер вытянулся в струнку, прижал руки к телу, как учили, и только теперь смог нормально рассмотреть простирающийся внизу мир-кузню.
Правда, с высоты тридцати с лишком километров смотреть особо было не на что. Внизу, насколько хватало глаз, простиралась серо-бурая дымка, сквозь которую поверхность виднелась довольно смутно. Вертер вспомнил строгие экологические стандарты родной эпохи, довоенные разумеется, и его передернуло. Механикус демонстративно плевали в лицо человеческому виду, превращая свои миры в настолько токсичные помойки, что существовать на них могли только сами киборги, еще в прошлом тысячелетии заменившие легкие на тостеры.
И все же открывающееся даже сквозь густой промышленный смог зрелище было… внушительное. Не красивое, и даже не величественное — но внушительное. Ганц был луной, примерно вдвое больше земной Луны, и большую часть его поверхности покрывали разнообразные заводы. Воплощенное торжество разума и труда, превративших дрейфующую в космосе безжизненную скалу в мощный машино— и приборостроительный кластер, обеспечивающий потребности целого субсектора. Насколько Вертер успел узнать, даже Калт, славящийся своими космическими верфями, на которых собрали «Таласу Прайм», уступал Ганцу первенство, когда речь шла о сложных механизмах.
Что еще более удивительно, несмотря на скромные размеры и массу, Ганц обладал гравитацией, лишь немногим слабее стандартной, и атмосферой, пусть и весьма условно пригодной для дыхания. Достигалось это таинственными устройствами, наследием древних, просвещенных времен. Подобная фрагментация знаний не переставала поражать Вертера. Адептус Механикус по силам создать искусственную гравитацию на целом планетоиде, но не могут спроектировать танки и артиллерийские орудия, сравнимые с аналогами из третьего миллениума, или создать автоматы заряжания для макроорудий. Когда Вертер описал коллегам принцип работы динамической защиты, те только посмеялись: кому вообще в здравом уме придет в голову обклеивать танк взрывчаткой?
Погрузиться в размышления о технологических аспектах сорок первого тысячелетия было бы заманчиво, вот только гравитация — штука упрямая, и ждать не любит. Вертер вытащил из электронной памяти схему нужного комплекса и наложил ее на вид внизу. Десантирование вообще дисциплина неточная, но хоть как-то… он огляделся по сторонам в поисках Джея. Катачанский ветеран шел к поверхности так же, как и он, «рыбкой», разве что держался на десяток метров выше.
— Джей, есть проблема.
— Насколько проблема?
— Нас сносит ветром. Придется маневрировать, — Вертер отметил желаемую область приземления в дополненной реальности и попытался вычислить траекторию снижения. Из-за отсутствия специализированных датчиков результат получился довольно приблизительный.
— Сейчас нельзя. В гравишюте запас топлива всего на минуту.
— Тогда своим ходом. Давай за мной.
Вертер расставил руки и ноги в стороны, пытаясь оседлать встречный воздушный поток и скорректировать направление спуска. Мануфакторум «Ламиад», цель их миссии, раскинулся внизу правильным двенадцатиугольником, занимающим тысячи квадратных километров. И с пятнадцатикилометровой высоты уже стали хорошо различимы хвосты дыма. Но то был не дым топок или промышленных выхлопов, а дым пожаров, охватывающих большую часть территории мануфакторума. Вокруг центрального корпуса очаги возгораний рассыпались особенно кучно.
«Как будто могло быть иначе, — мрачно подумал Вертер. — Второстепенная цель, да, Герман? Предателей больше интересуют титаны и запасы реактивных болтов?»
— Извини что отвлекаю, но как думаешь, сколько пехоты могли привезти с собой Железные Воины? Я имею ввиду, не Астартес а обычных людей?
— На одном линкоре, четырнадцати крейсерах и трех десятках рейдеров? Поверь, у тебя не хватит батарей всех перестрелять.
— Умеешь ты подбодрить. Нам бы сейчас не сверзиться прямо к ним на головы. Иначе наша миссия кончится очень быстро и бесславно.
До поверхности оставалось десять километров, но до точки приземления — уже заметно меньше. Обилие высотных строений играло на руку, создавало многочисленные мертвые зоны, и в тоже время делало посадку намного более опасной. Еще более опасной ее делали крылатые тени, кружащие над мануфакторумом и поливающие его потоками пламени.
— Дрейки, — произнес Джей с явной опаской. — Если заметят, нам конец.
— Будем надеяться, что мы действительно настолько маленькие и неинтересные, — Вертер включил на омни-шлеме максимальное приближение, выискивая подходящую ровную площадку. — В точке приземления наблюдаю противника, численностью до взвода.
— А почище ничего нет?
— В остальных местах еще хуже.
— Хех, пошло веселье. Давай, по моей команде. Три-два-один, поток!
Левой рукой Вертер дернул активационный шнур гравишюта, пока правая мертвой хваткой сжимала хеллган. Закрепленный на спине агрегат загудел и исторг из сопел голубоватые реактивные струи, и одновременно с этим включился миниатюрный антиграв. Последовавший рывок был настолько резким, что Вертер испугался за остальное снаряжение, как бы не порвался удерживающий трос. Но на этот раз обошлось, и свободное падение превратилось в контролируемый спуск.
Оставалось меньше километра. Вертер снял хеллган с предохранителя и начал фиксировать цели с помощью прицельного модуля омни-шлема. Это была небольшая открытая терасса или платформа, пристроенная к одному из крупных строений, примерно сто метров в длину и тридцать в поперечнике. К двух сторон к ней подходили изгибающиеся лестницы, третья сторона выходила на открытое пространство, четвертую занимала сплошная стена с высокими вратами. Именно вратами и занимались еретики — а никем иными эти люди, изукрашенные восьмиконечными звездами, быть не могли. Они притащили лазерную пушку на лафете, и явно собирались ее использовать, чтобы пробить себе дорогу.
Два десятка целей, не ожидающих нападения. Бронезащита кустарная или отсутствует полностью. Вооружение: автоматы, дробовики и крупнокалиберные пулеметы, или тяжелые стабберы, как их называли сейчас. Настолько легко, что и расслабиться недолго.
— Огонь по готовности.
На высоте двухсот метров от терассы Вертер вдавил спуск. Первыми двумя выстрелами он выбил пулеметчиков, дальше почти невидимые и бесшумные лазерные лучи начали выкашивать остальных. Не было промахов, не было «огня на подавление». Каждый выстрел направлялся точно в цель, каждый нес смерть. Прошло почти две секунды, прежде чем бойцы смертной ауксилии что-то сообразили, и еще столько же перед тем, как они поняли, откуда ведется огонь, а к тому моменту уже стало слишком поздно. Джей тоже начал стрелять, и вдвоем они покончили со всеми еретиками, еще находясь в воздухе.
И вот она, долгожданная твердь под ногами. Вертер хлопнул по креплению на груди, сбрасывая гравишют, и повел вокруг себя стволом. Вроде чисто. Эта группа отделилась от основных сил. Видимо, получила отдельный приказ.
Настал черед пси-фокуса. Его функцию выполняла выдубленная кожа какой-то не то змеи, не то ящерицы. Вернее, половинка кожи, которую Вертер обмотал вокруг головы еще на «Таласе Прайм» перед тем, как надеть шлем. Вторую половинку аналогичным образом намотал на свою голову Герман, и взаимосвязь двух частей целого должна была обеспечить психический контакт.
«Приземлились благополучно, сильное отклонение от первоначальной точки», — подумал он напряженно, и одновременно как можно детальнее представил себе псайкера, сидящего где-то в кабине «Громового ястреба» в сотне километров отсюда в относительной безопасности.
Ответ пришел, но не в виде речи. Образ дознавателя возник перед глазами вполне отчетливо, но не как живой или голограмма, а скорее как отпечаток на сетчатке, как остаточный силуэт, который остается после взгляда на яркую лампу или солнце.
«Подтверждаю прием, — беззвучно произнес образ, не разжимая губ. — Продолжайте выполнение задачи».
«Варп здесь неспокоен. Тебе нормально?»
«Терпимо. Я постоянно на связи, вижу все твоими глазами».
— Связался с Германом, — сообщил Вертер. — Варп штормит, но он пока держится.
— Что-то хорошее. А вот скафандры придется бросить, — с явным неудовольствием сказал Джей, выкарабкиваясь из недр «Селенара», будто бабочка из кокона. — Не успели приземлиться, и уже наследили.
— Скинем вниз, да и все. Тут высоко.
— Как бы нас Варнак потом сервиторами не сделал, за такое отношение к снаряжению…
— Так скафандры не из его кубышки, а приписаны к «Таласе Прайм».
— Будто его это волнует. Техника есть техника.
— Убраться бы отсюда поскорее. Мы тут как на ладони.
Развертывание после приземления в боевой порядок заняло порядка двух минут. Сильно выбились из стандартного норматива, но обычно десант и груза берет меньше. Но вот рюкзаки заняли свое место на спинах, камуфляжные плащи скрыли двух агентов от любопытных глаз, а скафандры и гравишюты примостились в подвернувшейся нише, прикрытые снятыми с трупов накидками. Если сильно повезет, за ними можно будет вернуться. Осталось понять, где именно они высадились и как теперь добраться до инфохранилищ. Вертер сверился с заложенной в память схемой, прикинул текущую локацию по ориентирам и раздосадовано цыкнул языком.
— Снесло нас капитально. Вот это здание, на котором мы сейчас находимся — это градирня, а вернее ее наружный кожух. Центральный корпус находится с противоположной стороны. На карте они расположены по соседству, по нам до него только по прямой топать километров пять.
— Не так много… если бы вокруг не было столько хаоситской мрази. Внизу ими все кишит, — Джей сплюнул с отвращением. — На карте нет каких-нибудь туннелей или мостов?
— По земле не доберемся точно. Зато тут много надземных рельсовых путей. Думаю, сейчас поезда не ходят, так что мы можем пройти по ним пешком. Надо только спуститься немного ниже.
— Мне уже нравится, к чему все идет. А говорил «если повезет, то не постреляем».
— Значит, не повезло.
Через интерфейс омни-шлема Вертер активировал сервочереп и отправил его вперед, на разведку. Дорого бы он дал за настолько удобные штуки в той, в прошлой жизни. Не просто разведывательный дрон, а буквально вторая пара глаз, повинующаяся каждому движению мысли, позволяющая заглянуть за угол или увидеть поле боя как на ладони. Изображение с пикт-камер сервочерепа через шлем шло прямо в зрительный нерв.
Ажурные металлические конструкции покрывали наружные стены градирни сверху донизу. Сколько бы сил ни привели с собой Железные Воины, их явно хватило на полноценную оккупацию, потому что уже двумя уровнями ниже сервочереп заметил еще больше еретиков, не меньше сотни. Многовато. Влезать в бой не стоит.
— Нашел. На один уровень ниже есть мосты, соединяющие эту градирню с соседними. Там пока чисто, и под одним из них проходит железная дорога, ведущая в сторону центрального корпуса.
— Движения по ним точно нет?
— Вроде нет. Я не вижу, во всяком случае.
Вертер и Джей выдвинулись вперед. Дым пожарищ и вечный смог затмевали и без того скудный свет местного солнца, из-за чего даже посреди «дня» на Ганце царили сумерки. Хамелиониновые плащи дополняли картину, почти полностью скрывая агентов не только от глаз еретиков, но и от авточувств, которыми оснащалась броня космодесанта. С помощью сервочерепа Вертер непрерывно контролировал пространство впереди, чтобы не напороться на неприятности и только сейчас у него появилось время осмотреться.
С земли мануфакторум «Ламиад» выглядел куда величественнее, чем с высоты. Во все стороны, насколько хватало глаз, простиралась даже не застройка, а каньоны, горные хребты и пики, только не естественные, а рукотворные. Бесчисленные цеха, грузовые терминалы, энергоподстанции, трубы и Император знает что еще сливались в единый технологический суперкомплекс, который при нормальном функционировании осуществлял полный цикл производства, от сырой руды, выгруженной с транспортных судов через орбитальные лифты, и до готовых изделий.
«При нормальном функционировании» — важная оговорка, потому что сейчас повсюду полыхали огни, ветер то и дело доносил звуки перестрелок, а далекий грохот артиллерии слился в почти непрерывный гул. Последнее, как ни странно, внушало осторожный оптимизм, потому что если артиллерия стреляет — значит, есть, в кого стрелять. Значит, они тут не одни. И судя по тому, что Вертер успел увидеть с высоты, центральный корпус мануфакторума был одним из оплотов сопротивления. И хорошо, и плохо одновременно. Хорошо — потому что добраться до инфохранилищ по территории, контролируемой союзниками, будет куда легче, пусть даже союзники из шестеренок сомнительные. Плохо — потому что придется сначала пересечь линию фронта, что проще сказать, чем сделать.
А ведь тысячи вооруженных еретиков и даже легионеры были не единственной угрозой. Вот всего в нескольких сотнях метров промелькнула крылатая тень, пышущая багровым пламенем. Адский дрейк, сплав машины и варп-сущности, спикировал на очередную добычу.
— Я — тьма, что окружает меня. Я — воздух, что окружает меня, — послышался в вокс-бусине шепот Джея. — Я — земля, что прячет меня. Я жду, чтобы ударить. Я жду, чтобы убить…
И вроде бы хуже дрейков быть ничего не может, но здесь был еще один враг, от которого не укроет даже Молитва Невидимости. Этот враг тек через окружающий воздух, забивал шифрованную связь ближнего радиуса тысячеголосым шепотом, и даже пытался просачиваться в кибернетические части тела, словно вода сквозь плотную ткань.
Скрап-код. Об этой штуке их проинструктировал Варнак перед вылетом. Разница между ним и земными компьютерными вирусами была примерно такой же, как разница между Аббадоном Разорителем и каким-нибудь причерноморским полевым командиром. Имперская наука (ну, или ее подобие) не давала точного определения скрап-кода, а его природу до конца не понимал, наверное, вообще никто, хотя сейчас это не играло никакой роли. Важно то, что скрап-код поражал ноосферу и электронные сети, уничтожал данные на накопителях, а вычислительные машины в лучшем случае выводил из строя, а в худшем — развращал и порабощал, ставя их на службу Губительным Силам. Эта дрянь проникала сквозь любые протоколы безопасности, остановить его можно было лишь многоголосым хором бинарных техно-молитв, а единственным способом не подхватить заразу — не контактировать с пораженными сетями, и не использовать сложную технику там, где он свирепствовал.
«Вот интересно, каким образом я должен не использовать сложную технику, если сам почти техника? Или я недостаточно сложный?»
Спустя минуту мимо снова пролетел дрейк, но в остальном агенты добрались до нижнего уровня без происшествий. После быстрой проверки сервочерепом, они прокрались на середину моста, соединяющего две градирни, и Джей начал закреплять трос для спуска.
— Высота семьдесят три метра, — проворчал он. — А трос семьдесят.
— С гравишютом прыгал, тут тоже самое, — буркнул Вертер, изучая громаду центрального корпуса через увеличение визора. Добраться до него несложно, но дальше что делать?
«Герман, нужен совет от нашего магоса. Мы собираемся проникнуть внутрь по рельсам, из квадрата G17 до H18. Там есть какие-нибудь укрытия?»
Несколько секунд ожидания, потом образ псайкера снова возник сознании:
«Варнак говорит, что железная дорога должна проходить через туннель в стене корпуса, прежде чем завершиться разгрузочным узлом. В туннелях, как правило, есть ответвления, технические коридоры. Даже если заперто, одна мельтабомба обеспечит проход».
«Как правило… Ладно, принято».
Вертер пересказал напарнику план и оба начали спускаться вниз. Сейчас был риск обнаружить себя, но пока они полагались на камуфляжные плащи и то, что расстояние между градирнями составляло почти километр. Вертер съехал вниз первым, и поскольку длины троса не хватило, спрыгнул прямо на дорожное полотно и сразу же залег. Джей собирался последовать за ним, но тут вмешался непредвиденный фактор в виде вынырнувшего из-за поворота поезда. В отличие от шныряющих по небу дрейков, паровоз, тянущий состав, был не демонический, а вполне обычный. Только вот легче от этого не становилось.
— Джей, стой, тут движение, — Вертер откатился в сторону с путей.
— Сам вижу. Это грузовой состав, и знамена на нем вражеские. И охраны вроде немного.
— Постой, ты что задумал… о нет.
— О да. Доедем с ветерком.
Поезд с грохотом докатился до Вертера и поехал дальше, не сбавив ход. Последнее, что увидел киборг, это то, как Джей спрыгивает с троса прямо на движущийся состав. Проклиная про себя всех катачанцев, которых гроксятиной не корми, дай повыделываться, киборг бросился вдогонку и на третьем прыжке запрыгнул на подвернувшуюся платформу. Только для того, чтобы нос к носу столкнуться с культистом.
Издалека его даже можно было принять за обычного человека. Две руки, держащие крупнокалиберный автомат, две ноги в штанах и сапогах не по размеру, одна голова, худо-бедно защищенная стальной каской. Вблизи становились очевидны и неестественный цвет кожи, искаженные черты лица, скорее звериные, чем человеческие, и слишком длинные пальцы, которых было явно больше, чем нужно. Никакие химикаты, никакая радиация или случайные перетасовки ДНК не могли сделать с человеком то, что делал варп.
Снимать с плеча хеллган времени не было, и Вертер отреагировал на голых рефлексах. Рука вырвала меч из ножен по широкой дуге, даже не активируя расщепляющую матрицу. Силы удара хватило, чтобы голова мутанта слетела с плеч, а из обрубка шеи ударил фонтан крови странного оттенка.
Труп еще не успел осесть на землю, а Вертер уже подскочил ко второму охраннику и развалил его надвое одним ударом прежде, чем тот успел обернуться. Не прерывая движения, он выхватил левой рукой револьвер из набедренной кобуры и обернулся, готовый стрелять.
Нет. Никого. Только штабеля металлических контейнеров и груды какого-то барахла, укрытые тентами. Джей был прав, охраны немного.
— Палец-2, ответь! — произнес он в вокс, пытаясь перебить шум помех.
— Все чисто. У тебя без проблем?
— Больше так не делай.
— Ты дрался с космодесантниками, но боишься парочки культистов?
— Если переломаешь ноги, я тебя дальше на себе не потащу.
— Хорош ворчать, хуже моей бабушки. Лучше дуй сюда, мы конкретно удачно зашли.
Вертер поспешил к голове поезда, где через одну платформу встретил Джея. Катачанец сидел на металлическом ящике и деловито вытирал свой здоровенный нож о тряпку с восьмиконечной звездой. В стороне валялись два трупа, оба с перерезанными глотками.
— Ну и чего такого тут?
— А ты оглядись.
— Ну… ящики, — Вертер осекся. — А что под тентами?
— Снаряды. Сотни тонн снарядов к тяжелым осадным мортирам. Вроде бы к «Грифонам», а может и «Медузам». Но бабахает одинаково.
— Намек понял.
Закладывать подрывные заряды вызвался Джей — в первую очередь для того, чтобы облегчить собственный рюкзак. Из-за бушующего в эфире скрап-кода он не рискнул полагаться на дистанционный подрыв, и включил механический таймер. Дело осталось за малым, убедиться, что поезд доедет куда нужно.
По дороге к паровозу они сняли еще нескольких культистов. Никаких проблем с ними не возникло, как и с машинистом — как ни странно, поездом управлял он, а не сервитор.
По мере приближения к цели Вертер, руководствуясь через пси-связь инструкциями техножреца, сбавил скорость. Повсюду кишели войска Железных Воинов, и теперь Вертер старался лишний раз не дышать, даже непроизвольно начал повторять за Джеем Молитву Невидимости. Вокруг копошились десятки тысяч пехотинцев, то тут, то там мелькали возвышающиеся над ними фигуры в серо-стальной броне, и с полосатыми черно-желтыми наплечниками. Неспешно катились танки и самоходные орудия, но рядом с ними вышагивали и механические монстры, ощетинившиеся пушками или стальными хлыстами.
Что-то из этого стреляло по громаде центрального корпуса мануфакторума, что-то ломилось внутрь через пробитые врата. Штурм не дался захватчикам легко, развороченных детонацией боекомплекта остовов танков вокруг дымилось не меньше, чем оставалось целых, а лапы варп-механических тварей утопали в разорванных и обгоревших трупах. В основном это были мертвые культисты, но в общей куче хватало и алых мантий скитариев, защищавших мануфакторум. И тем не менее, внешний периметр обороны явно рухнул, и теперь бои шли уже внутри гигантского здания.
— Вижу туннель. И боковые проходы в нем.
— Действуем по плану… храни нас Император.
Вертер до упора выжал тормоз, и грузовой состав со скрежетом начал останавливаться. Джей тем временем снял с разгрузки пару дымовых гранат и как только паровоз скрылся в глубине туннеля, то выдернул кольца и выбросил их из кабины. Гранаты сдетонировали спустя три секунды и выбросили облака горячего дыма, смешанного с электромагнитными отражателями. Такая смесь одинаково эффективно ослепляла невооруженные глаза, авточувства и ауспексы, но держалась не слишком долго. Агенты спрыгнули с поезда, не дожидаясь полной остановки, и сразу же прижались к стене туннеля. Пока им вслед не стреляли, но мало ли что этим хаоситам в голову взбредет.
Проходы в технические коридоры, как и предупреждал Варнак, оказались запечатаны, а Железные Воины, похоже, не тратили время на их вскрытие. Вертер закрепил мельтабомбу на двери и скрылся за углом. По ним все еще не стреляли. Похоже, никто из врагов даже предположить не мог подобной наглости со стороны возможных диверсантов, как и самого наличия таковых. Незапланированную остановку состава и облака дыма вполне могли списать на техническую неисправность.
Мельтабомба сработала, и агенты, не теряя ни секунды, нырнули в проплавленный пролом. Освещение в технических коридорах не работало, подача энергии прекратилась, что не удивительно. Оба переключили омни-шлемы в режим ночного зрения и теперь спешили убраться подальше, даже не тратя время на установку растяжек. Только когда окончательно стало ясно, что погони нет, они остановились, чтобы немного сориентироваться.
— Джей, а ты на сколько минут таймер выставил?
— На десять, а что?
— Уже должен вжухнуть, не?
— Так может и вжухнул. Тут такой грохот снаружи, что одним взрывом больше, одним меньше.
— Мне кажется, целый поезд взрывчатки должен взорваться помощнее, чем пара танковых чугунок. Их точно не могли обезвредить?
— Не учи отца детей делать, я не первый день воюю. Нормально я их спрятал.
— Тогда почему…
Реплику Вертера прервал оглушительный грохот, который можно было прочувствовать не только ушами, но и внутренностями. Вся громадная конструкция содрогнулась так, что агенты с трудом удержались на ногах. Откуда-то сверху посыпалась пыль и обломки покрупнее.
— Десять минут, да? — уточнил Вертер. — А получилось что одиннадцать.
— Слушай, там деления мелкие, не разобрать.
— В следующий раз фугас ставлю я.
— Ну-ну. Это тебе не мечом махать, тут думать надо.
— Полегче, потомок, я занимался взрывным делом, когда тебя еще в проекте не было.
Очередная серия мощных взрывов прервала бессмысленный спор, вызванный лишь нервным напряжением. Разнообразных боеприпасов на том поезде было немало, так что пошла цепная детонация. Агенты переглянулись, и больше не произнося ни слова направились вглубь корпуса.