115 Глава сто пятнадцатая. Тайна одной ночи в неделю.fb2
Со дня уничтожения Зависимых прошло четыре с лишним года.
В Сейретее царит теплое лето. Ласковое солнце греет Белый Город и его жителей, прохладный ветер охлаждает лица, а вездесущая зелень деревьев дает тени для отдыха почти в каждом дворе.
В полдень, когда стало припекать, жители столицы привычно отправились в прохладу домов или полные людей заведения, на обед и отдых.
Даже шинигами, не страдающие от жары из-за духовной силы, следуют этой городской традиции. На ставшими безлюдными улицах только бедняги патрульные все еще вынуждены ходить под светом солнца, пекущего макушку.
В это время, глубоко под зданием офиса Третьего Офицера.
Темнее всего — под огнем свечи. Следуя поговорке, Айзен секретно обустроил подземную лабораторию прямо под собственным офисом.
Вход в таком же секретном Архиве, о котором знают единицы из высшего офицерского состава, но вход в Архив разрешен только трем людям.
О том, что встроенный в пол ящик — это скрытый лифт, знают лишь две души в мире.
Десять метров спуска под землю, два запасных прохода, ведущих вне территории Отряда.
Три слоя скрывающих барьеров, прямоугольная форма полости, размером с половину футбольного поля. Все оборудование, что закупалось мной годами, теряется в таком пространстве.
И шедевр учителя Тоске из Академии — Иллюзия Ясного Неба на потолке. Знание, доступное лишь его единственному ученику, Айзену.
Если бы не стены и очищенный Кидо воздух, было бы полное ощущение присутствия под открытым небом.
Что сказать об идее Айзена скрываться на виду… Он был прав. Когда показал лабораторию под Отрядом в качестве сюрприза, я обалдел. Никогда бы не догадался о чем-то подобном прямо здесь!
И ведь даже помощи не попросил, все сам сделал, разве что Слуги+ подсобили. Хотя чего еще я ждал от шинигами, отгрохавшего дворец Лас Ночес в каноне…
Я пришел через проход под заброшенным домом на окраине Сейретея. Прямая дорога без преград быстро исчезла под шагами сюнпо. Без спасительного навыка я бы добирался не меньше часа пешком.
Можно только восхищаться гением Соскэ в улучшении строительного Кидо. Он в одиночку заменил целую бригаду Заклинателей.
Я уже который раз задумываюсь о том, что не скрывай мой друг свои возможности, путей заработать денег у него было бы полно. Но и времени, которое пришлось бы вкладывать в это вместо исследований, ушло бы непростительно много.
Полагаю, мозги лучшего, по моему мнению, ученого Общества Душ, догадались об этом еще в первую минуту нашего соглашения годы назад.
А вот и лаборатория. Разделенная на пять комнат, только из-за неприятного эффекта эха, лаборатория Айзена может похвастать лучшими и передовыми приборами Общества Душ и Мира Живых.
А с недавних пор Соскэ стал создавать собственное оборудование, в одиночку превзойдя общий прогресс на десятилетия вперед.
Я зашел в главную комнату, где Айзен обычно записывает идеи, думает и проводит меньшие опыты. Именно эта комната уверяла меня в превосходстве друга над остальным миром в плане науки.
Айзен Соскэ, намного наклонившись над массивным столом… Печатал.
Громоздкий стол с кнопками, не имеющими ничего общего с клавиатурой будущего, служил ему интерфейсом к интересной штуке, которую у меня язык не поворачивался назвать компьютером. Потому что это им не было от начала до конца.
Тяжелый экран с данными бежит вертикальными строками, как в Матрице, отражаясь в линзах очков Айзена. А по правую руку, от экрана змеятся толстые шланги со стальными отливом. Ведут шланги к высокой колбе с голубой жидкостью. А внутри колбы плавает увеличенный мозг, голый, розовый и пульсирующий в ответ на нажатие кнопок.
Вот эта штуковина с мозгом и есть «компьютер». На самом деле это просто выращенный отдельно орган, в котором нет никаких воспоминаний, кроме записанных математических формул. Он может производить сложнейшие вычисления за секунды, экономя огромную кучу времени.
Ах да, еще он может запоминать иную внесенную информацию в правом полушарии.
По сути эта штука — просто гибрид ручного математика и блокнота. У него нет Эго и даже инстинктивного сознания.
На вид мерзко… Но это прорыв, до которого всему миру далеко. Уникальная технология, возможная только за счет духовной силы, материалов Общества Душ и Кидо.
Я был весьма впечатен… А потом вспомнил о Куроцучи Нему и успокоился. Маюри создал кое-что круче мозга в банке, умеющего считать.
Но у ученых свои области, в которых они хороши. Айзен не в ту степь изучает, но все равно может создать комп на Душе+, Кидо и клонированных мозгах.
Я подошел к другу, легко хлопнул его по спине со словами:
— Будешь так близко к экрану, на самом деле зрение посадишь.
— Да.
Соскэ едва отвлекся, увлеченный данными, от потока которых у нормального человека закружится и лопнет голова. Глаза за очками бегают туда сюда, с огромной скоростью впитывая информацию.
Так сильно увлечен… Ну, почему нет. Подшутить над другом сам Король Душ завещал.
— Сыр лучше добавлять в чай, верно?
— Да.
Я с трудом сдержал улыбку.
— Ты можешь сделать печенье из Душ+?
— Ага.
— Капитан Унохана очень соблазнительная, да?
Бегающие глаза резко остановились, взгляд скосился на меня. Уголок губ очкарика поднялся.
— Я не настолько отвлечен. И что за чушь с печеньем из Душ+?
— Ха, ты согласился добавлять сыр в чай, о чем еще я мог спросить? Ну, неважно, просто шутки. Чем занимаешься?
— Просчитываю оптимальное количество эмоциональных пиков для Слуг+.
Я невольно посмотрел вбок, где у стены выстроились маленькие манекены без лиц. Шустрые помощники только ожидают приказа, чтобы начать двигаться.
— Разве это не опасно, придавать им индивидуальность?
— Мне скучно, — совершенно безалаберно пожал плечами Соскэ. — В лаборатории тихо, обычно я один. И ученый не может перестать думать, как только в голове появляется «что, если…».
— Соскэ, вот так и получаются взорвавшиеся лаборатории, — серьезно выдал я. — Без тебя они начнут играть или ссориться, заденут что-нибудь и… Дальше сам додумаешься. Слугам+ не нужна индивидуальность и эмоции. Создай отдельно зверушку какую, милую, раз так хочется эмоционально расслабиться. Пусть живет в отдельной комнате.
Пары секунд Айзену хватило, что обдумать мои слова, нахмурить брови. Он вздохнул, плечи чуть опустились. Указательный палец Соскэ тыкнул по кнопкам, мозг в колбе булькнул, данные на экране исчезли.
— Если создашь зверя, то делай кошку, будешь похож на волшебника с фамильяром, — поддел я друга. — Я подарю тебе остроконечную шляпу.
Соскэ молча махнул рукой. А потом кивком позвал за собой, в комнату отдыха.
— Почему мне кажется, что у тебя по пятницам стало такое игривое настроение? Что такого хорошего?
— Разве? Тебе кажется.
— Тогда почему ты так рад закончить очередной мой проект, — бурчит на ходу очкарик.
Это было не в первый раз.
Я не ощущал вины за очередной облом идей Айзена. Не знаю уж, в каждом ли ученом живет частичка безумного экспериментатора, но что их надо тормозить время от времени — факт.
Я уже привык обрубать некоторые непродуманные до конца идеи друга. Во всем он хорош, но неуемный интерес к науке и пожирающее временами любопытство в стиле «А что будет, если…», не взирая на последствия, не идут на пользу.
Он так в каноне Куросаки Ичиго создал, свою же Немезиду. Случайность и пресловутое «погоди, а что если?». Я об этом всегда помню и не позволю ему совершить ошибку типичного безумного ученого.
То, что Айзен никогда от меня исследования не скрывал, только говорило о его доверии ко мне и пониманию, что взгляд со стороны и тормоз ему нужен.
А я позволяю ему создавать мозги в колбах… Что я запрещаю, Обществу Душ лучше никогда не узнавать.
Небольшая комната со светлыми стенами, с одним овальным столом из камня в центре и всего двумя стульями с высокими спинками и прямоугольными подлокотниками.
Одинокий шкафчик у стены и тот из камня, даже дверцы.
Иллюзия неба на потолке дает достаточно освещения, чтобы не добавлять нового.
Я с недовольным вздохом сел на каменный стул. Все здесь обставлял сам Айзен, на обстановке отразились его личные предпочтения.
Никакой роскоши. Много пространства, высокий потолок. Каменная мебель.
Можно сказать, что мы давно дружим, но Соскэ не высказывал что он любит в жилом стиле. Иногда говорить не надо, все наглядно видно.
Айзен любит строгую геометрию, что отражает овальный стол и прямоугольные спинки стульев с четкими углами. Любит белый цвет… Даже слишком.
И симметрию в целом. Стол ровно в центре комнаты, стулья четко напротив друг друга.
Просторно, строго. Больше никакой мебели или хотя бы цветка. Даже две подушки на сиденьях — это то, что я лично принес.
Возможно, так находит в себе его потребность Шикая в облегчении окружения для правдоподобности иллюзий. Один цвет, четкая геометрия, мало мелочей.
А может быть, он всегда такой стиль любил. Я не спрашивал.
Важно лишь то, что дизайнером я своего друга, подземного строителя номер один, никогда не найму.
Я снял с пояса меч, прислонил к столу, с недовольством сел на неудобный стул. Соскэ пошел к одинокому шкафчику. С тихом скрипом открылись дверцы, звякнула посуда. Айзен задумался, перебирая банки.
Там есть с чего выбрать, двадцать семь видов чая!
Наконец, он заварил один из них, собрал поднос с чаем и печеньем, конечно же от повара поместья Окикиба. Песочное, со смородиновым джемом сверху, от кислинки которого выделяется слюнка и хочется кусать еще и еще.
Пока печенье не закончилось, а чайник не наполнился второй порцией кипятка, мы не говорили. Уютная тишина… Если бы еще стулья были поудобнее.
Я нарушил тишину первым.
— Я достиг порога.
Он знал, что я имею в виду. Брови Айзена поднялись, рука с чашкой застыла в воздухе.
— Кгхм, — смущенно кашлянул шинигами в очках. — Можно было не так неожиданно?
— Можно.
Я замолк и стал неторопливо потягивать напиток… От недовольного лица друга у меня теплело радостью на сердце. Тяну время в разговоре, играя на нервах. Я виню в этом гены и воспитание.
У кого еще я подхватил эту позорную привычку, как не у Генширо? Дед бесил меня этим с детства.
Чем больше мы молчали, сверля друг друга взглядом, тем шире росла моя улыбка.
— Судзин…
— Ладно-ладно, — поставил чашку на стол. — Прости. Я достиг порога активации Банкая. Сегодня ночью.
— То есть… Ты мог бы, прямо сейчас? — с каждым словом Соскэ словно хотел затаить дыхание, но силой заставлял себя говорить.
Я прекрасно его понимал, у самого голова кружилась. Это Банкай!
— Не совсем… Ты еще помнишь, как я рассказывал о внешнем виде своего Зампакто? Хотя, проще показать, — я повернул голову вправо, позвал вслух и в глубины Внутреннего Мира: — Покажись, Цукигами.
Я ощутил внутри себя подъем чего-то огромного, реацу всколыхнулась подобно массам воды в океане, когда всплывает кит.
Светлая рябь реацу на мгновение превзошла свет Иллюзии Неба с потолка. Дух Зампакто показался в реальности.
Материализация Духа в реальном мире — предпоследний шаг перед Банкаем. Никакой боевой мощи, просто фокус, признак ступени прогресса, который исчезнет после достижения Банкая.
Двухметровый воин в серебряной броне с белой тканью гордо выпрямил осанку, глядя свысока на сидящего за столом Айзена.
Прямые белые волосы ниспадают до плеч аккуратными прядями, взгляд лавандовых глаз надменен и спокоен, а руки в когтистых перчатках скрещены на груди.
Аура чего-то священного и завораживающего окутывает Цукигами невидимой пеленой, подобной лучу лунного света сквозь просвет в темных облаках.
С ног до головы, как не посмотри, Цукигами сразу выдает в себе природу чего-то сверхъестественного, даже не думая прятаться и маскироваться под человека.
— Цукигами но Каса, — мягко улыбнулся Айзен, не обращая внимания на высокомерный вид Духа. — Рад видеть тебя лицом к лицу.
— Айзен Соскэ, — секундная пауза, Цукигами пересилил собственную гордость, едва склонил голову. — За помощь моему хозяину я благодарен тебе.
Пренебрежительный взгляд Цукигами пал на Зампакто Айзена, приставленного сбоку стула.
— …тебе не за что.
Кьёка Суйгецу дрогнул. Я ничего не слышал, но Айзен усмехнулся. Цукигами повел плечом.
— Вежливость предназначена для сильных… Ладно, хватит, ты, надоедливая женщина. Спасибо. Довольна?
Меч в зеленых ножнах задрожал, как мне показалось, довольно? Айзен чему-то весело щурится, прикрывая рот за чашкой чая.
Сказав что хотел, Цукигами сделал шаг назад, вставая за моим плечом. Вид его прямо говорит о нежелании более болтать. Да и находиться в этом мире ему явно не очень нравится.
— Можешь возвращаться, — вздохнув, разрешил я.
Цукигами тут же исчез, ощущение наполненности во Внутреннем Мире вернулось. Без Духа неприятное чувство пустоты, подобное голоду, кололо очень остро.
— Так что ты хотел показать? — Айзен поставил опустевшую чашку на стол, улыбка исчезла.
— Его лицо. Когда он впервые появился, то был в маске на все лицо. Сказал, что сможет снять ее только тогда, когда я достигну Банкай.
— Сейчас оно почти открыто?
Я поднял палец и прочертил в воздухе линию чуть выше кончика носа.
— Маска начала распадаться снизу, со времени, как я достиг уровня Капитана. Сейчас от нее осталось лишь столько.
— Символизм Внутреннего Мира во всей красе, — задумчиво произнес Соскэ.
Я кивнул.
— Перед сном Цукигами позвал меня… Трудно описать это словами, но когда я увидел Цукигами, словно сам мой Внутренний Мир довольно вздохнул и расширился. Я резко осознал, что теперь, если я напрягусь изо всех сил и выложусь на полную — смогу активировать Банкай.
Горькая усмешка показала другу, что не все так просто.
— Один толчок и маска с Цукигами окончательно спадет. Я обрету силу Банкая… Никакой инстинкт или интуиция не ощущают в этом ничего плохого, вот в чем весь фокус. Наоборот, сама душа просит и хочет этого, немедленно.
Покачал головой.
— Если бы не предупреждение Ямамото, я бы сделал это. И, подозреваю, получил бы недоделанный Банкай и навсегда надорвал бы собственную душу, ограничив будущий потенциал в корне.
Мы помолчали, оба содрогаясь от одной возможности такого противного исхода. Айзен обновил чай, заварив другой сорт, чего-то мягкого с ромашкой, для успокоения нервов.
— Значит, только когда маска по себе полностью спадет?
— Да, думаю тогда можно. Скорее всего это займет еще лет пять. Знаешь, я ведь тренируюсь почти каждый день, но все равно не выхожу за рамки времени обычного Капитана… Похоже, что в среде монстров я просто обычный.
На фальшивый Банкай у среднего Капитана как раз уходит около двадцати лет. А я смогу достичь истинного, тренируясь ежедневно.
Это я такой хилый или истинного высвобождения меча так трудно добиться?
— Ты то? Обычный? Ха! — Соскэ натурально рассмеялся, чуть не пролив чай. — А я тогда кто?
— Ты все время занимаешь исследованиями и не уступаешь мне, сам себя спроси. Когда ты вообще последний раз всерьез тренировался? Не в Кидо.
— Позавчера.
— Серьезно?
— Как бы я еще наравне с тобой держался? Откуда ты вообще чушь, что я лишь за пробирками стою, взял?
— Ты сам виноват, всегда строишь из себя занятого ботаника за приборами…
Пьем чай, молчим.
…
Недовольный взгляд прошил меня иглой, быстро исчезнув и вернувшись к спокойствию.
— Что?
— Ничего.
— Говори уже.
Айзен протяжно вздохнул, с кислым выражением лица отпил из чашки.
— …у Кьёки нет никакой маски.
— О.
Если так подумать, у Цукигами удивительный индикатор Банкая встроен? Хотя так думать немного неуважительно к Зампакто, похоже это так и есть.
А может, это просто природа моего Внутреннего Мира, чуть более символичного, чем у других.
Звуки сёрбанья чая. Айзен показательно смотрит мимо меня.
— Везучий засранец.
Даже видя, что он не всерьез, я застонал.
— О, да ладно тебе!
— Кто сказал, что я о тебе говорю? — Соскэ обвинительно указал пальцем прямо в меня. — Видишь, ты и сам знаешь.
— Хорошо, ты прав, — я гордо кивнул. — Я такой. Мой меч потрясающий.
Цык языка друга. Он натурально надулся, я же вижу! Цукигами завидуют все!
— Хе-хе.
— Ну все. Спарринг! — Соскэ схватился за меч, встал.
Давно мы не разминались, кстати!
— Кто кого боится? Пошли!
* * *
Ночью, укладываясь спать, я зашипел. Повязка на спине царапнула недолеченную рану.
Давно мы с Айзеном так не сражались, до последней капли реацу, чтоб аж на лечение сил не хватило.
Но я был рад. Выплеснул все эмоции, выложился на полную катушку. Умиротворение и усталость поселились в костях поровну после спарринга.
Мы уже давно перестали вести счет, кто кого побеждает. После обозначения смертельного удара просто тут же начинали снова.
Мои навыки Зандзюцу прорывали защиту Айзена как бульдозер деревянные ворота, он же использовал Кидо и сюнпо почти мгновенно, фатально путая бесконечными уловками. Особенно больно вплетая удары Хакуды, когда ждешь от него заклинание, а не кулак в лицо.
Мы вскрывали слабые стороны, обучаясь друг у друга прямо по ходу боя. Причем, реально рискуя прикончить друга из-за малейшей ошибки. Только доверие в навыки другого позволяли так сражаться.
Таковы наши спарринги с Айзеном, пожалуй, самые уникальные в Обществе Душ.
Рана щиплет из-за едкой мази производства Айзена. Отлично останавливает кровь и подготавливает рану к лечению Кидо, но ощущения втирания лавы в плоть никому не пожелаешь.
Кстати, я должен Соскэ новые очки…
Утром я справлюсь с этим, а пока, приветствую объятья сна.
Чувство засыпания и темнота медленно меняются. Я знаю, что сплю.
Ощущение сонной хмари на сознании слабеет, но не уходит полностью. Приходят чувства окружения, такие реальные, что не отличить.
Сначала пришел запах. Теплый ветер принес к моему лицу легкий запах спелой смородины и цветущей сакуры. Легкий, едва уловимый аромат.
Потом пришло чувство осязания. Спиной ощущаю мягкую поверхность, тяжесть моей обычной одежды на коже.
Чьи-то тонкие пальцы прошлись по моим волосам, играясь и поглаживая. Чувство, которое довело мурашек и непроизвольной улыбки.
— Шутара.
Я открыл глаза. И встретился взглядом с другими, темно-серыми глазами. Сенджумара Шутара, сидя рядом в позе сейдза, на коленях, молча улыбнулась мне ярко-алыми губами, сочными, как спелые вишни. Как я хотел впиться в них поцелуем!
Мой жаркий взгляд Шутара встретила прищуром, довольным, как у сытой кошки. Она не прекратила перебирать пальцами мои волосы.
Мы во сне, в павильоне из мрамора и облаков, парящем высоко в небесах. Белый камень колонн и крыши, перистое облако служит полом.
Сильнейшая женщина шинигами выглядит не такой формальной, как обычно. Вместо громоздких церемониальных одежд и золота заколок, она одета в простое светлое кимоно, небрежно завязанное бантом пояса на левом боку. Черные волосы свободно лежат на плечах. А в ушах у нее серьги, подаренные мной.
Почему я по пятницам так весел, спросил мой друг… Что же, вот и ответ.
Секрет между мной и Шутарой, который закрыт от всех, кроме нас. Встречи во снах, ставшими явью.
— Привет, Судзин. Кажется, тебе легче говорить здесь.
Ее голос, обычно надменный и строгий, наедине со мной удивительно… Обычный. Простой и теплый, без всяких ноток высокомерия и прочих масочных эмоций.
С легким сопротивлением, я тихо сказал:
— Да. Теперь проще. Банкай близок.
— Тогда это надо отпразновать, — уголки алых губ приподнялись.
Шутара наклонилась, изящная рука заправила прядь волос за ухо, красивое лицо приблизилось. Спустя секунду я ощутил теплое дыхание, а потом и мягкость ее губ на своих.
Я знал, что сейчас, в реальности, происходят странные вещи. Мои волосы сами собой двигаются, словно их гладит призрак. А на губах появляются невидимые отметины женского поцелуя.
Шутара отстранилась, прикусила нижнюю губу, словно раздумывая продолжить, но все же справилась с собой и вернулась в прежнюю позу.
Почему я сравниваю ее губы с вишней? Облизнул губы языком. Потому что такой вкус помады у этой роковой женщины.
Я подумал кое о чем и усмехнулся.
— В чем дело?
— Да так, просто вспомнил, каким глупым был. Когда думал, что тебе дали место в Нулевом Отряде только за создание формы шинигами.
Это было очень глупо, надо было сразу догадаться. Как у монаха истинный титул — Владыка Всей Тьмы. А не Бронзовая Кисть, Дарующая Имена.
Так же у Шутары истинный титул — Ткач Снов. Она концептуально властвует над всеми снами.
Освоив начало такой концептуальной силы, она получила место в Страже Короля. А так же повышение силы и Дар Короля Душ, вместе со властью над снами, полученной уже напрямую от него.
Как бы велик не был наш Бог, ему нужны помощники, снизить нагрузку. Если мыслить о Нулевом Отряде как о младших Богах в Пантеоне, то все становится удивительно логичным.
Плохо только, что Король дает право, но силу приходится развивать самостоятельно.
Не стоит недооценивать мощь и великую помощь для мира от Ткача Снов. Шутара — может быть, единственная причина, почему Шинигами не сходят массово с ума из вечных сражений с чудовищами.
Мало кто задумается, почему у шинигами почти не бывает кошмаров и плохих снов. А если психика ломается, то постепенно она приходит в норму после хорошего ночного отдыха.
Все Общество Душ должно возносить Шутаре хвалу, подобно тому, как греки славили Морфея.
Жаль, что пока это конец ее власти над снами. Страшно представить, что будет с врагами Общества Душ, если Шутара сможет развить контроль до степени воздействия над существами вне Общества Душ и Готей 13.
Это ее область, где воздействовать проще всего. Скажем, над Квинси она вообще не имеет власти, словно их не существует. Просто не хватает силы. Но если буде хватать?
Что будет с армией, которая не может спать из-за кошмаров? Даже просто за день до важной битвы…
Так же «Кузнец номер один» не зря зовет себя Отцом Зампакто. Концептуально, он их творец почти такой же, как настоящий отец.
Да, его дети могут его не слушаться, некоторые даже бунтовать, но это не отменяет его роли создателя.
Слова о том, что каждый из Стражи Короля может сравниться со всем Готей 13, вместе взятым, не преувеличение. Это факт.
Их могущество и власть над миром невыразимо ужасны в сравнении с обычными шинигами. Каноничная история очень плохо отражает их реальную власть. Или не воздает должное Яхве.
Мои слова о прежней глупости развеселили Сенджумару.
— Да, ты был таким!
Шутара рассмеялась, хлопнув меня по груди тыльной стороной ладони. Это так же не было прекрасно или «звоном колокольчика», самый обычный, простой женский смех.
Но именно такая простота, исходящая от потрясающей внешности холодной леди, пленила меня больше всего на свете.
Когда Шутара рядом, я не чувствовал сжигающей страсти или похоти. Нет.
Вместо этого я погружался в атмосферу уюта, связи и понимания. Что-то теплое в груди, подобное мягкому теплу очага, грело изнутри, когда я с ней.
Хоть зарежь меня мечом, я не в силах выразить это точно и четко словами перед ней, несмотря на все свое ораторское мастерство.
Как хорошо, что она понимала меня и так, без банальных слов о любви и косноязычных заверений о чувствах. Или, быть может, мой взгляд достаточно красноречив, когда я смотрю на нее?
— Это правда было забавно, — поддела меня черноволосая красавица.
— Люди учатся на ошибках, — пожал я плечами, делая равнодушный вид. — Таков путь к…
— Ой, не начинай, — прервала меня Шутара. — Ночь коротка.
Я молча раскинул руки. Шутара прильнула к груди, устроившись в кольце моих рук с легкостью птицы, вернувшейся в любимое гнездо. Я слышу ее удовлетворенный вдох, ощущаю сердцебиение.
Тук-тук, тук-тук… Странно, что наши сердца бьются в один ритм? Если я скажу это вслух, будет слишком слащаво?
Она сказала это первая.
— Наши сердца бьются в унисон? Хм.
Ее щеки едва заметно розовеют.
— Ты покраснела?
На секунду она застыла в моих руках, словно пойманная на горячем воровка.
— Сенджумару Шутара не краснеет.
Я улыбнулся и поцеловал ее в макушку. Было бы чего стесняться? Иногда она странна горделива в мелочах. Но я люблю ее такой, какая есть.
Зная, что наше время друг с другом коротко, я молча наслаждался ее присутствием со мной.
Стражи Короля получили запрет на посещение нижнего мира. Время от времени Король запрещает им появляться у нас, чтобы не влиять на какие-то важные события.
По крайней мере, так говорит всем Монах.
Но Шутара не была бы собой, гордой до костей леди, если бы не нашла способ.
Впервые она попала в мой сон из-за моих чувств к ней. Я уже знал, как она выглядит, а потом четко представлял ее образ, хоть и неосознанно. Тогда ее просто привлекло взглянуть.
Следом она начала навещать мои сны время от времени, чисто ощутить мои чувства. Женское любопытство. Я до сих пор не знаю, сколько из моих снов было раз, когда это была реальная она, а когда просто сон.
А потом она получила от меня письмо. И это стало последним толчком к настоящему общению.
Скрытно Шутара стала ткать связующую нить между нашими снами. Так как связь — штука двухсторонняя, то от меня зависело, как скоро мы начнем по-настоящему общаться.
И вот, когда я достиг минимальной планки, силы Капитана, мы встретились во сне официально… Было охренеть неловко, когда я осознал все.
Поначалу я мог только видеть ее. Потом слышать. Потом ощущать. Отвечать сам…
Сейчас, чтобы дать мне нормально отдыхать и не нагружать душу, мы встречаемся раз в неделю, по пятницам. Всего на пару часов.
Связь сна так крепка и странна, что на самом деле нет разницы, рядом мы или нет по-настоящему. Если Шутара достанет кинжал и проткнет мое сердце — я умру с дырой в груди в реальности.
Пространство между нами сейчас на самом деле не имеет никакого значения, кроме иллюзии в разуме.
Так же можно сказать, что мы взрослые люди и уже сделали все, что должно происходить между любящими мужчиной и женщиной.
Терпеть еще пару веков, пока Запрет Короля не снимут или я не достигну обещанного поста Капитана и не смогу посетить Измерение Короля… Терпелки не хватило бы у обоих.
И мы не романтичные подростки, чтобы давать такие нереалистичные обещания.
Иногда на выходных мне приходится сразу сдавать в стирку все постельное белье, вот и все неудобства.
— Мне пора, — с сожалением прошептала Шутара. — Сегодня много работы и встреча Стражей.
Она повернулась лицом ко мне, прижимаясь так крепко, что я ощущал жар ее тела сквозь одежду. Последний сладкий поцелуй со вкусом вишни отправил меня в настоящий сон без сновидений.
Секрет двух душ, связанных Ткачом Снов, остался тайной для всех спящих людей в Сейретее и за его пределами. На небосклоне Белого Города взошла серебряная Луна.