Занавес смерти был поднят вновь и свой вечный танец продолжила Маска. Способная развеять даже печаль Тёмного Князя, она одним своим движением могла вселить такой восторг, что после едва она замирала, как адские муки наваливались на души сильнейших. Они ползали и умоляли продолжить танец, готовые отдать всё ради этого представления.
Но по воле судьбы и мерзкому нраву Властителя Наслаждений она стала самой презираемой из его слуг. За то, что посмела высмеять своего повелителя, чем навечно пала в его немилость. То была достойная самого Цегораха, но она стала не причиной для награды, а предрекла наказание. Заклеймённая предательницей, вынужденная танцевать вечно, она не могла остановиться, но теперь… теперь её роковой танец ускорялся и разгонялся, собирая жатву душ.
Поглощённые экстазом валились всё новые эльдары, опустошаемой Ультве, когда я догнал её. Одного взора хватило, чтобы вновь начала схватка воли, в которой пред мной оказался сильнейший из соблазнов. Даже те дары, которые пытался одурманить меня Тзинч, не шли ни в какое сравнение с тем, что показывала Маска.
В один океан энергии объединялись души, моя также не стала исключением и истекая кровью из ушей и глаз, я вошёл в амфитеатр. Через долгих шесть секунд я смог собрать всю волю в кулак, после чего руками вырвал глаза, сжёг барабанные перепонки огнём и продолжил идти в центр арены. Там одним за другим на меня в своих танцах, играя отведённые роли из пьес прошлого, на меня нападали и актёры Кхейна, и те кто брал на себя олицетворение Иши.
Обезумевшие, некоторые из них не были воинами, но всё равно лезли и сверкал мой клинок, что наполнялся ненавистью. Ненавистью, что жгла мою душу и причиняла отрезвляющую боль. В гневе я переступал через изуродованные тела юных аелдари, стараясь не смотреть в их лица, где олицетворялась вся суть грехопадения эльдар, способная утянуть на дно и меня.
— Спаси нас, умоляю! — взывали их души, стеная в агониях, но тут же взметнулся подол Плаща Изменений.
Вся мощь Нургла, вся его гниль и отчаяние, что подпитывались камнями тех, кто был продан против своей воли… разделённые с родственными душами, они тянули меня вниз, словно гравитационные якоря боевых крейсеров. Но замедляя мой темп они не давали мне сорваться в пляс, из которого я бы уже не вырвался никогда.
В сокрушительной поединке изящества сошлись мы, и танец наш длился сначала шесть минут, затем шесть часов и вот в круговерти взрывов минули шестые сутки, на протяжении которых вводились всё новые резервы, а примархи одним за другим уничтожали и лордов-фениксов, и архонтов. Из разрушенных корпусов тысяч боевых кораблей собирались целые поля, что напоминали астероидные кольца, а сама Ультве всё сильнее рассыпалась.
От Эльдрада Ультрана уже почти не осталось плоти, душа его сковывалась Хаосом и от плача Иши замирало мироздание. Но исход происходящего к несчастью для Маски уже был предрешён. Предпоследний взмах меча отделил голову Шол'Риана, чья душа была вырвана мной. После чего я вышел в центр арены и предстал перед главным после Маски актёром.
Солитёр, что однажды переиграл демоницу, в этот раз проиграл. Вновь он взял на себя роль самой Слаанеш, но… не справился и стал рабом. Даже сам Цегорах не мог ему помочь. Но было ли то ошибкой или он сам намеренно позволил Маске сделать это? Трудно было сказать, но в этот миг, взявший на себя роль Тёмного Князя, открыл своему главному страху путь.
Истекая кровью, что была наполнена яростью и гневом Кхорна, я был защищён от магии, что могла воздействовать на физическое тело. Вдыхая тлетворный запах отчаяния, окутывающего мой ауру, я также был вне власти и магии Маски. Как и невидимая рука Тзинча лежала на моём плече. Все три Бога, чья роль была отведена мне, предстали перед четвёртым, роль которого взял на себя солитёр.
И в ужасе даже Маска осознала, что она лишь пешка в этой пьесе. Непонятен был разговор Четвёрки, но как и сказал Король Демонов, всё уже было предрешено. Ему готовили замену, ведь он мешал троим. А я… я сейчас мешал лишь одной Слаанеш, которая злилась и пыталась доказать, что баланс нет и что все трое её обманывают.
Но ложь та была бесполезной, ведь и сам Тёмный Князь знал правду и понимал, почему есть лишь один правильный вариант. Просто в силу своего характера он не мог так просто согласиться. И потому в моей руке сверкнул кристалл с осколком души Люция. А затем… затем и шестьсот шестьдесят шесть душ были предложены ему. Да, это было меньше, чем получали другие, но это было куда лучше.
Да и душа Люция… он был любимчиком Слаанеш.
— Дозволяю, — сквозь стиснутые зубы ответил Принц Наслаждений, после чего в одно мгновение танец остановился.
Взгляд Маски… он был таким… таким напуганным и удивлённым. Ведь танец остановился и для неё, что казалось невозможным. Столько времени в бесконечной пляске… она пыталась понять не сон ли это и действительно ли смилостивился Тёмный Князь. Однако подвоха не было и ей была дозволена передышка.
Из-за этого она посмотрела на меня, на трупы, и вновь убежала, дабы собрать в благодарность ещё больше душ. Дабы это чудо продолжилось.
— Вовсе не из доброты Тёмный Князь так поступил, — раздался располагающий к себе голос того, кто понял всю силу Слова. — Скоро его лишат Короля Демонов. С твоей помощью или нет… но таков будет исход.
Обернувшись я увидел Лоргара, что спокойно шёл в одиночестве к центру амфитеатра, прямо ко мне. Такой могучий… преследуемый своим братом, но всё равно решивший, что не нуждается в свите. Более того, его здесь присутствие было обусловлено вовсе не желанием помочь в покорении Ультве. Ведь этот искусственный мир уже пал.
— А значит ему нужно компенсировать кем-то другим эту потерю. Так что многие будут им прощены, — пояснил Лоргар, проходя мимо тел и разглядывая души, три четверти которых остались плясать здесь, потому что утянуть их Маска не смогла. — Ты понимаешь, какая на тебя ответственность?
— Свои мыслю оставлю при себе, что не мешать словам тех, кто знает лучше, — скупо ответил я, чувствуя внутри себя равносильные друг другу злобу и принятие по отношение к Лоргару: причиной тому было и отношение других Богов.
— Хаос… он велик, но стремится уничтожить сам себя. Бесконтрольный и опасный, его нужно понять и… даже помочь ему. Мало кто это понимает, ведь каждый стремится получить что-то взамен, но не дать. Из-за этого баланс рушится.
— Он рушится из-за того, что Четверо узурпировали власть.
— В том числе. Но думаешь победа над ними что-то изменит? Уничтожат их, тут же явятся другие. Ведь причина их существований кроется в идее. Они и являются воплощением этих идей, следовательно они бессмертны. Но нам под силу уравновешивать их, достигать баланса и тем самым идти по верному пути, что уготовлено Человечеству.
— Уравновесить Богов? Мне едва удаётся уравновесить самого себя, чтобы не быть разорванным, — ответил я, смотря как душа солитёра странно сверкнула и исчезла, будто бы Цегорах всё это время подглядывал за происходящим. — Не могу я влиять на них, как и на баланс в Хаосе. Потому что слишком мал.
— Мал. Пока что. Но я возлагаю на тебя надежды, что ты сможешь найти баланс и дашь одной из сторон перевесить. В конце-концов своими поступками ты даёшь понять, что к этому стремишься. И хоть между тобой и моим легионом остались некоторые обиды, но… на Сикарусе тебе будут рады.
— Почему ты так уверен, что я явлюсь к тебе?
— Потому что скоро Они вручат тебе награду. Ту, которую уже обговорил Тзинч, проведя тебя по этому пути живым, — улыбнулся Лоргар, после чего поднял свой крозиус. — Иногда я думаю, каким бы стал Империум, если бы Хорус не был столь слаб…
В этот миг невероятной мощью наполнился Лоргар, с уст которого сорвалось не Слово, а целая Поэма, которая начала рвать мироздание. В этот момент я мог и умереть, но как верно заметил Лоргар ранее… Тзинч вёл меня по пути и следил за каждым движением. И прежде чем сокрушительная мощь Языка Богов разорвала меня, мой же плащ вырвал меня в варп, где я оказался пред внимательно следящим за мной Архитектором Судеб.
Видел я и Ультве, но уже со стороны. Как необъятная мощь заставила треснуть сердце мира-корабля. Это был взрыв, что едва не уничтожил половину кораблей, что находились в системе. Однако к удивлению всех, но не Тёмных Богов, свой ход сделал Эльдрад Ультран. В гигантском разломе, что связывал варп и паутину затянуло обломки Ультве.
Подобно астероидному полю она заполнила брешь, через которую Хаос хотел ворваться внутрь. Ультве была расколота, однако каждый её фрагмент состоял из психокости. И слившись с сердцем мира-корабля, он стал связующим звеном новой линии обороны. Вслед за ним рванули корабли Хаоса, но быстро обнаружили, что вести бой на территории врага стало куда сложнее.
Неожиданные атаки подкреплений, стремительные перегруппировки, одним за другим возвращались в мир живых иннари, закрепляясь на каждом обломке, что становился бастионом. В своё время нечто подобное Хаос провёл в Комморре, но не смог её уничтожить. Потому что Асдрубаэль Вект, роль которого теперь стала понятна, уже готовил эти эшелоны обороны, используя магию друкхари и создавая схожую систему защиты.
— Иннеад стал ещё сильнее, — с удовольствием произнёс Тзинч. — Так много душ ушло ему. Это нам на руку, пусть Слаанеш разбирается с ним, пока мы будем вести свою игру.
— Мы?
— О, я не имел в виду тебя. Не льсти себе, — оскалилось одно из лиц Бога. — Так что ты думаешь о словах Лоргара?
— Ты разрешишь мне перейти в Хаос Неделимый и поступишься своей властью надо мной?
— А почему бы и нет? Как-никак ты знаешь, что должен сделать. И раз уж ты зашёл так далеко, то я буду повышать ставки в соответствии с рисками.
— Не боишься, что я однажды испорчу твои планы?
И разительный смех разнёсся по варпу. Настолько громкий, что где-то лишний ингредиент в свой котёл добавил Нургл. Тзинча это так рассмешило.
— Будто бы способность повлиять на мои планы зависит от того, являешься ли ты моим слугой! Ха-ха-ха! О, Видар, мои самые ценные фигуры это не мои Повелители Перемен и не другие высшие демоны, даже не демон-принцы, а как раз слуги других богов, что наивно верят в наличие у них собственной воли. И поверь, на новой роли, ты сделаешь для меня больше, чем можешь представить.
После чего на моём плече появилось Перо, что Тзинч мне подарил ранее. Он откровенно насмехался надо мной и над любой моей попыткой взять контроль в собственные руки. Я же пытался заглянуть в будущее, но видел не дальше Осады Терры, второй. Да и то, будущее это также было смутным и постоянно менялось. Слишком много факторов надо было учитывать.
По факту я знал лишь то, к чему стремится в этой партии Тзинч и Император, а также вроде как другая Троица. Но в то же время я знал лишь то, что позволили они мне знать. Вполне возможно… нет, сто процентов, их планы имеют двойное дно. Или даже тройное. А наверняка можно сказать лишь одно — каждый хочет укрепиться и стать ещё сильнее, чтобы спихнуть с горы других.
— Отправляйся на свои миры, где ты пытаешься стать богом. Я же пока обговорю оставшиеся детали с другими. После направляйся на Сикарус. Лоргар устроит нашу общую встречу. У него уже есть опыт в таких делах.
И порыв воли вернул меня уже на Куам Мутатио, столицу моего скромного королевства. Ставший ещё сильнее, заполучив множество душ, у меня был собственный архимагос, что создавал дьявольские машины, у меня имелся флот, собственный домен в варпе, клинок в котором была мощь всей Четвёрки, что насыщали меня свои могуществом… в довершении к всего мне ещё довелось некоторое время учится у самого Магнуса…
Меня уважали другие высшие демоны, и казалось что я обладал огромной силой, но по факту… по факту я теперь чувствовал себя лишь ещё большим рабом. Словно бы взбираясь на гору познания… я был всё выше и выше, но вместо того, чтобы приблизиться к цели, я лишь начинал всё лучше понимать насколько же она далеко от меня.
— Не время предаваться отчаянию, — произнёс я, сидя на троне и глядя на своих слуг, включая отголоски. — Тот факт, что мы лучше понимаем какой пласт работы надо проделать является причиной для ещё большего рвения, а не опускания рук.
Пусть Тёмные Боги упиваются своим всесилием. От меня требуется лишь сделать всё, что в моих силах. И с этим я справлюсь так, что даже Тзинч удивится, когда поймёт сколько многое всё же находится в моей власти.