Глава 2
Открыв глаза, Джек сперва решил, что забыл выключить телевизор, и тот на повторе показывает любимое кино Люсинды. Огромный сводчатый зал, туша чудовищного змея, рыдающая рыжая девчонка лет десяти и парящая надо всем этим огненная птица вызвали в памяти один из эпизодов, демонстрирующих невероятную удачливость главного героя. А вот дикая вонь, нестерпимое жжение в левой руке и ужасная головная боль заставили пересмотреть первое впечатление.
Джек машинально потянулся потереть лоб, сшиб с носа идиотские очки, больше мешающие, чем помогающие видеть, и наткнулся на кровоточащий шрам, который был намного крупнее того, к которому он привык. А девчонка наконец обратила на него внимание и кинулась к нему с душераздирающими воплями:
— Гарри! Ты жив, ты меня спас!
Джек плюхнулся на задницу, не выдержав бурного проявления чувств, и застонал. Вариантов было всего два — ему что-то подмешали в еду, и он видит галлюцинации, или он умер, скорее всего тоже из-за того, что ему что-то подмешали в еду, а после смерти попал в героического мальчика, которому нужно везде влезть. И какой вариант ему нравится меньше, Джек сразу решить не смог.
Но сидеть на камнях было некомфортно, а правильно реагировать на окружающий мир, если он в мире иллюзий, Джек всё равно не смог бы, поэтому он решил считать происходящее реальностью, а значит пора было выбираться. Насколько он помнил фильм, вытаскивать их из подземелья никто не планировал, так что искать обратную дорогу нужно было самому.
Правда, зацепившись взглядом за всё ещё парящего рядом феникса, Джек вспомнил о его участии в этом приключении.
— Фоукс, — так, кажется, звали птицу. — Ты можешь вынести нас отсюда? Ты же хозяина своего носишь, а мы вдвоём весим вряд ли намного больше, чем он.
По правде говоря, Джек оставил бы ревущую рыжулю в подземелье, бесила она его неимоверно ещё в фильме, но его появление в одиночестве могли слишком неправильно понять, так что просить пришлось и за неё тоже. Фоукс лукаво наклонил голову, как будто прекрасно понял, о чём думал Джек, а после завис прямо над ними, вытянув лапы. Джек велел рыжей держаться, уверенный, что она и без приказов вряд ли его отпустит, и схватился за лапы волшебной птицы, малодушно зажмурившись.
Волшебного перемещения не случилось. Фоукс просто поднял их под потолок и перенёс через наполовину разобранный завал, стряхнув с лап рядом с рыжим мальчишкой и неадекватным блондином в лазурном одеянии. Девчонка к огромному облегчению Джека отцепилась от него и, рыдая, бросилась к брату, который восхищённо заорал:
— Гарри, ты её спас! Я знал, что ты справишься!
К счастью, бросаться с объятиями он не стал — мешала рыдающая сестра. От мысли о прикосновениях неопрятного шумного рыжего парня Джек скривился, но в полумраке этого никто не заметил.
Подлетевший поближе феникс требовательно курлыкнул, намекая на то, что пора выбираться. Джек схватил за руку пускающего слюни безумного преподавателя, в глубине души понадеявшись, что в этом хилом тельце просто не сумеет удержать придурка и тот благополучно свалится обратно. Рыжие прижались друг к другу поближе, и феникс, не особо напрягаясь, подхватил их всех вместе, вынося наверх, в помещение туалета, где скинул на пол одной неопрятной кучей.
Отношение к ни больше ни меньше национальному герою Джека просто ошеломило. Как только всем стало ясно, что Джинни спасена, а угроза школе ликвидирована, он как будто превратился в невидимку. Рыжих отправили в Больничное крыло, даже совсем не пострадавшего Рона, для сошедшего с ума Локхарта вызвали специалистов из клиники святого Мунго, а Джек… Джек прямо в том самом туалете кое-как отмылся от залившей всё лицо крови, пригладил причёску и… отправился к директору школы. Мало того, этот самый директор, выслушав очень сумбурный рассказ Джека, из которого было почти невозможно понять, что именно произошло, в итоге отправил его не к медикам, как сделал бы любой нормальный человек, видя перед собой подростка с кровоточащим лбом и в разодранной и окровавленной одежде. Дамблдор ограничился сухим:
— Отправляйся в свою гостиную, мальчик мой. Тебе нужно отдохнуть от всего пережитого.
Джек вылетел от директора не прощаясь, с трудом сдерживаясь от того, чтобы начать вслух материться. И ведь вопрос был не только в человеколюбии или, скорее, его отсутствии у Дамблдора! Неужели он не боялся, находясь на таком посту, что на него нажалуются родители детей и он получит проблемы от вышестоящих инстанций? Или именно в этом и было дело — Гарри Поттер был сиротой, и заступиться за него было некому, а поэтому можно было настолько наплевательски относиться к нему, втравливая в неприятности и не обращая внимания на последствия?
Притормозил пышущий гневом Джек едва не впечатавшись в оказавшегося у него на пути мужчину. Резко подняв голову, он собрался было сорвать на неизвестном свой гнев, пользуясь уже устоявшейся репутацией невоспитанного мальчишки, но замер, так и не вытолкнув из себя ни слова. Конечно же Джек узнал, кто перед ним, маг не сильно отличался от актёра, сыгравшего его в фильме. Но если в кино он заинтересовал Джека исключительно как персонаж, тогда как его внешность принц счёл совершенно не в своём вкусе, то сейчас, судорожно пытаясь унять колотившееся где-то в горле сердце, Джек с обречённостью осознал, что вляпался. Что сделает всё от него зависящее и даже больше, чтобы забрать его себе и ни с кем не делить. Вот только то, что пройдёт минимум года четыре, прежде чем можно будет проявить свой интерес, не вызывая недоумения и насмешек, вгоняло в траур.
— Мистер Поттер? — обеспокоенный голос пробился сквозь мысли, и до Джека дошло, что его зовут уже не в первый раз. Он резко отшагнул и склонился в чётко выверенном, всплывшем из детства поклоне равного равному. Страшно было вспомнить, сколько сил и времени потратила мать, вбивая в него этикет, но сейчас Джек был рад, что даже в непривычном теле он не сбился и смог выполнить приветствие безукоризненно.
— Лорд Малфой, рад вас видеть! — во взгляде его собеседника зажёгся огонь любопытства и толика уважительного восхищения. — Я бы хотел попросить у вас совета, если вас не затруднит. Правда не уверен, что готов излагать свою проблему в этих стенах.
— Я с удовольствием побеседую с вами хотя бы ради того, чтобы узнать, что же сподвигло Избранного перестать доверять директору и профессорам Хогвартса, — вернул точно такой же поклон Малфой, видимо всё просчитав ровно так же, как и сам Джек — несмотря на то, что Малфой был Лордом и главой семьи, а Гарри, а значит и Джек теперь, всего лишь Наследником, в роду Поттеров других живых представителей не осталось, а значит он станет Лордом и главой сразу после совершеннолетия. И, следовательно, статус у них был по сути одинаков, хотя со стороны могло показаться иначе.
— Сразу после окончания учебного года я отправляюсь к магловским родственника на все каникулы, — сообщил Джек. — Они конечно же запрещают мне отлучаться из дому и общаться с посторонними, но, я уверен, взрослому магу, не имеющему запрета на использование волшебной палочки, это не станет преградой.
— Мне льстит ваша вера в меня, мистер Поттер, — усмехнулся Малфой. — Увидимся через пару дней.
И он, ещё раз поклонившись, развернулся в сторону кабинета директора, оставив Джека сходить с ума от происходящего.
_____