Навсегда

* * *

Отшельничать Стивену нравилось. Нет, он совсем не был против помогать людям, наоборот, видел в этом своё предназначение, но, когда к бывшему паладину бегут затем, чтобы он вытащил из подпола мешок картошки, это раздражает. Живя же в лесу, он избавился от необходимости спасать назойливых соседок от домашних хлопот, но при этом, в случае серьёзной опасности, всегда мог прийти на помощь. А с тех пор, как он поселился в домике в чаще, разбойники как-то резко разлюбили разбивать лагерь даже на дальней опушке, так как Стивен любил долгие прогулки и успевал обойти весь лес за пару дней, да и нападений диких зверей на местных жителей стало намного меньше, так что его отшельничество большинство простых людей восприняли весьма благосклонно.

Но бездумно с лесными хищниками он не воевал — только если они нападали на людей, или были излишне жестоки к своим соседям по лесу. Больше всего проблем было от медведей — они почему-то считали лес Стивена подходящим вариантом для постоянного обитания. Вот только почти каждую зиму, в середине января, в лесу и окрестностях наступала внезапная, но достаточно кратковременная оттепель, улёгшиеся в спячку медведи просыпались, а потом возвращался мороз, и лес пополнялся некоторым количеством медведей-шатунов. Голодные, ничего не понимающие хищники ломали деревья, без разбора нападали на остальных обитателей леса и выходили к людям, поэтому их приходилось уничтожать — увы, других вариантов борьбы с этим бедствием не существовало, снова уложить уже проснувшегося медведя спать было невозможно. А весной на освободившееся место приходили новые медведи, совершенно не беспокоящиеся о том, куда пропали их предшественники.

Во время очередных разборок с не вовремя проснувшимися косолапыми Стивен и встретил своего Волка. Разбираясь с одним шатуном, появление второго он просто не услышал, да и если бы услышал, мало что смог бы сделать. Появившийся непонятно откуда крупный чёрный волк, пусть и бывший заметно больше своих сородичей, с медведем бы не справился, но отвлечь его на достаточное время сумел, хоть и разозлил при этом ещё сильнее. В честный бой с хищниками Стивен не верил, поэтому, разобравшись с первым медведем, не постеснялся напасть на почти загнавшего волка на дерево второго шатуна, без сожалений снеся ему голову.

Слегка помятый волк ехидно усмехнулся на растерянное «спасибо» Стивена и принялся наблюдать, как тот снимает с убитых медведей шкуры. Мясо он никогда не забирал, оставляя лесным жителям, а шкуры находили применение в хозяйстве, а если их набиралось слишком много, то он относил их в ближайшее поселение и менял на что-нибудь.

Стивен решил, что волк ждёт мяса, но тот даже не посмотрел в сторону освежёванных медведей, пристроившись рядом с человеком на пути к отшельничьей избушке. Заинтересованный Стивен пригласил волка в дом, где тот вежливо вылакал миску молока, заглотил кусок варёного мяса, а после ушёл, распахнув дверь ударом тяжёлой лапы.

С тех пор Волк постоянно был рядом. Помогал бороться с медведями, приносил зайцев, когда Стивен забывал сходить на охоту и рисковал остаться без ужина. А когда на дальней опушке обнаружилась необычно большая стоянка разбойников, которые объединились, чтобы противостоять одинокому паладину в отставке, Волк привёл целую стаю своих сородичей, которые обратили в бегство разбойников, правда к Стивену подходить не рискнули, в отличие от своего вожака, растворившись в лесной чаще, как только их помощь перестала быть нужной.

Иногда… да, впрочем, почти всё время, Стивену казалось, что его Волк слишком разумен, но считать его оборотнем паладин категорически отказывался. И главной причиной для такой уверенности были глаза Волка — обычные, янтарно-жёлтые волчьи глаза. Тогда как все знали, что главным отличием оборотня в зверином облике были остающиеся человеческими глаза, тогда как в людской форме оборотня можно было опознать по клыкам.

Стивен допускал, что бывают мирные оборотни, которые не нападают на людей, но сам таких не встречал, прославившись в том числе истреблением этих тварей, поэтому думать, что мог подружиться с одним из них, категорически не хотел. Тем более, ну ведь действительно не было никаких признаков, а слишком разумное поведение Волка… ведь бывают же умные собаки, которые и команды выполняют, и за детьми присматривают, и пьяных хозяев из пожара вытащить могут. А у него вот умный волк завёлся, эка невидаль.

* * *

В это поселение он не планировал заходить, его тут не любили, каждый раз уверяя, что с любой напастью справятся и без бывшего паладина. Но Стивен в очередной раз поддался на уговоры передать для родственников очень срочную посылку, «всё равно же мимо проходить будете», от живущих в другой деревне, где его как раз всегда рады были видеть.

Дом на окраине уже догорал, но даже не пытающиеся его тушить селяне и не думали расходиться, а, увидев Стивена, радостно загомонили.

— Вот и без тебя справились, сэр рыцарь! — ехидно объяснил ему общее ликование староста. — Оборотни завелись, а ты их проморгал, зато мы их и прикончили! В доме заперли и сожгли, тварей этаких.

Стивен похвалил старосту, отдал корзинку, которую нёс, и сразу же развернулся в сторону леса, к своей сторожке. Его Волк не был оборотнем, он был в этом точно уверен, но дурное предчувствие, терзающее ещё с утра, переплавилось во что-то чёрное, застывшее в груди тяжёлым камнем.

Уснуть той ночью он так и не смог, просидев до утра на крыльце, вглядываясь во тьму, а когда солнце уже давно взошло, на полянку перед избушкой выполз Волк. Стивен еле удержался от крика — Волк был обожжён так, что было непонятно, как он вообще ещё жив, полюс одна из задних лап оказалась перебита и кость торчала наружу. На шее у Волка была толстая серебряная цепь с подвеской, на которой Стивен разглядел руну, мешающую обращению. Цепь он разорвал одним движением, но волк и не подумал изменить форму.

— Я знал, что ты не оборотень! — выдохнул Стивен, в глубине души жалея, что не ошибся — при обороте раны могли зажить, пусть и не все, а как лечить обычного волка, он не очень представлял. — Эти гады чуть не погубили мирное умное животное.

Промыть и обработать мазью от ожогов все раны, а также зафиксировать и прибинтовать к плоской дощечке лапу Стивен предпочёл прямо там, на поляне, и только закончив, отнёс чуть слышно поскуливающего Волка в дом, уложив на брошенный у очага матрас. Волка удалось напоить молоком, а от мяса он отказался, не в состоянии даже жевать, и Стивен не стал настаивать.

Последующие дни Волк спал, немного ел мелко порубленное мясо и опять спал. Обработку ран он переносил без возражений, даже не пытаясь огрызаться, хотя Стивен видел, что Волку было больно. Но каждое утро, просыпаясь, человек видел заметные улучшения по сравнению с предыдущим днём.

Сам он спал крепко, уставая за весь день с немаленьким зверем, которого приходилось выносить на двор, так как ходить под себя Волк отказался, переворачивать для обработки ран, приподнимать, чтобы он смог поесть. Это оказалось более выматывающим занятием, чем даже охота на медведей. Казалось бы, после такого спать он должен был без сновидений, но измученный мозг начал выдавать непривычно яркие, похожие друг на друга как один, сны.

Снился Стивену желтоглазый человек с излишне длинными клыками, разглядывающий его так, что во сне Стивен не знал, куда себя деть, а просыпался взбудораженный, как будто снова стал подростком, только осознавшим себя мужчиной.

Волк уже начал потихоньку вставать на едва сросшуюся лапу, когда к избушке пришли селяне. Нападать на вышедшего к ним Стивена они не стали, но было видно, что добра ему никто из пришедших не желает.

— Ты приютил у себя в доме оборотня, которого нужно сжечь! — староста, гордый прошлой победой над тёмными тварями, явно решил повторить собственный подвиг и размахивал факелом. — Отдай его нам и тебя мы не тронем.

— В моём доме нет оборотней, — скривился Стивен. — Вам ли, победителям подобных тварей, не знать, что для лечения ран они оборачиваются? Стал бы оборотень жить рядом со мной простым волком и столько дней ждать исцеления от мазей, если бы мог вылечиться намного быстрее при помощи своей особенности?

— Просто отдай нам волка, которого выхаживаешь, а мы уж сами разберёмся, оборотень он или просто зверь!

— Что ещё вам нужно отдать из моего дома? — Стивен положил ладонь на рукоять меча, без которого не выходил из дома даже выплеснуть грязную воду у крыльца. Селяне, осознав, что успели разозлить его, отшатнулись, но разбегаться не торопились. — Я не позволю просто так травить зверей в моём лесу!

— Это наш лес! — возразил ему староста, но факел загасил. — И если ты решил идти против людей, то лучше тебе отсюда убраться.

— Будь по-вашему, я уйду, — пожал плечами Стивен. — Если вам так будет проще, я поищу себе другое место. А вы справляйтесь сами.

Он развернулся, возвращаясь в дом, уверенный что вредить ему селяне не станут, так как главный зачинщик немного остыл, но и делать вид, что ничего не произошло, совсем не планировал. Правда, нужно было обойти остальные деревни вокруг леса и предупредить их жителей, что он уходит, но это Стивен отложил на завтра.

Улёгся спать он, всё ещё раздумывая, как быть дальше, и, хотя успел закрыть глаза, привычно выравнивая дыхание, сон к нему никак не шёл. На шебуршание со стороны матраса, на котором спал Волк, Стивен не обратил внимание, а вот чужой пристальный взгляд, который ощущался раскалённым клеймом, заставил его распахнуть глаза.

Сначала он решил, что всё же успел уснуть, но почти сразу понял, что в отличие от сна, который был всего лишь картинкой, сейчас вокруг него были звуки и запахи.

— Ты всё же оборотень, — упрекнул он своего Волка, который замер, готовясь сбежать. — Зачем же ты так долго это скрывал? Ты мог бы вылечиться намного быстрее.

— Это всё, что тебя беспокоит? — хриплый голос оказался именно таким, как надо, пробирая возбуждением до самого нутра. — Я оборачивался каждую ночь, ещё быстрее всё равно не вышло бы, слишком сильно меня уделали.

— Так почему скрывал?

— Почему я не признавался в том, что оборотень, паладину, светлому рыцарю, который подобных мне тёмных тварей уничтожил больше, чем я встречал за всю свою жизнь? — ехидно усмехнулся Волк. — Да даже и не знаю…

— Тогда почему пришёл ко мне? — Стивен встал с постели, совсем не стесняясь своей наготы, и подошёл к так же поднимающемуся Волку.

— Потому что это в человеческом облике можно думать только головой. А волку наплевать на опасность, если он нашёл наконец своего человека. Для таких, как я, это навсегда, и проще сдохнуть, чем отказаться.

— То есть я — твой?

— А это теперь тебе решать, — Волк втянул запах Стивена, подошедшего уже очень близко, но не шевельнулся, ни подходя ещё ближе, ни отходя назад.

— Пойдём спать, — усмехнулся Стивен, беря Волка за руку. — Ночь на дворе, а ты ещё не совсем здоров. А поговорим утром.

— Просто спать? — усмехнулся тот, но послушно пошёл за Стивеном в сторону кровати.

— Просто спать.

Проснулся Стивен от того, что в нос набилась шерсть. Рассмотрев нагло сопящего под боком чёрного зверя, он на мгновение решил, что желтоглазый человек из его снов и в этот раз ему просто приснился, но отбросил эту мысль и неожиданно сам для себя укусил Волка за меховое ухо.

— Обращайся обратно, нечего изображать из себя неразумное животное.

Волк возмущённо фыркнул и перетёк в человека, навалившись на Стивена сверху.

— В этой форме мне несколько сложнее держать себя в руках, лёжа так близко, — выдохнул он в самое ухо, снова заставляя Стивена ощущать себя подростком, не умеющим контролировать свои желания.

— Я предпочёл бы, чтобы в руках ты держал меня, — возразил он, понимая, что всё для себя уже решил.

— Ты уверен? — Волк, имени которого Стивен так и не успел узнать, стал ужасно серьёзным, заглядывая ему в глаза. — Если ты меня сейчас не остановишь, я уже не смогу уйти. Когда я говорил, что это навсегда, я не шутил.

— Я не хочу, чтобы ты уходил, хотя новый дом нам всё равно придётся поискать, — Стивен приглашающе раздвинул ноги, и Волк чуть слышно зарычал, на что Стивен ответил стоном и подставил шею под клыки.

Он знал — чувствовал — что Волк точно так же охотно подставится сам, но в их самый первый раз хотел показать, что принимает своего Волка со всеми его особенностями. Точно так же, как и Волк никогда не станет возражать против его тяги помогать людям, хотя сам не очень-то и разделяет его убеждения. Они успеют познакомиться, найти себе новый дом, обсудить, как так вышло, что Волк попался селянам и позволил надеть на себя ту цепь, и почему Стивен перестал быть паладином, выбрав жизнь вдали от всех.

Навсегда — это очень долго, но Стивена это полностью устраивало.

_____

Конец