113 Глава сто тринадцатая. Прихлопывание комаров, часть первая..fb2
Лондон, место собрания Зависимых.
При виде беловолосого лидера большинство Зависимых прервали свои увлечения, разговоры и смех.
Он шел в центр площади и все расступались, словно подданные перед королем. Следом шла немногочисленная свита, глядящая на обычных Зависимых с видимым превосходством.
Алые глаза Карии с хищным блеском оглядели присутствующих.
На губах лидера вампирского рода появилась тревожащая усмешка, ноздри расширились, вдыхая богатый кровавый запах Карнавала Вампиров.
Вязкий аромат алкоголя, крови, женских духов, секса и яств, смешанный со звуками боли и эмоциями отчаяния рабов. Усмешка на лице Карии расширилась от удовольствия.
Несколько пришедших с ним Зависимых остаются за спиной Карии, но по взглядам на пир и языкам, облизывающим губы, заметно их страстное желание присоединиться.
— Братья и сестры! — Кария раскинул руки в стороны, словно стремится обнять каждого Зависимого на площади. — Сегодня прекрасная ночь!
В этот момент, на крыше фабрики, мои пальцы мягко сжали теплую рукоять меча, ставшего продолжением руки.
Тело приготовилось к рывку, в груди расцветает предвкушающее ощущение. Настала пора убивать врагов.
Шинигами достали клинки. Я приказал твердым тоном:
— Пощада не нужна. Вперед.
Кария Джин только начинал здороваться с первым подошедшим к нему, как за спиной раздался резкий звук стонущего воздуха от сюнпо. Тут же с хрустом костей ребер из груди показался испачканный кровью меч, пронзивший его со спины.
— А… — поднятая рука не смогла коснуться стали, обессиленно опустилась.
В отражении шокированных алых глаз меч садистки провернулся в ране, родив всплеск крови прямо из пронзенного сердца.
Меч выдернут обратно, а Кария Джин, славный лидер Зависимых, закатил глаза и рухнул на землю, как марионетка с обрезанными веревками.
Я, как его убийца, даже не дал второго взгляда упавшему врагу. Цукигами, высокомерный Зампакто, издал вибрацию всем лезвием, брезгливо избавившись от следов крови недостойного противника.
Это меня скорее позабавило. Чем мы сильнее, тем более привередливым становится мой меч.
Желания убивать и намерение остроты, что я держу в лезвии как мастер меча, сделали духа немного сварливым.
Хотя я волновался о последствиях, Главнокомандующий Ямамото меня не обманул. Это было единственное плохое изменение.
Зампакто — это орудие смерти в своей сути, желания резать и убивать это просто часть его изначально. Мои эмоции только делают эти черты более выраженными, никак не влияя на духа негативно.
Психология людей не применима к Зампакто, если знал это раньше как факт, теперь подтвердил это личным опытом еще один раз наглядно.
Любой человек бы сошел с ума и стал маньяком, испытывая жажду крови и убийств двадцать четыре часа семь дней в неделю. Зампакто только стал опаснее.
— Кария! — воскликнула женщина, стоявшая ближе всех. — Нет!
Меч отсек ей голову, прежде чем она еще успела что-нибудь сделать.
Когда вторая жертва моего меча рухнула на землю, рваные звуки сюнпо наполнили площадь, атмосфера неги и адского разврата резко изменилась на грохот скоротечной битвы!
Шинигами без жалости и предупреждения атаковали каждого, кто принадлежит к вампирскому роду.
Остальных ближних к Карии врагов взял на себя Кенсей, избавив меня от необходимости снова пачкать меч.
Мугурума мгновенно завелся, вкладывая весь гнев и разочарование в удары мечом и кулаком. Аура реацу бушует, подобно стальному урагану, полному гнева и желания уничтожать все на пути.
— Умрите, вы, гнилая грязь! — яростный удар мечом Кенсея разрезал пополам низкого старичка с похотливыми глазами.
Внезапно огненный гигант, Кукла, появился за спиной Кенсея и с ревом огня опустил кулак на спину Лейтенанта. Кенсей пошатнулся и сделал два шага вперед, зашипев от неожиданности.
Я не помог, потому что видел разницу в силах. Максимум, Кенсей получил легкий ожог.
Но это не избавило парня от моего осуждающе-веселого взгляда. Не следить за спиной в битве, из-за эмоций, какая детская ошибка.
Серьезно, если бы не его крепкое тело и сила, Кенсей бы уже не раз так помер… Я начинаю подозревать, что ему просто нравится принимать и отдавать удары в бою. Романтика плоти бойца, так сказать.
— Пустота тебя трахни, — сплюнул с досады Кенсей, выставив клинок перед собой и рявкнув название Шикая: — Сдуй его, Тачиказе!
На месте меча появился короткий армейский нож с кольцом под гардой. Но лучше не недооценивать его, потому что настоящим оружием является не маленькое лезвие, а…
— Сдохни!
Целый ураган зеленых лезвий ветра обрушился на огненную Куклу. По пути вспахав землю разрезами, атака разрезала Куклу на десятки частей.
С такой способностью Шикая, прекрасной на средней дистанции, мощной и быстрой, можно простить Кенсею отсутствие желания изучать Кидо. Он делает упор на сильную сторону… Но когда-нибудь все равно придется подтянуть слабые.
Я не позволю воспитаннику моей Семьи быть такой же дубовой головой, как в каноне. Через несколько лет возьму его за жабры и в дедушкином стиле преподам пару уроков, если сам раньше не образумится.
Кукла погибла, хозяин не заставил себя долго ждать.
Вопль агонии от Зависимого, прятавшегося за перевернутым столом, обрадовал Кенсея. Вид распадающегося на прах врага тоже.
Мугурума увидел испуганное лицо следующего противника, решившему бежать, перехватил нож обратным хватом и бросился вдогонку.
Резкий удар в шею почти отрубил голову одним ударом, враг упал замертво. Этот не распался в прах, а погиб как обычно.
Все же странный механизм смерти вампиров через Куклу на вид. Убьешь тело — умрет как человек. Куклу — как задолжавший Смерти время идиот.
Суть механизма мне ясна, из любопытства Айзен уже вскрыл парочку, но все еще странно видеть как они опадают кучками черного праха.
Ну, в любом случае, как их не убивай, а перерождение души вампирам не светит. В момент, когда вкушают первую жертву, путь Круговорота Душ навсегда закрывается для них.
С того момента они просто такие же монстры, как Екаи, Темные Твари, Чудовища и им подобные.
Уже милосердие Короля дать Пустым возможность через клинки Шинигами… И то, это из необходимости. Просто Пустых слишком много, вот к ним и особое отношение. Но это мое личное мнение.
— Никого не упускайте! — кричит Кенсей, врезаясь в испуганную компанию Зависимых кровавым тараном.
Из клеток за внезапно развернувшейся битвой с ужасом наблюдают пленники. Лишь малая часть из них может видеть шинигами и Кукол. А может быть, никто.
Но последствия резни Шинигами и производные атак Кукол невозможно не увидеть.
Невидимые враги, от которых падали замертво их мучители, только внушали еще больший ужас бедным смертным. Они ничего не знают, не понимают и даже не могут осознать.
Ничего, кроме страха и что рядом существа, способные пожинать их маленькие жизни.
Я сжалился над ними, вздохнул, протянул ладонь с шепотом Заклинания:
— Вдыхающая Царица Снов, распутье лазурных углей, кричи тишиной и падай, — круговой взмах кистью с направлением на клетки: — Бакудо №34, Дориме Баку (Сон Баку)
С каждым словом и фразой вложенная сила рождала образы в сознании, каждая абсурдна и туманна ясна, но все вместе образы сложились, деталями, словно всегда принадлежащими друг другу.
Я словно наяву увидел мифического зверя Баку, бегемота, пожирающего кошмары. Его выдох породил лазурный дурманящий туман, норовящий захлестнуть мое сознание.
Воля толкнула единый образ в мир, не дав распасться и действуя ровно в назначенной области.
Хотя действия привычны, Магия Демонов никогда не бывает легкой и простой. Я никогда не забывал, как она может карать за пренебрежение и легкомысленность.
Лазурный туман невидимо для людей проник в их дрожащие ряды. Несколько вдохов, веки тяжелеют свинцом, глаза неумолимо закрываются, люди массово попадали кто куда.
Выражения страха на лицах сменилось умиротворением, столь чуждым кровавым картинам снаружи клеток.
— Умри, жалкий ублюдок! — крик врага рядом.
Кто-то подумал, что отвлечение на Кидо — отличная возможность для моего убийства.
Здоровяк, похожий на перекачанного рестлера, прыгнул слева с занесенным пудовым кулаком. Хлесткий удар остановлен раскрытой ладонью. Напавший словно стену попытался ударить. Отшагнул от отдачи на пару шагов.
— Невозможно! Моя рука… — баюкая раненый кулак, стонет здоровяк.
Его Кукла воплощена в форме пояса с маской рычащего льва. Это должно усиливать его каким-то образом? Ну, может, удар был немного сильнее рядового шинигами.
Поймав мой равнодушный взгляд, он вздрогнул.
— Я могу сдаться! Много знаю! — выпалил он так быстро, что слова почти слились без пауз.
Я увидел на квадратном подбородке еще не застывшую кровь смертного, выпитого накануне.
Два протянутых пальца, небрежное:
— Щё.
Тычок вперед, ужас в глазах здоровяка, ощутившего мощь летящей атаки. Кинетический удар Кидо первого уровня разорвал врага в клочья, окрасив землю в цвета крови. Он лопнул, как раздутый до предела воздушный шарик с кровью.
Разница между нами больше, чем между муравьем и слоном, иного исхода глупо было ожидать. Но он все равно напал.
Люди, обретшие хоть капельку силы и власти, почему-то всегда начинают думать, что они главные герои.
Я видел это в его сломанном выражении лица, понявшего вдруг, что он не бессмертный и сейчас умрет. Неверие в происходящее было бы забавным, обладай я отклонениями садиста.
Даже комментировать его слабость или глупость как-то не захотел, перевел взгляд на битвы подчиненных, готовый подстраховать если что.
У них все идет отлично.
Мужик с кучей с Куклой-змеей на плечах превращал окружающий мусор в змей, атакующих шинигами.
Рядовой легко разрубил атакующих змей, поймал одну в руку, сломал череп и выбросил.
— Издеваешься? — тускло спросил шинигами Зависимого. — Эх, я хотел сильного противника…
Я усмехнулся. Реакцию того рядового можно понять. Ради Короля Душ, даже рядовые шинигами сражаются с Пустыми! Такие огромные твари с физической силой, способной ломать стальные балки и крушить бетонные здания при желании.
Хотя шинигами уступают в базе, но не сильно, равняясь навыками.
И вдруг какой-то идиот пытается нападать на него животными, едва сильнее и быстрее своих настоящих аналогов.
— Еще! — натравливает змей мужик, недавно развлекающийся со смертными в удушение змеями. — Еще! Атакуй! Давай!
— Ой, просто сдохни, — заскучавший шинигами разрезал всех змей и проткнул вампиру оба легких.
Враг упал, оставшись лежать и погибая паршивой смертью. Его Кукла взволнованно звала его… Пока в какой-то момент ее голос стал из заботливого злым.
Ох, эта еще одна «чудесная» способность, больше похожая на хитрый ограничитель. Когда сила хозяина падает и становится слабее Куклы… Что же, вот что происходит.
Змея распахнула пасть, обнажив два клыка. А потом вцепилась в шею хозяина, снова и снова! Пока он не умер. Тут же следом померла и Кукла, но я готов поклясться, что она ощущала мрачное удовольствие до самого конца.
Я резко перевел взгляд на другое поле битвы и выставил палец. Сверкнул Бьякурай, с треском преодолев добрых десять метров. Кидо сбило атаку врага.
— Спасибо, Лейтенант! — прокричал рядовой Ешино.
Парнишка чуть не помер от ледяной сосульки, неожиданно атаковавшей со спины. Его враг обладал Куклой-Молотом изо льда, с двумя глазами… Стремная она, если честно.
Мое вмешательство было последней соломинкой, его враг уже был измотан, выкидывая последний коварный трюк. Ешино разрубил его от ключицы до пояса, вместе с оружием Куклой.
Он не расслабился, тут же бросившись на помощь другому шинигами. Увидев это, я довольно кивнул.
— Пощады, — привлек меня женский голос.
Ко мне, ползя на коленях, приближается женщина с длинными черными волосами и ярко алыми губами. Редкая красавица в темном платье с глубоким декольте, она смотрит на меня взглядом побежденной красоты, с капельками слез в уголках карих глаз.
— Я умоляю, милосердие, великий лорд, — вздрагивая от звуков битвы, молвит Зависимая.
Она притворно потупила взор, стараясь лучше выпятить свои достоинства.
— Ну надо же, — раздвинул губы в улыбке. — Какая красота, да сама сдается.
Сказав это, я наклонился, вцепился пальцами в челюсть женщины и поднял лицо.
— Я могу услужить вам, — с намеком глянула на мой пах, юркий язычок мелькнул на алых губах. — Быть рабыней, любовницей, служанкой. Только оставьте ничтожной ее жалкую жизнь, великий лорд.
— Хочешь услужить, — мягко произнес я, ослабляя хватку пальцев.
В ее глазах, где плескался страх, мелькнула надежда. Холеные руки потянулись к моему телу. Но на полпути их прервала еще более жесткая хватка.
— Вот этими руками, душащими жертв? — поинтересовался я все тем же мягким тоном. — Или этими губами, сосущими кровь невинных детей, всего пять минут назад?
— Нет! — попыталась отстраниться, но тщетно.
Я рывком поднял ее за руку, а потом с силой вонзил в ее кишки острый клинок.
— Больно! Не надо! — взмолилась она, уже по-настоящему плача.
— Почувствуй отчаяние, мразь, — холодно, как ледник в Арктике, выплюнул я.
Всплеск реацу через Зампакто передал внутрь нее ужасный удар, перевернувший внутренности словно миксер. Я отшвырнул вампиршу, прежде чем она заблевала землю кровью и кусками требухи.
Трясясь в агонии, она умирала, как я и сказал, в отчаянии. Как и ее жертвы.
Меня не взволновала ее красота. Честно говоря, она сейчас в моих глазах больше похожа на хомячка, погибающего от капли никотина. Не хочется смотреть на такую жалкую маленькую мерзость.
— Шаккахо, — алый огонь добил ее окончательно.
Чем больше все шло хорошо, тем страннее было ощущение у меня на сердце. Что-то было не так.
Ощущение неправильности царапало, не желая утихать.
Я пока не понял, что не так, но уже насторожился, оглядывая округу так внимательно, как мог.
Интуиция — это просто ощущения, которые мозг еще не смог оформить в логичный вывод.
Каждый воин учится принимать и доверять интуиции, действующей быстрее осознанных мыслей в голове. Или умирает молодым.
Для меня это все больше похоже на запах тонкой, мягкой как туман, лжи. Иллюзии, которыми морочит меня Айзен…
Взгляд остановился на трупе Карии Джина, лежавшем ровно так, как упал. Не дышит, не ощущаю реацу, что не так?
А где кровь под ним? Уже такая лужа должна была собраться, но ничего нет.
— Сука, иллюзия, — процедил я сквозь зубы.
Взмах меча родил косую черту реацу, ударившую «труп». Вот только тот лопнул, как старая воловья шкура, опав как мешок без воздуха. Изнутри выпрыгнул владелец.
— Хе-хе-хе, почти получилось, — восторженным тоном послышался молодой мужской голос.
Передо мной встал человекоподобный монстр. Одет в старые тряпки, босые ноги стоят на земле. Тело мужчины, голова кота.
Выглядит вот ни черта не мило. Эффект жуткой долины от такого гибрида.
Двойной хвост хлестнул его по ногам, когтистый палец почесал щеку. Кошачьи глаза не моргая смотрят, наблюдая за любой моей реакцией.
— Екай? Ты Баконеко, не так ли?
— Кто знает, — высунул язык паршивец.
Язык у него раздвоенный, как и хвост. Жуткий ублюдок.
Я вздохнул, смирившись с таким ответом. В общем-то, мне без разницы, просто немного удивился.
В нынешний век путешествия легче, а потому даже сверхъестественные существа стали путешествовать, заскучав в своих средах обитания.
Нет ничего удивительно в том, что Кария, кочующий по всему миру, завербовал кого-то по пути. В будущем он даже шинигами завербовал.
— Где Кария? Как вы узнали о засаде?
— Не скажу.
Клинок приподнялся, блеск стали заставил екая задержать взгляд на мече.
— Я убью тебя, если не скажешь.
Угроза простая, без лишних словес. У большинства екаев простые нравы и такие же мозги. Даже у таких «хитрых» оборотней, как Тануки или Баконеко.
— Лорд Кария — величайший! — крикнул екай во весь объем легких на целую площадь. — Он станет Богом мира под Луной! Богом всего сверхъестественного!
Он собирался еще проповедовать, долбанный чудак с промытыми мозгами. Но я не дал.
— Бакудо №4, Хаинава.
Желтая веревка реацу скрутила его, как миленького, заставив смущенно прыгнуть пару раз на сведенных ногах в попытках не рухнуть мордой в землю.
Я не каждый день столько Кидо использую, подумалось вдруг. Это становится таким же привычным, как движения рук и ног, я даже дважды не думаю, прежде чем использовать Заклинания.
Подумав секунду, про себя пожал плечами. Это хорошо. Признак мастерства любого навыка.
— Я не боюсь пыток, шинигами! — зашипел на меня екай, выставив острые клыки. — Я Екай! Ваши обычные трюки на меня не подействуют. Кария победит! Кария — Бог! Кария — это все! Просто убей меня!
Ну надо же, какая щенячья верность. От кота. Вот только ничего у меня в ответ на такие чувства внутри не екнуло, уважения не появилось.
Скорее, я ощущаю… Презрение.
Хорошая пафосная фразочка из уст друга в мире без меня пришла на ум, позабавив. Как он там про Хинамори? А, точно.
Поклонение — самая далекая вещь от понимания.
Это правда, взглянуть хоть на тупицу передо мной.
Кария Джин — всего лишь вампир немного сильнее обычного, с Куклой повезло. На каплю харизматичнее придорожного бродяги.
И все.
Чему тут поклоняться? В упор не вижу.
Эх, эти глупые слабаки так разочаровывают.
— Я знаю, что у тебя иная физиология, — покачал я головой. — А вот ты не знаешь, с кем связался.
Тонкое искусство иронии пролетело выше головы связанного Кидо екая. Ну, это только подтверждает недостаток интеллекта объекта.
Я потянулся за пояс, к неприметной сумке, которую брал с собой с самого первого дня в роли полноценного шинигами.
С тех времен в ней много чего поменялось, не ограничиваясь простыми инструментами медика Четвертого Отряда.
Как наполовину ученый, чуть-чуть медик, меня всегда интересовал запредельный уровень боли в Шикае Капитана Сугимото.
Как это возможно? Можно ли повторить это каким-нибудь образом?
Маюри будет создавать что-то ломающее представление о возможном в своих излюбленных веществах. Я претендовал на что-то гораздо меньшее, но лично и для Отряда полезное.
Карманный Круциатус всегда пригодится, верно?
Порывшись, вытащил маленький, с пол пальца, стальной шприц. Снял колпачок иглы. На кончике появилась капля ядовито-зеленого цвета. При взгляде на этот препарат даже мне, создателю, стало тревожно.
— Думаешь, я иголок боюсь, шинигами? — скалится екай.
Его насмешку встретил мой сочувствующий взгляд.