Часть четырнадцатая, где последствия совершенно неоднозначны
— Скажите, Альбус, сколькими из нас и наших детей вы готовы пожертвовать, чтобы выйти победителем из конфликта с мистером Риддлом, которого вы упорно величаете новым Темным Лордом, заставляя всех верить, что он подобен безумному диктатору и убийце Гриндевальду?
Альбус замер, пытаясь решить, стоит ли искать верный ответ на этот каверзный вопрос, или вообще не отвечать на него, отрицая саму его суть, и выбрал второе.
— Леди Дорея, то, что я не согласен с политическими взглядами мистера Риддла, вовсе не означает, что я желаю с ним конфликта, и, тем более что собираюсь вовлекать в него молодежь Магической Британии, — ответил с доброй и снисходительной улыбкой Дамблдор.
— А, разве, не вы повсюду называете его новым Темным Лордом? Я лично это слышала из ваших уст, — парировала Дорея.
— Это не больше, чем фигура речи. Ну, какой из него Темный Лорд, — Альбус оглядел всех присутствующих, как бы призывая их согласиться с этим утверждением и многие закивали, а некоторые вообще пребывали недоумении: о ком, в конце концов, идет речь? Кто этот мистер Риддл?
— Тогда, друг мой, — проговорил с улыбкой лорд Поттер, — вы ведь сможете для нашего спокойствия поклясться жизнью и магией, что не собираетесь вовлекать наших детей в свои планы по противостоянию мистеру Риддлу, который, как теперь вы утверждаете, и не Тёмный Лорд вовсе. Так ведь?
— Я не могу дать такой клятвы. Ваши дети вырастут и могут пожелать сами стать моими единомышленниками. Я не могу отвечать за их будущие убеждения, — развел руками Дамблдор.
— Пожалуй, да, слишком расплывчатый текст клятвы. Тогда предлагаю такой: Я, Альбус Дамблдор, клянусь своей жизнью и магией, что на данный момент не предпринимал никаких действий, чтобы вовлечь в свои планы наследников Поттеров и Блэков, и не собираюсь предпринимать их в будущем, оставляя им свободу самоопределения, — без улыбки произнесла Дорея. — Меня, по понятным причинам, в первую очередь интересуют эти семьи. Клянитесь сейчас — или нет вам веры!
Поскольку гости Поттеров составляли костяк «светлой» стороны в Магической Британии, отказавшись дать такую конкретную клятву, означало бы признать, что у него, Альбуса, есть какие-то собственные виды на наследников родов. А всех волшебников более всего заботит благополучие их детей. В конце концов, он еще ничего особенно значительного не предпринял. Да, он покрывал проделки мародеров, да, вел беседы о необходимости противостояния Темному Лорду. Не сочтет же Магия эти незначительные моменты, за какие-то глобальные планы?
— Хорошо! — сказал директор Хогвартса и произнес текст клятвы: — Я, Альбус Дамблдор, клянусь своей жизнью и магией, что на данный момент не предпринимал никаких действий, чтобы вовлечь в свои планы наследников Поттеров и Блэков, и не собираюсь предпринимать их в будущем, оставляя им свободу самоопределения. Люмос…
Огонёк на палочке Альбуса не загорелся, так как с последним словом он рухнул на пол замертво.
— Мерлин всемогущий! Вот она сила Магии! — воскликнул кто-то из гостей.
Мистер Вэйн, потомственный целитель, кинулся к директору Хогвартса, пытаясь привести его в себя разными специальными чарами и заклинаниями, но ничего не помогло. Альбус Дамблдор был окончательно и бесповоротно мёртв.
— Мы вызовем оперативную группу Аврората, и, пожалуйста, не расходитесь и ничего не трогайте, — сообщили авроры Вуд и Таулер, не менее других пораженные произошедшим.
А никто и не собирался ничего трогать, так как прежде не видел такого явного проявления воли Магии, карающей клятвопреступника, и опасался к нему приближаться. Да и суть клятвы показала в неприглядном виде планы Победителя Гриндевальда. Значит сказанное Дореей о том, что Альбус собирался пожертвовать их детьми ради каких-то своих планов, было правдой.
Прибывшие авроры собрали показания со всех присутствующих, в том числе с целителя Вэйна, который выдал вердикт: скоропостижная смерть. Именно эту причину они и указали в протоколе, решив, что смерть по воле Магии будет звучать не слишком красиво для всего общества Магической Британии.
Вызванный на место смерти брата Аберфорт Дамблдор забирать его тело к себе в паб отказался, потому, авроры специальным порт-ключом отправили его в морг Аврората до дальнейших распоряжений.
Тем временем в Малфой мэноре продолжала воплощаться в жизнь вторая часть плана.
— Том! Что с тобой, Том! Кто-нибудь, позовите целителя!
На крики из библиотеки, первым, разумеется, прибежал Абраксас Малфой, за ним лорд Орион и остальные Блэки, уже прибывшие Блэков, Лестрейнджи, Эйвери, Розье, Селвины и Нотты.
Этан Эйвери, сведущий в колдомедицине, сообщил всем присутствующим, что Лорд умер от внезапной остановки сердца. Подозревать Вальбургу, ярую пуристку, в том, что это она убила надежду всей аристократии Магической Британии, было глупо. Тем не менее, Корвус Лестрейндж аккуратно, но настойчиво, расспросил леди о том, что же на самом деле произошло. Та рассказала, что Том умер почти сразу. Пришел, поздоровался, спросил, что она делает в библиотеке, потом схватился за сердце, вскрикнул и всё.
— Я думаю, что нужно вызвать авроров. Я останусь со своей супругой, чтобы дать показания, а остальным гостям стоит вернуться домой, — предложил лорд Орион.
— Это разумно, — согласился лорд Малфой. — Я, конечно, тоже остаюсь как хозяин дома, а вам, друзья, лучше покинуть печальное место кончины нашего лидера, чтобы лишний раз не иметь дел с господами аврорами.
Соратники Лорда согласились с доводами обоих лордом и стали покидать поместье.
Вместо авроров прибыли дежурные оперативники ДМП Энтони Ньюболд и Дермот О’Нейл.
— Господа, к сожалению, не знаю ваших имен, проходите в библиотеку, но разве такие случаи в компетенции ДМП? — искренне удивился Абраксас.
— Старший оперативник ДМП Энтони Ньюболд, — представился главный из пары. — Праздник же сегодня, в Аврорате была всего одна дежурная группа и ее уже вызвали.
— Старший оперативник ДМП Дермот О’Нейл, — назвался второй, молодой сотрудник. — Да, все, кто был в Аврорате на происшествии. Представляете, Дамблдор умер!
Абраксас, Орион и Вальбурга переглянулись. Оба лидера были мертвы, но день продолжался своим чередом. Возможно, на этот раз они все сделали правильно.
Представители правопорядка составили протокол о смерти Томаса Марволо Риддла от остановки сердца и отбыли. Тело Абраксас велел отнести на ледник для дальнейшей подготовки к упокоению, и вышел, чтобы проследить за этим, а когда вернулся мрачно произнес:
— Метка Тома побледнела, но не пропала. Понятия не имею, что это означает.
— Знаете, а мне было жалко Тома. Он был искренне поражен тем, что я ему показала. Возможно, для него не все еще было потеряно? — в печальной задумчивости проговорила Вальбурга.
— Поговорим об этом завтра, — приобнял супругу Орион.
— Если вспомним об этом, — добавил Абраксас.
Утро следующего дня было не таким, как предыдущие. Вальбурга, Орион, Абраксас, Дорея, Карлус и Эйлин снова проснулись за два дня до Белтайна, но все они помнили, что произошло «вчера». Оставленные леди Блэк в прошлом воспоминания на этот раз не пригодились.
Лорд Малфой перед тем, как отправляться в Блэк-хаус, сразу аппарировал в Коукворт, чтобы захватить с собой Эйлин, которая уже собралась и ждала его. Поттеры успели ко времени их прихода прибыть к Блэкам и пили чай в гостиной.
Карлус и Дорея подробно рассказали, как на праздничном ужине умер Дамблдор, и его смерть так удачно совпала с клятвой, что все, кто там был, надолго запомнят произошедшее.
— Вышло даже лучше, чем мы предполагали, — закончил их рассказ лорд Поттер.
Про происходившее в Малфой мэноре взялся рассказывать лорд Орион, так как Вальбурга довольно тяжело переживала то, что ей пришлось сделать.
— Получается, что все у нас прошло удачно, но время снова перезапустилось, почему? — спросил Абраксас.
— Пока мне ничего не приходит в голову, — произнесла Вальбурга. — Схожу за мальчиками, может быть, у них есть какие-то идеи?
Северус и Сириус ко времени, когда за ними в прошлый раз пришла леди Блэк были готовы оправиться в Блэк-Хаус. В кабинете директора снова была разыграна сцена о письме матери, только в этот раз его собственноручно написала Эйлин, что успел заметить краем глаза Северус, как опытный шпион, потому он совершенно не удивился, когда у камина его встретила мать.
Путешественников во времени быстро ввели в курс дела и спросили их мнение.
— Кто-нибудь еще помнит о произошедшем? — сразу поинтересовался Северус.
— Видимо, нет, так как мы обязательно бы получили какие-то сообщения от таких магов, — подумав, ответил Карлус Поттер. — Они еще были бы под впечатлением случившегося, а тут еще и скачок во времени.
— Тогда можно предположить, что мы движемся в нужном направлении, раз теперь вам всем сохранена память, но что-то еще не додумываем, — задумчиво произнес Снейп.
— Возможно, это важно: со смертью Тома метка не исчезла, — сообщил Абраксас.
— Покажите! — посерьезнел Северус.
— Сегодня она такая же как всегда, а вот вчера стала очень бледной, едва заметной, но осталась на месте.
— Все так же, как когда Лорд развоплотился в 1981. Моя метка, судя по вашему описанию, тогда была очень похожа на вашу вчерашнюю, — констатировал Снейп. — Это говорит о том, что Риддл уже в это время предпринял какие-то действия, которые не дали ему умереть окончательно.
— Нет никакого действующего способа не умереть окончательно и получить возможность вернуться, — покачал головой Орион.
— На самом деле есть, — подал голос один из самых старых, почти черных портретов Блэков, сэр Корвус Нерра-Блэк, олдермен, Лорд-Хранитель Лондонского камня, живший в двенадцатом веке.
— И что это за способ? — тут же уточнил лорд Орион.
— Мой брат, Арес Блэк, привез из путешествия в Грецию труд Герпия Злостного, в котором был подробно описан ритуал разрыва души и заключения ее в контейнер-хранитель. Такая отдельно существующая от мага часть его души притягивает основную душу обратно после смерти. Нужно только найти подходящее тело, которое занять.
— Эта книга есть в нашей библиотеке? — удивленно воскликнула леди Вальбурга.
— Нет, по обоюдному согласию мы с братом пришли к идее, что такое знание не должно быть открыто людям и уничтожили книгу. Но некий Годелот, живший двумя веками позднее, написал книгу «Волхование всех презлейшее», где снова описал ритуал создания крестражей. Только не указал, что разрыв души меняет характер волшебника, а если он сделает это не единожды, то возможно погрузиться в безумие.
— Это бы объяснило те изменения, что произошли с Лордом, — кивнул Абраксас. — Так ты, Вэл, говоришь, что он был очень расстроен увиденным. А если нам показать ему еще больше воспоминаний и рассказать, что к этому его привело создание кресстражей? Он один из умнейших людей нашего времени. Лорд не сможет не понять, что путь, по которому он уже начал идти приведет его разум во Тьму.
— За все время, что я здесь, я неоднократно беседовал с сюзереном на разные темы, перед тем, как предпринимать попытку его убить. Он еще совершенно адекватен. Можно попробовать его остановить, — согласился Северус.
— А что с Дамблдором? Судя потому, что он вчера крутился как уж на сковородке, но так и ничего не признал, этот точно не будет раскаиваться в своих действиях, — сказал Карлус Поттер.
— Он своего любовника убил и не сильно сожалел об этом, — заметил Орион. — Чего ему горевать по чужим детям.
— Любовника? — удивилась Дорея.
— Он в молодости имел роман с Геллертом Гриндевальдом, — сообщил портрет Финеаса Найджеллуса Блэка. — Тогда только ленивый об этом не сплетничал. Кто кого бросил — я не в курсе, но только когда Темный Лорд начал пытаться завоевать мир, Альбус уже преподавал трансфигурацию в Хогвартсе. Диппет был уверен, что с их дуэлью было нечисто, и Альбус ее специально устроил, чтобы подняться наверх, в правящие круги, а не оставаться обычным профессором Хогвартса.
— Тогда попробуем показать завтра Тому воспоминания, а с Дамблдором поступим также или тоже дадим ему шанс?
— Я знаю его дольше вас всех, чтобы с Альбусом не происходило, он никогда не менялся. Сейчас самое начало его большой интриги, которая еще не завершилась в наши дни. Он от нее не откажется, — высказался Северус.
— Зная, сколько людей погибнет по его вине, я тоже так считаю, — поддержал его Сириус.
— Тогда мы действуем по прежнему плану, а вы готовьте новый, — подытожил лорд Поттер, отношение которого к директору Хогвартса еще больше ухудшилось от услышанных новостей.
— Мама, тогда мы — в зельеварню. Яд сам себя не сварит, — решительно поднялся Снейп.
— А ты готовь омут памяти, — сказала Вальбурга Абраксасу. — Мы же озаботимся защитными артефактами. Том, всегда сильно гневался, получая плохие новости.