• Boosty Shared
• Kass2010

• T

• фанфики
• фанфик
• гарри поттер
• невидимка
• снарри

На следующее утро Гарри проснулся рано. Он спустился в гостиную и стал ждать Луну. Хорошо, что она не была похожа на большинство девушек, ей не требовалось много времени на то, чтобы привести с утра себя в порядок. Только Луна спускалась вниз за пять минут до завтрака. Остальные девушки Рейвенкло, хоть и были по всеобщему мнению «книжными червями», но это не означало, что они не любили краситься и сплетничать.

Хотя сплетни больше носили академический характер, но все же они были. Почти сразу как Гарри и Луна уселись за свой стол, к ним присоседился Седрик Диггори, новое лицо среди их друзей. Хаффлпаффовец был расстроен тем, что кубок его не выбрал, и он сочувствовал Гарри, которого запихнули в это соревнование насильно. А еще Седрику очень нравилась Флер, так что и это могло быть еще одной причиной его присоединения. Чо вчера посылала Седрику горячие взгляды, ей явно нравился Седрик, но, к сожалению, она не была вейлой.

— Как ты спал? — спросила Луна, когда они сели. Кроме их компании в Большом зале больше никого не было, кроме профессоров, конечно. Ни один из учеников Друмстранга не отважился сойти на берег со своего корабля, и никто из Шармбатона не решился выйти из своего дома-кареты, которая, по словам луны, ходившей с Флер посмотреть на гигантских лошадей, была очень красива.

— Неплохо, — сказал Гарри, для которого встать рано давно уже было привычкой: летом рано утром он открывал магазин и занимался доставкой газет. Жители Косого переулка и Хогсмида предпочитали, чтобы почта доставлялась к их двери волшебником, а не бьющимися в шесть утра в окна совами. Большинство людей в Косом переулке и Хогсмиде были в основном домохозяйками с работающими мужьями. У них и так были загруженные дни, чтобы еще вставать с рассветом и забирать у настырных птиц почту.

— Какой урок сегодня у тебя первый? — спросила Луна.

— Зельеварение, — скривился от отвращения к урокам у профессора Ривза Гарри.

— Бедный, удачи тебе, — сказала девушка, которая знала о непонятной ненависти Риза к Гарри. Хотя профессор в последнее время несколько снизил градус своей мерзости. Возможно, это как-то связано с тем, что Гарри больше не старается изо всех сил на зельеварении. Теперь он варил зелья подходящего цвета и текстуры, но не идеальные, как раньше. Однако он продолжал читать дополнительную литературу по зельям и писал отличные эссе. Он любил зелья, это был его самый любимый предмет. По крайней мере, так было до того, как профессора Снейп ушел из школы. И мальчик иногда злился на него за то, что он ушел, и он потерял шанс стать учеником мастера зелий. Профессор Риз действительно хотел его унизить, и Гарри не мог понять почему. По крайней мере, с профессором Снейпом ему было ясно, почему тот не переносил Ника. Он слышал, как Джеймс говорил о нем с отвращением, значит, у них была взаимная вражда.

Зелья только начались. Была новая тема: яды и противоядия. Пока Риз говорил о ней, он все время смотрел на Гарри. У мальчика было ужасное предчувствие, что он будет подопытным на этом уроке, но он не позволил профессору увидеть, насколько он обеспокоен, хотя его сердце билось с бешеной скоростью. Гарри просто хотелось исчезнуть, и тут в дверь резко постучали.

Вошедший мальчик был тем, кто следил за Ником целый день. И у него был такой же брат. Они оба были тощими коротышками, помешанными на Мальчике-который-выжил. Колин и Деннис Криви, вот как их зовут, вспомнил Гарри. Колин широко улыбнулся Нику, и подошел к столу профессора Риза.

— Я могу вам чем-то помочь? — нахмурился Риз, в конце концов.

— Сэр, я за Поттерами, им нужно подняться наверх! — просиял Колин.

— У них сейчас урок зельеварения, они появятся там, когда этот урок закончится, — четко проговорил профессор Риз, глядя на Гарри.

— Сэр, мистер Бэгмен ждет их, все чемпионы там. Я думаю, их будут колдографировать, — сказал Колин.

— Хорошо, уходите, — отрывисто сказал профессор Риз.

Гарри и Ник быстро покинули класс, Гарри просто очень хотел уйти с зельеварения, а Ник не хотел пропустить возможность сфотографироваться.

— Это потрясающе, правда, Ник, — сказал Колин, восторженно глядя на Ника. — Ты — чемпион!

— Конечно, если кто и мог стать чемпионом, так это я! — самодовольно сказал Ник.

— Зачем им нужны фотографии? — коротко спросил Гарри.

— Думаю, в «Ежедневном пророке», — ответил Колин, едва взглянув на Гарри, уделяя все свое внимание Нику.

Гарри был недоволен. Здорово, что он собирался запечатлеть свою фотографию на этом проклятом земном шаре. Была надежда, что, может быть, они напечатают только лицо Ника, потому, что его было никому не интересно.

Когда они вошли, то увидели, довольно маленький класс, в котором уже были остальные чемпионы: Крам мрачно смотрел в угол, а Флер просто стояла рядом с Крамом. Гарри махнул им рукой. Еще Гарри увидел, что Бэгмен сидит там и разговаривает с ведьмой, которую никогда раньше не встречал. Но Ник, чувствовалось, её знал, потому что он оживился и поправил мантию.

— А вот и они — третий и четвертый чемпионы! — просиял Бэгмен. — Входите, входите… не беспокойтесь, это просто церемония взвешивания палочки, остальные судьи будут здесь через минуту.

— Проверка палочек? — нахмурившись, спросил Гарри.

— Мы должны убедиться, что ваши волшебные палочки полностью работоспособны и с ними нет проблем. Вы должны понимать, что это важно, так как они ваши самые важные инструменты для решения предстоящих задач, — успокаивающе вещал Бэгмен.

— Это Рита Скитер, она готовит маленький репортаж для «Ежедневного Пророка» — сообщил Бэгмен, представляя незнакомую Гарри волшебницу.

— Может быть, не такой уж маленький, Людо, — сказала игриво Рита Скитер, Гарри заметил, что она смотрела исключительно на Ника, но почему-то от этого он не испытывал облегчения не желая выставлять на показ ни свое лицо, ни свою жизнь.

— Могу я поговорить с нашим самым молодым чемпионом? — спросила Рита.

Гарри мысленно расхохотался, так как технически он был самым младшим из всех чемпионов, но Рита явно имела в виду не его, да и он сам ни за что не стал бы привлекать к себе внимание, большое спасибо. Журналистка оказалась то еще штучкой и прежде чем Людо или сам Ник успели что-то ей ответить, Скитер затащила последнего за собой в шкаф для метел.

Тем временем Флер, Крам и Гарри сели на стулья, и стали тихонько переговариваться между собой. Они даже не обратили внимания на пришедших судей: мадам Максим, Каркарова и Крауча, а Людо Бэгмен уже и так был там. Чемпионы заметили, как мадам Максим и Каркаров нахмурились, увидев, что они разговаривают друг с другом. Профессора придавали этому слишком большое значение. У Гарри не было никакого желания выигрывать Турнир Трех Волшебников, даже если это докажет всем, что он лучше своего брата. Если вдруг это произойдет, общественность решит, что либо это случайность, либо Гарри каким-то образом сжульничал. Потому его вообще мало все это интересовало.

— Гарри, где Ник? — любезно спросил Дамблдор своего ученика.

— В шкафу для метел, — прямо ответил Гарри, как и было на самом деле. Подумайте только, сам Дамблдор заговорил с ним, но только для того, чтобы спросить его о мантикрабовом Нике Поттере. Иногда ему хотелось придушить старика за все, что он сделал, но, возможно, у него были какие-то родственники, которых расстроит смерть Дамблдора, вот их Гарри было жалко. Приходилось мириться с его поведением, очень похожим на то, как ведет себя его брат Ник, который как раз выпал из метельного чулана. Дамблдор нахмурился и быстро направиться к нему, не обращая внимания на общий разговор судей, который включал и его. Директор что-то сказал Нику и тот неожиданно уселся рядом с Гарри, который сразу немного сдвинулся в сторону от братца. Он бы вообще пересел в другое место, но не хотел делать это слишком очевидным, чтобы потом про него написали в газете, что он снова завидовал славе своего брата, хватит, наелись, большое спасибо.

— Позвольте представить вам мистера Олливандера, он будет проверять палочки, — сказал Дамблдор, его глаза сверкнули.

— Мадемуазель Делакур, не могли бы вы подойти первая, — сказал мистер Олливандер, заставив Ника нахмуриться и подергиваться рядом с Гарри.

Флер улыбнулась Гарри и Краму, затем подошла к мастеру и протянула ему свою палочку.

— Хммм… — сказал он.

Он изучил его еще немного, прежде чем сказать.

— Да, — тихо сказал он, — девять с половиной дюймов… палисандр… содержащий… о!..

— Волос с головы вейлы, — сказала Флер, — одной из моих бабушек.

— Да, — сказал мистер Олливандер. — я никогда не использовал волосы вейлы. Я считаю, что из него получаются довольно темпераментные палочки… впрочем, каждому свое, и если тебе это подходит…

— Орхидеус! — пробормотал мастер палочек, и цветы появились.

— Очень хорошо, она в прекрасном рабочем состоянии, — сказал мистер Олливандер, передавая букет Флер вместе с ее палочкой.

— Мистер. Крам, вы следующий.

Ник начал нетерпеливо постукивать ногой, он не привык ждать, что очень развлекало Гарри.

— Хммм… — сказал Олливандер, начиная сначала. — Это творение Григоровича, если я не очень ошибаюсь? Прекрасный мастер палочек, хотя стиль совершенно иной. Я… однако… да, граб и сердечная жила дракона. Гораздо толще, чем обычно … довольно жесткая… десять с четвертью дюйма… Avis! — несколько щебечущих птичек вылетели из конца и исчезли в открытом окне.

— Хорошо, теперь Гарри Поттер! — сказал Олливандер.

Гарри перестал хихикать и подошел к мастеру, ощущая своей спиной возмущенный взгляд Ника. Он передал свою отполированную палочку мастеру и стал терпеливо ждать.

— А, теперь одна из моих! — сказал господин Олливандер с гораздо большим энтузиазмом.

— Одиннадцать дюймов, перо феникса, кровь грифона и волосы единорога! Очень необычное сочетание! — провозгласил Олливандер.

Гарри только кивнул, он уже знал это.

Мастер выпустил из палочки Гарри винный фонтан и сказал, что она в идеальном рабочем состоянии. Затем он позвал Ника Поттера. Ник, фыркнув, поднял голову и протянул ему палочку. Он вел себя так, как будто оказал Олливандеру огромную услугу, позволив ему прикоснуться к палочке Мальчика-Который-Выжил.

— Ах, еще один из моих девяти дюймов, остролист и сердечная жила дракона, — сказал Олливандер, используя эту палочку, подобно палочке Гарри. Кивнув головой, он провозгласил её в рабочем состоянии.

И вот настало время для ужасных фотографий. Флер и Виктору стало очень скучно. Рита Скитер смотрела только на Ника, как будто он был Святым Граалем Волшебного мира. Гарри порадовался — все говорило о том, что только рожа Ника будет украшать передовицу «Пророка». Он чуть было не потер руки от радости. Фотограф лениво щелкал своим аппаратом других участников, закончив долгую сессию с Ником. Гарри даже не старался улыбнуться, он точно знал, что его лица нигде в прессе не появится. Как впрочем, и всегда.

-------

Гарри был прав, в следующем выпуске «Ежедневного пророка» был только Ник. И колдофото его и статья о нем. Рита извергала фонтан лжи о Нике. Никто что-то не заметил, чтобы Ник говорил, что он напуган предстоящими состязаниями, или позволял своим «зеленым глазам блестеть от слез» при мысли о разочаровании родителей.

— О нас просто упоминают внизу страницы — сказала раздраженная Флер, и её акцент стал сильнее, чем обычно, от еле сдерживаемой ярости.

— Со временем к этому привыкаешь, — мягко сказал Гарри.

— У них не было права, он перетягивает всеобщее внимание на себя! — сказал Седрик злясь из-за Флер.

— Как ты живешь с этим, Гарри? — спросил Крам, которого отсутствие его фото в газете совершенно не беспокоило.

— Нормально. Такова моя жизнь всегда, с самого младенчества, — пожал плечами Гарри, решив не говорить им, что вообще-то он рад, что его лицо не появилось в газете. Чего он точно не хотел, так это славы. Слава — это еще далеко не все в жизни, и ему не нравилась даже мысль о том, чтобы стать знаменитым.

— Я все еще думаю, что это неправильно, по крайней мере, папа сделал хорошее дело, — сказала Луна. Она сфотографировала Виктора, Флер и Гарри и отправила колдофото домой с черновиком статьи о других чемпионах, которую написал её отец.

— Ксено великолепен, — улыбнулся Гарри.

— Отличная колдография, Луна! Возможно, тебе стоит заняться колдографированием профессионально, — любезно сказала Флер.

— О да, я планирую. Что может быть лучше колдографирования волшебных животных, — сказала она мечтательно.

--------

Две недели у Гарри пролетели незаметно, между уроками, домашними заданиями и общением с друзьями. Он был измотан. Он сварил только два зелья, одно, которое сделало бы его невидимым, и зелье, которое он мог принять, чтобы отразить от него пламя. Еще Гарри нашел заклинание, чтобы уничтожить запах, чтобы Дракон его не унюхал.

И вот настал день первого состязания. Все чемпионы были в палатке, прислушиваясь к реву толпы. Крауч принес мешок, внутри были миниатюрные версии драконов, и вскоре они каждый вытащил одного из них. Флер получила зеленого валлийского дракона, Крам — китайский огненный шар. Гарри получил шведского тупорылого дракона. В результате Нику достался самый опасный из всех — венгерская хвосторога. Бэгмен вывел зачем-то Ника на улицу, и он вернулся через десять минут. Гарри едва слышал выкрикиваемые на стадионе комментарии. Он не хотел участвовать, но должен был: волшебный контракт, ничего не поделаешь.

Крам пошел первым, через десять минут он успешно вышел с арены со своим яйцом.

Следующей пошла Флер, которая выглядела неважно, но вышла с высоко поднятой головой.

Наконец настала его очередь, Гарри бросил один взгляд на своего брата, который был зеленого цвета. Но это были не его проблемы. Его брат ни разу в жизни не помог ему, так почему он должен утешать его сейчас.

На арене Гарри огляделся и сглотнул. Затем он акцио призвал зелья, одно из которых выпил и исчез из поля видимости. Уже, будучи невидимым, он выпил огнезащитное зелье и тихо и молча пошел вперед. Руки Гарри дрожали, и его лоб был мокрым от пота, но он шел и шел прямо на дракона. Он, конечно, молчал, но не подумал о своих шагах. Когда он быстро схватил яйцо и бросился к выходу, огонь охватил его, но не причинил вреда. Дракон поливал пламенем в надежде достать невидимого воришку, так как яйцо-то было видно, и, наконец, попал в мальчика. Трибуны ахнули в ужасе, стадион затих, считая, что дракон полностью сжег Гарри. Но это было не так. Гарри был уже далеко от дракона, стал видимым и с триумфом поднял яйцо.

Настала очередь Ника, и ему понадобился целый час, чтобы вытащить свое яйцо.

Флер получила десять от Максим, восемь от Каркарова, семь от Крауча и восемь от Дамблдора Бэгмена. = 41

Крам получил семь от Максим, десять от Каркарова, семь от Крауча, семь от Дамблдора и семь от Бэгмена. = 38 В основном потому, что он нанес подавил настоящие драконьи яйца.

Гарри получил девять от Максим, девять от Каркарова, Крауч дал ему десять, а Дамблдор дал ему восемь, Бэгмен десять. = 46

Ник заработал три очка от Максим, два от Каркарова, четыре от Крауча, а Дамблдор дал ему десять очков, Бэгмен три. = 22

— Отличная работа, — просиял Бэгмен. — Теперь несколько слов. У вас долгий перерыв перед вторым заданием, которое состоится в феврале. Это яйцо даст вам подсказку к нему, которую вы должны разгадать. Понятно? Хорошо! Ну что ж, вперед!

Конечно, Скитер снова набросилась на Ника, шокированная набранными им очками.

— Он идиот, не так ли? — сказал Крам, с презрением наблюдая, как близнец Гарри снова дает интервью.

— Он ничего не может с собой поделать… его так его воспитали. — И не добавил «мои родители», потому, что они больше не были ими после смены им имени. Гарри вообще мог использовать мантию невидимку Певереллов, но не стал делать этого, опасаясь за её сохранность.

------------

— Ах, Северус, рад тебя видеть! Заходи, — просиял Дамблдор.

— Как дела? — спросил зельевар, выходя из камина.

— Ужасно, — печально вздохнул Дамблдор.

— Как это? Кто-то умер? — спросил Северус.

— О нет, Джеймс и Ремус сказали мне, что они тренировали Ника летом. Однако мне трудно в это поверить, ему потребовался целый час, чтобы призвать драконье яйцо к себе, — сказал Дамблдор. — А Гарри выполнил задание быстрее всех, и мне неприятно это говорить, но еще и очень мудро.

— И что же он сделал? — Спросил Северус, с любопытством приподняв бровь.

— Он использовал два зелья, одно для того, чтобы сделать его невидимым, а другое — огнезащитное, — сказал Дамблдор.

— Умный мальчик, — весело ухмыльнулся Северус, и стало ясно, отчего он оказался Рейвенкло.

— Я вообще не понимаю Ника! — вздохнул Дамблдор взволнованно.

— Ты знаешь, как Поттеры относятся к Гарри? — спросил Северус, не обращая внимания на жалостливые стенания Дамблдора о Нике Поттере, так как ему это было совершенно не интересно.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Дамблдор, которому не нравились намеки Северуса.

— Ну, ты говоришь, он никогда не проводит время дома, почему? — задал вопрос Северус. Он не собирался рассказывать Дамблдору, что Гарри летом жил у матери. Бог знает, какой ущерб может нанести Дамблдор, Поттеры могут даже настоять на том, чтобы Гарри оставался дома в этом году. Если то, что подозревала его мать, было правдой, это было нежелательно. Если они продолжат идти по этой дороге, это просто напрашивается на неприятности, мальчик легко пойдет по Темному пути, с таким отношением Светлых волшебников.

— Все подростки любят проводить время вдали от дома, — упрямо заявил Дамблдор.

— Верно, тогда почему Ник Поттер не делает этого? — снова спросил Северус.

— Полагаю, — сказал Дамблдор, — потому что он тренируется.

— Тем не менее, ты только что сказал мне, что ему потребовался час, чтобы нормально воспроизвести чары призыва, верно? — сухо уточнил Северус.

Дамблдор просто выглядел после этих слов очень озадаченным.

------------

Гарри был в классе Трансфигурации, когда ему сообщили неожиданные новости. После этого он практически побежал в обеденный зал, совершенно и полностью ошеломленный и злой на то, что они запросто вываливают такие новости на них. Гарри много лет не носил мантий, его родители не давали ему денег уже два года и ничего не покупали. А собственных денег на покупку парадной мании ради одного вечера ему было жалко.

— Что случилось, Гарри? — спросила Луна, заметив плохое настроение Гарри.

— Он зол из-за Святочного бала, — хихикнула Флер.

— Не смешно, — прошипел Гарри сквозь стиснутые зубы.

— Разве бал — это не так плохо? — уточнила Луна.

— О верно? Ты так думаешь? Попробуйте пойти на бал в обычных одеждах, когда все будут празднично одеты! — гневно воскликнул Гарри, блеснув своими яркими зелеными глазами.

— У тебя нет парадной мантии? — спросил Виктор, садясь рядом и присоединяясь к разговору.

— Нет, и я не могу потратить баснословные деньги, чтобы купить то, что я надену на одну ночь! — категорично сказал Гарри. У него, конечно, были теперь мантия-невидимка и деньги Певерелла, а также деньги, которые он копил три года, работая каждый день лета, но у него были планы на эти деньги. Купить жилье, оплатить обучение.

— У меня есть несколько парадных комплектов, если ты хочешь — я дам тебе один. Мы подгоним его по размеру, и все. Ничего не нужно покупать, — предложил Виктор.

— Это было бы прекрасно! — восхитился Гарри, и его лицо просияло.

— Седрик, хочешь пойти со мной на Святочный бал? — спросила Флер, как только увидела приближающегося Седрика.

— Я бы хотел! — кивнул Седрик, не замечая страдающего взгляда Чо.

— Очень хорошо, — сказала Флер с улыбкой.

— Жалко, что нельзя пригласить чемпиона, — сказал Виктор.

— Почему это? — спросил Гарри с ревностью, думая, что Виктор хотел спросить Ника.

— Я бы попросил тебя, — сказал Виктор с мягкой улыбкой.

Гарри покраснел, на его лице появилась улыбка.

— Луна, я бы хотел спросить тебя, пойдешь ли ты со мной на бал, как мой лучший друг, — тихо сказал Гарри.

— С удовольствием, — сияла Луна.

— Есть мальчик, который тебе нравится, Луна? — спросил Виктор.

— Это Невилл, — суть покраснела блондинка.

— Хорошо, спроси его, и скажи, что идешь со мной, делая мне одолжение, — предложил Гарри.

— Хорошо, — сказала Луна, широко улыбаясь.

— Теперь мне просто нужно найти кого-то, кто предпочел бы пойти с кем-то другим… который потерпит меня на один танец, — сказал Виктор.

— Томас пригласил Джинни Уизли… почему бы не использовать ее? — предложил Седрик.

— Думаю, я попробую, — сказал Виктор.

---------

Рождественское утро было забавным, мягко говоря. Виктор дал Гарри мантию, брюки и рубашку и уменьшил их. Он также пригласил Джинни Уизли на первый танец с чемпионами. Будучи тщеславной девушкой, она поговорила с Дином Томасом и согласилась: еще бы она стала упускать возможность потанцевать с Виктором Крамом. В этом году Гарри получил подарки от Флер, Виктора, Седрика и Эйлин. Виктор подарил ему продвинутую книгу зелий, к тому же очень редкую, а также книгу защитных зелий. Флер подарила ему гребень в виде ворона, который делал послушными волосы. Седрик подарил ему большой набор шоколадных конфет, шоколадных лягушек и сахарных перьев. Эйлин подарила ему повседневную одежду, шоколад и несколько книг. Она видела все книги в комнате, в которой он живет у неё. И купила несколько действительно хороших, которых у него еще не было. Еще она дала ему новый дневник. Тот, который он решил использовать, как Принц-полукровка, записывая в него новые заклинания или зелья, которые он сделает в будущем.

Гарри подарил Эйлин красивый старомодный медальон, который нашел в хранилище Певерелла. Он был украшен ониксами. Он напомнил своим черным цветом о ней. Флер он подарил красивую серебряную рамку для колдофото, очень большую и богато украшенную. Она постоянно говорила о том, что у нее на стене не было фото, на котором изображена ее семья, потому что не было достаточно большой фоторамки. А к рамке он добавил помадку. Он уже много раз видел, как она её ела с большим аппетитом. Седрику он подарил коробку ирисок и три плитки шоколада: белого, темного и молочного. Виктору было труднее всего выбрать что-то. Что можно подарить звезде квиддича, у которой есть все? И он подарил ему кошелек из драконьей шкуры. Всего несколько дней назад он заметил, что его очень изношен. Он купил ему тот, в котором было место для колдографии, он знал, что Виктор скучал по своей семье, особенно по сестре. Луне Гарри подарил конфеты, а еще заколдовал все её вещи и сундук. Он изобретал это заклинание целый год, зато теперь она могла просто сказать свое тайное слово и все её пропавшие вещи оказывались внутри сундука. А еще Гарри подарил Луне новую колдокамеру.

День прошел очень быстро, и вскоре Флер ушла, ей понадобилось несколько часов, чтобы собраться. Даже Луна ушла! И Краму пришлось уйти, чтобы подготовиться. Так что Седрик и Гарри пошли по своим гостиным, чтобы дожидаться времени, когда будет пора идти. Гарри был одет в одежду, которую подарил ему Виктор, и краснел от мысли, что Виктор Крам действительно хотел проводить с ним время на балу. Почему? Он не был ни особенным, ни знаменитым или даже просто достойным внимания. Или именно так он себя чувствовал всю жизнь, хотя в этом году он понял, что он вовсе не невидимка, и что есть другие волшебники, которые очень хорошо его видят.

К началу праздника, Гарри изрядно проголодался. Он встретил всех у входа в Большой зал. Луна взяла его под руку. Она была одета в зеленое платье, которое удивительно походило на форму рождественской елки. На ней были некоторые украшения, и она действительно хорошо выглядела в них. Виктор стоял рядом с ним с Джинни. Флер и Седрик были вместе. Единственной, кому было неудобно в этой компании, была Джинни, поскольку она не была частью их группы. Краем глаза он заметил Ника. Он был с одной из близнецов Патил.

Чемпионы и их партнеры, наконец, торжественно зашли и станцевали парадный танец. Оказалось, что Луна умеет отлично танцевать, к облегчению Гарри. Когда танец закончился, им разрешили сесть и поесть, а Джинни ушла к Томасу.

— Кисло-сладкий цыпленок, — сказал Гарри, и появилась еда. Все вокруг него люди делали то же самое, а затем начинали быстро есть, видимо тоже проголодавшись. На десерт Гарри выбрал клубничный пирог и мороженое.

Когда закончился ужин, и снова заиграла музыка, Луна подошла к Невиллу, и они начали танцевать, бедная Луна, Невилл был не лучшим танцором. Но он хотя бы не был так плох, как Рональд Уизли, который постоянно наступал на бедные ноги одной из сестер Патил.

Гарри танцевал с Виктором, к большому удивлению всего зала. Они танцевали большую часть ночи, разговаривая о разных вещах и весело проводя время. В конце концов, приближалась полночь, и Гарри собирался проводить победителя к его кораблю.

— Спасибо за бумажник, Гарри, мне как раз нужен был новый, — улыбнулся Крам. Он уже вставил туда общую колдографию их компании: себя, Гарри, Флер и Седрика, и Луны.

— Я рад, что тебе он понравился! — с облегчением проговорил Гарри. — Увидимся завтра.

— Конечно, — сказал Крам, мягко улыбаясь. Он вообще не часто улыбался, а когда он это делал, улыбка полностью меняла его лицо. Которое, как понял Гарри, приближалось к его собственному. Виктор поцеловал его. Гарри позволил ему вести поцелуй, так как у него совершенно не было в этом никакого опыта. В конце концов, они оторвались друг от друга, тяжело дыша, Гарри покраснел, а Виктор весело ухмыльнулся. Вдруг они услышали позади себя шум, и поспешили разойтись. А Гарри краем глаза увидел, что это Флер и Седрик тоже нашли себе место для поцелуев.

Гарри практически плыл обратно к башне Рейвенкло. Он написал Эйлин письмо, хотя вчера он уже написал ей одно и отправил вместе со своим подарком. В новом письме он написал про Святочный бал Виктор и, конечно же, поблагодарил ее за подарки.

Гарри совершенно не удивился, что его бывшие родители снова ему ничего не подарили.

--------

Виктор и Гарри проводили много времени вдвоем. В январе они попытались разгадать ключ к разгадке яиц. Один из воронов посоветовал им использовать ванную комнату Префектов, открыв яйца под водой, так как на воздухе дикий визг походил на крики, вытащенных на сушу русалок.

— Ты готов? — спросил Гарри.

— Давай сначала ты попробуешь, — сказал Виктор, не обращая внимания на их обоюдную наготу.

Итак, они нырнули под воду и послушали сообщение яйца Гарри. Потом проделали то же самое с яйцом Виктора — оказалось, что это то же самое послание.

— Как вы думаешь, что это значит? — с любопытством спросил Гарри, обнимая Виктора ногами под водой, озорно ухмыляясь.

— Что ж, очевидно, что то, что мы ценим, будет спрятано под водой, — сказал Виктор, задумчиво нахмурившись, пытаясь не обращать внимания на действия Гарри, что было с каждой секундой все труднее и труднее. Стало трудно игнорировать не только действия Гарри, но и его тело.

— Хм… если это будет человек, то у меня наверняка украдут Луну — она мой единственный друг, — уверенно сказал Гарри.

— Даже не представляю, кого в таком варианте они станут использовать для меня, — проворчал Виктор и обнял Гарри, который продолжал вести себя с ним … порочно? Для девственника Гарри был слишком сексуальным, если бы Виктор не знал, что у юноши нет никакого опыта, он бы подумал, что тот точно знал, как нужно действовать, чтобы свести его с ума от желания. Гарри чувствовал отклик Виктора и подумал, что не зря он прочел целую кучу книг о сексе.

Виктор сначала ласкал его тело руками, а потом развернул их. Гарри схватился за край бассейна и крепче обвил ногами торс Виктора и ахнул от неожиданности, чувствуя вторжение внутрь себя пальца Виктора. А когда тот попал в чувственное место внутри него, Гарри застонал. Один палец тут же сменили два, Виктор схватил палочку и применил заклинание, смазывая Гарри изнутри, добавляя третий палец снова и снова ударяя по его сладкой точке. Гарри было очень хорошо, но он чувствовал, что чего-то не хватает. И вот Виктор убрал пальцы и заменил их чем-то гораздо большим. Медленно, но верно он глубоко погрузился в Гарри, и стон сорвался с губ Крама: Гарри был фантастически хорош, будет трудно оставить его позади, действительно очень сложно. К счастью, бассейн в ванне старост был волшебным, и вода не растекалась по всей комнате, когда они двигались вместе, тяжело дыша, стонали и кричали. Гарри кончил со стоном, изливая свое семя в воду, а Виктор сразу же последовал за ним, наполняя собой Гарри. После этого они еще почти час нежились в воде, где Виктор обнимал Гарри, а тот плавал на волнах расслабленности и удовольствия. Когда их кожа стала похожа на чернослив, они оделись и взяли свои яйца. Еще немного поцеловавшись, они поняли, что нужно спешить, быстро приближался комендантский час, а Виктору еще нужно было возвращаться на корабль. Гарри проводил его до дверей замка и побежал в сторону башни Рейвенкло.