Глава 2. Совместный вечер
Габриэль рано потерял родителей. Он так и не понял, что тогда произошло, но в полтора года он лишился семьи и всего небольшого состояния, которое забрали за откуда-то взявшиеся долги. Таким образом, полуторагодовалый Габи попал в приют при монастыре Ордена святого Августина, а затем и в школу при нем же. Правила монахи установили суровые. Дети учились весь день от зари до зари, а кроме того помогали монахам и послушникам в хозяйственных делах. Когда Габриэлю исполнилось семнадцать, в монастырь приехал мужчина лет тридцати пяти — сорока, представился Сириусом Неро и сообщил, что он был лучшим другом отца Габи и хотел бы ему помочь устроиться в жизни, а потому желает оплатить его обучение в университете по выбору юноши.
Габриэль, толком не знавший жизни, но слышавший на улицах за пределами монастыря, что хорошо бы стать юристом, потому, что они очень много зарабатывают, попросился на юридический факультет Болонского университета, о котором он читал в какой-то книге, где было написано, что его выпускниками были Франческо Петрарка, Эразм Роттердамский и Николай Коперник. Сириус юношу не обманул. Он не только оплатил полный курс обучения, но и оставил ему в банке небольшой трастовый фонд, из которого ему каждый месяц выплачивали неплохую сумму, которую вполне хватало на проживание, питание и необходимые покупки. Более синьор Неро в жизни Габи никогда не появлялся и своих контактов не оставил.
Зная, что рассчитывать в этой жизни ему не на кого, Габриэль полностью погрузился в учебу. Большим плюсом было отличное знание латыни, которую монахи вдалбливали в головы всем воспитанникам. Но было и много минусов из-за расхождения программ в монастырской и светской школах, из-за чего Габи днями и ночами пропадал в библиотеке. К пятому курсу Габриэль Поттери стал лучшим учеником курса, и получил стипендию от Попечительского совета Университета. Каждое лето он работал практикантом в юридических отделах различных крупных корпораций, где получал только отличные отзывы и рекомендации.
Еще до сдачи выпускных экзаменов Габриэль получил несколько предложений по трудоустройству и принял оффер от Gruppo Campari, одного из ведущих игроков мирового алкогольного рынка, поступив на службу в главный офис в Милане корпоративным юристом. Кроме солидной заработной платы ему полагались корпоративная квартира и автомобиль. Шеф сеньора Поттери отдал ему свой трехлетний Ламборджини, когда компания приобрела ему новую модель. Жизнь молодого человека складывалась удачно. Все было как у всех и по высшему разряду, кроме одного: ближе к выпускному курсу Габриэль понял, что в сексуальном плане девушки его не интересуют, а нравятся ему мужчины, причем желательно более старшего возраста.
Сделав для себя это открытие, Габриэль прилично расстроился: хоть кругом сейчас все твердили о повальной толерантности, устраивать собственный каминг-аут он в ближайшее время не предполагал. На горизонте не было человека, который бы ему реально нравился, и потому, не делая достоянием гласности свою ориентацию, он несколько лет скрытно пользовался услугами хастлеров, пока месяц назад в офисе продаж Gruppo Campari не появился Витторио Камминаторе, который безошибочно вычислил Габи среди всего коллектива корпорации и стал подбивать к нему клинья, руша сложившуюся репутацию скромного, но скрытного молодого человека. Этому немало поспособствовала приятельница Габриэля Рената из главного секретариата, которая давно заподозрила Поттери в его нетрадиционной сексуальной ориентации и пыталась ему все время кого-то предложить для свиданий. Эта поездка в Портофино должна была стать первой вечеринкой, где бы Габриэль провел время с Витторио. Но не сложилось, так не сложилось. Молодому человеку очень понравился хамоватый деревенский хозяин дома, и он решил во что бы то ни стало попробовать завести с ним роман. Потому после возмущения сеньора Снейпоне по поводу галстука Габриэль медленно потянул этот предмет мужского гардероба за распускающий узел конец, чуть ли не прижимаясь всем телом к Северусу.
— Теперь мы можем есть? — уточнил невозмутимо Снейпоне, отбрасывая развязанный галстук и усаживаясь с одной стороны длинного стола.
У его ног тут же развалился Пепе.
— Вы, как я вижу, любите животных? — проговорил Габриэль.
— Люблю! — согласился Северус.
— А как насчет людей?
— Терплю, но не долго. Особенно посторонних.
— А давайте по-настоящему познакомимся? Меня зовут Габриэль Поттери. А вас ведь Северус? Я помню как минимум двух римских императоров, которых звали также: Lucius Septimius Severus и Marcus Aurelius Severus Alexander. Вы поэтому такой властный мужчина?
— Не знаю, нужно спросить у деда. Если вы собираетесь все время так много болтать, то будете есть холодную еду.
— Знаешь, Северус, я тут подумал…
— Знаете!
— Да, знаешь, вот о чем я тут подумал: у тебя красивый дом, здесь уютно, тепло, тихо. А вот у меня в Милане ужасно. Работа и постоянная суета. Из окон такой шум, что до 3 часов ночи невозможно заснуть. Я ехал в Портофино, чтобы побыть одному, но не доехал ввиду разгулявшейся стихии и попал к тебе.
— К вам!
— В Портофино у меня вилла на побережье. Могу отплатить тебе за любезность и летом пригласить на море.
— Летом у меня сбор урожая.
— Хорошо. Приезжай в декабре в Милан.
— В декабре я разливаю по бутылкам вино, выжимаю масло из олив.
— Когда же у вас в деревне бывает отпуск?
— Отпуск? От чего? В отпуск уходят от работы, которая не нравится. Мне моя работа очень даже по душе.
— Однако ты находишь время, чтобы читать. Я видел, что у тебя есть прекрасная библиотека. Я иногда читаю перед сном и…
В этот момент внезапно погас свет, и тут же появилась Мами, держа торт с зажжёнными свечками:
— Поздравляем тебя! Поздравляем любя! Поздравляем, Северус! С днем рождения тебя!
— Так у тебя сегодня День рождения?! Поздравляю!
— Мами, что мне нужно делать?
— Задуть свечи. Дунуть нужно сильно — сильно.
— А сколько же тут свечей? — полюбопытствовал Габи, — Одна, вторая, третья…
— Их 40. — отрезал Северус.
— Тебе 40 лет? я бы столько не дал. А мне 25.
— И тебе столько не дашь. Я думал 26.
— Какой же ты грубиян. Просто чурбан неотесанный!
— Сеньор, ему стыдно сознаться, но он совершенно не знает, где проживает вежливость.
— О! По-моему, дождь кончился! Да! Никакого дождя. Даже звезды видно — сообщил Северус.
— Ну и что?
— Как «что»? Вы можете ехать в гостиницу.
— В какую гостиницу? Ту, что в 15 километрах отсюда?
— Да!
— Ты сумасшедший!
— Велопрогулка после ужина способствует пищеварению. Я могу одолжить тебе свой велосипед. Я его никогда никому не давал. Но ты же мне потом пришлешь его назад? Что? Нет? Можешь не присылать, если не хочешь. Я куплю себе другой.
— Я оценил твоё великодушие. Габриэль Поттери очень признателен деревенскому джентльмену! За отличный ужин! За торт, который я не попробовал! За чудную компанию! За всё чего я не получил!!! Спасибо!!! Грубиян. Чурбан неотесанный. Могу я хотя бы узнать, как называется эта чертова гостиница?
— «Корона». Отель «Корона».
— Мне нужен ее номер телефона, я не собираюсь ехать туда на велосипеде и попрошу прислать за мной машину.
— Вот, пожалуйста, — Северус написал на листке блокнота телефон ближайшей заправочной станции.
— Отель «Корона»?
— Вас слушает станция заправки.
— Я бы хотел забронировать номер.
— Э-э-э… Но мы только заливаем горючее. Вам бензин нужен, да?
— Я бы хотел заказать номер с ванной.
— Ванну бензина?
— Ах, у вас нет номеров? И даже двухместных?
— У нас много чего есть, например моторное масло…
— Как все занято? Я буду жаловаться на вас в центр по туризму! — Габриэль бросил трубку. — Нет ли у вас другой гостиницы?! Хоть в 50 километрах, пусть хоть на вершине горы. Или мне можно переночевать у сеньора в сарае?!!!
— Так и быть, оставайся на одну ночь. Но только на одну!
— Отлично! Тогда, может быть, развлечемся? Всего лишь 10 часов. Кто в такую рань спит? Сходим в кино?
— Кино бывает только по четвергам.
— Ну, а музыку сегодня здесь где-нибудь можно послушать?
— Нет. Всё уже закрыто. Если тебе очень скучно, могу показать Ганимед.
— Показать Ганимед? Это особое местное выражение? Где же ты покажешь мне свой Ганимед?
— Не свой, а Юпитера, это его третий спутник. Он находится между Европой и Каллисто. Его открыл Галилей. Пошли на крышу. Если посчастливится, мы его увидим. Лишь бы небо было чистым.
— Но астрономия меня мало интересует. Лучше включи телевизор.
— Ганимед куда лучше!
— Смотри — показывают старые черно-белые комедии! Это чудо! Они мне ужасно нравятся. А ты, я вижу, не смеешься? Тебе не весело?
— Нет.
— Да ты посмотри, посмотри. Разве не забавно? Видишь, как он полетел? Смотри, как он плюхнулся! Тебе не смешно? Над упавшими смеются с тех пор, как стоит свет. А ты что же?
— Да ведь… он ударился… Ему больно!
— Весь принцип смешного как раз и состоит в падении. А ты от этого едва не плачешь! Об этом говорил даже Чаплин. Лежит банановая кожура, подходит человек. И — трах! Он упал, поскользнувшись на кожуре. Далее смех. Это же как дважды два!
Тут ноги Габи неожиданно заплелись, он зацепился носком ботинка за половичок и упал, пролетев целых пролет лестницы, а Северус увидев это начал хохотать.
— Мне больно! Возможно, я сломал ногу, а ты смеешься???
— До меня, наконец, дошло!!! Человек упал, нужно смеяться. Ты не обманываешь меня? Ты сильно ударился?
— Какой же ты бесчувственный!
— Ну хорошо, ты меня научил. Теперь пойдем, я помогу. Вот твоя комната, настало время идти спать. Спокойной ночи.
— И тебе, Северус, сладких снов…