Собственно встреча была неожиданной. Я даже сначала и не понял, что она замерла в одной позе, так как стояла ко мне спиной. Но когда я пару раз окликнул девчонку, то подозрения и паранойя дали о себе знать. Так что уже мгновение спустя я настороженно стоял, сжав в руке волшебную палочку и внимательно вслушивался в окружающее пространство, одновременно с этим активируя плетение Ревелио.
Однако вокруг никого не было. Голые стены, без единого портрета, какие-то каменные статую без капли магии и одинокий шкаф, как бы не тот, что я и искал. Вот только мне он уже был не интересен. И уже тогда я решился подойти ближе, подавая энергию в глаза и сжимая собственную ауру, дабы та не мешала рассмотреть жртву взгляда василиска повнимательнее.
В целом результат любования глазами тысячелетней химеры не отличался от того, что я видел у Поттера. Всё та же полупрозрачная матовая плёнка на жёлтой части, та же активность сознания, означающая, что Фэй отлично осознаёт всё происходящее без возможности пошевелиться. Отличия от Поттера сводились исключительно во внешних признаках. На лице девочки не было ни шока, ни ужаса, ничего, что наводило бы на мысль, что её что-то напугало. Только лёгкое удивление, заключающееся в одной приподнятой брови. Излюбленный жест Данбар.
И это было странно. То есть если ты встретишь в узком коридоре здоровенную змею, размером с пару сцепленных вагонов поезда, яд которой плавит зачарованный камень замка, а взгляд способен мгновенно убить, то реакция будет вполне естественной, я думаю. Мало кто не испугается в такой ситуации. Кто-то даже может подхватить медвежью болезнь, а уж у особо впечатлительных могут возникнуть и более серьёзные проблемы. Но вот по выражению лица Данбар нельзя сказать, что она боится. И либо она тупая как пробка, не способная осознать опасность, либо бесстрашная гриффиндорка, не боящаяся никого и ничего, либо она не успела даже понять, что именно произошло. В общем странная ситуация.
Но продолжить рассуждения мне не дал вылетевший из-за угла следователь ДМП. Это был мужчина лет сорока на вид, с лёгкой проседью в зачёсанных назад волосах, в отличном деловом костюме и дорогой мантии. И надо отдать ему должное. Мужчина довольно быстро просёк ситуацию и сделал то, что должен был. А именно вынул палочку и пальнул в меня парализующим.
Вот только настороженность и внимательность, которая проявлялась даже в моменты задумчивости, никуда не делись. Усердно вбитые Бёдваром рефлексы начали действовать на доли секунд раньше, чем я успел осознать происходящее. Подушечка большого пальца легла на ноготь указательного, а в следующий миг вокруг меня вспыхнула сфера барьера, а палочка выписывала плетение.
Мощный оглушатель пронёсся мимо уха уклонившегося следака, вбиваясь в дерево шкафа и разнося его в щепки. А вслед за ним вылетел луч Трансформы, превращая ошмётки мебели в копья, мечи, ножи, что принялись выигрывать мне время, пока остатки превращались в различную живность.
— Бомбар… — палочка следователя указала на сборище трансфигурированной живности и оружия, пока его окружал барьер Протего, но я был чуточку быстрее и заклинание моё было в разы проще.
— Кантис!
— Alas, my love you do me wrong, — каст тут же был прерван, а мужчина запел густым хорошо поставленным басом английскую народную песню. Всё-таки следователи точно не боевики, а этот конкретный экземпляр либо прожжённый магглолюбец, либо просто беден как мышь церковная. Без негатива, если что. Просто на одежде его, что пусть и была отличнейшего качества, не было нормальных чар даже против слабых проклятий, вроде наложенного мной Кантиса, заставляющего жертву петь. А учитывая, что он уже допел куплет и начал выводить припев, невербальными чарами он тоже не владеет.
— Инкарцеро. Фините. — выдал я и спокойно подошёл к мужчине, — Простите за это. Вы напали слишком неожиданно и я запаниковал. Но ваши подозрения излишни и я такой же случайный свидетель, как и вы.
Он же сверлил меня недовольным взглядом.
— Дайте слово, что не станете нападать и я вас развяжу. — попросил я.
— Слово. — кивнул он и я ему поверил. Пусть волшебником он был средненьким, судя по всему, но вот честности в его глазах хватало на то, чтобы не подвергать его высказывания сомнениям. Так что трансфигурированные верёвки распались на воздух, из которого и состояли, выпуская из плена следователя, — Старший следователь Департамента Магического Правопорядка Маркус Смит.
— Бьяджо ди Тофана. — представился я в ответ, глядя на потирающего запястья мужчину, — Жертву зовут Фэй Данбар. Нашёл её пару минут назад.
— Думаю вам придётся остаться со мной, пока я не вызову подкрепление, а также требуемый для опроса инвентарь. — он сделал паузу и добавил спустя пару секунд, — Отличная трансфигурация. Никогда не видел такого быстрого и эффективного преобразования.
— Спасибо. — кивнул я ему и вернулся к рассматриванию тела Данбар, пока мой недавний противник вызывал подкрепление с помощью какого-то артефакта, пристально следя за моими действиями.
* * *
В общем моё небольшое приключение не только дало мне пищи для размышлений, но и придало огласке моё имя на весь Хогвартс. Причём не в самом лучшем ключе. Я стал этакой парией в глазах большей части студентов, а некоторые и вовсе стали меня бояться. В основном первокурсники. Но не все.
Я, фактически, заменил собой Поттера. По крайней мере в каноне именно он выступал пугалом для всей школы. Благо каких-либо обвинений со стороны ДМП не было. Пришлось, правда, вызвать в школу тётушку, а также пить под её присмотром Веритасерум, чтобы избавиться от подозрений, но всё прошло гладко. Разве что пришлось вновь потреблять нейтрализаторы и чистить организм от токсинов. А то последствия приёма таких препаратов в раннем возрасте не из приятных.
Впрочем даже из такой репутации как у меня в кругу учеников можно извлечь выгоду. И Гермиона это сделала. Теперь она была «сподвижницей нового Тёмного Лорда» и к ней перестали приставать с просьбами о помощи каждый второй студент с первого по третий курсы. Да и некоторым было плевать на созданный сплетниками образ. Например Джинни.
Кто бы знал, что мои подозрения не только беспочвенны, но и абсолютно излишни. Мои выводы, касаемо её времяпрепровождения подтвердились, когда в один из вечеров, девятнадцатого ноября меня с закрытыми глазами привели в берлогу близняшки, где ждал накрытый вкусностями торт, а также все, с кем я боле-менее тесно общался. То есть по факту девочки, Невилл, Лидия, семикурсница, что вместе с подругами выделили место в заброшенном классе для моих изысканий, и две первокурсницы: Уизли и Лавгуд.
— С днём рождения! — таким криком приветствовали они меня, когда мягкие ладошки Парвати покинули мои глаза.
Моя обычно светлая и не шибко просторная берлога разительно изменилась. Исчезла большая часть мебели, столы, котлы, шкафы. Остались только диваны с креслами и журнальный столик, что был заставлен сладостями на пару с огромным чайником, исходящим ароматным паром.
Собственно тогда-то я и понял глубину своих заблуждений, касаемо Джинни. Она в качестве подарка, слегка краснея, преподнесла собственноручно приготовленные зелья. Простые, недорогие, да и сам я мог подобные варить литрами. Но подобное внимание мне было приятно. По словам Падмы они вчетвером с Луной и Лавандой тренировались в выделенном Ли Джию кабинете, варя набор из специального лака и полироли для летающих мётел. А всё потому что на вопрос первокурсниц что же мне нравится, Падма ответила: «Трансфигурация, зелья и полёты на метле»