Глава 23. Дела оборотней & Тайна золотого снитча
— Почему Витрие утверждают, что могут пристроить твою голову под топор министерского палача в связи с гибелью Поттеров? — спросил сына Лайалл.
— Потому, что это я открыл им проход в домен, — мрачно ответил младший Люпин.
— Ты? Да ты соображаешь, что ты натворил! Мало того, что ты перед всем магическим обществом преступник, которого даже судить не будут, если узнают. Так еще и Магия обязательно накажет тебя за смерть лорда и его супруги. Да ты уже наказан. Я давно хотел отправить тебя к целителям. Твой вид говорит о проблемах со здоровьем и магией. Сколько сил я положил, чтобы зачать наследника. Твоя мать умерла рожая тебя. И, получается, все зря?
— Но почему, зря, отец? — почти заскулил по-щенячьи Ремус.
— Проклятый не может встать во-главе стаи.
— Но я не проклятый!
— Ты в этом уверен? Сколько крови вы там пролили? И никто умирая не проклял того, кто провел оборотней в защищенный домен? И невест оттуда, видимо, взяли? Ведьмы у которых на глазах загрызли их семьи, а самих их увели в стаю без их желания, думаешь, не желали тебе сдохнуть в мучениях?
Люпин-младших уныло смотрел на носки своих туфель, не рискуя поднять глаза на отца.
— Как это все вышло, рассказывай!
— Я сам и не понял, как все быстро случилось. Сначала Альбус провел «Закона о браке для магических существ», и я подумал, а почему нет? Чем я хуже Джеймса? А она всегда мне нравилась… — спутанно объяснял Ремус.
— Стоп — Джеймс это твой приятель по Хогвартсу?
— Да. Мне очень нравилась его девушка. Он должен был на тот Белтайн привести ее в поместье, я случайно вслух об этом рассуждал, а тут Жермен. Говорит — давай я соберу молодых парней и мы там все невестами разживемся. Я думал мы их просто украдем…
— А Витрие имел совершенно иной план, да?
— Это было ужасно. Просто реки крови. Лорд и леди Поттер они сделать ничего не успели, как и их вассалы…
— А что же ты без жены остался?
— А их там не было! — задушено всхлипнул Ремус.
— Ты сам кого-нибудь тогда убил?
— Нет, нет! Никого! — горячо заверил Люпин-младший.
— Немедленно собирай свои вещи. Поедешь в Америку. Я дам письмо к шаману шошонов. Напишу, что тебе требуется отслужить свои грехи перед Магией. Будешь беспрекословно ему подчиняться, домой вернешься лишь тогда, когда он разрешит. Если, конечно, сможешь искупить все, что ты натворил. А я разберусь с этой семейкой Витрие.
Раздался резкий и громкий стук в дверь и не дожидаясь ответа к вожаку в дом вбежал старший Джеродд.
— Меня только что известили о том, что Прескотт в больнице Святого Мунго в критическом состоянии. Что делать, Лайелл?
Папашу Джеродда нельзя было назвать сильно цивилизованным оборотнем, хоть жил он не в лесу, а в Кингс-Клифф. Ехать в Лондон ему было противопоказано, особенно тогда, когда он сильно взволнован.
— Что конкретно было в сообщении?
— Только то, что я сказал. Никаких подробностей.
Лайелл Люпин вздохнул, посмотрел сначала на сына, затем на Джеродда и сказал:
— Я сам отправлюсь в больницу и все узнаю. Заодно провожу сына. Иди домой и жди, когда я вернусь и расскажу что к чему.
Старое кирпичное здание с витриной, покосившейся и выцветшей вывеской «Purge and Dowse, Ltd» было слишком запущенным и невзрачным для центра Лондона, где оно располагалось. За грязным и пыльным стеклом витрины стояли старые облупившиеся манекены в давно вышедшей из моды выгоревшей одежде. Часть из них каким-то образом лишилась париков, и потому являла прохожим свои лысые головы, а у некоторых они сохранились, но давно съехали набок. На покосившихся дверях рядом с витриной висела табличка «Закрыто на ремонт». Люпин всегда удивлялся до какой степени идиотами маги считают обычных людей маскируя вот так свои жизненно важные объекты, чтобы потом бегать и стирать память тем, кто заметив такое лакомое местечко под застройку, будет обращаться к риэлторам за поиском хозяина. И, тем более, наверняка чиновники из мэрии, пожарные инспекторы и прочие государственные служащие время от времени интересовались этим странным местом. Целитель Бонэм
Мунго основал свою больницу почти четыреста лет назад и только трижды маги меняли видимый маглам фасад. Во времена Бабушки Европы здесь был заброшенный паб, с треснутой фигурой деревянного пирата в роли привратника. Сейчас эту миссию исполнял самый уродливый в витрине манекен женского пола, у которого с нарисованных век свисали отклеившиеся пластиковые ресницы, а из одежды был только зеленый нейлоновый фартучек.
Лайелл вздохнул и, глядя на манекен, наклонился вплотную к витрине и произнес:
— Я к Прескотту Джеродду.
Манекен чуть заметно кивнул, и поманил оборотня суставчатым пальцем, после чего Люпин прошел прямо через стекло и оказался в приемном покое больницы, где царила обычная для этого места суета. На деревянных стульях и лавках сидели маги и ведьмы с весьма удивительными изменениями во внешности вроде мужского достоинства вместо носа, фасеточных стрекозиных глаз вместо гуманоидных, не говоря о выбивающихся из-под мантий хвостах и рогов из-под шляп. Фантазия бестолковых и безответственных волшебников, наплевательски относящихся как к собственному здоровью, так и к чужому, совершенно не знала границ.
Между пострадавшими сновали целители в лаймовых халатах, задавали вопросы и делали записи в больших блокнотах, а за стойкой стояла пухлая волшебница, исполняющая роль Привет-ведьмы.
— Я к Прескотту Джеродду! — повторил Люпин-старший.
— Пятьдесят первая палата. Пятый этаж. Недуги от заклятий, наговор, несовместимый с жизнью, порча, неправильно наложенные чары и прочее, — равнодушно сказала блондинка, а потом добавила: но боюсь, вы напрасно потратите время. Ваш родственник или знакомый пребывает в магической коме. Вам лучше побеседовать с целителем Августом Сепсисом. Его кабинет там же, на пятом этаже в конце коридора, на двери табличка с именем.
Оборотень поднялся на пятый этаж и нашел целителя там, куда его отправила ведьма.
— Судя по показанием свидетельниц произошедшего, мистер Джеррод получил магический откат взявшись что-то подписывать, на что он права не имел. Вы, я полагаю, понимаете, что бывает с теми, кто ставит свою магическую подпись взамен настоящего правообладателя? — и целитель посмотрел на Лайелла.
— Весьма смутно. Какое-то наказание от Магии?
— Да, какое-то наказание. Магия лишает его возможности впредь где-либо оставлять свою магическую подпись блокируя его магическое ядро. Дальше нужно объяснять?
— Блокирует ядро… Но позвольте, с заблокированным ядром он больше не будет волшебником!
— Именно. Мистер Джеродд отныне полный стопроцентный сквиб.
— Прискорбно. А вы случайно не знаете, если бы тоже самое совершил оборотень, какие бы были последствия для него?
— Интересный вопрос. Если оборотень не имеет магических способностей, то он и не сможет поставить магическую подпись. А если имеет, то, скорее всего, станет просто оборотнем, а магические способности у него исчезнут.
— Я сообщу отцу Прескотта, что с ним произошло.
— Не забудьте взять счет за госпитализацию и уже оказанную помощь в финансовом отделе. Там же вы можете уточнить во сколько будет обходиться каждый день пребывания мистера Джеррода в больнице, но пока он в коме забирать его отсюда я бы не советовал, хотя решать вам. В данный момент его жизни ничто не угрожает, нужно просто дождаться когда закончится перестройка организма под его нынешний статус и пациент придет в себя.
Вечером в новой Норе Гермиона и Рон рассказали о своем участии в оглашении завещания Дамблдора.
— Совершенно не представляю зачем мне эта штука, — сказал Рон и чиркнув делюминатором погрузил дом в полную темноту, забрав свет горящих свечей из всех комнат.
— О чем только думал директор, завещав такому тупице настоящий артефакт, — раздался в полной темноте саркастический голос Джинни.
— Рон, попробуй повторить то, что ты сделал перед тем, как весь свет исчез, — осторожно попросила Гермиона, так как вспыльчивый шестой Уизли мог сейчас начать препираться с сестрой и просто забыть, как он активировал делюминатор.
— Да пожалуйста! — вальяжно произнес Рон, чиркнув артефактом снова, и пламя каждой свечи вернулось тотчас на свое место.
— А тебе, девочка, директор завещал книгу сказок? — переспросила недоверчивая Молли свою будущую невестку.
— Да, вот она, — сказала Грейнджер, доставая небольшую старинную книгу.
— Оригинал? — оживился Билл, который тоже присутствовал на обсуждении сегодняшнего оглашения, примерно представляя сколько может стоить такая книга и не поиметь ли с директора дополнительную компенсацию за все произошедшее.
— Увы. Оригинал же был записан в XV веке рунами. И все ранние списки с него тоже. Это уже печатное издание, переведенное на довольно современный английский. Самое большее ей лет сто, возможно двести. Похоже книгу кто-то искусственно состарил, чтобы придать вид очень старой, — сообщила Гермиона, которая уже успела проанализировать полученное ею наследство от еще не умершего Дамблдора.
— Скорее всего она сыграла бы какую-то роль в тех поисках, на которые вы должны были отправиться с Поттером, — задумчиво произнес Уильям.
— Должны были? А что — теперь не отправитесь? — вскинулась Джинни.
В этот момент полыхнул камин, выплевывая в гостиную Уизли Альбуса Дамблдора.
— Вот вы сейчас нам все и объясните, — проговорила Гермиона и кратко рассказала бывшему директору об оглашении завещания.
— Надо было назначить душеприказчиком кого-то из магов, — раздраженно произнес Альбус. — Весь смысл этого завещания был в том, что на его оглашении обязательно должен был присутствовать Поттер. Говорите его там не было? Но это невозможно. Одним из условий возможности оглашение было указана необходимость собрать вас всех троих вместе иначе чары бы не дали прочесть мою волю.
— Может быть такое работает только когда оглашают завещание того, кто реально умер? — иронично проговорила Гермиона.
— Нет, это так не работает. А могли вы просто не заметить Поттера? Может быть он был в мантии невидимке? — предположил Уизли. — Вспомните, за столом были незанятые места?
Гермиона мысленно вернулась в кабинет Гринготтса, где все происходило и постаралась сфокусироваться на другой части стола. Там действительно стояло пустое кресло и оно было отодвинуто от столешницы на такое расстояние, которое бы понадобилось, если бы в нем кто-то сидел.
— Мерлиновы кальсоны! — воскликнула ведьма. — Он точно был там!
— Вот зеленошкурые гады. Почему они всегда защищают Поттера? Золото его стерегут, как драконы, прячут его, чтобы никто не увидел, — зло проворчал Рон.
— Боюсь все это не просто так. Гоблины никогда бы не стали таким заниматься, если бы Поттер не составлял какой-то их интерес. А интересуются они только золотом и гоблинской работы артефактами, украшениями и оружием, — отметил Билл.
Цветущий Дамблдор при этих словах резко побледнел.
— Что такое, Альбус? Тебе плохо? — уточнила Молли, подавая ему стакан воды.
— Мне плохо, — простонал бывший директор. — Тем же завещанием я отдал Поттеру меч Годрика Гриффиндора. Но я был уверен, что оглашение будет проводить кто-то из министерских чиновников или сам министр. Они бы ни за что не отдали мальчишке реликвию одного из основателей.
— Хорошо, если дело только в мече, который гоблины будут всячески стараться выманить у Поттера. А если там еще и вопрос денег? — предположил Билл.
— Ты думаешь, что Поттер узнал что-то о реальных размерах своего состояния? — всполошилась Джинни.
— Как звали гоблинов, которые проводили церемонию? — уточнил Уильям.
— Я запомнила. Это были Грипхук, его где-то уже видела, и Ферунг — этого я никогда не встречала в Гринготтсе.
— Еще бы ты его встречала, — мрачно ухмыльнулся Билл. — Это же поверенный Блэков, он с грязнокровками никаких дел не ведет. А Грипхука ты видела. Это поверенный рода Поттер. Нужно любым способом срочно выяснить, что именно стало известно Поттеру.
Утром, придя на работу, Дуэйн Бёрк пару часов провозился с наследством Альбуса сам. Изобретение золотого Снитча принадлежит колдуну Арбалету Мастерсу, искусному мастеру по металлу, который не только создал саму форму артефакта, но и зачаровал его так, что он повторял поведение и манеру полета сниджета. Его труды увенчались успехом, который быстро оценили все квиддичисты и засыпали мастера таким количеством заказов, что многие остались невыполненными и после его смерти.
Артефакт, завещанный Гарри был обычным снитчем, ничем не отличающимся по внешнему виду от тысяч своих собратьев: шар, размером с грецкий орех с серебристыми крыльями на очень подвижных шарнирах, что позволяет снитчу молниеносно менять направление полета. В отличие от сниджета. На этом снитче были стандартные чары, которые заставляют его всегда оставаться в пределах поля и имитация телесной памяти, чтобы узнавать руку, поймавшую его. Но конкретно этот экземпляр имел еще несколько слоев наколдованных Дамблдором чар, в которых защита от взлома переплеталась с чем-то ему незнакомым.
Убедившись, что самому ему не справиться, Дуэйн вызвал к себе в кабинет «главных по артефакторике» в Отделе тайн и явил им загадочный снитч сообщив, что внутри может быть заключен артефакт или иной магический предмет, а, возможно, просто какая-нибудь записка.
— Я просканировал его до третьего уровня. Защитные чары при попытке физического взлома оболочки снитча уничтожат содержимое. Оно мне нужно сегодня. Сделаете?
— Обижаете, шеф! Параллельные и смешанные ветвления чар, циклы срабатывания, руны закрепления, сложные рекурсии заклинаний — это то, о чем мы думаем постоянно. Не думаю, что в Британии вы найдете кого-то круче чем мы. А то, что смог натворить даже гений артефакторики, всегда может распутать другой, а у вас их целых два.
Дуэйн кивнул и занялся снова вопросом крестражей. Поисковый артефакт скоро можно было активировать, но следовало разобраться с тем, как уничтожить эти магии противные вещи когда все они соберутся вместе так, чтобы или сразу вместе с ними покончить с их владельцем и создателем, или, если такой вариант не найдется, сделать это максимально незаметно. Погрузившись в наитемнейшие фолианты, Бёрк не заметил как прошло несколько часов, по истечение которых «гении артефакторики» принесли ему раскрытый, как мини-шкатулка или объемный медальон снитч, посередине которого в обеих его половинках засел камень странного вида: с зубчатым разломом, черный полупрозрачный, внутри которого можно было различить знак в виде равностороннего треугольника, в который вписан круг и из верхней вершины которого к нижнему основанию проведена вертикальная черта.
— Шеф, это же знак Гриндевальда! Где вы взяли такую гадость? — спросил один из невыразимцев.
— Боюсь, что ваши знания в области магической символики не так точны, как мне бы хотелось, — произнес Дуэйн и, надев экранирующие перчатки, а также взяв защищенный от магического воздействия пинцет, извлек камень из снитча. Затем он поднял находку на уровень глаз и, посмотрел сквозь нее на свет, добавил:
— Перед нами не что иное, как легендарный воскрешающий камень. А знак, что вы видите является обозначением Даров Смерти. Камень треснул по вертикальной линии, символизирующей Бузинную палочку, а нетронутые треугольник и круг — символы Мантии невидимки и Воскрешающего Камня.
— То есть вся эта сказочная ерунда про братьев на самом деле правда? — уточнил один из артефакторов-невыразимцев.
— Ну если только это не чья-то мистификация, то, возможно так и есть. А камень на чары и проклятья вы проверяли?
— Там что-то есть, без вредное. Очень похоже на вложенную иллюзию. Активируется прикосновением руки мага. Адресной подписи нет, поэтому это может сделать каждый.
— Давайте посмотрим, что-там наколдовал его последний владелец.
Дуэйн снял перчатку и коснулся камня указательным пальцем. Кабинет начальника Отдела тайн наполнился иллюзорными магами. Они с одинаковыми приветливыми улыбками смотрели на Бёрка. По спине Дуэйна побежали мурашки. Он узнал «призраков». Первым был давно покойный Джеймс Поттер. Такой каким он был перед тем как его убил Темный Лорд. Непокорные волосы взъерошены, очки немного на сторону. Рядом с Поттером стояла Лили Эванс, она сияла ярче, чем у все остальные. Подойдя почти вплотную к Бёрку она откинула свои длинные волосы, а ее зеленые глаза, так похожие на глаза Гарри, впились в его лицо. Третьим был Сириус Блэк, высокий и красивый, таким каким он был до попадания в Азкабан. Он стоял непринужденно, засунув руки в карманы, слегка улыбаясь. За его плечом стоял призрак оборотня Люпина, который, как знал Дуэйн, точно был жив.
— Ты был таким молодцом! — произнесла мать Гарри, проникновенно глядя в лицо Бёрка отчего волосы зашевелились у него на затылке.
— Ты почти у цели, — сказал Джеймс. — Осталось чуть чуть. Мы… мы так гордимся тобой!
— Умирать нисколько не больно, — проговорил Сириус. — Быстрее и легче, чем засыпать.
— Тем более что он хочет побыстрее. Он мечтает покончить с этим, — заметил призрачный Люпин.
— Мы будем с тобой до самого конца, — сказал Джеймс.
— Мы — часть тебя, — ответил Сириус. — И видны только тебе.
Дальше что-то в чарах, видимо, засбоило и иллюзия рассеялась.
— Что это за мордредова жуть? — спросил один из артефакторов.
— Сам хотел бы знать, — задумчиво ответил Бёрк. — Буду разбираться. Вам, парни, спасибо.
Бёрк посидел еще немного в за столом, приходя в себя от увиденного. Это явно была постановка рассчитанная на Гарри в конце которой он, очевидно, должен был пожертвовать собой, либо, сразившись с Неназываемым в дуэли один на один, которую он вряд ли смог бы выиграть, либо просто встав под его Аваду.
— Мне срочно нужно выпить! — решил Дуэйн и направился в Три ворона. Даже если там еще кого-то не хватает, уж выпить ему точно нальют.
===========
Бабушка Европы — прозвище королевы Виктории (24 мая 1819 — 22 января 1901), которое ей дали за личные качества или принципы строгой морали: в браке с германским принцем Альбертом Саксен-Кобург-Готским родила 9 детей. Возможно вы не знали, но именно она «ввела моду» на белоснежные свадебные платья, празднование Рождества в кругу семьи и на знаменитое английское «чаепитие» ровно в 5 часов вечера.
Золотой сниджет, или пронырь (англ. Golden Snidget) — очень редкий вид птиц, которых волшебники использовали для игры в квиддич и почти полностью истребили.