Удачная сделка. Глава 42
Сириус благодарно улыбнулся своей медиведьме, сидя на своем обычном месте и ожидая прихода Гарри. Он был рад встречам с крестником, хотя чувствовал, что Гарри не совсем откровенен с ним о своих прошлых годах, и понимал, что он по какой-то причине утаивает от него информацию о своем нынешнем опекуне или опекунах. О, он более чем ясно дал понять, что доволен своей нынешней жизнью и не собирается ее обсуждать, а когда Сириус начинал задавать косвенные вопросы, чтобы узнать хоть что-то о прошлом или настоящем, это расстраивало Гарри, он заканчивал встречи раньше и уходил. Никто из окружающих также не знал, куда Гарри поместили после той ночи. Ему пересказывали разные слухи и предположения, но никто ничего не мог сказать со стопроцентной уверенностью.
После многочисленных побегов крестника с их встреч, Сириус решил больше не пытаться что-то у него выпытать. Его огорчало, что Гарри ему не доверял так, как тому волшебнику, с которым он жил сейчас. Однако Блэк был уверен, что со временем он сможет доказать ему свою ценность и свое искреннее к нему отношение. Он сделает все для этого, ведь Гарри был единственным, что у него осталось, единственным, что имело значение в жизни.
Сириус оживился и широко улыбнулся, когда увидел, что Гарри входит в комнату со своей обычной вечной тенью Антонио Эбботом.
— Добрый день, Гарри!
— Привет, Сириус, как твои дела? — спросил Гарри, одарив его сияющей улыбкой, усаживаясь на свое привычное место. Рядом с ним устроился как всегда адвокат Корвуса, который за время визитов в больницу Святого Мунго стал его хорошим другом.
Сириус был поражен, увидев такое хорошее настроение у мальчика. Такого еще не случалось. Интересно, что было тому причиной?
— Все идет хорошо, — ответил Сириус все еще недовольный тем, что Азкабан превратил его в развалину. — Упражнения даются мне все легче и постоянная слабость и усталость уже не так мучают меня.
— Это хорошо, это означает, что ты поправляешься. Я-то знаю, как это трудно. Поверь, когда тебе станет лучше, ты поймешь, что оно того стоило, — ободрил крестного отца Гарри и поинтересовался: — они дают тебе зелья после занятий?
Сириус нахмурился, бросив быстрый взгляд на Антонио, анализируя слова Гарри, выделив из них то, что мальчик отчего-то знаком с трудностями реабилитации. Он просто был читал или слышал где-то об этом или он действительно знал, на что это похоже? Этот вопрос требовал прояснения, но Сириус знал, что сейчас лучше не спрашивать, и отложить этот разговор на более позднее время. Антонио напрягся, заметив, что Сириус по словам Гарри понял, что с ним что-то подобное случалось. Но сам он не был посвящен в такие нюансы. Было ли это как-то связано с действием пережитого в детстве убивающего проклятия или что-то еще? Внешне Гарри выглядел неплохо.
— Дают, — ответил на последний вопрос Гарри Сириус. Только благодаря зельям ему удалось добраться до своей кровати после душа. Физиотерапия забирала все его силы.
— Я не смогу быть у тебя на следующей неделе. Мне очень жаль, — сказал Гарри, искренне извиняясь, они с Корвусом вернуться лишь на несколько часов для встречи с Рабастаном и Родольфусом.
— Что-то случилось? — спросил Сириус, наклоняясь вперед. Он был очень расстроен этим известием, хотя понимал, что Гарри был ребенком у которого, вероятно, были дела поважнее, чем посещать его каждую неделю.
— Я еду Франции! — сказал радостно-взволнованным голосом Гарри. — Сегодня вечером! Я уже собрал вещи!
Антонио улыбнулся искренней улыбкой. Для лорда благородного рода такая искренняя радость была редким зрелищем. Детей с самого раннего детства приучали никогда не показывать никаких эмоций, кроме как в кругу семьи.
— Конечно! Сейчас начались летние каникулы, — удивился своей забывчивости Сириус. — Я читал, что Хогвартс откроется как раз к новому учебному году.
— Да, все усердно работали, чтобы закончить все в установленные сроки и гарантировать, что ученикам полноценное образование, — сказал Антонио и добавил к разговору: — Все профессора готовятся к новому году, прежде чем, отправиться.
— Я думал, что для обучения выделили временные помещения, — уточнил Сириус.
— Так и было. Но преподаются не все предметы, а только базовые, — добавил Антонио, понимая, что он имел в виду. У них просто не было ни места для организации изучения каждого предмета в Магическом квартале.
Сириус медленно кивнул, это было правдой, он мог себе представить, насколько было трудно устроить и такое обучение. Хогвартс был построен так, чтобы справляться с огромным наплывом студентов. Косой переулок и Хогсмид определенно не имели такого резерва.
— Ты, наверное, с нетерпением ждешь возвращения в Хогвартс? Снова увидишь своих друзей? — Спросил Сириус, возвращая разговор к тому, что было более важным.
— Определенно, — сказал Гарри, — но у меня не было возможности скучать по своим друзьям, я писал им, а они меня навещали или мы общались через каминную сеть.
Это было правдой, он так и не привык к друзьям, и как бы весело это ни было. Для него было немного чересчур, тратить свое время на пустую болтовню или какие-то увеселения. Прошел почти год с тех пор, как его жизнь безвозвратно изменилась, но Гарри все еще не до конца привык к ней.
— Я бы скучал по своим школьным друзьям, если бы не мог видеть их каждый день, — признался Сириус. — Я несколько лет жил с твоим отцом, бабушкой и дедушкой, ты знал об этом? Это были лучшие годы моей жизни.
— Да, ты был родственником моей бабушки Дореи, — кивнул Гарри, подтверждая, что знал об этой семейной связи.
— Да, и она была единственной достойной из свей Блэковской своры, за исключением моего дяди Альфарда, — согласился Сириус с печальной улыбкой на лице.
— Твои родители делали тебе больно? — настороженно спросил Гарри. По словам Корвуса, чистокровные не могли такого совершить, насколько ценным был каждый ребенок, особенно наследник.
— Нет! — Сириус яростно затряс головой. — Нет, малыш, они этого не делали, мои родители и я, мы просто не ладили. Они любили меня, я знаю это, но им не нравилось, что я и мои убеждения сильно отличались от принятых у Блэков. Отец, возможно, мог бы кое с чем смириться, но моя мать вообще не могла этого выносить того, что кто-то думал иначе, чем положено Блэкам или поступал также. Любой, о ком можно было так сказать, из рода довольно быстро отсекался от рода.
— Тогда почему тебя полностью не лишили наследства? Я знаю, что ты не можешь претендовать на титул лорда Блэка, но ты все равно Блэк, — спросил с искренним любопытством Гарри.
— Только мой отец, Орион Блэк, мог это сделать, он был главой рода. Как бы он ни был зол на то, что я отказался от семейных ценностей, этого было недостаточно, чтобы он полностью отрекся от меня. Кроме того, я думаю, он надеялся, что Дорея в конечном итоге вернет меня в лоно семьи, — Сириус слегка улыбнулся. — Они были близки, даже если и не согласны по многим вопросам.
— Ты определенно изменил свои взгляды с тех пор, как был подростком, — прокомментировал Антонио, одарив Сириуса ироничной ухмылкой.
— Да, я уже не подросток. И вся моя семья мертва. Я пока все еще привыкаю к этому, — мрачно сказал Сириус.
— Похороны Вальбурги были прекрасны, несмотря на твое отсутствие. Девочки проделали хорошую работу, — Антонио рассказал, что Нарцисса и Андромеда собрались вместе и без личной вражды все организовали, но с тех пор больше не встречались и не разговаривали друг с другом.
— Андромеда и Нарцисса? — поразился Сириус.
— Да, они отложили свои чувства на один день, — ответил Антонио. Все знали, что Андромеду отлучили от рода за то, что она отказалась от семейных ценностей и вышла замуж за маглорожденного.
— Я думаю, что они хорошо относились к маме, а она к ним, так как всегда хотела иметь еще и дочку, — признался Сириус.
— Мне не нравится Нарцисса, — заявил Гарри и вздрогнул. — Она чванливая и заносчивая ведьма. Кто-то должен вытащить палку из ее задницы.
Сириус разразился лающим смехом, искренне удивленный словами крестника.
— Похоже, что ты с ней встречался. Идеальное описание моей кузины. Она не всегда была такой, но со временем впитала семейные ценности Блэков и до сих пор придерживается их, но ее муж еще хуже, — заявил Сириус, который ненавидел Люциуса.
Гарри моргнул, он не согласился бы с такой оценкой, Люциус ему понравился. Он был намного вежливее, менее резким и холодным.
— Держись от него подальше, Гарри. Он один из Пожирателей Смерти, которому сошли с рук его преступления! — добавил Блэк.
— Какое это имеет значение сейчас? Он же не собирается меня убивать. Война закончилась, Сириус, уже больше десяти лет, люди меняются, — Гарри многозначительно помолчал и добавил: — Ты только что признал, что сам изменился. Выбор, который люди делают в подростковом возрасте, не должен висеть на них клеймом на всю жизнь.
Сириус выглядел сбитым с толку заявлением Гарри, прежде чем понял, что он имел в виду. Верно, это было очень верно. Пробыв в Азкабане последние десять лет, он не знал, как сейчас устроен мир. Тем не менее, он не собирался дружить с Пожирателями Смерти.
— Куда во Франции ты направляешься? — спросил Сириус, пытаясь перевести разговор на более оптимистичную тему.
— Марсель, Париж и несколько других мест, названия которых я не могу вспомнить, — сказал Гарри, — я беру с собой колдокамеру и буду делать снимки! — самодовольно проговорил Гарри.
— Звучит хорошо, — сказал Сириус с улыбкой. — Обычно мы просто посещали другие владения Блэков, и не посещали туристические места. Маме не нравилась даже мысль о том, что вокруг нее будут маглы, — улыбнулся Сириус своим воспоминаниям.
— Почему бы тогда было не посетить магические места? — спросил Гарри, сбитый с толку матерью Сириуса, задаваясь вопросом, все ли в порядке у нее было с головой.
— Магглы, которые знали о магии во Франции допущены в магические кварталы, улицы и поселения, — пояснил Сириус. — Почему я точно не скучаю, так это по крикам и визгу моей матушки!
— Если вдруг заскучаете, то можете пообщаться с ее портретом. Нарцисса сказала, что он висит в коридоре родового особняка Блэков, — сообщил Антонио, едва удерживаясь от смеха над тем, как побледнел, уставившись на него с ужасом и недоверием Сириуса, а Гарри рассмеялся, посчитав забавным, что взрослый маг так боится нарисованный портрет.
— Ты шутишь… да? — уточнил Сириус. — Насколько я знаю, мои родители не хоти оставлять свои живые портреты.
— У твоего отца его нет, но у твоей матери есть, — ответил Антонио.
— Видимо придется поджечь Блэк-хаус. Зная мою мать, он наверняка держится на стене заклинанием вечного приклеивания.
— Таких подробностей я не знаю, — ответил Антонио, пока Гарри смеялся, а когда закончил полюбопытствовал: — А она может посещать другие портреты? Как делают такие портреты в Хогвартсе? Например могла бы она навестить портрет Дореи?
— Боюсь, что я не знаю. Но мне кажется, чтобы перейти от одного портрета к другому, они должны быть магически связаны, зачарованы определенным способом. Вальбурга и Дореа не были особенно близки, не уверен, что они связали бы свои портреты, — ответил на вопрос мальчика Антонио насколько подробно, насколько он мог.
— Не были близки? Да они вообще не ладили! Постоянно спорили, — с досадой сообщил Сириус.
Гарри подумал, что если в доме постоянно были крики и споры, то неудивительно, что Сириус захотел уйти от всего этого. Гарри бы поступил, наверное, также. Он не любил криков и громких споров, ему хотелось спрятаться от них, найти убежище, где он был бы в безопасности. Возможно, именно поэтому он так любил Лестрейндж-мэнор. Даже когда Корвус злился, он никогда не повышал голос, он просто выражал свое разочарование и наказывал его тем, что долго объяснения, почему это было неправильно, а потом заставлял писать как он это понял, чтобы убедиться, что его внимательно слушали. Лестрейндж-мэнор для Гарри был тем самым безопасным местом в котором он отчаянно нуждался. Он чувствовал себя там спокойно и был счастлив. А сейчас просто не мог дождаться, когда уедет в отпуск.
— Сегодня вечером мы идем в оперу, я не уверен, что у меня будет время думать о магических портретах, — сказал мальчик.
— В оперу? Да, тебе будет скучно до смерти, — воскликнул Сириус. — Меня заставляли несколько раз слушать оперу, так как маман кто-то сказал, что это хороший способ освежить знания языков. Я слушал, а потом родители задавали миллион вопросов по содержанию. И если я не мог ответить на них, потому что отвлекался и не слушал, я дорого за это платил. В конце концов родителям надоело мое кислое лицо в ложе и они стали ходить туда одни.
На эту тираду Сириуса Гарри лишь пожал плечами, а сам Блэк отметил, что, видимо, крестника опекает кто-то из очень высокого общества. Неудивительно, что Гарри всегда был таким официальным. Сегодня он, наконец, смеялся в его присутствии, и этот смех сделал его день. Это и сообщение о поездке во Францию, показало, что Гарри, где бы и с кем бы он не жил, счастлив там и о нем хорошо заботятся.
— И все же, что ты сделал, чтобы заслужить такое наказание? — усмехнулся Сириус.
— «Волшебная флейта» Моцарта вряд ли может считается наказанием только потому, что вам не понравилась опера, — заявил Антонио, чтобы мнение Сириуса не осталось в голове Гарри.
— Хорошо, опера была не так уж плоха, — признал Сириус. — Но там совершенно не показывают обычную жизнь.
— Нам пора, — объявил Антонио, когда медиведьма показала ему взглядом на часы.
— Я в следующий раз принесу тебе что-нибудь, что тебя порадует, — сказал Гарри. Он был уверен, что крестному понравится его стряпня, но не был уверен, с чего начать.
— Я буду ждать, — ответил искренне обрадованный Сириус, которому никто десять лет не делал никаких подарков. И он тоже ничего не дарил Гарри. Это нужно будет наверстать, когда он выйдет, но, учитывая, насколько состоятельными были его опекуны это будет непросто. Приближался день рождения мальчика и Сириус решил заранее его спросить:
— Дашь ли ты мне подсказку о возможном подарке на день рождения?
— Есть одна вещь, только она довольно дорогая, — смущенно ответил Гарри.
— Что за вещь? — уточнил Сириус, пристально глядя на крестника, который даже не представлял, насколько далеко он готов был зайти ради него и сколько потратить, чтобы сделать его счастливым.
— Набор рунолога третьего уровня, — признался Гарри, — я очень люблю руны.
— Третий уровень? — изумился Сириус. — Но это…
— Я знаю, что это слишком много, достаточно будет сладостей, — поспешил успокоить его Гарри.
— Да нет! Я имею в виду, что третий уровень подходит для старшекурсников — воскликнул Сириус, мысленно забавляясь, что Гарри считал очень дорогим набор рунолога. — Ты действительно так далеко продвинулся?
— Да, это очень увлекательно, мне это действительно нравится, — кивнул Гарри, которому еще больше нравилось, что Рабастан учил его. Учебники были основательны и давали фундаментальные знания в рунологии, а Рабастан сделал их еще и увлекательными.
— Твой папа любил трансфигурацию. В ней он он был намного впереди всех. А твоя мама была сильна в чарах.
— Да, мистер Олливандер говорил мне что-то о том, что их палочки идеально подходили именно для этих магических направлений, — ответил Гарри.
— Он был прав, — сказал Сириус. — Послушай, я попросил у некоторых волшебников фотографии твоих родителей. Ты бы хотел их иметь? Хотя, наверное, у тебя они есть…
— Нет, у меня их нет, — покачал головой Гарри, который видел только школьные фотографии, которые смог найти для него Корвус.
— Ты никогда не был в Годриковой лощине? А на могиле твоих родителей?
— Нет, я нигде не был, — помрачнел Гарри. Не с Корвусом же ему туда идти. Насколько он знал, в том районе жили и маглы и маги. Если бы их там увидели, это вызвало бы большие вопросы.
— Пока лучше не стоит, ты можешь представить толпу, которая там накинется на тебя? — усмехнулся Антонио. — Кодофото, интервью. Это будет просто сущий кошмар.
— Что? Так все плохо? — ошеломленно спросил Сириус, о чем, черт возьми, говорил Антонио?
— Да, — ответил Антонио. — Так и есть.
Сириус не понимал, насколько имя Гарри хорошо известно в магическом мире, но то, что его будут преследовать пресса, колдографы и толпа волшебников?
— Пойдемте, мистер Блэк, есть и другие, которые ждут своего времени, чтобы провести здесь время со своими близкими, — мягко упрекнула задерживающего гостей Сириуса.
— Увидимся через две недели! — сказал крестному Гарри, немедленно вставая и добавил, сморя на медиведьму: — Я прошу прощения за то, что мы задержались.
— Это не проблема, наследник Поттер, — сказала медиведьма, искренне озадаченная извинениями, не часто перед ними извинялись аристократы.
Антонио и Гарри ушли, а Сириус, добравшись до своей комнаты сразу спросил:
— Вы не знаете, моего крестника беспокоит пресса?
— Никто никогда не фотографировал вашего крестника и не брал у него интервью. За эти годы Дамблдором было сделано несколько заявлений относительно наследника Поттера, но они были туманными и неинформативными.
— Значит, Дамблдор? Когда прекратились его заявления?
Гарри, похоже, не нравился Дамблдор. Он, можно сказать, даже гневался на него. Что могло быть причиной этого?
— Я, мистер Блэк, ничего точно не знаю, так как редко обращаю внимание на сплетни или такого рода новости, — объяснила медиведьма, слегка похлопав его по спине.
Определенно придется попросить кого-нибудь предоставить ему всю информацию. Что означало писать, а Сириус сейчас ненавидел это делать так как его руки сильно дрожали.
— Сейчас вам стоит отдохнуть. Скоро уже будет ужин, — предложила волшебница, помогая Блэку лечь в постель.
Сириус уснул сразу же, в ту секунду, когда его голова оказалась на подушке. Его тело истощилось до предела, и разуму тоже нужен был отдых.
— Вы вовремя, — сказал Корвус, наблюдая за их возвращением. Он сразу понял, что у Гарри есть что-то на уме, но выглядел он совершенно нормально, поэтому он не чувствовал необходимости немедленно его расспросить о том, как прошла встреча.
— Да, но, боюсь, я должен бежать, у меня встреча менее чем через пять минут, мои извинения, — сказал Антонио, кивнув обоим волшебникам, и сразу ушел камином в свой офис.
— Ты уверен, что все упаковал? — спросил Корвус.
— Да, все, — ответил Гарри и спросил: — Является ли опера наказанием?
— Прошу прощения, что? — переспросил Корвус, думая, что он что-то неправильно расслышал.
— Является ли опера наказанием, — повторил Гарри, мрачно глядя на Корвуса.
— Мерлин, иногда мне хочется убить Блэка, — признался Лестрейндж, качая головой. — Нет, Гарри, это не наказание. Все ходят в оперу исключительно для вашего собственного удовольствия. Я искренне надеюсь, что она понравится тебе.
— Тебе нравится опера? — уточнил Гарри.
— Да, очень, — ответил Корвус, который пропустил несколько оперных представлений с тех пор, как в его жизни появился Гарри, не желая, чтобы ребенок скучал в такие вечера в одиночестве дома.
— О, хорошо! — сказал Гарри, полностью расслабившись, теперь он поверил и словам Антонио.
— Ну, что? Вперед? Исследуем Францию? , — предложил Корвус, доставая портключ. Гарри широко улыбнулся и кивнул в знак согласия. Через тридцать секунд они оба исчезли в вихре, появившись через минуту во Франции, потеряв при этом целый час, поскольку время здесь опережало Великобританию на один час.
— Ты предпочтешь поужинать, как только мы распакуем вещи или позднее? — уточнил Корвус, когда они оказались в холле Le Royal Monceau.
— Мне все равно, главное проесть до начала оперы, — сказал Гарри, оглядываясь по сторонам.
В Le Royal Monceau их сразу же встретил персонал, готовый удовлетворить любые их потребности, так как у них был забронирован номер люкс. Услышав о том, где остановился английский джентльмен дамы, что были в холле, посмотрели на Корвуса заинтересованно, можно сказать даже жадно, сразу прикидывая планы по внедрению себя в его жизнь. Некоторые, самые смелые, уже запланировали оставить мальчика с прислугой, пока они будут реализовывать свои планы, ошибочно полагая, что это прогулка обычных дедушки и внука.
Гарри тихо рассмеялся, когда они, наконец, вошли в свой номер, избавив Лестрейнджа ото взглядов довольно многих женщин. Гарри видел, что Корвусу было не смешно. Он не хотел бы привлекать к себе внимание кого-либо из них, так как все еще любил свою покойную жену. Впрочем, если этим женщинам будет наплевать на его желание не видеть их, то он разорвет их в клочья. Наблюдать за этим будет так весело!